Все может быть

Он попробовал набрать снова, но сухой голос равнодушно сообщал, что абонент вне зоны доступа. Уезжал бравый командир ОМОНа с тяжелым сердцем. Мало того, что Анна могла обидеться на его внезапное исчезновение, так ещё неверно это истолковать. А ещё был Репнин. Он то, никуда не уехал. В любви каждый за себя. И слова из песни – «третий должен уйти» совсем не для него. Он не сможет быть счастлив, зная, что она с другим, тем более с Михаилом. Осознавать, что она может быть счастлива, именно с лучшим другом, было отчего-то особенно мучительно. Может потому, что он слишком хорошо знал его? Что, несмотря на свою жесткую профессию, тот оставался романтиком и идеалистом. И это несомненный плюс в глазах юной девушки, наверняка, как все в её возрасте, мечтающей о прекрасном принце. Или может он зря так переживает? Тетка ведь четко сказала ему, Анна – его судьба. Судьба, в смысле, что единственная любовь, пусть и безответная, на всю оставшуюся жизнь? Или судьба, что будет всегда рядом с ним эту, всю оставшуюся жизнь? О-о, как он хотел, чтобы сбылось последнее. И уже понял, что надо делать, чтобы выяснить, какова она, его судьба. Нет ничего хуже неопределенности. Он вернется и покончит с ней. Однако, оказалось, что есть вещи, похуже неопределенности. Он скучал, отчаянно скучал по Анне. В свободную минуту помимо воли вспоминался её лучистый, светящийся тихой радостью взгляд, милая, смущенная улыбка на пухлых, розовых губах, которые ему нестерпимо хотелось целовать, светлые, пушистые волосы с выбившейся прядкой, которую всё время хотелось заправить за ушко, веселый колокольчик смеха, тонкие нежные пальчики, которые он смог несколько раз поцеловать, с волнением вдыхая удивительный аромат её кожи. Как странно, он никогда не чувствовал запаха других женщин, кроме разве тех случаев, когда они чересчур злоупотребляли духами. Впрочем, от таких женщин он предпочитал держаться подальше, они его раздражали. Зато помнил теплый запах мамы, и вот теперь она, Анна. Ему казалось, он сможет её найти по запаху с завязанными глазами даже в толпе. Старался гнать от себя эту нежность, ибо расслабляться было нельзя. Задача перед его отрядом стояла очень серьезная и нелегкая. Нужно было уничтожить, рассеять крупную группировку талибов, чтобы неповадно было затевать какие-либо провокации против союзников, с которыми Россия была связана договором о сотрудничестве и защите. Проникнув на соседнюю территорию, в первую очередь надлежало снять дозорных, ликвидировать их командный пункт, взорвать на базе все прежде разведанные точки хранения оружия и массового скопления вояк, прикрывающихся священным для мусульман, именем Аллаха. Несколько дней, лежа в укрытии они наблюдали за лагерем неприятеля, четко отмечая все их перемещения, таким образом выясняя, где и что, в каких местах у них находится, а также количество людей и скрытые точки караульных, меняющихся каждые три часа. Значит, для бесшумной ликвидации дозора и заминирования разбросанных по большой территории складов с оружием и разного вооружения, в основном ПЗРК*, у них было на всё про всё, три часа. Были, кроме того, у талибов и БТРы**, и военные английские джипы «Ocelot»***. Один из них они наметили себе для отхода назад через границу. Надо было успеть до основных взрывов установленных противоднищевых мин с часовым механизмом, ликвидировать командный пункт и на фоне возникшей паники, быстро скрыться. Английский джип, оказавшийся на счастье в распоряжении противника, подходил для этого, как нельзя кстати. Поставленная задача была ими с блеском выполнена, они не потеряли ни одного бойца, успешно и вовремя вернулись к своим на погранзаставу, откуда и были переброшены в начале операции. Уже на следующий день они летели домой. В самолете, майор, не желая даром терять время, составил донесение - « отчет о проделанной работе». За сухими строчками, которого, скрывались бессонные ночи, проведенные в разведке, нервное напряжение, выверенные действия, четкая и слаженная работа всей команды. Бойцы мирно отсыпались в длительном полете, а Корф не хотел терять ни минуты. У него сейчас была другая цель. Анна! Он стремился к ней всеми фибрами души, отчаянно хотел видеть, слышать, ощущать её присутствие. Осознавая, как сильно она ему нужна. Впервые признавая, он любит. Любит так, как никого и никогда не любил. Он вообще не помнил, чтобы думал когда-нибудь о любви и даже не подозревал, что она