Япония, Токио Академия Истинного Креста
В нынешнее время кабинет ректора пустовал. Бумаги, лежащие на столе главы, пустовали и были совсем не тронуты. По просьбе Ватикана Фауст каждый месяц, максимум два или три раза писал отчет об успеваемости одного из братьев Окумура, а именно — Рин. После битвы с Амаймоном в лесу, мальчишку могли бы убить на месте, если бы в дела не вмешался Самаэль. Фауст преждевременно никогда не вмешивался в ход событий, а лишь только наблюдал со стороны. Ему это доставляло удовольствие, и являлось чем-то вроде досуга. Но, пропади всё пропадом. Одна ошибка может стоить тысячи пешек, которыми и владеет Повелитель Времени. Вообще, Самаэль любил азартные игры. В свое время он играл и в карты, и в Blackjack, и в покер, в общем — все игры, которые имели популярность в мире людей. Но больше всего демон любил играть в шахматы. Когда каждая пешка находится под его контролем и действует так, как вздумается именно управляющему, а не самой пешке. Фель был мастером по игре в шахматы. Ни одна живая душа, а впрочем, и мертвая, не могла выиграть хотя бы партию: Самаэль будто видел каждый ход противника, мысли и способ победить. Еще в Геенне демон часто играл в них с Амаймоном, втайне от других братьев, и Амаймон всегда проигрывал, независимо от своего желания хотя бы раз выиграть брату. Но прошло время, и демону надоело играть только в шахматы да карты. Ему захотелось чего-то большего. Он хотел, чтобы эта игра стала реалистичной. Вот демон и придумал, что может дать этой игре каплю азарта: люди. Люди — идеальные фигуры и пешки в руках у опытного игрока, коим Самаэль и являлся. Он продумывал каждый ход, каждое действие, но не учел только одно: люди, в отличие от фигур, имели свое решение как и куда идти, и на это Фель никак повлиять не мог. Люди живые существа, и как сильно бы демон не пытался сделать всё так, как нужно именно ему, люди делали свои ходы. Они живые пешки и независимо от манипуляции делают свои ходы. И сейчас его главные пешки находятся на другом континенте и выполняют задание. И это тоже придумал Самаэль. Замершая Душа Идэмитсу — раб, подчиняющийся первому и самому сильному из всех сыновей Сатаны — Люциферу. Идэмитсу — дух Тьмы, Люцифер — демон Света. Две силы, противостоящие друг другу с начала времен. Изначально Идэмитсу, как упоминалось в ранних главах, был простым и обыкновенным человеком. Все было прекрасно. Семья, друзья, дети, смерть. А вот после смерти тот человек и потерял себя. Кровь Люцифера пробудила в нем самые темные и негативные чувства, превратив того в проклятого духа, блуждающего меж мирами. Грань Ассии дух преодолевал без проблем. Он убивал людей, поглощал ангелов и даже демонам не уступал, не удивительно, что его силой был заинтересован Сын Зари. Самаэль ненавидел своего старшего брата ещё до падения с небес. Люцифер был первым в Иерархии Рая, но после падения его место занял архангел Микаэль или, как часто называли русские люди, святой Архангел Михаил. Самаэль помнит, будто бы это было вчера, как гром среди ясного неба столкнулись две силы, противоположные друг другу. Битва Михаила и Люцифера за юного Христа. В тот момент Властелин Времени только и мечтал о том, как Михаил пронзит сердце Люцифера святым мечом и сотрет его с лица Земли, Ассии и Геенны навсегда. Люцифер так просто не сдавался. Раненый ангел продолжал сражаться против своего верного и лучше друга. А ведь Самаэль прекрасно знал, как дорог Люцифиэль был Михаилу. Но светоносный ангел пошел против Всевышнего, бросив ему свой вызов вместе с отцом и Богом всех демонов Сатаниэлем. Ненависть к этому Серафиму возрастала всё больше и больше, но, несмотря на это, Фауст прекрасно контролировал себя и свои эмоции, не позволяя тем