Гнилые семена

Сынри пересекает ворота школы и, здороваясь с одноклассником, уже направляется ко входу здания, как вдруг замечает вдалеке Джиена, болтающего с незнакомым ему парнем. По сути, это было нормально, что Сынри не знает его, ведь порой казалось, что он совершенно не осведомлен о жизни Квона, выходящую за рамки глупых слухов и тех самых ворот школы. Глупо было предполагать и, возможно, надеяться; хотя Сынри не хочет это признавать, что он единственный человек в жизни Джиена в этих хрупких пределах, которые ограничиваются перегородкой на крыше. За перегородкой большая высота, можно разбиться и больше никогда не собраться обратно. А над головой бесконечная и далекая синева, и если даже поднять руку, все равно это будет иллюзорное прикосновение. Приходится хватать пустой воздух. Сынри перекидывает сумку на другое плечо и направляется к главному входу. Он пытается перевести свои странные мысли о чем-то другом, например, о предстоящем экзамене по математике. В ребрах что-то мешается, царапается, переплетается с ускользающими мыслями, путая и самого Сынри. Он не в курсе, что это за чувство. Ри действительно не знает этого. Сынри кусает губу и бесконечно лжет себе, что он не знает ничего. Он старается думать о крыше и свежем воздухе, который отправит все мешающие мысли в свободный полет. Но теплый ветер взамен лишь легким дуновением преподносит перед глазами эфемерный образ Джиена. На крыше, где чистый воздух и за перегородкой пропасть. Сынри почти доходит до здания, как его окликают по имени. Ли сначала не обращает внимания, то ли из-за странного настроения, то ли просто не хочет ни с кем разговаривать. Но через секунду он осознает, что голос принадлежит Квону, и он оборачивается на его источник. В нескольких метрах от него действительно стоит Джиен и по-прежнему незнакомый ему парень. — Привет, — Квон улыбается Сынри и подходит ближе. Сынри скользит взглядом по волосам Джиена, находящимся в творческом беспорядке и отвечает: — Привет. — А я Енбэ, — Тэян улыбается, соответствуя собственному псевдониму и машет рукой. — Но можешь звать меня Тэян. Приятно познакомиться. — Я Сынри. Мне тоже приятно, — Сынри вежливо улыбается одной из своих скопированных и лживых улыбок. — Ты же из параллельного класса, да? — Тэян кажется на самом деле милым и приятным человеком. Сынри хмурит брови, но быстро возвращает улыбку.  — Не знал, что ты дружишь с Джиеном. Сынри хочет возразить и сказать, что это не так. Он переносит взгляд на Джиена. Друзья? Знакомые? Невольные сожители? — Это… — Сынри не успевает. — Сынри-а, — его вновь окликают. Надо же, сегодня все в нем души не чают. Сынри оборачивается на женский голос. К Сынри торопилась Миджу, активно махая рукой. Сынри немного раздражен и Миджу последний человек, с которым он хочет быть сейчас. Но с другой стороны, еще больше ему не хотелось стоять здесь и слишком много думать о Джиене. В последнее время, это его любимое хобби. — Мне пора, — Сынри неловко улыбается и отходит к девушке. — А он мне нравится. Хотя он немного странный, — Тэян смотрит в след уходящему силуэту Ли и поворачивает лицо к Джиену. — Впрочем, как и т… Енбэ удивленно расширяет глаза, разглядывая вмиг переменившегося Квона. И это мягко сказано. О темную ауру, образовавшуюся вокруг Джиена, казалось бы можно порезаться. Угрожающий взгляд Квона всегда пугал, но сейчас он будто стал еще опаснее, сверля место, где совсем недавно стоял Ри. Тэян заново перевел свой взгляд на далекий силуэт Ли и задумался. В голове копошились догадки и они тревожили его любопытство. Для Тэяна было довольно удивительно, что Джиен общается с кем-то в этой школе за исключением его самого. Да еще и с Ли Сынри. Сынри, который милый и добрый, и вообще воплощение самого идеального персонажа манги. Прекрасная успеваемость в учебе и чуть ли не нимб над головой. Собственно, сама противоположность Квону. Это было довольно любопытно, когда внимание Джиена моментально переключилось с него на Сынри, когда последний замельтешил в толпе. Тэян не хочет делать поспешные и неверные выводы. Он лишь вновь переключает внимание на Джиена, и его чуть передергивает; вид злого Квона довольно-таки сильно пугал.

