Все может быть

По дороге в клинику, без конца косился в её сторону, любуясь оживившимся, милым личиком. Присутствие этой удивительной и миниатюрной девушки, волновало его до озноба в груди. И становилось почему-то стыдно за свои прошлые, возникшие в голове, соблазнительные картинки с её участием. О ней нельзя так думать. Вон она какая, чистая, светлая, вся солнечная. Расставаться не хотелось. Весь день, как только появлялась свободная минутка, мысли тотчас же соскальзывали в одном направлении, к ней, к Анне. Сердце начинало скакать в груди, пульс учащался, перед глазами плыл голубой туман. В результате на спаррингах умудрился пропустить несколько захватов. Грин, внимательно глядя, тревожно засопел: - Командир?! Случилось чего? Корф улыбнулся, кивнул: - Случилось! Здоровяк в ответ разулыбался : - Эт-то? Вчера, что ли? Майор показал подчиненному кулак, тот хмыкнул: - Понял, командир. Молчу, как рыба об лёд. Освободившись в обед ненадолго, позвонил Анне. Услышав певучее: – Алло! – чуть с ума не сошёл от счастья слышать её. Девушка сообщила, что она сейчас разговаривает с доктором Штерном. Сгорая от желания хоть на минутку увидеть её, помчался в клинику. И сердце ухнуло куда-то вниз, увидев возле входа Nissan Репнина. Но этого оказалось мало. Из дверей вышли Анна с Михаилом, о чем-то оживленно разговаривая. Раздался заливистый смех девушки. Владимир помрачнел, друг отступать был не намерен. Чуть помедлил, собрался с духом, открыв дверцу, вышел из машины, получилось почти весело: - Привет, друзья! Смех оборвался. Увидев удивленно-скисшее лицо Михаила, злорадно про себя ухмыльнулся. Лицо Анны просияло, в глазах была радость. Или это отголоски смеха? Улыбнулась: - Владимир?! Здравствуйте! Так вот как звучит его имя. Музыка в её устах. Всю бы жизнь слушал эту музыку. Репнин тут же спустил его на землю: - Ты тоже приехал справиться о бабушке? Не глядя больше на друга и, сделав вид, что не понял его иронии, обратился к девушке: - Как Анастасия Николаевна себя чувствует? И что сказал Илья Петрович? Анна вздохнула, стала серьезной: – Давление у бабушки сегодня в норме. Илья Петрович сказал, что болезнь очень сильно запущена, но обещал всё сделать, если не вылечить, то хотя бы остановить её развитие, привести к ремиссии, - чуть помолчала, - Владимир, мне нужно с Вами поговорить, – и покосилась на Михаила. Корф выразительно глянул на друга, тот молча кивнул и отошел к своей машине. Глядя пытливо васильковыми глазами, заставляя мужское сердце биться о ребра, продолжила: - Я вчера не могла ни о чем думать, поэтому не сразу сообразила, что клиника доктора Штерна частная и здесь за всё надо платить. Корф переменился в лице: - Анна! Вы можете не переживать по этому поводу. Илья Петрович большой друг нашей семьи и мы уже с ним всё обговорили. Девушка слегка усмехнулась, снова вздохнула: - Я знаю. Простите, но я вынудила его признаться, что за всё платите Вы. Это неправильно! – она выставила вперед ладошку, предупреждая возражения. - У меня сейчас нет достаточных средств, но мы с доктором нашли выход. Я буду работать у него администратором и буду сама оплачивать бабушкино лечение. Владимир покачал головой: - Какая Вы упрямая! Анна рассмеялась: - Не больше Вашего! - Но я рад, что всё устроилось и у Вас есть работа. - О-о! А как я рада. Спасибо Вам большое. Если бы не Вы? – она смотрела с благодарностью, глаза увлажнились. - Ну что Вы, Анна. Это просто обычное дело, помочь человеку в затруднительной ситуации, это моя работа. Лицо девушки неуловимо изменилось, в глазах потух свет, она отвернулась: - Простите, мне нужно идти. Всего хорошего. До свидания. Корф растерялся, мысленно ругнулся на себя, увидел, как Репнин сделал шаг навстречу уходящей девушке и бросился следом. У них получилось хором, одновременно: - Анна, Вас подвезти? Переглянулись, испепеляя друг друга сердитыми взглядами. Анна покачала