самым активировать истинную сущность. В отличие от всех своих братьев Самаэль был самым человечным во всей Геенне. Братья бы его давно засмеяли, если бы знали об этом, но высшему демону было все равно на это. Во времена крестьянских революций Самаэль любил посещать Ассию и наблюдать за низшими существами. Хороший шанс, чтобы искусить и завладеть невинной душой. Крестьян окутывает страх, желание восстать против несправедливости и достичь самого желанного — свобода. Любой крестьянин того времени мечтал бросить серпы, косы, грубо говоря послать своего феодала, махнуть на него рукой и уйти. Но, сделай крестьянин это, его бы мигом повели на эшафот. Самаэль знал, как крестьяне мечтают обрести свободу, но до начала его долгой жизни в Ассии и создании Академии он любил искушать и поглощать души, особенно детей, маленьких детей. Любимое лакомство любого низшего демона, а впрочем, и высшего — это детские души. Они слаще взрослых и дают намного-намного больше силы и энергии поглощающему. Быть может потому, что дети не настолько осквернены и не тронуты демонами, как взрослые люди? Или потому, что у маленьких детей очень могущественные ангелы-хранители? Для того, чтобы завладеть детской душой, пришлось приложить не малые усилия. Но самым главным шагом на пути к душе — это убийство ангела-хранителя. Любой ангел-хранитель бережно защищает своего подопечного. У низших демонов против высших ангелов нет не единого шанса, а вот Высшему можно попробовать и попытать удачи. Помнится как-то раз во времена Петра I Самаэль решился прогуляться по Ассии в облике Шотландского Терьера. И решил он прогуляться по улицам России. Демон внимательно изучал каждого прохожего, каждый переулок, даже внимание на архитектуру строений обращал. Как ни странно, ему нравились сооружения людей, особенно России. Пусть демон выбрал в качестве жительства Японию, он с удовольствием перемещался в Россию и разгуливался по улицам. И привлекали его души. Особенно детей и подростков, ведь в России ему почему-то легко давалось искушение, особенно девушек и девочек. А русские совсем не такие, как те же самые японки. Самаэлю пришлось тратить много времени на изучение этой нации, ведь, если японку могла рассмешить любая нелепая шутка, то у русских было всё по-другому. Чаще всего они смеялись над теми, кто не похож на них: телосложение, глаза, раса. А впрочем, не только в России или Японии могли унижать за непохожесть на остальных людей. Везде всё также. Придя в Ассию, Самаэль сразу же обернулся в собаку, а будь тут куча людей, то сочли бы его за оборотня и мигом бы взяли косы да вилы и пошли против демона, чего ректору совсем не нужно. Он действовал тайно, от чужих глаз. Даже в собаку или таракана превращался там, где никто не видит, особенно в России. Здесь люди верили в кого угодно: вурдалаки, оборотни, бесы, демоны, ангелы, водяные, тролли, русалки, даже «бабаи», которыми родители запугивали своих детей. Правда их называли не бабаями, а гоблинами. Низшие демоны. Это и понравилось Самаэлю. Из рассказов Азазеля он знал, что пока человек не увидит всё своими глазами, он не поверит. Этим Властелин Времени и решил воспользоваться. Это было воскресное утро, когда живые души просыпаются и начинают новый день. Самаэль путешествовал по России вместе с верной демонессой Сеерой, которая часто зависала в людских барах и пабах, желая выпить красного вина. Демон даже сравнивал Сееру с Сюрой, но не брал в пример их характеры; уж слишком разные они были. А в Геенне ценили людское вино, как бы странно это не звучало. Но больше всего любой демон обожал наркотики. Пожалуй, за эту вещь только и похвалить людей можно. Тот же самый Люцифер, от которого Самаэля, честно говоря, подташнивает, за один