***

У Миджу миленькое платье до колен и заколка-ромашка в волосах. Она смущается и, хлопая ресницами, глядит на Сынри, будто ожидая чего-то. Сынри понятия не имеет, что здесь делает. Они стоят в просторном зале кинотеатра и поочередно сверлят пол, не зная что сказать. В зале слышатся веселые разговоры, которые переплетаются между собой в клубок шума. До начала сеанса осталось пятнадцать минут. Они обмениваются парой дежурных фраз и снова молчат. Сынри оглядывается по сторонам, пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь. Он не чувствует себя смущенным, и сердце у него не бьется как бешеное. Сынри подмечает, что Миджу красивая на самом деле; с этими большими глазами и блестящими от блеска губами. Миджу бесконечно дергает локон волос, очевидно нервничая и не зная, куда себя деть. И Сынри понимает, что Миджу красивая в этой невинности, но красивая не для него. Осознание не бьет его по голове курантами, а воздушно расплывается в голове, потому что это была правда. Сынри до сих пор не знает, что сейчас здесь делает. А пятнадцать минут тянутся резиной слишком долго. Они выбрали фильм ужасов, и теперь с ведром попкорна сидели на своих местах, ожидая начала. Фильм был про проклятую девочку из колодца, в каждое полнолуние кроваво съедающую одну невинную жертву из деревни. Это должно быть страшным, хотя Сынри не особо боялся фильмов ужасов. В отличии от Джиена. От этой мысли Сынри усмехается, вспоминая последний поход в кино с Квоном. Ему становится чуть легче от раздумий о Джиене до того, как он успевает поймать себя на этой мысли. Но когда он это делает, Ри слышит звон цепей. Один щелчок на его запястьях и он снова тонет. В мыслях о Джиене, в воспоминаниях о Джиене, в самом Джиене в целом. Сынри кажется все странным и нелепым, ответ будто совсем рядом, но ускользает вместе с ветром. Если бы Сынри только мог, он списал бы все на обычную простуду, побочным действием которого являются все эти странные последствия. Сынри думает, что очень хочет вылечиться. Горстки таблеток самых разных красных, синих и белых цветов; и Сынри будет в порядке. Свет в зале выключается, как знак о начале сеанса. Ли по началу пытается следить за сюжетом, но проваливается в этом. Темнота будто усугубляет ситуацию, давая волю всем внутренним теням из сердца выплысть наружу. Миджу оказывается не пугливой и не цепляется за Ли в приступе страха. Опять же в отличии от Квона, которого Сынри пришлось чуть ли не успокаивать. Щелчок в голове. Сынри откроет душу наизнанку, но не знает, почему продолжает сравнивать Миджу и Джиена. Миджу — милую и очаровательную девушку, и Джиена, совсем не милого и такого же очаровательного, как кактус. Миджу, которая в красивом платьице и Джиена с вечно мятой формой. У Миджу милая улыбка и Сынри думает, что у Джиена она солнечная. Сынри вновь теряется, а в темноте не видно выхода. Миджу — девушка, и у них свидание. Джиен — парень и, возможно, его друг. Сынри вздрагивает, когда его ловко хватают за ладонь и он поворачивает голову. Миджу кажется действительно напуганной кровавой сценой из фильма. Помнится, ему пришлось также держать Квона за руку, чтобы тот успокоился. Темнота только давит на мысли, вынуждая внутренние тени выплыть из сердца. Ладонь Миджу совсем крохотная и цепляется за его собственную. Ответ кажется совсем рядом, но уплывает вместе с облаками и ветром. Сынри осторожно вырывает свою руку из цепких ладоней девушки.

