Ирония Судьбы или "Вот так Здрасьте"

В этом отеле я была совсем недолго и не собиралась здесь задерживаться. Уже завтра меня ждал самолёт, поэтому все вещи предусмотрительно были уложены в чемодан. Меня порядком утомило кочевать с места на место, менять жильё и приспосабливаться к новой культуре и условиям жизни, но за все приходится платить, в том числе, за свободу. Сегодня у меня был насыщенный день, поэтому в номер я возвращалась с ощущением приятной усталости и удовлетворённости количеством проделанной за сегодня работы. Открывая дверь в свой номер, я и подумать не могла, что пред моим взором возникнет широкая футболка, под которой угадывались очертания поджарого сексуального тела. Незнакомец стоял ко мне спиной, поэтому моих внезапно расширившихся глаз он не увидел, а зря, многое потерял. Способность говорить, впрочем, как и разумно мыслить, куда-то испарились, поэтому я просто стояла и наблюдала, как эта самая футболка соскальзывает с чьего-то потного мужского торса (не без помощи рук, естественно) и оказывается на моей просторной мягкой кровати. Кажется, вместе с футболкой упала и моя челюсть, я почти уверена, что слышала её стук об пол. Несмотря на то, что незнакомец стоял, глядя в окно, и солнечный свет не позволял мне оценить все нюансы широкой мужественной спины с красиво очерченным позвоночником, желание провести пальцами по которому я едва в себе подавила, все равно было понятно, что зацепиться взгляду есть за что. Пока я предавалась прострации, парень внезапно плавно и грациозно развернулся, упирая в меня свои тёмного цвета глаза. До меня не сразу дошло, что этот взгляд, эту бороду и вечно слегка неопрятные волосы до плеч я много раз видела, натыкаясь то тут, то там в новостной ленте. Это был Том Каулитц собственной персоной, и искреннее удивление на его лице вполне могло бы заслужить Оскар на звание: “Какого черта здесь происходит?” Именно последнюю фразу он и озвучил, на что я лишь непонимающе похлопала глазами, успешно подобрав челюсть с пола и водрузив на законное место. – Ты… Ты что здесь делаешь? Как ты прокралась в мой номер? Суть его вопросов не сразу добралась до центрального головного мозга, поэтому некоторое время я просто стояла, хватая ртом воздух, словно рыба на рыночном прилавке. Впрочем, длилось это недолго. – Это что ВЫ делаете в МОЁМ номере? – праведно негодуя, выдала я. Господи, да что со мной, половина девчонок бы придушила меня за возможность наблюдать подобную картину хотя бы в бинокль из соседнего дома. Том сдвинул брови к переносице. – Очень смешно! А теперь убирайся вон, пока я охрану не вызвал, – похоже, он даже забыл, что стоял в одних штанах, или же его это просто не особо смущало. – С какой такой радости? Вон мой чемодан, вон мой… – я замолчала, так как оба наших взгляда остановились на брошенном мной впопыхах ещё утром лифчике. Тут до Каулитца стал доходить весь абсурд ситуации. Он измученно провёл ладонью по лицу, помассировал виски и снова осмотрелся. Только сейчас я заметила эти усталые круги под глазами, поникшие плечи, да и весь его облик в целом, говоривший об утомлённости и недосыпе. – Какой это номер? – уже не так грозно спросил он. – Восьмой. – Эээ… Этаж? – Тринадцатый. Том встрепенулся, уставившись на меня. – Как – тринадцатый?.. Я лишь пожала плечами, мол, ну, как-то так. Он приземлился на кровать, прямо на свою футболку. – Черт… – Я так понимаю, это вместо слов извинения за то, что выгонял меня из моего же номера? – Я не… Да, пожалуй. Извини, – Том тяжело вздохнул. – Совсем заработался. Меня задержали фанаты, я зашёл в другой лифт и, кажется, ошибся этажом. Пока он изливал душу, я бочком дошла до валяющегося нижнего белья и пинком ноги загнала его под кровать, оказавшись чуть ближе к Тому, который явно не