день (по людскому времени) мог употребить свыше ста наркотиков, а то и больше, о Сатане лучше не говорить. Он постоянно просил рабов приносить ему как можно больше наркотиков, чтобы утолить свое желание и самую главную мечту — объединение Ассии и Геенны. Демон времени с трудом помнит возгласы Сатаны, когда тот получал наркотики. На время демон решил выкинуть с головы свое прошлое и в облике собаки прогуляться по людскому миру. А люди, в частности крестьяне, совсем не изменились. Те же самые тряпки, что здесь считались одеждой, те же самые усталые и замученные души и тела, ничего удивительного. Если бы не... Пёс медленно повернул свою голову на крики вблизи таверны с едой. Женщина, лет двадцати, а то и больше, стояла с маленькой девочкой, демон бы дал лет семь или восемь. Как Фаусту показалось — это были мать и дочь, правда дочь совсем не была похожа на мать, совсем, только глаза их и выделяли, если бы Самаэль не заметил в них чего-то довольно-таки знакомого. Даже слишком знакомого. — Но мама, — подала голос та самая девочка, держа мать за руку. — Разве господин Александр не говорил, что мы теперь живем с ним? Почему он нас выгнал? — женщина глубоко вздохнула и, погладив дочь по голове, тихо произнесла: — Похоже, нам вновь придется искать жилье, Маюри, а у Александра возникли некоторые проблемы, поэтому мы не сможем с ним жить, — но это Самаэль услышал. — Опять? — девочка потихоньку начала плакать. — Когда это, наконец, закончится? Мне надоело ездить из города в город, из страны в страну, более того я очень сильно хочу есть! — девчушка топнула ногой и сморщила лоб. — Маю, — кратко назвала свою дочь женщина. — Сейчас такое время, что у меня совсем нет денег, понимаешь? Просто нужно немного подождать и все наладится, — но девушки надоело ждать, — она бы закричала на всю улицу, если бы не лицо матери. Девочка только пробурчала и сказала: — Я хочу к папе. Где мой папа? Почему его нет с нами? Он бы придумал решение, — повисла мертвая тишина, Самаэля заинтересовали эти двое. Нет, не потому что у них нет ни жилья, ни денег, его заинтересовала душа девочки. Она ему напоминала кого-то по своей силе, но демон должен сначала разобраться, кого именно напоминает эта детская душа. Тогда демон и решил попытать удачу и поглотить души этих обоих. Он, будучи в теле собаки, незаметно для прохожих и этих личностей, подошел к ним намного ближе, спрятавшись за кустом, уже продумав всё от начала до конца. Он знал, что нужно делать. — Дочка, папа много работает, он зарабатывает деньги, чтобы в ближайшее время принести их нам, — произнесла женщина, крепче сжав ладонь девочки. Уж она-то знала, что «папе» глубоко чхать на проблемы женщины и его «ребенка». — Да я знаю, как он работает! — девочка рассердилась, вырывая свою руку. — Я хочу к папе! — светловолосая сильно разревелась. Щеки быстро опухли, а глаза покраснели, слезы ручьями лились по детским щекам. Маленькими ладошками Маю закрыла своё лицо, упав на пол. Неужели она настолько хотела к отцу? Прохожие только криво уставились на нее, так и говоря: «Что ты тут разревелась? Реветь будешь дома, лучше умолкни». Женщина взяла девочку на руки и пыталась успокоить. — Маю, прошу тебя, — умоляла женщина, успокаивая дочь. — Успокойся, всё будет хорошо, — но ребенок пропустил это мимо ушей и вновь заплакал. Русоволосая чуть ли не убаюкивала девочку, дабы успокоить ее. Но голод давал о себе знать. Не только ей хотелось есть. — Ой, посмотрите, — эхом раздалось за спиной матери и дочери. — Какие люди! Вот уж не думал, что вновь встретимся! Всё еще бомжуете и шастаете по улицам, иностранки? Самаэль обратил внимание на мужчину, что произнес эти слова. Это был Арсений, демон легко запомнил его имя. Он пару недель