Присмотрись к теням

      Войдя в кабинет, я заняла привычное место на последней парте. И спустя минуту группе представили мою новую подопечную, Фиону.       – Группа, доброе утро! – бодро поприветствовала учеников заместитель декана нашего факультета. – Рада представить вам новую сокурсницу: Фиону Лирейн.       Парни радостно присвистнули, и я их понимала: Фиона была высокой, стройной и походила на успешную модель. Её светлые волосы, слегка выгоревшие за лето, водопадом струились по плечам, и доходили до лопаток. Небесно-голубые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, выглядели нереально. Лёгкое вязаное платье чёрного цвета, доходящее Фионе до середины бедра, обтягивало идеальную фигуру, вызвав всплеск активности у мужской части населения аудитории. Сапожки на плоской подошве и миниатюрный рюкзак идеально завершали картину.       Я, как ценитель всего прекрасного, залюбовалась новенькой. Правда, решила не свистеть, как раздолбаи нашей группы.       – Что ж, надеюсь, всё будет отлично! – заключила заместитель декана и добавила: – Мне сказали, что Кэйтлин Хеллетон ни за кем не закреплена. Она поможет вам освоиться, мисс Лирейн. Как раз рядом с ней свободное место! – радостно сказала женщина.       Я недовольно заёрзала на стуле. Значит, Лиам меня подставил. Не понятна его выгода. Но я буду не Хэлл, если не разберусь в этом позже.       Стул рядом тихо скрипнул. Повернувшись, я встретилась с небесно-голубыми глазами Фионы.       – Привет, – прошептала она и широко улыбнулась. – Ты Кэйтлин?       Я отвела взгляд и кивнула. Судя по поведению, Фиона была существом вполне социальным и общительным. В отличие от меня. Грядут веселые, мать его, времена.       За всё занятие мы больше не сказали друг другу ни слова. Но возникшее молчание не было наполнено враждебностью или неприязнью. Просто уютное молчание двух старых друзей.       Фиону можно было бы назвать ангелом, если бы не пара-тройка весомых «но»: черные ногти, нашивки тяжелых групп на рюкзаке и серьги, на одной из которых висел крошечный череп, а на другой – небольшое лезвие.       – Ты не похожа на подростка первого курса колледжа, – сказала я первое, что пришло в голову, когда начался перерыв между парами.       Моя подопечная слегка побледнела, а затем, покраснев, тихо пробормотала:       – Знаю. Ведь мне уже девятнадцать.       Я бросила на Фиону удивленный взгляд, но ничего не ответила.       – Мы раньше жили в Нью-Йорке. Я поступила в колледж, но из-за болезни взяла академический отпуск. И вскоре родители переехали сюда. А я поступила в колледж заново.       – А на кого ты училась в Нью-Йорке?       – На дизайнера.       Фиона смущенно улыбнулась, а я не смогла сдержать ответную улыбку.       – Да, в этой дыре такого направления обучения нет, – хмыкнула я и устроила новой знакомой экскурсию по колледжу и окрестностям.       Фиона изучающим взглядом осматривала всё вокруг, задавая банальные вопросы.       – Почему вдруг «системная безопасность»? – спросила я, присаживаясь за маленький столик в столовой. – Как-то далековато от дизайна.       – Отец говорит, что это перспективно, – отчеканила Фиона. – А мне, честно говоря, плевать. Я хочу заниматься дизайном. А раз пока не получится, придётся довольствоваться тем, что есть.       – Нет в тебе жилки анархии, – заметила я, слегка улыбаясь.       – А так?       Фиона высунула язык, демонстрируя пирсинг, сложила пальцы в «козу» – атрибут каждого рок и металл концерта, и взглянула на меня исподлобья.       – В тихом омуте, – подняв большой палец вверх, с удовольствием сказала я.       Фиона приняла прежний вид классической блондинки и довольно улыбнулась. Мы определенно подружимся.       Следующее занятие у нас не совпало: Фиона ушла на испанский, а я поплелась на китайский. Если бы пару месяцев назад кто-то сказал мне, что учить китайский – это такая жесть, я ни за что бы не подписалась на эту авантюру.       А теперь придётся идти и учиться.       Я проходила мимо кабинета физики, когда из двери вылетел нéкто и врезался в меня. От удара я полетела назад и уже приготовилась встретиться затылком с полом, как сильные руки поймали меня за плечи.       – Кэйтлин? – раздался до дрожи знакомый голос, от звука которого я перестала дышать.       – Джеймс, – прошептала я.       – Теперь уже мистер Донвуд, – усмехнулся мужчина и отпустил меня, убедившись, что я твердо стою на ногах. – А ты так выросла, Кэтти, и похорошела!       