Могильник

Пальцы Антоновой в последний раз судорожно сжались, чуть ли не до крови ногти впились в ладонь. Во сне Валя, уже понимая нереальность видений, вцепилась в первое, что попалось: маленькую флэшку, смутно знакомую и кажущуюся такой важной. Эксперт тяжело приподнялась и потёрла горящие глаза, смазав макияж. Антонова явственно ощущала себя нагретым на солнце камнем: брызни водой и зашипит, поднимется с кожи горячий пар. Валя посидела с полминуты, бездумно глядя в пустоту, медленно сжимая и разжимая пальцы руки, в которой почему-то ничего не было. Грань сна и яви стёрлась, спутав мысли женщины. Рассеянный взгляд наткнулся на аптечку на стеклянном столике, специально для неё оставленную заботливыми программистами. Валентина довольно усмехнулась и соорудила себе бутерброд из двух таблеток мощного антибиотика и одной - жаропонижающего. Дожидаться ни эффекта такого лечения, ни, тем более, его последствий, Валя не стала. Металлические ступеньки тихонько скрипнули под неверными шагами. Компьютерщики, что-то воодушевлённо мастерящие в дальнем углу лаборатории и временами беззлобно переругивающиеся, не заметили присутствия коллеги. Та прошла мимо и тихо закрыла за собой дверь, совершенно не желая им мешать. В коридоре было тихо и пусто. Валя замедлила шаг, вспоминая обыкновенную оживлённость офиса ФЭС: звонки, перекрикивания оперативников, попискивание компьютеров в лаборатории, суетливые лаборанты... Лаборанты! Патологоанатом замерла, ошарашенная. Почему в этот день в здании Экспертной Службы не оказалось никого, кроме дежурного оперсостава? Где лаборанты, которые должны были помогать ей с вводом в систему поступивших химикатов? Где вся охрана, кроме суточника Игоря? Где Белая, которая должна была заступить на смену вместе с Тихоновым в девять утра? Никаких ответов, только вопросы, бесчисленное множество их! - Валя! - полковник подскочила, увидев входящую в кабинет Антонову. - Зачем ты встала? Как ты себя чувствуешь? - До полной отключки не хватает только димедрола, - улыбнулась та. - А чего так тихо? Только Ваню с Андреем и видела, где все? Рогозина поморщилась. - Рита в тире, Майский в КПЗ, Игорь в морге. - А что он там делает? - удивилась патолог. - Кто? - Игорь. Пауза. Галина Николаевна не знала как объяснить подруге, что произошло с их командой, пока та спала. Как всегда, пояснение вышло глупым и скомканным. - Лежит. В ответ на недоумевающий взгляд Антоновой полковник уточнила: - Во втором холодильнике. Валя стояла в полумраке неосвещённого коридора подвала, который, когда речь заходила о камерах предварительного заключения, гордо именовался "нижним уровнем ФЭС". Антонова никак не решалась повернуть за угол, к решётке, которая отделяла отсек КПЗ от других помещений. Не только нерешительность заставила её замереть, прислушиваясь к глухим отзвукам выстрелов, доносящимся из тира. Валя думала. Пыталась понять поступок Майского, представить себе его мысли, повлекшие за собой столь тяжкие последствия. Засов лязгнул, тяжёлая бронированная дверь со скрипом приоткрылась, и на пыльный пол камеры упал широкий луч света. Он задрожал, меняясь и разрушаясь. Майский равнодушно перевёл взгляд с удлинённой, гипертрофированной тени на человека, который её отбрасывал. Валя, в последний раз наступив на горло своим сомнениям, шагнула внутрь. - Зря ты это сделал. - Что именно? - за последний час голос майора стал сухим, потрескавшимся. - Запер нас с Ритой в подвале, конечно же. Никакая дверь не спасёт от радиации. Антонова немного помолчала и всё-таки добавила: - И Игоря убил тоже зря. - Я не хотел, Валюш, - он горько рассмеялся. - Представляешь, никогда не верил в отмазку вроде "палец дёрнулся", а тут... - Зачем вообще ты достал табельное? - Не знаю, я... Будто затмение какое. Показалось, что он может в меня выстрелить. Глупость, конечно. - Я не про это! - раздражённые нотки прорвались наружу. Сергей потёр лоб в задумчивости. - Ты тоже не поймёшь. Ты ведь, Валя, одна из них. Из тех, кто всеми путями пытается отказаться от предложенного спасения. Выражение лица Антоновой сменилось холодным и отстранённым. - А ты, конечно же, готов защищать нас до последней капли крови. Нашей! Майор дёрнулся, как от удара. Валя, разумеется, была права, и он это знал. В камеру решительно вошла Рогозина. Полковник хмуро взглянула на Сергея и, обняв Валю за плечи, потянула её к выходу. - Не надо, Валь, - она попыталась удержать подругу, но та с неожиданной силой вывернулась. Перед её внутренним взором мелькали картины одна страшней другой. Каждую секунду эксперт думала о том, что её сыну не повезло так как ей, и это выжигало её изнутри. Желание жить такой ценой - да кому это могло прийти в голову? - На самом деле это тебе никогда не понять, каково это: знать, что дорогие тебе люди, возможно, уже мертвы, - Валя говорила тихо, но Майский отлично её слышал. - А ты попробуй. Представь, что там, в радиоактивном аду, - я. Уже сделав шаг за порог, она обернулась в последний раз: - Мы выберемся отсюда, что бы ты не делал. Тихонов с Холодовым уже взламывают систему безопасности.