назад играл с ним в карты на деньги и тот проиграл все свои сбережения. Еще тогда Самаэль выявил все его качества: алчность, гордость, зависть и похоть. Кажется, Самаэль понял, как именно женщина могла заработать себе на жилье. — Арсений, — уже отчуждённо произнесла дама, встретив мужчину яростным взглядом. — Лучше уходи. Сейчас не до тебя. — Ой, посмотрите, — ухмыльнулся шатен. — Уже не нужен Арсений, оказывается, — он почесал свой затылок, подходя к женщине вплотную, не обращая внимания на ребенка. — А разве не ты умоляла меня о жилье, разве не ты умоляла меня о еде для твоей «детки», разве не ты обещала сделать, что угодно, лишь бы где-то жить? Раз уж ушла от меня — плати все то, что обещала, — его глаза выражали злость, а брови постоянно поднимались. — У меня нет денег, — процедила женщина, пытаясь успокоить ребёнка. — Селена, — теперь Повелитель Времени знал, как зовут женщину. — А я и не прошу деньги, — его глаза уставились на женщину, а руки немного задрожали, но вовсе не от страха, а от жажды и желания. — Ты совсем сдурел!? — женщина поняла, что имел в виду мужчина. — Я тебе не шлюха и не проститутка, чтобы спать с тобой ночами, — к счастью, ребенок этого не услышал. Но Селена начала злиться, показывая свои «коготки». — Мне не нужно твоё согласие, — как-то по-бесовски отчеканил он, вырывая дочь из рук. — Отпусти, дяденька! — девочка разула глаза, начиная бить обидчика своими маленькими кулачками по лицу. Плакать и кричать она стала сильнее. — Да вряд ли, Маюричка. — Арсений, а ну быстро отпустил мою дочь! — римлянка ударила его по лицу, оставив красную отметину на лице, тем самым зля его еще больше. Он глянул на женщину яростным взглядом, крепче держа Маюри в руках. Лицо покраснело, а черные зрачки сузились. Селена чувствовала его глубокое дыхание. Тут-то Арсений не сдержался. Самаэль заинтересованно смотрел на это выяснение отношение и только цокнул. «Люди совсем не меняются», — без удивления подумал высший демон, почесав лапой бок. Чем дольше он находится в облике собаки, тем больше привычек от неё приобретал, что вызывало ряд проблем. Терпение Арсения кончалось, и он решил наказать женщину раз и навсегда, дав ей понять, что в этом мире нужно платить, а обещания нужно выполнять. Речи Арсения были для Селены подобно факелу, который не упускал шанса отмстить. Русая бросилась к мужчине, хватая его за волосы и сильно потягивая на себя. Вопреки самой себе Селена стукнула каблуком обуви ему по ноге и ударила коленом в живот, могла бы и ниже, но тогда проблем было бы намного больше. — Ах ты, шарлатанка! — почему-то сейчас Самаэлю стало не так весело, как ранее. Мужчина стиснул зубы, а свободную руку поднес к шее маленькой девочки, чуть надавливая на нее. Маю жалобно пискнула, начиная вырываться из хватки кареглазого и пытаясь укусить его за запястье. — Убери свои мерзкие лапы от моей дочери, осёл! — глаза Селены наполнились ненавистью и сильным волнением. Она протянула руки к мужчине, для того чтобы выхватить дочь из мерзких лап этого деградирующего человека, но этот нахальный «мужчина» только плотнее прижал ребенка к себе, отскакивая в сторону и поглядывая на какую-то карету, медленно приближающуюся к этой троице. — Мама... — позвала мать девочка, её рот накрыла грязная рука Арсения; подняв голову вверх, блондинка увидела дьявольский взгляд Арсения, который так и говорил: «Только попробуй пискнуть или хотя бы пошевелиться, я переломаю тебе все кости, а кожу остатки на костре или скормлю моему любимому псу Дэймону». И Самаэлю почему-то надоело сидеть и смотреть на всё это зрелище. Нет, дело не в сострадании или сожалении о печальном конце, Самаэль не мог смотреть, как люди убивают своих сородичей. Дети. Самаэлю часто