Всё могло быть иначе

Только я открыл дверь, как меня стремительно втянуло в тот непростой круговорот жизни «внутри» этого заведения. Музыка, служившая фоном всему происходящему, была мне не знакома, что не удивительно, ведь я никогда не считал себя дотошным меломаном, чтобы досконально разбираться во всём её разнообразии. Обстановка вокруг была довольно спокойной, люди сидели за столиками, кто-то лениво откинулся на угловых диванах, неспешно наслаждаясь разговорами и потягивая выпивку. ― Сэр, Вас ожидают? ― учтиво улыбаясь своей белозубой улыбкой, спросила подошедшая ко мне девушка, явно, официантка, ну или вроде того. ― Нет. Я один, ― почему-то захотелось улыбнуться ей в ответ. ― А Вы мне что-то можете предложить? ― она была довольно обаятельна, и я сам не заметил, как начал с ней флиртовать, правда, всё ещё немного смущаясь. ― У нас замечательный бар. Скоро начнётся шоу-программа. Если Вы желаете... ― её взгляд торопливо скользнул по мне, ― привата, то добро пожаловать на второй этаж, в наш ночной клуб, ― почти не моргая, она смотрела на меня своим бездонными синими глазами, продолжая улыбаться. ― Я учту, спасибо! ― ответил я и прямиком направился к бару. В горле пересохло и очень хотелось его промочить, прогнав напряжение. Да! Вечер определенно должен задаться. Заказав себе стакан виски со льдом, я присел вполоборота и стал, уже не торопясь, рассматривать публику в зале. Слух немного резал непривычный американский акцент, неустанно напоминая, как я далеко от дома... Взгляд остановился на девушках, которые изгибали свои полуобнажённые тела в такт музыки, гипнотизируя своими ритмичными движениями наблюдающие за ними мужские глаза. Да и что лукавить, в зале было некоторое число женщин, которые тоже получали свою порцию эстетического удовольствия, наблюдая завораживающий танец красивых стройных тел. Вот уже немного уютнее. Алкоголь разливался по телу, расслабляя мышцы и снимая напряжение, вызванное долгой дорогой. Лёгкий шум в голове смешивался с музыкой и мерным гулом человеческих голосов. Было бы здорово сейчас оказаться не на высоком барном стуле, а в большом мягком кресле, устроиться поудобнее, расслабиться и откинуть голову, словно она в момент стала невыносимо тяжелой... Становилось жарко и даже немного душно. Я расстегнул ворот рубашки и тут же решил, что надо срочно перекусить чем-нибудь, ибо желудок стал напоминать о своём существовании всё более настойчиво. Я взял меню, оставалось только где-нибудь найти место, чтобы сесть и поесть ― с чувством и толком. Пока я, уткнувшись в меню, досконально пытался его изучить, взвешивая все «за» и «против», кто-то подошёл очень близко и вполголоса обратился к бармену. Я не смог расслышать, о чём он с ним говорил, но это было и неважно, лишь мельком глянул на подошедшего и продолжил просматривать список блюд. ― Приятно встретить в наших краях лондонца. Как устроились? ― прозвучал мужской голос, чем-то родным обволакивая моё сознание и непозволительно близко оказавшись почти около моего уха. ― Это Вы обо мне? ― неловко озираясь, спросил я. ― Конечно, ― карие глаза были сродни черному шоколаду, который плавился от этой жары, заполняя собой всё вокруг, слегка вздёрнутые уголки рта говорили о его... ― Да, но откуда Вы узнали? Это что, так бросается в глаза? ― желудок заурчал совсем некстати. ― Я сильно Вас удивлю, если осмелюсь предположить, что Вы ― военный врач, скорее всего, хирург? И очень опрометчиво с Вашей стороны пить третью порцию виски на голодный желудок в весьма переутомленном состоянии. Я хорошо знаком с разнообразием представленных здесь блюд, могу Вам кое-что подсказать, если Вы примете предложение и окажете честь поужинать со мной, ― он слегка приподнял бровь, сделав при этом удивительно целомудренное