Свобода на двоих .

Был очень жаркий, знойный день, солнце просто коптило горожан Иерусалима. Кто мог - прятался в тени, а то и вообще не появлялся на улицах, чтобы не получить удар от горячего светила. Альтаир, только минуту назад сливался с толпой, чтобы войти в город, но вот уже преодолевал расстояния между зданиями, прыгая по крышам и проворно обходя лучников. Его целью было бюро. Впереди уже виднелась та самая крыша с ползучим плющом и решеткой, оставалось совсем немного. Ещё одна крыша. Прыжок. Ловкие, сильные руки ухватываются за край и подтягивают тело наверх. Вот и цель. Альтаир, словно кошка, тихонько спрыгивает в прихожую бюро, легонько шурша тканями одеяний. Перед тем как идти во внутреннюю комнату, он остановился у фонтанчика, что бы отдышаться. Мужчина уже начал привыкать к тому, что в этом городе и в этом бюро, стоит и чертит карты весьма ворчливый рафик - Малик, поэтому сразу готовится к колким усмешкам и замечаниям от него, дабы не сорваться и не ответить так же грубо. Ему не хотелось ещё сильнее ссориться с другом из-за таких мелочей. Малик, сидя в бюро часто был таким же тихим, как и тогда, когда они втроём выполняли задания, потому и сейчас, полагаюсь только на слух можно было подумать что никого нет. Альтаир сделал шаг в внутреннюю комнату: — Мира и покоя, Ма… — не договорив, замолк ассасин. За столом, где обычно работал Малик и вправду никого не было. Карты были так же разложены на столе, чернила были открыты, перо небрежно брошено рядом. Альтаир огляделся, оценивая обстановку. «Может он вышел подышать или отдохнуть? Хотя вряд ли в такую жару он полез бы наверх.» — Подумал мужчина, но всё-таки решил проверить свои догадки. Забравшись обратно на крышу бюро, он осмотрелся: — Малик? — не громко и спокойно позвал Альтаир. Но в ответ не услышал ничего кроме балаганых голосов жителей внизу и крика орла где-то над головой. — Где бы он мог быть? — проворчал Альтаир, озираясь. Он, не стал ждать возвращения рафика и чтобы не терять времени, решил осмотреть ближайший район, в надежде быстрее найти его. Поиски Малика оказались не лёгкой задачей. Солнце уже садилось, появился вечерний прохладный ветер. Альтаир начал нервничать, но в то же время сохранял уверенность, что с его другом всё в порядке. Обыскав все ближайшие районы на земле и выше, он решил забраться на башню для обзора с высоты. И тут же, тот кого он искал моментально нашёлся. На одной из самых высоких башен, виднелась фигура мужчины в белом и чёрном одеянии. Он стоял на изгороди каменной крыши и смотрел в даль. Ассасин нахмурившись, направился к нему: перепрыгивая расстояния домов, карабкаясь, как паук, по стене той самой башни. — Мира и покоя, Малик! Что ты тут забыл? — тут же спросил Альтаир, когда добрался до него. — Бюро пустует, я пришёл и подумал что что-то случилось, а ты стоишь тут! Ты разве не должен быть там, ждать братьев и заниматься картами? — Малик лишь обернулся на него, свёл брови и сквозь зубы, будто рыча, ответил: — Да кто ты такой, что бы говорить и указывать мне что я должен, новичок? — Альтаир тут же замолчал. — И я не должен оправдываться перед тобой в своих перемещениях! Ла-Ахад ожидал такую реакцию, потому решил тактично промолчать, чтобы не довести Малика до бешенства. Рафик же глубоко вздохнул и отвернулся от Альтаира. Он так и стоял молча, пока Малик не остыл: — Чувствуешь эту свободу? Этот ветер в лицо... Эту безграничность, высоту? Ощущаешь? — как-то с горечью спросил Малик. — В какой-то степени — да, ощущаю. — кивнул Альтаир. Малик снова вздохнул, но с дрожью в голосе: — А я не ощущаю. Не ощущаю того, что мог ощутить раньше. Свободы, полёта, счастья. Всё это у меня исчезло! И из-за кого?.. — Малик, пожалуйста... — перебил его Ла-Ахад. — я знаю что виноват, очень сожалею и хочу всё исправить, я... — Исправить? — Малик кинул в ответ язвительную ухмылку — Как? Разве можно исправить смерть человека? — он сделал один