Сосед по комнате: Я и ТЫ

Пять лет спустя. POV Югём.       Как обычно утром ехал на работу, думая только о ней. Когда приехал, то был полностью загружен, в прочем, как и обычно. За последние года я напрочь позабыл о ГаЁн. И мне было от этого легче.       После работы я по той же дороге возвращался домой, все было до ужасов надоедливое, и меня начинало раздражать уже даже любое место в городе. Куда бы не поехал, мне не нравились улицы, дороги и люди. Я стал слишком замкнутым и до безумия ненавидел мир. Он казался мне слишком жестоким только ко мне.       Добираясь домой, почти на последнем повороте что-то заставило меня посмотреть на эти жалкие магазины и таких же жалких людишек, которые все, как один, следуют за толпой.       Среди этой толпы я увидел ее, совершенно другую. ГаЁн светилась, как яркое солнышко на севере, которое не садится долгие месяцы. Она была все так же прекрасна, как только что распустившаяся роза с острыми шипами, защищающими эту внутреннюю красоту. Находясь в трех метрах друг от друга, я почувствовал это тепло, даже начал осязать на своих руках ее бархатную кожу на плечах, ее шелковистые тогда еще длинные волосы. Теперь они стали гораздо короче и без челки, но ее подобие было заколото на затылке маленьким крабиком. На аккуратненьких ушах блестели меленькие сережки от света огней на улице. Легкое, чуть выше колен желтое платье сочеталось с ее босоножками и маленькой сумкой. На руках красовались браслеты, а на трех пальцах аккуратные золотые кольца. Ее алые губы, хоть и накрашенные, но звали за поцелуем. А в глазах переливались огни города: ее взгляд не изменился, все такой же нежный, но до безумия уверенный. Походка ГаЁн была как прежде легкой.       Я просто решил удостовериться в том, что это была она, ведь моя ГаЁн уехала, навсегда уехала. Я как можно быстрее припарковал машину и просто вылетел из нее: мне настолько хотелось понять была ли это она, или, все же, мне показалось.       Я бежал, а она продолжала так же легко идти не замечая меня, как будто меня нет для нее. В какой-то момент я опять сдался и остановился. Боясь, что эта девушка не она, я перестал питать себя надеждами о том, что это может быть ГаЁн. Надежда — это дно.       Но от нее невозможно сбежать.       Когда эта девушка в желтом платье почти скрылась из виду, я продолжил бежать за ней. Боясь очень сильно того, что мои попытки пройдут даром, что меня оттолкнут, не поймут, ударят, не простят. Но все равно бежал. Бежал, питая себя надеждой, которая продолжала жить.       Наконец, я догнал ее, девушку в желтом платье и с легкой походкой, как у ГаЁн. Я страшился себя и не мог прикоснуться к ней. Я столько всего натворил когда-то в прошлом. Страшно. Она не простила меня. Она забыла меня. Я ей не нужен. Я шел за ней, а она все шла и не оборачивалась. И в какой-то момент мы пришли к зданию моего офиса: девушка зашла внутрь, а я следил издалека. Она что-то отдала и вышла с улыбкой на лице. Проводив ее взглядом, зашел в здание, подошел к охраннику, а он тут же отдал мне конверт. На нем было написано мое имя. Я поднялся в свой кабинет, сел за стол и, наконец, набрался смелости открыть этот конверт.       «Как мне начать? Наверное со слов „Привет, как у тебя дела?“. Нет, уверена, что дела у тебя неплохи. Ты добился за все это время слишком многого, поэтому решила обойтись без встречи. Хотя нет, дело не в этом. Дело не в статусе, дело в нас, во мне. Я не хочу видеть тебя. Наверное, потому что все так же люблю. Да, ты был прав. Я соврала тогда, на твоей свадьбе, чтобы ты отстал от меня раз и навсегда, чтобы смогла жить дальше. И поверь, это было непросто.       Знаешь, Югём, а ведь я тоже добилась того, чего так сильно хотела. Мне нет оправдания, но тебе тоже. Ты слишком долго меня дурил, чтобы так просто прощать тебя. Но я готова увидеть тебя восьмого октября в десять часов вечера возле того места, где все началось. Ты помнишь, где я тебе нагрубила? Ты помнишь, как я это сделала? Наверное да, это была наша первая встреча. Надеюсь, ты изменился за эти пять лет. Буду ждать тебя».

«Твоя ГаЁн».

      Я с нетерпением стал ждать, когда смогу ее увидеть, когда услышу голос, когда посмотрю в ее глаза. На следующий день в десять вечера я стоял возле обувного магазина, который все так же принадлежал моей семье. И вот она, наконец, была всего лишь в метре от меня. Один метр преграды из воздуха прошлого и какой-то странной возникшей атмосферы между нами. — Привет, — вдохнула она. — Привет, — ответил я, сделав шаг вперед. — Нет, не подходи. Я сказала, что нам надо всего лишь увидеться, но не подходить так близко, — сделав шаг назад, девушка вернула обратно один метр между нами. — Почему? Ты боишься меня? — Нет. — Я знаю, что ты любишь меня, я знал это всегда. Точнее, я верил в это. Скажи, почему ты уехала? — Потому что так было правильно. — Для кого? — Для нас обоих. — Не верю, это было правильно лишь для тебя! Трусливая ты! И всегда была такой, всегда была маска смелости, но на самом деле ты просто трусиха и ненавидишь себя и не можешь простить себя, а не меня! Я ведь прав, опять прав и всегда буду прав! — она даже не заметила, насколько быстро я подошел и уже стоял всего лишь в тридцати сантиметрах от нее. Ее мраморные глаза набухли бриллиантовыми слезами обиды. — Да, ты прав! Так и есть, я не хочу прощать себя за то, что так слепо верила тебе! Ненавижу тебя, но люблю. Не могу забыть тебя, не могу! Поэтому не прощаю себя, а тебя я простила и была готова простить еще тогда, когда наврала. Если бы ты только был чуточку настойчивей и обнял меня, я бы простила и осталась с тобой. Но теперь поздно: я скоро выйду замуж за того, кто мне никогда не сможет соврать, за того, кто любит меня всей душой, всем сердцем. — А я? Я тебя, по-твоему, не любил? Я тебя и сейчас безумно люблю несмотря на то, что ты старше меня, и такие, как ты, не в моем вкусе. Но ты, блин, именно ты мой идеал, ты для меня все, я правда сожалел и сожалею о том, что было тогда, но это прошлое, и возвращаться к нему я не собираюсь. — Отлично, надеюсь, у тебя будет все хорошо. Три. — С чего ты взяла, что у меня все будет хорошо без тебя? Два. — С того, что ты молодой, красивый и богатый парень. Ты найдешь свое так же, как и я нашла мое. Один. — Хватит говорить глупости, — я просто не смог сдержать свой пыл, свой поток ненависти к тому, кто смог стать для нее мной, и, сократив наше расстояние от тридцати сантиметров до одного, я крепко держал ее за талию, а другой рукой зарылся в волосы на затылке. Слезы медленно текли по ее щекам, а глаза говорили мне «нет», но ее тело бездействовало.       Я, наконец, за такое долгое время смог прикоснуться к столь нежным губам, как лепестки розы. Она не ответила на мой поцелуй, но когда я сдался окончательно и сделал расстояние в один сантиметр между нашими губами, она крепко вцепилась в мою руку, которая была все еще на ее талии, и сама сократила расстояние. Сомнений не было: это что-то значило для меня, для нее, для нас, для наших отношений. Я сделаю все, чтобы она осталась со мной навсегда.