головой: - Нет! Мне нужно в магазин, а потом я договорилась встретиться с Никитой. Снова хором, одновременно: - Тогда, до свидания! Если бы предмет их спора оглянулась, то увидела бы, что высокие и красивые кавалеры имеют унылый вид. Репнин повернулся к другу: – Никита, это ещё кто? - Друг детства! – буркнул соперник, – Здоровый малый. Наверно, будет помогать огород поливать. - Так может мы это, тоже – оживился Михаил. - Ага, начнем с тобой дружить против Никиты? – усмехнулся Владимир. Оба вздохнули: – Чёрт! - Я смотрю, ты сегодня вырядился, гражданку, наконец, надел, снял свои хаки?- насмешливо оглядев друга, вымолвил Михаил. - На себя погляди – рассердился Владимир. Развернулись, и каждый пошел к своему автомобилю. Вернулся он в часть, в самом что ни есть плохом настроении. Бойцы отряда, попробовавшие пошутить по поводу необычно принарядившегося в гражданское одеяние командира, быстро притихли. Подъехав вечером к дому возле родника, майор снова увидел машину Репнина, разозлился. Зато порадовал Дружок, который учуяв его, стал повизгивать. Позвонив, не смог дождаться, когда ему откроют и сам отворил калитку. Навстречу по мощеной дорожке шел Никита. Владимир вздохнул, вот ещё только Никиты здесь не хватает. Остановившись, парень усмехнулся: - Огород уже полили. Кажется, Ваш друг постарался. Так что зря торопились. - Не зарывайся – сердито прищурился Корф. - А то что? Бить будете? – продолжал насмешку здоровяк. - А ты очень сильно хочешь быть побитым? Или надеешься, что Анна заступится? Парень побледнел и двинулся навстречу, сжав кулаки. - Владимир! – раздался сзади взволнованный девичий голос. Возле крыльца стояла Анна. В светлой футболке и джинсовых, видавших виды, шортиках, с волосами, убранными в большой пучок, и слегка растрепавшимися. Руками,запачканными в земле и одновременно дуя, пыталась смахнуть с лица мешающие обзору светлые прядки волос. Она улыбалась, улыбалась радостно, и вся злость Владимира сразу улетучилась, в груди поселилось тепло, его будто омыло этой радостью. Он забыл обо всем на свете, глядя на неё. Не было никого прекраснее её, и не будет, он это понял точно. - Вы приехали?! – в голосе тоже была радость. Владимир смутился, он не знал, что сказать, как объяснить, зачем, почему приехал. Сказать, что просто хотел видеть её, услышать голос, просто соскучился? Шагнул вперед, развел руками, смущенно улыбнулся: - Приехал! Я,…я, Анна, я хотел сказать, что Вы неправильно поняли меня. Я готов с радостью помогать Вам во всем и всегда! – и добавил мысленно, – Только бы ты была рядом! Хлопнул себя по лбу: – Я совсем забыл, я сейчас, мигом, – развернулся, бросившись к машине и, через минуту стоял уже на прежнем месте, держа высоко в руке, - Вот, это торт! К чаю! Анна рассмеялась, как будто прозвенел колокольчик, поглядела на свои руки: - Ой, простите, в таком виде Вас встречаю. В огороде возилась. Бабушка просила помидоры пасынковать. Конечно, сейчас руки вымою, и будем чай пить. Появившийся со стороны огорода Репнин, подпортил всю идиллию: – Анна, я убрал шланги. Всё на месте! – увидев Корфа с тортом в руке, изогнул бровь, – Не знал, что ты любитель такого сладкого, обычно ты другое предпочитаешь. Видимо поняв, что он здесь третий лишний, Никита напомнил о себе: - Аня, ну я поехал, пока! - Ты что, Никита, а как же чай? – всполошилась девушка. - Извини, я тороплюсь. В следующий раз! – обогнув Корфа, быстро вышел, захлопнув калитку. - Проходите Владимир, несите торт на кухню. Я сейчас вымою руки, – Анна подошла к стоящей у крылечка бочке с водой, на крышке, которой стоял небольшой ковшик. Репнин кинулся к девушке, с готовностью хватая ковшик и снимая крышку. Удушливая волна злости подкатила к горлу Владимира, захотелось метнуть в друга тортом. С трудом сдержал себя, мысленно пообещав, – Убью, заразу! – и, молча, прошел в дом мимо, стараясь не смотреть, как Михаил зачерпывает