***

Миджу с Сынри выходят из здания кинотеатра в шумный и многолюдный вечер. Стрелки на часах показывают, что Сынри хочет уйти отсюда подальше. Название книжного магазина через дорогу зажигается красным, неоновым светом. Сынри отмечает, что цвет слишком яркий и режет глаза, но безусловно заметный и притягивающий взор. Сынри пару секунд сверлит эти светящиеся буквы взглядом и вдыхает побольше воздуха, но не чувствует ничего. Он резко поворачивается к девушке и хочет те самые заветные слова. — Знаешь… Я вот до сих пор его храню, — девушка тоже поворачивается к Сынри и смотрит в глаза. — Ту валентинку, которую ты мне подарил в младшей школе. — Правда? — ради приличия спрашивает Ли. — Да, — Миджу кивает и одним движением руки заправляет выбившуюся прядь волос. — Ты был тогда очень милым, — Миджу чуть отводит взгляд, и Сынри даже при таком тусклом освещении замечает яркое смущение на щеках девушки. — И сейчас тоже, — Сынри от этого чувствует себя немного виноватым. В том, что не разделяет с ней в данный момент те же чувства. — Прости за всё, — Миджу прикусывает губу, и Сынри замечает, что ее взгляд блестит тихой грустью. — Я не… — Я была очень настырной, — девушка переносит маленькую сумочку на другое плечо, пытаясь этим жестом как-то защитить себя. — Вот. Прости меня. Я с самого начала заметила, что не очень интересую тебя, — ее голос немного дрожит, будто она сейчас расплачется, но из-за всех сил сдерживается, — Просто ты мне нравишься. Очень. Но я больше не буду надоедать. Глаза Миджу блестят от накопившихся слез и впервые за вечер Сынри ощущает что-то в сердце. И это укол вины. Ли бесконечно сожалеет и чувствует себя последним ублюдком за то, что так хладнокровно вел себя весь вечер, укутавшись в собственные переживания. Вечер разносит в укромные уголки звуки ночного города неоновым светом, пытаясь осветить темноту. Люди купаются в этом свете, пытаясь спастись и укрыться, но отчего-то не ощущают себя в безопасности. Они окунаются в это море, но не ощущают тепла. Неоновый свет не достигает темных уголков улиц. Вечер выдается немного прохладным, а Миджу в одном платье. Сынри подходит ближе и обнимает ее за дрожащие плечи. Он не знает, что ответить. Он знает, что не найдет слова утешения, что согреют плачущую Миджу. Она совсем хрупкая и маленькая, идеально помещается в его руках. Но может ли быть идеальное для одного, быть совсем не таким для другого? Сынри хорошо знает ответ.

***

Миджу сказала, что он ей нравится. Сынри вполуха слушает преподавателя, распинающегося у доски. Миджу дрожащим голосом призналась, что Сынри ей нравится. Очень. Она произнесла эти слова обрывисто, тихо. Знала ли она о значении этих слов? Были ли в этих словах, сорвавшихся с ее губ в тихий вечер, что-то из глубинки сердца? Сынри в действительности и сам не знает. Ли кладёт ручку обратно на стол, уже не пытаясь конспектировать. Он пропускал слова через раз, а иногда и вовсе останавливался,  отвлеченный своими мыслями. На самом деле, та самая весна никогда еще не стучалась ему в двери. Никогда он не был охвачен ее цветением. Никогда ее лозы не захватывали в плен его мысли и чувства, вынуждая думать лишь об одном человеке. Человеке, чья улыбка для тебя была весной. Да, Ли Сынри который помнит наизусть всё и может посреди ночи пересказать  всевозможные формулы по математике, никогда не знает этого чувства. Когда тебе кто-то нравится настолько сильно, что не хватает этого человека, даже когда он рядом. Крупицы времени, что течет между вами, будто гипнотизирует сознание, заставляя забывать обо всём земном. Когда хочется обнимать человека без причин и целовать,  не давая себе отчета. Ведь этот человек кажется самым совершенным и красивым среди серых небоскребов реальности. Словно желтый зонт, в дождливый день, маяком  ведущий в теплое убежище.

***

Солнце сегодня светит ярко, нагревая родную землю и макушки прохожих. Сынри готовится к предстоящим тестам по химии и полностью погружается в учебник. Сидевший рядом Джиен слушает музыку в наушниках, время от времени что-то записывая в тетрадке. Решив последнюю задачку, Ли выдыхает и отодвигает от себя тетрадку. Достав из сумки бутылку воды, Ри делает несколько глотков и машинально поглядывает в сторону Джиена. Квон расслабленно полулежит, прислонившись к стенке. Музыка негромко играет с одного наушника, свисавшего с плеча. Похоже, Джиен задремал. Сынри еще раз проходится взглядом по фигуре Джиена и останавливается на лице. Черты лица Квона были расслаблены во сне, а губы приоткрыты. Лучи солнца временами играли на его скулах и волосах. Джиен, как и Сынри, одет в простую школьную рубашку. Сынри перестает моргать, желая что-то понять. В простой белой рубашке и солнечных лучах, запутавшихся в рыже-огненных волосах, Джиен еле слышно сопит совсем рядом. Ли скользит взглядом по лбу и закрытым глазам, проводит невидимую дорожку от скул до искусанных губ. Сынри привстает, садится ближе и еще ближе, чтобы понять одну вещь. Джиен безоговорочно очень красив. Красив именно для Сынри.