Всё могло быть иначе

― Может быть, вы мне всё-таки объясните, что хотите? ― Если шеф сказал, что надо тебе приехать, значит, надо! ― «вежливые» сопровождающие дали понять, что разговор закончен. Я, не проронив больше ни слова, сел в чёрный седан. Трое мужчин практически одного возраста, ехавшие со мной в машине, были одеты очень непритязательно, и лишь у того, кто был за рулем, на шее вызывающе сверкала золотая цепь с плетением «Бисмарк». И почему-то этот факт меня заставил улыбнуться. ― Ты чего задумал, парень? ― спросил сидевший справа от меня. ― Чего лыбу давишь? ― всё не унимался он. ― Успокойся, ― коротко глянув на этого недоумка, ответил я. ― Я же сел в машину и еду с вами чёрт знает куда. Что ещё? ― Ты меня не успокаивай! А то я... ― Дэн, не кипятись. Шефу он зачем-то нужен. Значит, мы его не трогаем! Пока... ― сказал тот, что был за рулём, видимо, главный из этой троицы, после чего, посмотрев многозначительно в зеркало заднего вида и поймав мой взгляд, снова обратил свой взор на дорогу. Тишина ― лучший спутник неизвестности, но сосредоточиться не получалось. «Пока...» ― слово крутилось в голове, словно заевшая пластинка. А потом? Кто их шеф? Какие планы у него на мой счёт?.. И я просто старался радоваться, что они не пуштуны, и мы не в Стране Ушедших*! Приехали мы относительно скоро. Большая часть дороги была довольно безлюдной: либо частные владения, либо не особо популярные у обывателей места... Давно стемнело. Шум океана овладевал ночными звуками, словно тьма была его порождением. Некоторое время машина ехала по песку, это было заметно. Впереди замаячил свет от костра. Было резонно предположить, что это и являлось конечной целью нашего пути. В моей голове даже успела промелькнуть мысль, что эти трое будут меня жарить на костре для своего вождя, совершая ритуальные танцы океанских аборигенов — хотелось смеяться от представившейся картинки. Но моя «инициатива» не пришлась бы по вкусу окружающим. Выход один — «наслаждаться» фантазиями в одиночестве. И я помалкивал. Мы остановились. Обладатель золотой цепи первый выскочил из машины, подгоняя нас словами: ― Поторапливайтесь! Не на пляжу, мать вашу! Меня выдернули практически рывком из машины, вцепившись в предплечье. ― Аккуратнее! ― сказал я сквозь зубы, а так хотелось врезать по лицу представителю этого отребья. ― Право же, верзилы, поаккуратней с нашим гостем! ― подал голос человек, всё это время сидевший у огня. На это замечание они убрали от меня руки и не произнесли ни слова. Говоривший поднялся на ноги и медленно, словно каждый шаг это отдельное действо, приблизился ко мне. ― Брайан. Брайан Гуди, ― протянув мне руку в знак приветствия, представился мужчина. ― Капитан Джон Уотсон, ― чётко произнёс я, подкрепив свой ответ рукопожатием. ― Валите с глаз! ― бросил Гуди парням и, махнув небрежно рукой, продолжил: ― Алекс, завтра в семь у меня. С полным набором, понял? Есть дело. Всё, ― и, уже обращаясь ко мне, сказал: ― Восхищён! Джон, меня редко восхищают люди, признаюсь, очень редко. Но то, что сделал ты сегодня, повергло меня просто... Он несколько замялся. Я успел обернуться, отмечая, что его подчиненные успели уже отъехать на приличное расстояние, оставляя нас, как мне показалось, наедине. ― Ты не американец? ― спросил Брайан, возвращаясь к огню. ― И ты военный врач, так ведь? Присядь, составь мне компанию, пожалуйста, ― говоря это, он ни разу не взглянул мне в глаза, лишь вернулся к огню, волей-неволей увлекая меня за собой, и снова уселся на песок, взял в руки отложенную ранее палку и слегка поворошил ею костёр. ― Да, я военный хирург. Жил в Лондоне, когда-то... ― Знаешь, капитан, ничто так не умиротворяет, как созерцание океана. В тишине. Вдали от цивилизации и суеты... Но это роскошь, Джон. Непозволительная роскошь в нашем сумасшедшем мире. Поэтому ― огонь! Он абстрагирует меня от мира, док. Только с ним я могу быть собой, понимаешь? ― он продолжал говорить, глядя на пылающие ветки. Я не имел ни малейшего желания его перебивать, уже понимая, почему я оказался здесь, и к чему может привести наш разговор. Брайан достал из внутреннего кармана своей ветровки конверт и передал его мне. ― Возьми. Ты заслужил. ― Что это? ― Благодарность за