Я почувствовала, как лицо против воли покраснело.       Джеймс Донвуд – любовь детства, старше меня на десять лет. Семья Джеймса жила в соседнем с нами доме. Джей уехал покорять большие города в двадцать два года, и с тех пор я ничего о нём не слышала. Только обрывки информации: у него всё отлично, он жив и вполне здоров. Последний раз мы виделись на Рождество, три года назад, мне было пятнадцать лет. Джей приехал на похороны отца. Закрыв ставнями большой дом и завершив в нашем городе все дела, он забрал мать в столицу и уехал сам. В тот год я думала, что моё сердце разбито до конца жизни. Но что-то уходит, а что-то приходит.       И вот теперь он здесь. Стоит, одетый с иголочки, и лучезарно мне улыбается.       – А что ты... вы тут делаете? – выбрав официальный тон, спросила я, догадываясь об ответе.       – Я новый преподаватель физики, – отрапортовал он, не переставая разглядывать меня. – И давай договоримся: в колледже на «вы», а в жизни – как раньше. М?       – Х-хорошо, – заикнувшись, пролепетала я.       – Ладно, Кэтти, мне пора. Увидимся! – бросил он и, подмигнув, растворился в толпе студентов, смотревших на меня с плохо скрываемой завистью.       Я же, пытаясь успокоить пылающие щёки, бросилась к кабинету китайского языка.       Незаметно пролетела неделя.       В пятницу Фиона поймала меня перед первым уроком и выбила обещание, что сегодня я приеду в гости и останусь с ночевкой. Родители девушки уезжают в соседний город по делам бизнеса и вернутся только к вечеру воскресенья. Что же касается моей матери – она была на седьмом небе от счастья, что наконец-то я хоть с кем-то начала общаться.       Признаться честно, с каждым днём эта странная девушка, Фиона Лирейн, нравилась мне всё больше и больше.       Странная потому, что сочетала в себе не сочетаемые на первый взгляд вещи: любовь к тяжелой музыке и радужные шмотки, вспыльчивость и спокойствие в характере, желание учиться и отвлекаемость на незначительные вещи. Человек-противоречие. И чем больше противоречий я видела, тем интереснее становилось проводить время с Фионой.       А вот Джеймс грозился стать настоящей проблемой. Урок физики стоял в середине учебного дня и совпадал с расписанием Фионы. Двинувшись на урок вместе, мы делились впечатлениями от нового live-альбома Металлики, и ничего не предвещало беды.       – Сегодня отвечать пойдет... Мисс Хеллетон, – пропел Донвуд, а я прошествовала к его столу.       Рассказав весь параграф под пристальным взглядом его зеленых глаз, я получила высокий балл и села на своё место. Но с той самой минуты глаза Джеймса не отрывались от меня ни на минуту.       И что-то внутри подсказывало, что дело не в юбке, доходившей до середины бедра. Хотя я уже сто раз обматерила сестру за её неуклюжесть, ибо по милости Сэм я пришла в колледж в юбке, вместо привычных черных джинс.       Но факт оставался фактом: заинтересованный взгляд старого друга, ныне – учителя физики, заставлял меня смущаться и опускать глаза. Поэтому звонок на перерыв стал спасением. Не обращая внимания на Фиону, я вылетела из класса, наспех покидав учебники и тетради в рюкзак.       – Эй, ты чего? – удивилась девушка, когда всё-таки догнала меня в коридоре.       – Меня вдруг стал напрягать мистер Донвуд, – созналась я.       Фиона прищурилась.       – Почему?       – Он только что взглядом меня не раздевал, – заворчала я.       – Взглядом он тебя раздел, – усмехнувшись, заметила девушка. – А потом мысленно поимел тебя раз десять во всех возможных позах!       Услышав столь откровенные эпитеты от моей подопечной, я мгновенно остановилась и уставилась на неё.       – Я говорю, что думаю, а думаю я иногда таки-и-и-ие вещи, – протянула Фиона, отчего я рассмеялась. – Но мне не нравится этот мистер Донвуд. Он производит впечатление скользкого типа.       – Я знаю его с детства и не могу подтвердить твои слова, – отрицательно покачав головой, сказала я.       Всю перемену я рассказывала своей знакомой, которую в душé я уже называла подругой, о Джеймсе. Фиона внимательно слушала, лишь изредка задавая вопросы.       Но судьба решила окончательно добить меня перед физической культурой.       – Кэйтлин, мистер Донвуд просил зайти к нему в кабинет, – сказала Марта, девушка из моей группы, относящаяся к «золотой молодежи».       Делать нечего: пожав плечами, я пошла в южное крыло, где располагался кабинет Джеймса. Дернув ручку, поняла, что кабинет закрыт с внешней стороны, а Донвуд, видимо, уже ушел.       