шаг навстречу Альтаиру, — А может ты сможешь заставить мою руку снова вырасти? — ещё один шаг и он уже стоит вплотную. Альтаиру становится невыносимо стыдно и больно от этих слов, он пытается поднять свои золотые глаза на злого, как шайтан, Малика, но не может. — Ты даже не понимаешь. Твои попытки что-то делать не исправят смерть моего брата и мою потерянную руку. — Нет, я понимаю. — Альтаир совсем опустил голову скрыв лицо за капюшоном, лишь бы не смотреть, как Малик презренно с яростью в глазах, прожигает его насквозь и мучает воспоминаниями его вины. — Смотри мне в лицо когда разговариваешь! — Тон голоса Малика стал более громким и властным, Альтаир поднял голову, но свой взгляд так и не направил в сторону собеседника, глядя куда-то мимо: — Может ты хочешь что бы я умер? Моя жизнь окупит смерть твоего брата? Малик, я хочу что бы ты простил меня. — Он набрал воздуха в грудь, — Ты видишь во мне всё того же прошлого меня! А я изменился, поверь мне. Я другой, осознаю свои ошибки и хочу их искупить. Я готов отдать жизнь, только бы ты простил меня. Ради твоего прощения... Малик слушал, всё что говорил Альтаир, осматривая его снизу вверх, тяжело дыша от эмоций, что он держал внутри. Облизнув пересохшие, потрескавшиеся губы, и прикрыв глаза, он перевёл дух и более спокойным тоном продолжил: — Ты дурак, Альтаир. Ты всё равно ничего не понял и вряд ли поймёшь. Это не сделает меня счастливым. — Не издевайся! Я искренне говорю тебе, а ты мне в ответ только язвишь. — Альтаир начал вскипать, во взгляде вспыхнуло раздражение, сжались кулаки. Рафик лишь развёл руками и хмыкнул: — Почему тебе так важно получить прощение от меня? Альтаир снова притупил взгляд в каменную кладку крыши и прикусил губу: — Я хочу что бы всё было как прежде. Ты мой друг. — О, Аллах! — вскинул голову вверх глава бюро. — Ничего не будет как прежде. Ты испортил всё, новичок. — он обидно подчернул голосом последнее слово. — Я всё ровно добьюсь прощения от тебя. Вот увидишь, я могу. - Упрямо повторил Альтаир. — Опять ты всё у нас можешь, да? Самоуверенности тебе не занимать. — Малик отвернулся и снова подошёл к краю башни. — Слепец. Ассасин пытался разговаривать с Маликом серьёзно, искренне, сдержанно и терпел всего его оскорбления, однако теперь не выдержал и подошёл, чтобы схватить его и развернуть к себе. Малик, не ожидая внезапной хватки Альтаира, резко оттолкнул его. Пошатнувшись ассасин сделал пару шагов назад, и уже не скрывая раздражения сказал: — Иногда ты меня жутко бесишь, так и хочется тебе врезать! — Так врежь, у тебя не получиться, новичок! — Ла-Ахаду это надоело. Приняв вызов Малика он снова накинулся на него с кулаками. Малик хоть и был колекой, но умудрялся давать неплохой отпор. Около минуты Альтаир налетал на него в попытках ударить - безрезультатно, как вдруг, удача улыбнулась ему и дала поймать потерявшего равновесие Малика, повалить и придавить к полу. Тот скалился, шипел, держал Альтаира своей рукой за шею. Ла-Ахад замахнулся уже на него, как тот оттолкнул его ногами. Альтаир слетел с него к самому краю, где каменная изгородь крыши была повреждена и рассыпалась, не удержался от сильного толчка и утратив опору, упал вниз, неловко размахивая руками. Малик замер от накрывшего его испуга. В его глазах плеснул безумный страх за жизнь Альтаира. Встав, он рванулся к краю и поспешно глянул вниз, убедиться или опровергнуть самые страшные свои догадки. Однако, увидев что Альтаир валяется почти на самом краю объёмного стога сена и держится за плечо, Малик глубоко вздохнул и успокоился. Однако теперь он почувствовал свою вину в том, что довёл Альтаира до кулаков и чуть не отправил его к Аллаху: — Сам всё испортил, я ж не этого хотел... — сам себе прошептал Малик, хмурясь, и резко исчез с края крыши. — Вот же..! — раздражённо выругался Ла-Ахад вылезая из сена, с заметно подпорченным настроением и плечом, пешком по мостовой направляясь в бюро.