приходилось следить за маленьким братом Амаймоном. Убирать его демонические игрушки, кормить свежей и вкусной едой, укладывать спать, утолять его любопытство и желание все испробовать, но самое главное — утолить демоническую жажду, жажду крови. Маленькие демонята очень голодают духовной едой. Они хотят не мясо какого-нибудь убитого демона или еду пекарей ада, а души. Наблюдающий за этой ситуацией демон мог бы дальше смотреть на это зрелище. Но карета, приближающаяся к героям, медленно остановилась, и из нее вышел статный, нет, статным назвать его нельзя, толстый низенький мужчина с каштановым цветом волос и серыми глазами. Арсений, увидевший этого мужичка, поманил его пальцем, тот дерзко улыбнулся, повернулся спиной и пытался вытащить кого-то из кареты. Мужчины весьма не с добрыми намерениями и видом: выбитые зубы, состриженные волосы, шрамы на теле и одежда чем-то напомнила тюремную, ухмыльнулись, видя перед собой весьма красивую даму. — Вы только посмотрите, какая красотка! — восторгался один из мужиков, осматривая «товар», под товаром имелась в виду Селена. — Полностью поддерживаю, Владимир! — недоросток, на две головы выше Селены обхватил ее сзади, лишая шанса выбраться. — Пусти меня, недомерок! Маюри! — пять мужиков окружили женщину. Владимир, что держал женщину, отходил в сторону, таща за собой женщину. Та сопротивлялась: билась кулаками, толкала его и пару раз хотела дать в одно место, но силы были неравны. Он глянула на дочь, полная слез, а девочка крепко закрыла глаза и кричала, чтобы ее отпустили. — Ну, что? — по-садистки улыбнулся Арсений. — С тобой ведь по-хорошему нельзя, так почему бы не заплатить жизнью ребенка? Знаешь, Селенчик, мы, люди, очень хрупки, но в то же время жадны, жестоки и эгоистичны. Мы готовы на что угодно, а от любви до ненависти остается лишь пару шагов, верно? Знаком был я с одним мужчиной, имени и фамилии не помню, но жутко странный и хитрый был он. Был весьма богат и умен. Предложил мне он как-то сыграть в карты, причем ставка была огромная, — господин сказал ей сумму, на которую играли, и ее глаза на лоб едва не ушли. — Так вот, я и не подозревал, что он так легко возьмет и обыграет меня с первого же раза. Представляешь, что я тогда испытывал? Ненависть и ярость. Меня так просто взяли и обвели вокруг пальца, что я даже не заметил. И сейчас. Я не мог смириться и поверить в то, что ты так подло поступишь и обманешь со мной, может, у вас в Риме это вошло в привычку, но на русских землях я такого не позволю. Особенно тем, кто вздумает обмануть меня, не исполнив обещания, так что, — он достал острый кухонный нож, который непонятным образом был в его сумке, что держал один из недомерков, вышедших из кареты, и подошел к маленькой девочке, глаза которой наполнились страхом. — Скажи пока своей малышке. Селена закричала нечеловеческим голосом. По телу пробежал электрический ток, который чувствовала только женщина. Она кричала громко и вскоре охрипла, постоянно кашляя, руки сильно дрожали, а по щекам ручьями стекали слезы, как будто зверь, загнанный в ловушку и наблюдающий за смертью родного ребенка. Под мнимым простодушием, личиком милого мужчины, что сводил с ума местных дам, а внутри оказался настоящим дьяволом, под невежеством и глупостью скрывается лукавство мужчины. У Арсения, как у любого аристократа, были связи, причем огромные. Ему не составило труда связаться с бандой головорезов и загнать врага за решетку на всю жизнь и совесть даже не мучает, а у Арсения просто не было совести. И вот. Тонкое острое лезвие проходится по шее писклявой и до смерти испуганной девочки. Такое самому заклятому врагу не пожелаешь. Вся ненависть, вся злоба и ярость сплотились во едино в душе этого кареглазого