Легенда о семи ангелах

Чертов Юнги. Чертовы его руки, голос, дыхание. Они все такие? Извращенцы, голодные по женскому вниманию? Мало того, что он ничего толком не сказал, так этот гад, простите, ещё и заставил образоваться новым вопросам: «Каким образом я могу спасти их?», «Реально ли они забирают сердца?», «О том ли сердце говорил Намджун?», «Имели ли слова Чимина о красоте 'подводные камни'?». Голова кипела так же, как и вода в чайнике напротив. — Эй, мечтательница, опоздаешь, – самым предательским образом голос отца нарушил пирамиду из уже известных сведений, сложившихся в ее голове. — А? Что? Да, сейчас иду. – Куда идёшь? Чайник закипел. Чай сделай. Ты вообще тут находишься? – с вопросом взглянув в растерянные глаза дочери, мужчина приподнял брови. — Что-то странное с тобой в последнее время. С учебой все хорошо? – услышав последнюю фразу девушка решила, что лучше не давать поле для подозрений, поэтому, подняв голову, натянула улыбку. — Да нет, все хорошо. Я просто плохо спала из-за уроков. — Точно из-за этого? — Да, определено, – та вновь улыбнулась, стараясь скрыть все то, что на данный момент творилось в ее голове. Закончив с завтраком, юная особа оделась по погоде и, запустив руки в карманы, отправилась на учебу. Все мысли на данный момент были в той кровати, с парнем, волосы которого окрашены в блонд. Это было нечто. Юноша заставил задыхаться своими действиями, он ходил по грани, но не заходил далеко. Крепкое объятие, тонкие холодный пальцы, задевающие застежку на лифчике, шепот хриплым голосом – это все. Юнги хотел припугнуть и у него это хорошо вышло. Как только парень уснул, красная, как помидор девушка со всех ног рванула домой. Однако любопытно до ужаса, почему он не зашёл дальше. Да и все остальные: каждый из них словно хотел то, чего не мог получить. Действительно странно. И сегодня, во что бы то не стало, леди решает выяснить загадочную тайну, выведать как можно больше информации у следующего ангела. Музей, семь часов. Все как обычно. Люди уходят, сторож поворачивает ключ в большой двери и замок издает звучный щелчок. На этот раз она была уверена в себе больше, чем когда-либо. Вчерашний сударь-соня доказал, что парни могут приходить раньше полуночи, а значит, уже сейчас можно заняться поисками очередного чудака. — Эй! Есть тут кто? – ее звонкий голос отбился от стенок здания создав эхо, но ответа так и не последовало. По прошествии двух минут коридоры озаряет свет. Сначала он ослепляет глаза, а после яркость убавляется и тусклый свет остаётся лишь в старых лампочках. Юная особа осмотрелась вокруг себя, однако никто так и не появился. Пока ее глаза блуждали по высоким потолкам, озорной 'ангелок' решил устроить сюрприз, и, подкравшись сзади, обхватил руками ее плечи. Та заверещала от испуга, откинув чужие руки и ринулась вперед. Спустя секунду до нее доходит, что закричала она не одна. Да, визг был в два голоса. Зло обернувшись назад, девушка наблюдает сидящего на полу брюнета, невинно смотрящего ей в глаза. — Эй, а пугать обязательно? Мог же как нормальный человек представиться, – подойдя ближе, та протянулась руку упавшему. — А, ну да, вы же не люди. Знаешь, у Намджуна и Чима эффектное появление вышло куда лучше. И да, почему горит свет? Раньше его не включали, – леди не переставая болтала, пока парень вставал на ноги и отряхивал штаны. Когда тот закончил, его пристальный взгляд вновь подня... скорее опустился (он был значительно выше) на девушку, а затем серьёзная мина расплылась в широкой улыбке и молодой человек кинулся обнимать ничего не понимающую мадемуазель. — Энджел! Как же я рад тебе! – незнакомец отстранился. — Я Хосок. — Приятно познакомиться, – она улыбнулась, скрестив руки на груди. — Хосок, у меня к тебе очень много вопросов. Так как Юнги лишь больше меня запутал, ты будешь объяснять все понятно и медленно, – появилась какая-то необъяснимая храбрость и наглость, но юношу, кажется, совершенно не волновало то, что говорила девушка. Лицо того сверкало детской радостью, он только кивнул, сделав вид, что все понял, а после взял несчастную за руку и потащил, кажется, в сторону библиотеки. Там экскурсии не проводят по причине того, что любой заходящий туда человек начинает сильно кашлять. Сначала были подозрения на наличие какой-то плесени, однако таковую не обнаружили. Эту часть здания хотели снести, но все же оставили. Почему? Никто не знает. — Мы пришли! – Хосок легким движением руки избавился от здорового замка на двери и вошёл внутрь. Там мгновенно загорелся свет. — Ты не объяснишь мне почем.. — Я боюсь темноты, – перебил тот на полуслове, все ещё держа леди за руку и проходя мимо множества рядов с различными книгами. — А как он.. — Он просто реагирует на движение, а когда ты пришла, случилось небольшое замыкание. Нет, у меня нет супер-способностей. — А то, что ты заранее знаешь что я хочу сказать, это не сверх-способность? – возмутилась девушка, пытаясь убрать свою руку из мужской ладони. — Это просто слишком очевидно, – парень, наконец, остановился и, отпустив 'пленницу', сел на большой стол, усыпанный разными книгами. — Иначе, если бы я знал, о чем ты думаешь, тебе бы не пришлось видеться с каждым из нас, – сказав это, темноволосый прикрыл рот ладонью, понимая, что сказал лишнего. Девушка лишь, прищурив глаза, коварно ухмыльнулась. Медленно подойдя, та села на стол рядом с ним, максимально близко приблизившись к лицу напротив. Пора играть по их правилам. — Намджун сказал, что болтливым у вас является Чимин. Кажется, он ошибся. Знаешь, что мне интересно? Каким образом я вас спасла и почему каждый пытается привлечь меня, но все равно держит на дистанции. Даже ты, сейчас, – молодой человек всеми имеющимися моральными силами пытался держать себя в руках, боясь ее непредвиденных действий. Когда юная особа провела пальцем по его щеке, тот вздрогнул. — Хорошо, я скажу тебе, – услышав заветный слова, довольная своей работой девушка отстранилась. — Никто не знает, кто именно, но один из нас вновь начал чувствовать, влюбившись в тебя. Но эти чувства должны быть взаимными, поэтому... И тогда... Айщ! – взлохматив волосы на голове, он опустил веки и умолк, оставив ее в полном замешательстве. — Поэтому? И что тогда будет? — Мы сможем жить.