торопился покидать мой номер. Что ж, я его понимаю. Иногда и от толпы хочется отдохнуть, а тут тебе ни фанатов, ни охраны. Музыкант закончил свой монолог и некоторое время сидел молча, и мне кажется, что я слышала, как вертятся в его голове шестерёнки. Затем он в очередной раз посмотрел на меня (вполне незаинтересованно, что обидно) и спросил: – А можно мне часок побыть тут? – этот вопрос не был похож на просьбу, скорее просто констатация факта. Что ж, этот парень привык всё воспринимать как должное. Меня так и подмывало выгнать его вон, но я посмотрела в эти глаза цвета утреннего кофе, вздохнула и лишь кивнула. – Спасибо, – даже слова благодарности из его уст звучали затёртыми до дыр. На мгновение мне стало жалко этого человека, который уже давно себе толком не принадлежал. Хотя, стоит заметить, в нем чувствовался некий внутренний стержень, чувствовалась и властность, благодаря которой он все ещё находился здесь, а не был выставлен за дверь. – С меня тогда еда в номер, – Том хлопнул себя по коленям, подошёл к трубке рядом с дверью и быстро что-то заговорил в неё. Я не стала его отговаривать. Да и была ли возможность? Осторожно подойдя к своей кровати, я села на краешек, с подозрением глядя на его крепкие руки, плечи, спину, которые явно знали, что такое тренировки. Сейчас я ощущала себя не в своей тарелке ещё острее, чем обычно. Мало ли что придёт в голову этому избалованному звёздному мальчику? Он положил трубку и тут заметил своё отражение в зеркале. Видимо, он совсем забыл, что ещё десять минут назад избавился от футболки, поэтому лениво подошёл к ней, обогнув меня, и спокойно оделся, при этом я не могла оторвать взгляда от такого зрелища. Том явно заметил, как я внимательно его изучаю. – Чувствую себя, как обезьянка в зоопарке, – с нажимом сказал он, и я смущённо отвела взгляд. – Мне срочно надо выпить, – я вскочила с места и заглянула в минибар, выуживая оттуда давно примеченную бутылку вина. – Будь добра, налей и мне, – будничным тоном попросил Каулитц и уставился на протянутую ему бутылку. – Что? – с непониманием спросил он. – Мне кажется, с этой задачей лучше справится мужчина. Ты ведь мужчина, верно? – едва ли мне удалось скрыть едкость в своём голосе. Он недовольно фыркнул, но забрал бутылку и штопор и спустя пару минут живительный напиток был разлит по двум бокалам. – Что ж. За внезапную встречу, – я залпом осушила бокал, за что получила в награду удивлённый взгляд. – Что? Имею право. У меня сегодня был тяжёлый день. Том повторил за мной и поставил бокал на столик рядом с кроватью. – Я вдруг понял, что даже имени твоего не знаю. Не сказать, чтобы я особо часто пил в компании абсолютно незнакомых людей. Я лишь пожала плечами. – Какое значение это имеет? Всё равно ведь не запомнишь. – И всё же, – не стал отрицать он. На какое-то время я задумалась. – Хм. Зови Агнией. – Как-как? – переспросил Том с усмешкой. – Аг-ни-я. – Это что, и правда твоё настоящее имя? – он продолжал улыбаться, и я отметила, что улыбка у него какая-то милая и ребяческая. – Нет. Том снова усмехнулся и разлил очередную порцию вина. Мы сидели на двух разных концах кровати, перед нами стоял столик с вином и бокалами, а между – здоровая порция напряжения. Видимо, он и правда устал от внимания, раз решил провести какое-то время в компании незнакомки вроде меня. Том достал из кармана телефон, что-то написал и сунул его обратно. Скорее всего, писал ребятам из группы, чтобы не особо волновались из-за его отсутствия. – Итак, Аг-ни-йа, – он едва ли выговаривал это имя. – Чем же ты занимаешься? – Живу, – пожала я плечами, делая маленький глоток. – Ясно, мисс-сама-загадочность. Работаешь, учишься? – Работаю. – Где, если не секрет? – Секрет. Он закусил пирсинг на губе, думая, о чем ещё можно спросить собеседника вроде меня. – Ладно, а на какой вопрос ты готова ответить? – Почему я должна развлекать тебя беседой? Ты оккупировал мой номер, мою кровать… – я осеклась, увидев, как он опускает взгляд. Это что, смятение? Какое-то время мы молчали, пока я не поправила себя: – Хотя, это даже здорово. Не хотелось снова торчать одной. Том взглянул на меня и снова одарил этой мальчишеской улыбкой, от которой становилось так тепло на душе. – За знакомство? – я подняла свой бокал. – За знакомство, – он поднял в ответ свой, и мы чокнулись. ...