Я никому тебя не отдам

Дни в больнице характеризовались болью внизу живота, воспаленными сосками и маленьким ребёночком. Дженсен провел полное обследование мальчика во второй день. Он должен быть очень красивый, когда вырастит. Только омега пока не понимал почему альфочка не очень похож на Адама и него, есть что-то не такое от кого-то не знакомого, но он даже не знал никого из родных Адама, разве только бабушку. Малыш был большой и ел много, хоть его и старались врач и мед.сестры держать на диетном питание, он все равно если проголодался мог орать несколько часов, поэтому кормили его как только он хотел, правда два раза пытались подержать, но Томас разбудил всех детей и успокаивали их в несколько рук. Спустя дня четыре зашел врач, Дженсен как раз кормил своего ребеночка, размышляя как же он дальше будет жить, с ребенком он остался один на один, здесь ему нет шансов оставаться, ребенку плохо будет, когда подрастет, об омеги уже ходили плохие слухи в городке, а малышу не за чем за папу терпеть унижения. Решено, Дженсен едет в большой город, еще и на операцию надо денег разыскать. Омега поднял голову на вошедшего человека и приветливо улыбнулся. -Здравствуйте, Дженсен. Как вы тут? -Здравствуйте, доктор. Я хорошо, малыш вроде то же. Когда вы нас выпишите? -Завтра. С альфой обговаривали этот вопрос? -Да, он приедет. Можно малыш сегодня со мной останется на ночь, все равно соседка съехала еще вчера? -Можно, почему нет. Нам же с этого легче, горластый он у вас. Хорошо, до свидания. Напомните мужу, что скоро время приема закончится - мужчина вышел за дверь, а Дженсен приуныл. Их альфа не имеется, а Адам бросил их еще в первый день на земле их сына. В коридоре стали раздаваться шаги, очень знакомые шаги. Малыш был сыт и кажется засыпал, Дженсен переложил его в кроватку и направился на выход из палаты. Так он и думал. С большим букетов цветов и дорогущими конфетами, нацепив маску с довольным видом, по коридору шел Адам. Дженсен выскочил в коридор и попросил альфу зайти после чего, подавляя в себе желание накричать на мужчину. -Ну и чего тебе? - с отсутствующем интересом спросил альфа, обходя по периметру комнату и надвигаясь осторожными шагами к кроватке младенца. -Мне не отдают малыша, потому что я несовершеннолетний. -И что? Ты хочешь чтобы я его забрал? А вот и нет -Адам заглядывает в кроватку и не видит ничего схожего с ним. - Этот выблядок даже не мой. Нагулял где-то? Так деньги нужны? Да ладно тебе я таких шлюх как ты знаю. Вам бы только денег, да секс. Со сколькими альфами ты уже спал? Десять, пятнадцать? -Адам перестань, ты знаешь, что я еще целый -Дженсен почувствовал как на глаза набегаю слезы, как этот человек может так говорить о нем, сколько они были уже знакомы, и Адам знал Дженсена получше кого-нибудь. А вот омега видимо нет. -Все о чем я прошу, забрать ребенка, почему ты отказываешься, тебя не просят сделать что-то невозможное, просто забрать малыша - слезы катились рекой из глаз мальчика, почему с ним так общаются, почему говорят такие обидные слова, чем он не угодил? Дженсен опустился на колени и сложил руки в молящем жесте - Я уже на коленях тебя умоляю, пожалуйста Адам -Забудь, я не хочу, чтоб весь город знал от какой шлюхи я имею ребенка. А на коленях ты стоишь правильно, тренируйся, скоро так на паперти стоять. Кстати на - альфа бросил в лицо омеги бутылечек с таблетками - От течки, тебя не скоро возьмут замуж, если конечно вообще возьмут. Не стоит ребёнку знать что-такое инцест. Чужому то человеку ты не подставишься, а у тебя сыночка подрастает, уловил нить!? Говорят сексом можно уже с шести лет заниматься - альфа ядовито посмеялся и оставил Дженсена в палате одного с плачущим ребенком. Малыш видимо испугался повышения голоса, он всегда такой чувствительный на громкие голоса. Омега подхватил своё чадо на руки и со слезами на глазах принялось его успокаивать. Заснул малыш почти сразу, одежда Дженсена была в коридоре и он скинулся на то, что оставил в куртке телефон, забрал одежду, быстро оделся, замотал потеплее ребёнка, связал из одеяла и простыни веревку, привязал к своей кровати. Палаты была на втором этаже, если что лететь недалеко, Дженсен справиться. Омега подхватил ребенка на руки, наволочкой закрепил его на себе и перекинулся через окно и, держась за самодельный канат руками, ногами стал помогать себе слезть. Первичный страх у него был, что малыш сорвется и улетит вниз, а Дженсен будет не в состояние ему помочь, а он ведь единственный кто будет искренни любить омегу и кого будет любить Дженсен. Сейчас омега начинал верить в высказывание "Только папа-омега будет носить вас девять месяцев в животе , до трех лет на руках и всю жизнь в сердце", мальчику совсем ничего от роду, а он уже прочно укрепился в его сердце, даже такой не идеальный, из-за своего заболевания. Дженсен не понимал, как омеги могут бросать здоровых деток, с ними и возиться не надо, ну поболеют они немного, но ведь это почти ничего не стоит! Почувствовав, ногами землю омега взял на руки ребенка и, привязв наволочку обратно к канату, не надо ему чужого, пошел дальше к воротам больнице. Благо прутья были не высокими и не острыми, перебраться Дженсен смог, хоть и боялся навредить ребенку. Теперь у него была еще причина уходить из города, найдут и посадят, а ребенка больше никогда не отдадут. Добравшись до дома, парень забрал свои вещи и документы и отправился на вокзал с кульком в руках. На вокзале оказалось, что поезд отъезжал буквально через пятнадцать минут и посадка уже шла, Дженсен взял билет и побежал на поезд. Направлялся он в Сан-Антонио. Там то он и попробует новую жизнь, у него получиться, он сможет ради Томаса. Дженсен решил так назвать ребенка, очень ему это имя понравилось.