выродка, но, как гласит одна цитата: «Всё возвращается бумерангом, как ты обращаешься с людьми, так и они будут обращаться с тобой». Всё происходящее происходило уже ночью. Когда никто не видит, не придёт на помощь и даже не услышит крики о помощи. Все боятся и не могут дать отпор высшим. В нашем мире слабые умирают первыми. Но и слабые всегда могут стать сильными, как сейчас. И вот произошло чудо. Девочка, что была в руках у лысого имбецила, засветилась подобно самой яркой звезде на всем небосводе Сириусу. Яркий свет ослепил людей, все прикрыли глаза и открыли рты, не понимая, что происходит. Арсений метнулся к тому мужику, коего звали Станислав, но испугался, видя, как что-то большее, напоминающее огненного дракона, взлетает в небо. Мефисто с восхищением смотрит на небо и не верит своим глазам. Это был Бахамут! Великий дракон, бросивший вызов две тысячи лет назад всему живому. Дракон, первый из всех существ, когда-либо появившихся в этой вселенной. Драконы всегда были могущественны и непобедимы. Но не только это удивило Властелина Времени, а этот свет. Яркий свет, что излучала девочка. Сила выплеснулась наружу и направилась на врагов, коими оказались мужики. Эта сила, подобна силе его старшего брата, Сына Зари, поглощала людей. Они покрылись светом и медленно, но мучительно кричали, как кричат грешники в самых глубинах Ада. Их крики эхом проносились в ушах, кровь стекала по телу и плавилась на земле. Мужчины метнулись, кто куда. Но адская сила была намного сильнее и быстрее. Она сжигала тела. Все сгорели заживо, кроме Арсения. Он увиденного зрелища у него со рта потекла кровь, глаза крепко сощурились, а ноги подкашивали, мужчина хотел повернуться и бежать, но его опередил дракон, обвивающие его подобно змее, которая начинает душить свою добычу, а потом сожрать заживо. Так и Бахамут сначала обездвижил свою жертву, а затем медленно поглотил, не оставив не малейшего следа существования не только этого мужика, но и других его товарищей. Слава Богу, что свет не тронул мать и девочку. Селена упала на колени, не веря своим глазам. «Сила Люцифера пробудилась», — женщина обреченно вскрикнула, глядя на ночной небо, покрытое звездами. — Мама, — девочка упала на землю, подобно мешку с картошкой. Она перевернулась на землю, а в глазах начало мутнеть. — Спаси меня от самой себя, — вынесла роковой вердикт девочка и потеряла сознание. Женщина быстро среагировала и подбежала к дочери, взяв ее на руки и пытаясь привести в сознание, но безуспешно. Отчаяние накрыло ее. — Девочка великолепно сыграла роль невинного ребёнка, — сказал обернувшийся в человека Мефисто, подходя к женщине и сверкнув глазами. — Я видел её в деле. Это великолепно! Кто бы мог подумать! — И вы были здесь всё это время и не могли нам помочь!? — с яростью процедила бирюзовоглазая, прожигая демона взглядом. — Селена, ваш всплеск эмоций на данный момент неуместен. Сами подумайте, что я смог сделать? Если бы я вмешался в эту резню, то пострадали бы не только те мужчины, но в том числе и вы, — Самаэль ухмыльнулся, сложив руки на груди. Уж он-то знал, что его сила могла погубить и ребёнка, и женщину. Время и пространство — опасные вещи. Особенно, когда ими управляет профессионал, но даже Самаэлю время не полностью подвластно и Фауст не любил злоупотреблять своей силой. Используя ее сейчас, он бы мигом вызвал пространственный разлом, разрушающий всё на своем пути. Пространственный разлом — весьма опасная вещь. При первом появлении в Ассии присутствие Самаэля вызвало мощный пространственный выброс, который разрушил на своем пути целые города и страны, ведь Иоганн не принадлежал этому миру. Он был единственным среди всех демоном, способный вызывать мощный временные и пространственные