ковшом воду, как Анна подставляет руки, как вода тонкой струйкой льется ей в испачканные маленькие ладошки. Пройдя на кухню и поставив коробку с тортом на стол, не стал садиться, а сцепив руки за спиной, остался стоять возле стола, раздумывая, стоит ли ему здесь оставаться. Однако, вошедшая Анна отвлекла от пораженческих мыслей. Смущенно предложила мужчинам отведать её борща, извиняясь за то, что больше ничего не успела приготовить: - Борщ очень Никита любит, особенно бабушкин. Я, правда, не умею такой варить, но Никита сегодня ел и хвалил. Оба кавалера помрачнели, переглянулись. Упоминание о Никите не внушало оптимизма. Но мимолетно вздохнув, с энтузиазмом согласились. Уходить не хотелось, а ещё больше хотелось угодить хозяйке и порадовать её. По молчаливому согласию, решили не выказывать своего отношения друг к другу. За ужином, дружно хвалили и восторгались борщом, нисколько не кривя душой. Борщ был вкусным. За чаепитием весело подтрунивали друг над другом, смешили девушку разными курьезными историями и случаями, произошедшими, как с ними, так и с коллегами, и друзьями. Аня заразительно смеялась, запрокидывая голову, заставляя мужчин переставать дышать и судорожно сглатывать, внезапно возникший комок в горле, при этом, стараясь не смотреть, друг на друга. Но, всё обычно имеет свойство заканчиваться. Не желая расстраивать прекрасную нимфу соперничеством, одновременно встали из-за стола, поблагодарив за чудесный вечер и тепло попрощавшись. Анна вышла их проводить, каждому подала на прощание руку. Оба с благоговением приложились к ней с поцелуем, изрядно вогнав в краску. По-прежнему не глядя друг на друга, молча, отошли к машинам. Синхронно отъехали. Ночью, укладывая голову на подушку, Корф, закрыв глаза, приказал себе быстро уснуть, ведь завтра будет новый день, завтра он увидит Анну. Так началось молчаливое соперничество двух близких друзей. Утром Владимир мчался к дому бабушки, чтобы отвезти Анну в клинику. Вечером, со службы тоже стремился забрать её оттуда. Но это удавалось не всегда. Чаще Михаил успевал опередить его. Тому было проще, он мог переложить часть работы на подчиненных. И, как подозревал майор, следователь, в последнее время сильно злоупотреблял своим служебным положением. Сцепив упрямо губы, Владимир ехал тогда к Анне, каждый раз выдумывая разные предлоги для визита. Огород, как правило, Репнин уже успевал полить. Поэтому, ничего не оставалось, как прикладывать усилия по обустройству двора и близлежащей территории. В частном доме работа для мужчин всегда найдется. То надо поправить покосившийся забор на огороде, то починить прохудившуюся крышу над собачьим вольером, то огородить кусты смородины и малины, то узрев высоко на плодовых деревьях сухие сучья, срочно спилить их. Анна радостно встречала их обоих, со смущением отнекивалась от помощи, с удовольствием кормила их разными разносолами, продукты для которых они привозили. Но никак не выказывала своё отношение к ним. Она была одинаково ровна со всеми, в том числе и с Никитой, иногда присоединявшимся к ним. Прошло уже порядочно времени, а никто из них ни на йоту не приблизился к цели, завоевать Анну, или хотя бы её единоличное внимание. Корф отчаивался, впервые он не знал как себя вести, что делать, хотя и понимал, нужно что-то кардинальное. Но судьба, как всегда, внесла свои коррективы в его планы. Их срочно отправляли в спецкомандировку, в Таджикистан. Афганские талибы скопили крупные силы на границе, по данным разведки замышляя провокацию, которую и надо было предотвратить во чтобы то ни стало. Времени на сборы им отвели всего 20 минут. Тревожный вещмешок у майора был всегда наготове, как и у остальных бойцов отряда. Поэтому, первым делом он кинулся звонить Анне: - Аня! –пытаясь не сорваться на крик, начал Корф и ошарашено замолк. - Простите, я не могу сейчас с Вами говорить, позвоните попозже – и отключилась.