Когда я повернулась, то увидела группу из четырёх девушек, перегородивших все пути к бегству: двое с одной стороны коридора и двое с другой.       Я интуитивно сделала несколько шагов назад и уперлась спиной в дверь злосчастного закрытого кабинета физики.       – Привет, Кейтлин, – издевательский тон одной из девушек не предвещал ничего хорошего. – Мы тут увидели одну любопытную вещь... Как ты хищно смотрела на учителя физики.       – Не я на него, а он на меня, – сквозь зубы бросила я, борясь с подступающей от страха тошнотой.       – Не перебивай! – зашипела другая и сделала шаг ко мне.       – Так вот, Кэйтлин, если ты хоть косо посмотришь на Джеймса, ты об этом пожалеешь. Понятно? – спросила первая, видимо, главарь банды.       – Куда хочу, туда и буду смотреть, – я огрызнулась в отчаянной попытке защититься.       – Ты как с нами разговариваешь, сучка? – спросила третья.       И мне бы пришлось нелегко, если бы не громкий мужской голос, раздавшийся справа за спинами двоих агрессивно настроенных пираний:       – Эй, что тут происходит?       Как по команде, хищницы развернулись и захлопали ресницами:       – Ох, это ты, Алекс? А мы тут разговариваем с однокурсницей.       Когда этот самый Алекс вышел из-за спин нападающих, как я мысленно уже прозвала четырёх девиц, я судорожно вздохнула.       Алекс. Вот как зовут парня, спасшего меня от смерти под колесами грузовика.       Тяжелый взгляд карих глаз остановился на мне, а я, попав в их плен, тонула в чёрной бездне, затягивающей всё глубже и глубже.       – Вообще-то вы разговариваете с моей девушкой, – выдал Алекс, вызвав всеобщий шок. У меня в том числе.       – Но ты же... Ты говорил, что у тебя нет девушки! – не растерялась крокодилиха номер четыре.       – Мы решили не афишировать свои отношения до поры, до времени, – парировал он и направился в мою сторону.       Колени подгибались, а я думала, лишь бы сейчас не упасть.       Когда Алекс оказался передо мной, то уверенным движением обнял меня за талию и, притянув к себе, медленно наклонился, слегка касаясь моих губ своими.       – Как ты, малышка? – сказал он достаточно громко, чтобы четыре агрессивные курицы услышали.       – Великолепно, – хрипло ответила я. – Вот, болтаю с девочками.       На моём лице появилась кривая ухмылка. Алекс же неотрывно смотрел мне в глаза, а лицо парня походило на маску. От темноты и глубины его глаз становилось страшнее, чем от угроз сокурсниц.       – Мы опаздываем, – сказал он мне и бросил взгляд, полный презрения, на девушек за своей спиной. – Надеюсь, конфликт исчерпан.       Я бы сказала, что он не спрашивал, а предупреждал. Предупреждал, что любые поползновения в мою сторону окончатся плохо. В тот момент я поняла, что переходить Алексу дорогу – дело опасное.       – Конечно, – стушевались крокодилихи.       Парень потянул меня за собой и, обнимая за талию, повёл по коридору. Страх постепенно отходил на второй план, уступая ветвь первенства любопытству.       – Как хоть тебя зовут, недоразумение? – на выдохе спросил он и отпустил меня.       Я даже не заметила, как мы оказались в коридоре у раздевалок.       – Какая разница? – я повела плечами, откровенно смущаясь от его напора.       – Я же должен знать имя своей девушки, – усмехнувшись, он продолжил: – Если хочешь спокойной жизни, тебе сто́ит какое-то время играть эту роль. Я – гарантия твоего спокойствия.       – Ты не представляешь, с кем связался, – мрачным голосом сказала я, избегая взгляда тёмных глаз.       – Я связался с девушкой, которой хочу помочь. У неё прелестные карие глаза, цвета горького шоколада, и очаровательная улыбка. А её хихиканье, когда эта девушка обозвала меня цыпленком, до сих пор звучит в голове. Я большой мальчик, чтобы принимать решения, и выбирать с кем дружить и общаться.       Слова Алекса зацепили глубоко за живое. Я слышала комплименты от своего бывшего парня, но они звучали не так, как слова человека, стоящего сейчас передо мной.       – Кэйтлин, – прошептала я, опуская глаза на свои ярко-оранжевые кеды, не вписывающиеся в общую картину моего мрачного стиля.       – Алекс. Очень приятно! – парень шутливо протянул мне ладонь, которую я сразу же пожала. – Ничего так, хватка. А сокращенно как тебя зовут? Кэйти? Кэтти? Кит? Лин?       – Хэлл. Просто Хэлл, – ответила я.       Алекс явно планировал поинтересоваться происхождением прозвища, но прозвенел звонок.       Я бросилась в женскую раздевалку даже не попрощавшись. Сердце в груди отбивало рваный ритм.