толчки в слоях Земли. — Так вы еще и имя моё знаете, — пробурчала Селена. — Откуда? Кто вы? И что вам надо? — Вы весьма странная личность. Задаете такие предсказуемые вопросы в самый неподходящий момент, — Принц Геенны лукаво улыбнулся, протягивая русой свою руку. — Я всё видел своими глазами, они меня никогда не подводят. — И вы обо всём расскажете? — обеспокоенно поинтересовалась она, прижимая дочь к себе. — Разве я похож на человека, который раскрывает такие секреты? — он похлопал ресницами, и его лицо мигом изменило свои черты. Король Времени стал серьезнее, он хотел искусить женщину, но увиденная сила заинтересовала его. «Какой тяжелый грех ты совершил в свои времена, братец, пока меня не было. Интересно, это всё, или ты чем еще удивить можешь?» — в глазах Самаэля мелькнул силуэт Люцифера, но он тут же фыркнул, пытаясь выбросить из головы этого блондина. Женщина увидела, как мужчина отвлекся, и пыталась сбежать, но ректор успел это заметить и загородил ей путь к побегу. — Ох, а я даже представиться забыл! — Фауст театрально поднял руки в небо. — Должно быть, я вас испугал своим поведением, верно? Глубоко сожалею о сделанном. — И как же вас зовут? — боле осторожно спросила женщина, глядя в глаза Мефистофеля. — Для вас, мадемуазель, я Мефисто Фелес, но в Иерархии Геенны я считаюсь Самаэлем, Властелином Времени и Пространства. Мой старший брат разве не рассказывал вам обо мне? — он вытер со щеки воображаемую слезу. Как брат не удосужился об этом рассказать? А ведь он не думал, что именно эта женщина попадет в коварные руки падшего Серафима и даст ему то, что может использовать демон в своих целях. А раз она унаследовала силу отца, то у нее есть шансы, чтобы в далеком будущем (Фауст знает о будущем) потягаться по силе с «папочкой» в Ассии в его-то ужасном состоянии. — Самаэль... — женщина проглотила язык, а ее глаза устремили свой взор на небо. — Вы знаете обо всем? Похоже, и после смерти мне покоя все нет. Демоны, ангелы, дьявол, что может быть хуже? За что мне все это. Всем вечно от меня что-то надо. То душу продай, то послушай, выполни то и это. Когда все успокоятся и оставят меня в покое!? — он взывала, махнув рукой. — Ради святого Микаэля, сгиньте прочь, а. — Вижу, мне не рады, — Фель взял женщину за подбородок и одновременно посмотрел на ребенка. — Я нашел тот грех, что совершил Люцифер. Он лежит прямо у вас на руках. — Моя дочь не грех! — она бы врезала ему по морде, оставив такое же красное пятно, как у сгоревшего Арсения, но не могла. Сил просто не было. — Ох, видимо я вас рассердил. Но сами подумайте. Зачем Люциферу нужны были вы? Вы думаете, он вас когда-то любил? Ему была нужна только она, — фиолетоволосый указал на девочку. — Он забрал вашу душу не от скуки и не просто так, не потому, что ему вас было жаль, ему нужно тело, без которого в этом мире не обошелся бы Сатана или Бахамут. Или он создал это тело для себя? — Мефисто бы продолжал эти лекции, пока девочка в руках у матери не пискнула. Ее глубокие раны покрылись язычками пламени и за секунду заживали. Селена хотела упрекнуть и мягко послать Самаэля, невзирая на его титул, но он ее перебил. — Бьюсь об заклад, что «папочка», которого она так сильно звала, скоро придет, может не сейчас, но совсем скоро. И уж поверьте, такому подарочку он будет весьма рад, особенно сильно она пригодится ему в секте под названием «Иллюминаты». — Скажите, а вам не все равно? Разве такой высший демон, как вы не может спокойно попивать свой чаек в любимом кресле и наблюдать за тем, как мы, люди, страдаем не только от нас подобных, но и от вас? Вам же доставляет удовольствие глядеть на наши страдания и муки? Зачем вообще вы приходите в этот мир? Я абсолютно уверена, что не за жалкими