существует. Нет, гипотетически он знал, что она есть, читал об этом в книгах, смотрел в кино, слышал от товарищей и друзей. И только! Всё это никак не задевало его самого, проходило, пролетало мимо. Теперь она предстала перед ним во всей своей мощи и красе, такая прекрасная, так волнующая кровь, заставляющая не спать, думать, переживать, мечтать. Мечтать увидеть, обнять и смотреть, бесконечно смотреть в любимые глаза, и всегда быть рядом. Дома он быстро принял душ, переоделся в цивильную одежду, так чтобы не выглядеть пижоном и, в то же время, торжественно и нарядно, подобающе случаю. Достав шкатулку с мамиными украшениями, взял в руки старинное кольцо. Кольцо с гладко отполированным аметистом испокон веку принадлежало древнему роду баронов Корф. То, что оно старинное, подтверждал гладкий овальный камень,специально узнавал, это была огранка «кабошон», которой в далекую-далекую старину (средние века) шлифовали драгоценные камни, не имея другой технологии. Позднее в XVIII, XIX веках камни научились гранить со множеством граней, подчеркивая их блеск и природную красоту, а «кабошон» оставили только для отделочных камней. По легенде это кольцо предок, прапрадед барон, тоже Владимир, преподнес невесте, бывшей своей крепостной. С тех пор, кольцо избраннице последующего барона передавала его мать, как знак признания её своей невесткой. Мамы нет. Но Владимир не сомневался, мама бы одобрила его выбор, и по традиции, сама бы надела кольцо на Анин палец. Ну что же, он сделает это за неё. Только бы Анна любила его и согласилась выйти за него замуж. Если она ещё не готова, он подождет и ни за что не отдаст её Репнину или кому бы то ни было. Задача была ясна, только как вот её выполнить. Внутри всё от волнения дрожало, в горле пересыхало так, что приходилось постоянно сглатывать, в ушах от напряжения звенело. Усмехнулся , ну, прямо, как мальчишка перед первым свиданием. По времени Анна уже должна быть дома. Хотел позвонить, но нет, ему надо видеть её глаза, её реакцию на его появление. Ещё издали, подъезжая к бабушкиному дому, увидел парковавшийся Ниссан Репнина. - Чёрт! – это осложняло всё. Но отступать потомок баронов не привык. Припарковавшись возле машины Михаила, вышел, постояв несколько секунд, собираясь с духом, позвонил, больше всего на свете опасаясь, что откроет не Анна. Тишина. Это решительно не нравилось. Толкнув калитку, сразу увидел Анну, стоявшую на крыльце. Сердце скакнуло и ухнуло куда-то вниз. В ушах зашумело. Увидев его, она вздрогнула, и почему-то опустила глаза вниз. - Анна, здравствуйте! – пытаясь откашлять комок в горле, произнес хрипло. Она, молча, кивнула. Он испугался, что-то в лице её было не так, быстро зашагал вперед: - Анна, у Вас всё хорошо? Бабушка, Анастасия Николаевна, как она? Девушка слабо улыбнулась, качнула головой: - Нет, с бабушкой всё хорошо, завтра Илья Петрович её выписывает. - Я рад. Поздравляю. Только вот Вы? Что-то случилось? - Она на миг подняла глаза, окатив печальной синевой, и снова опустила их. Внутри всё похолодело: – Репнин! Что сделал? Почему она так печальна? Господи! Убью! – в который раз пообещал Владимир. - Вы не приходили. Это, наверно, у Вас что-то случилось? Корф незаметно перевел дух: – Да, об этом я и хотел бы с Вами поговорить, Анна, и не только об этом. Она пожала плечами: – Ну, что же проходите. – грустно улыбнулась, – Сегодня день разговоров. В этот раз она повела его не на кухню, а в зал. За большим, круглым столом, стоящем посреди комнаты, и покрытым цветастой скатертью с бахромой, на деревянном стуле с резной спинкой, торжественно восседал Репнин. У Корфа тревожно заныло под ложечкой. Брови Михаила удивленно взметнулись ввысь: - Володя? Уже приехал? - Да, приехал. Здравствуй, Миша! Ты извини, но я хотел бы поговорить с Анной наедине! - с выжиданием прищурился Владимир. - Ага, привет! Дело в том, что я бы тоже этого хотел. Поскольку я первый… Их прервала Анна, отвернувшись к окну, бесцветно сказала: - Я вас слушаю, можете говорить оба. Друзья сверлили друг друга взглядами, молча прося уйти. Но, уходить, ни один из них не собирался. Не дождавшись уступок, решились, получилось синхронно: - Анна! Она вздрогнула, повернулась, удивленно взглянула. Михаил успел первым. В его руках появилась маленькая бархатная коробочка, которую он открыл и поставил на край стола, поближе к девушке: - Анна, я прошу тебя стать моей женой! – внутри засверкало многочисленными гранями кольцо с прозрачным