лицо. ― Удивили? Я просто поражён Вашей проницательностью! ― я неприлично открыто рассмеялся в ответ, упиваясь его красноречивой мимикой. ― О, поверьте, это лишь малая часть того, что вообще возможно. Я знаю такого человека, который может рассказать практически всё, только лишь взглянув на Вас. Ну, так Вы составите мне компанию? ― повторил незнакомец свой вопрос и, протягивая руку с раскрытой ладонью, представился: ― Я ― Вик! Простите, Виктор Тревор. Коренной лондонец. Здесь обосновался год назад, но имею склонность к путешествиям, слава богам, моя профессия и фамильное состояние это позволяет. ― Джон, ― ответил я на его рукопожатие, ощутив, как его длинные пальцы поглотили мою ладонь, сжимая её с вполне умеренной силой. ― Капитан Джон Уотсон, ― всё ещё не отпуская его руку, отрекомендовался я, чувствуя, что и он не торопится отпускать мою. Мы продолжали смотреть друг другу в глаза, улыбаясь и совершенно не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Встав со стула, я почувствовал, как голова немного пошла кругом, но постарался удержать равновесие, не показывая себя «слабаком», и вполне сносной походкой последовал за своим новым знакомым. Столик, за который мы сели, располагался далеко от входа, в укромном местечке, куда вообще мало кого заносило. Закралась мысль, что Вик тут завсегдатай, и я решил его обязательно об этом расспросить после того, как что-нибудь всё-таки проглочу. Официант уже спешил к нам с подносом, на котором находились несколько тарелок с салатами и холодной закуской. Расставив всё это, он ненадолго удалился, чтобы потом ещё дополнить наш стол горячим мясным блюдом, которое источало восхитительный запах, превращая чувство голода просто в зверский аппетит, и, украсив всё это великолепие ещё одной бутылкой виски, предложил нам на выбор сигареты или «что-нибудь еще». На что Тревор только улыбнулся и поднял руку в останавливающем жесте. Я почему-то совсем не хотел ни о чём думать. Меня вовсе не заботило повышенное внимание этого человека к моей персоне. Я по полной наслаждался этим моментом, мне нравилось, что вдруг в чужой стране кто-то обо мне позаботился, проявив чуточку внимания. Всё было вкусно, и приятные ощущения, получаемые языком, вливались в общий поток удовольствий, подстёгивая и без того моё фривольное настроение. Разговор продолжался сам по себе. И вот преимущество алкоголя ― не нужно выбирать тему и думать, в каком свете ты лучше и представительнее выглядишь, ты просто хвастаешься самыми интересными эпизодами из своей жизни, как бы показывая, что лучше придумать невозможно. Виктор много смеялся и всё говорил, что мне романы писать надо, когда я ему рассказывал про учёбу в Бартсе, про службу в Афганистане. Когда мой рассказ дошёл до ребят и Фрэнка, мы замолчали... Несколько долгих минут никто из нас не смел нарушить повисшую между нами тишину. Он говорил мало, в основном слушал меня и, улыбаясь, комментировал сказанное. Из всего узнанного мной в тот день, я понял, что по образованию он математик и сейчас работает над каким-то проектом в компании других специалистов ― вот почему он в Штатах. А хобби у него ― астрономия, перекликающаяся с путешествиями, и ещё он любит водить машину. Лишь в два часа ночи я стал ощущать, что немного устал, и меня стало непростительно тянуть в сон. Тревор, словно прочитав мои мысли, подозвал официанта, и мы, расплатившись по счёту, отправились по домам. Мигом поймав такси, он подвёз меня к дому и, доведя до двери, предложил встретиться завтра в десять утра и прокатиться по побережью, обещая показать красивейшие места, которые вселят в меня вдохновение и послужат толчком, разбудив во мне писательскую натуру. Я, конечно же, согласился. Ничего лучше для начала моей калифорнийской жизни и придумать было нельзя.