душонками. Зачем вы принимаете людской облик, когда можете показать истинного себя, тем самым вызывая у нас страх и поглощая силу? Неужели для того, чтобы завладеть душой, нужно принять людской облик? Дьявол тоже не упускал момента принять облик весьма привлекательного мужчины и пользоваться этим, чтобы заманивать ни в чем не повинных людей в ловушку. У Дьявола нет лица... — Слишком много вопросов. Это вам людские книги поведали? — цокнул демон. — Многое, что написано в ваших книгах, кои ученые называют сокровищем, лишь вранье, чтобы запугивать людей. Все иначе, чем вы можете представить, — Фель отвел свой взгляд в сторону и, взмахом руки, смог высвободить поток силы девочки. — Что вы собираетесь делать?! — Успокойтесь, Селена, — спокойно ответил Мефистофель. — Я просто запечатал её силу, - и сила просто испарилась в воздухе. — Но всё в меру. Долго она не продержится. Рано или поздно сила пробудится и даст о себе знать, я бы вам поведал самое главное, что будет ждать вас впереди, но не могу, интрига и тайна выше всего. И вы сами должны об этом узнать. — И что вам нужно от меня? Душа моя уже принадлежит «мужу», так что вы опоздали, — Селена закатила глаза, укрыв дочь своей теплой курткой. — А мне не душа нужна, — загадочно произнес мужчина, поглаживая бородку. — Тогда что? — Я бы хотел ...Наше время
Ректор Фелес вновь прервал себя на том, что вновь думал о той первой встречи. «Вот уж не думал, что у меня есть племянница», — с сарказмом произнес он, глядя в окно. Амаймон, что был в теле хомяка, сидел на столе и спрятал за свои щеки две сладкие конфетки. Он посмотрел в сторону брата и, быстро поглотив конфеты, полез по столу, затем по плечу ректора и вскоре оказался на плече демона времени. — Вновь о чем-то думаешь, брат? — без удивления поинтересовался Амаймон, поедая новые сладости. — Да, Амаймон. Скажи-ка мне. Ты бы мог мне оказать одну медвежью услугу, не прибегая к убийствам и смертям людей? — холодно поинтересовался Мефистофель. Амаймон замер, открыв рот. Конфеты выпали изо рта и упали на пол, но Фауст даже на это внимания не обратил. — Что ты хочешь, брат? — его маленькие брови поднялись вверх, а маленький хвост дернулся. — Ты же помнишь Рухиэль, а? — Того ангелочка, что пытался меня прикончить из-за того, что я случайно опустошил комнату с ее годовыми запасами конфет, что принадлежали мне? — Самаэль утвердительно покивал головой. — Глупо, конечно, тебя об этом просить, но я чую, что эта Мисс Ветреность прошла сквозь мои барьеры и разгуливала по улицам вместе с Шимой-куном. Она может подвергнуть опасности не только себя и Рензо, но и даже тебя. — Брат... — Амаймон закатил глаза. — То, что мы связаны как демон и ангел ничего в себе не несет. — Ошибаешься, мой хомячок, — Амаймон бы сломал стол, будь в своем собственном теле. — Как прискорбно бы это не звучало, а Ангелы и Демоны в Иерархии Эдема и Геенны тесно связаны друг с другом. Умрёт Рухиэль — умрёшь и ты. И даже ваша вечность тут будет бесполезна. — Ты намекаешь на то, что Бахамут пробуждается? — отчужденно произнес Король Земли, пусть и был туповат. — Не только на это. В Маюри пробудилась демоническая сущность, которую она не способна контролировать. И если еще Люцифер подключится ко всей этой ситуации, то её он в покое и после смерти не оставит. Пусть у нее и отличная регенерация от дракона и сила Люцифера — даже она не сможет выдержать синего пламени, если только он не возьмется за Рок или Рина. — А почему она не выдержит силы отца? Разве дракон не дал ей право на тело в мирах за гранью Ассии?— да, пусть Амаймон и был тупым и бестолковым демоном, но суть Феля он смог уловить. — Потому что она скована грехом, что совершил наш с тобой брат во время своего падения...