труд! ― констатировал он, несколько нервно дёрнув рукой, явно показывая свою нетерпимость. ― Ясно, ― сказал я, принимая деньги, подсознательно не желая его злить. ― Он глупый малый, но преданный до безумства. И он заслужил, чтобы ты его спас. Мы успели довести его до нужной больницы. Операция уже начата. Сказали, что всё будет в порядке, ― продолжил своё отрывочное повествование Гуди. ― Я предлагаю тебе работу, ― после этих слов, он впервые посмотрел мне в глаза. Его взгляд — жёсткий, прожигающий — поразил меня. Я успел его немного рассмотреть ещё тогда, когда он впервые подошёл ко мне. Его ветровка, скорее всего бледно-голубого, а, возможно, и светло-серого цвета (в сумерках многое теряет свою индивидуальность) была надета на белую футболку, заправленную в свободного покроя брюки из мягкой ткани какого-то тёмного цвета. Но черты его лица стали понятнее лишь в зареве огня. И сейчас, когда этот человек, смотрел прямо на меня, я разглядел его узкие губы, небольшой нос, впалые щёки, которые при разговоре ещё сильнее подчёркивали его худобу. И даже несколько волнистые светло-русые волосы не придавали живости его образу. ― Работу? ― хмыкнул я. ― И в чём же она заключается? ― Работа как раз в твоём характере, Джон, и оплата, я думаю, вполне достойная. Я предлагаю тебе оказывать медицинскую помощь в необходимом объёме важным для меня людям. Согласен? ― У меня нет лицензии, Брайан. Я не... ― Это не твоя проблема. Я тебе предоставлю всё, что тебе необходимо, и никому, кроме нас об этом знать не нужно. Вот и всё. ― Это же криминал! ― Люблю, когда всё называют своими именами. Да, криминал, капитан Уотсон, но я ведь тоже не солист церковного хора мальчиков, ― он поднял бровь, и спросил: ― Ну, так как? ― Я так понимаю, что отказ ты не примешь. Да и работы пока у меня нет... И как часто мне нужно оказывать помощь? ― По мере возникновения проблем, док. По мере возникновения... А пока, ― Гуди поднялся на ноги, пнув по песку, ― свободен, капитан. Но если ты не против, можем выпить чего-нибудь расслабляющего у меня в доме, ― он кивнул головой в сторону большого коттеджа ярдах в пятнадцати-двадцати от места нашего разговора. «Если я собираюсь работать на него, то почему бы мне не посмотреть его дом?..» ― Не против, ― ответил я и усмехнулся. Гуди натянуто улыбнулся и пошёл вперед, иногда поворачивая голову к водной глади. Я шёл следом за ним и думал, как глубоко я могу увязнуть, следуя за этим человеком... С каждым разом я всё больше удивлялся собственной беспечности, которая здесь, в Калифорнии, достигла просто вселенских масштабов. Мне хотелось приключений, и я их получал с лихвой. Пространство по всему периметру вокруг коттеджа освещалось невысокими фонарями. Электрический свет от них мягко обволакивал дом, отвлекая на себя рои летающей мошкары. Гуди уже поднимался на открытую веранду, на которой стояли пара плетеных кресел и маленький столик в этом же стиле ― одновременно просто и уютно, когда навстречу нам вышла молодая женщина, одетая в маленькое белое платье, которое выгодно оттеняло загар и превосходно облегало её стройную фигуру. ― О, мой эликсир бессмертия! ― сказал Брайан, вытягивая руки вперед к Мэрилин и приветствуя её. ― Джон, познакомься, ― уже обращаясь ко мне, ― Мэрилин ― женщина моей жизни. ― Очень приятно... ― я еле смог выговорить эти два слова. ― Мы уже встречались, Брай. Я видела, как Джон спасал Била, ― сказала Мэрилин, улыбаясь. ― Я очень рада видеть Вас, Джон, у нас в доме. Могу ли я Вас чем-нибудь угостить, Джон? Я не мог оторвать от неё взгляд... Она была просто восхитительна! И то, как она произносила моё имя ― нежно и тепло ― заставило меня откровенно улыбнуться. ― Капитан, что молчишь? ― напомнил о себе Гуди. ― Я всеяден, Мэрилин, ― ответил я, переступив порог, и, приняв её руку, склонился и прижался к ней губами. ― Да вы не только спасатель, но и джентльмен! ― сказал она, мило улыбнувшись. ― Джон из Лондона. Он в Калифорнии недавно. Думаю, он не откажется от текилы и самой простой, но, ― повернувшись уже ко мне, ― поверь мне, вкусной закуски. ― Перекусить я бы не отказался. ____________________________ Примечание автора: * «афган», «афгани» — слово тюркского происхождение и переводится как Ушедшие, Скрывшиеся.