камнем. Владимир на полуавтомате, плохо соображая, что делает, шагнул к столу, положил на него своё кольцо: - Анна, я прошу Вас стать МОЕЙ женой! Репнин нахмурился, а его друг напряженно смотрел на возлюбленную, переводившую растерянный взгляд с одного на другого: - Вы с ума сошли? Корф кивнул: – Сошел! Как увидел Вас у родника, так и сошел. Выбирайте, Анна. Дольше так не может продолжаться. Один из нас лишний. Михаил очнулся: – В самом деле, Анна. Тебе решать, кому из нас уйти сейчас. В голове пронеслось: – Они уже на ты? Лишний, я? Анна подошла к столу, взяла в руки коробочку, разглядывая поблескивающее кольцо. Репнин заулыбался. Владимир побледнел и сделал шаг назад. - Володя, а кольцо? Ты забыл своё кольцо! – сдерживая радость, окликнул счастливый соперник. Анна повернулась в сторону отступившего, поставила коробочку назад, посмотрела внимательно: - Ваше сумасшествие уже закончилось? - Нет! Не закончилось и вряд ли закончится. Я люблю Вас, Анна! Но, Вы выбрали не меня! - Разве? – она протянула руку к его кольцу, поднесла к глазам. – Какое красивое! Очень необычное! - Это кольцо моей матери! Если бы она была жива, она бы обязательно пожелала видеть Вас своей невесткой! - Господи, зачем я это говорю? Надо ли ей это? Он ничего не понимал. Увидел, как друг перестал улыбаться. Кровь, отхлынувшая несколько мгновений назад от сердца, медленно стала приливать назад. Становилось жарко. Анна улыбнулась. Глаза потеплели, кажется, засияли прежней радостью и увлажнились? Боясь поверить, услышал: - Как бы я хотела увидеть её. Навестить! Сказать ей спасибо за такого сына! Я бы наверно тоже любила её, так же сильно, как Вы её любите! Владимир! Протянула ему кольцо: – Вы должны сами его надеть! – и подала руку. - Анечка! – неверяще выдохнул Владимир, шагнул к ней и опустился на одно колено. Поцеловав драгоценную руку, забрал кольцо и, не отрывая от неё взгляда, осторожно надел на безымянный пальчик. Кольцо пришлось впору. Он почувствовал, как защипало в глазах, скрывая, прижался к родной руке, самозабвенно целуя каждый пальчик. Она положила другую руку ему на голову, гладя и ероша темные волосы, всхлипнув, тихо спросила: - Где ты был, так долго? Он стремительно поднялся, обняв её, прижал к себе, уткнувшись носом в милую макушку: - Анечка, моя! Моя родная, любимая! Не плачь! – обхватил ладонями мокрое лицо, - Прости! Я был в командировке. Я позвонил тебе сообщить, но ты не смогла со мной говорить. - Я, правда, не могла. Потом я набрала твой номер, но он не отвечал. - Я был уже в пути, не мог ответить, телефоны мы обязаны сдавать. - А я терзалась, вся измучилась, почему ты перестал приходить? Думала, я стала тебе не интересна. - Ну что ты, глупенькая. Я всё время, каждую свободную минуту думал о тебе, скучал. А ты? Ты, скучала по мне? - Очень. Когда ты перестал появляться, я поняла. Поняла, что люблю тебя, Володя! Люблю! - А-а-анечка!- успел он выдохнуть перед поцелуем и с жадностью припал к давно желанным губам, раскрывшимся ему навстречу. Когда дышать стало нечем, они прижались щекой друг к другу. Отдышавшись, Владимир, вспомнил: - Анечка, а почему ты у Михаила не спросила? Он всегда знает, где я. – повернулся к другу, но в комнате никого, кроме них не было. - Я боялась спрашивать. Боялась услышать, что ты слишком занят и у тебя есть дела по-важнее. Он погладил любимую по щеке, вздохнул: – Ты самая важная для меня, но тебе придется привыкнуть. Такая вот у меня работа. Только помни, я всегда вернусь к тебе! Я тебя очень люблю. А-а-анечка! Он приблизил лицо, внимательно глядя на её сияющее, и снова припал к манящим губам, сильнее прижимая к себе, утверждая свое право стать для неё всем миром. Конец. * - Переносной зенитный ракетный комплекс (ПЗРК) — это оружие, предназначенное для транспортировки и ведения огня одним человеком. Благодаря небольшим размерам ПЗРК легко маскируемы и мобильны. – Википедия. **- Бронетранспортёр (БТР) — броневая боевая машина, транспортёр, предназначенная для доставки личного состава мотострелковых подразделений, материальных средств к месту выполнения поставленной боевой задачи и эвакуации раненых и поражённых с места боя. - Википедия ... *** - Британский военный джип – Оцелот, внедорожник-бронетранспортер, используемый в любых условиях. Имеет возможность преодолевать вброд глубину до 2 метров. Автомобиль не боится проколов колес и может передвигаться по склонам с уклоном в 60 градусов – сайт «В мире моторов»