Спустя полчаса в номере в очередной раз послышался наш звонкий смех. – Серьёзно? – я никак не могла успокоиться, продолжая смеяться. – А ты что? – А что я? Сделал вид, что так и было задумано! – фыркнул с улыбкой Том. Мы уже успели уговорить с ним две трети бутылки и теперь уплетали за обе щеки то, что любезно принёс официант ещё двадцать минут назад. Стоит признать, Каулитц оказался не таким уж засранцем. А немного вина развязало ему язык, так что теперь он травил шутки из своей собственной жизни. – Только представь: стою я посреди выступления, а штаны благополучно сползли чуть ли не до самых колен… От смеха я подавилась порцией вина, так что оно практически потекло у меня из носа. – Ладно хоть гитара почти скрыла это, - Том невозмутимо протянул мне салфетку, и я тут же ей воспользовалась. Он разлил ещё порцию вина по бокалам. – За крепко удерживающиеся на заднице штаны! – глубокомысленно изрекла я, и мы чокнулись. Ещё через десять минут мы перешли ко второй бутылке вина. Том развалился на кровати, словно сытый лев, подперев голову рукой, а я, в свою очередь, сидела в позе лотоса рядом. – Тебе никогда не хотелось сбежать от этой жизни? – вдруг задала я вопрос. Каулитц, который до этого сосредоточенно вертел ножку бокала между пальцами, вопросительно уставился на меня. – Ну, все эти гастроли, толпы фанатов… – Ах, это, – он возвёл глаза к потолку, задумчивая облизывая пирсу в губе. – Пожалуй, иногда. Но, знаешь, есть в этом что-то… – Что-то, когда тебе не дают прохода? – Когда твою работу ценят. Когда ты видишь восторг в глазах окружающих, которым нравится то, что ты делаешь. Когда ты видишь, какой драйв вызываешь у людей. Я лишь пожала плечами, мол, каждому своё. – Так ты мне скажешь своё настоящее имя? – Том легонько дёрнул меня за край майки. Мои губы растянулись в улыбке, но я отрицательно качнула головой. – Агния. Просто Агния. – Аг-ни-йа-а-а, – повторил он и, рассмеявшись, покачал головой. – Это чёртов ад для моего языка! – Ничего. Потерпишь, – я развалилась рядом с ним и расслабленно потянулась. Вдруг мне в голову пришла гениальная идея. Я развернулась лицом к Тому и наши взгляды встретились. Мои глаза с темно-охристыми радужками против его – цвета молотого кофе. Несколько томительных секунд мы так и смотрели друг на друга, и мне казалось, что время тянется, словно густая карамель. Его взгляд задорный, изучающий так и манил меня, но я взяла себя в руки и села. – Предлагаю маленькую прогулку. Брови Тома удивлённо поползли вверх. – Соглашайся, ты не пожалеешь. Он закатил глаза. – Ты, наверное, забыла, но… – Не бойся, мы не будем выходить из отеля. Я увидела на его лице удивление и заинтересованность и протянула ему руки. Том лениво улыбнулся, но крепко схватил меня за руки и внезапно дёрнул на себя. Не ожидав от него такого подвоха, я ойкнула и, естественно, упала в крепкие объятия, которые с лёгкостью сжали меня, даря ощущение защищённости. – Попалась! – издевательски рассмеялся Каулитц. В мгновение ока он отпустил меня и оказался на ногах. В глазах этого засранца играли бесята. Я с укором посмотрела на него, но не выдержала и тоже рассмеялась. – Ах ты… – Кто же? – начал поддразнивать меня Том. – Подлец и негодяй! Его явно развеселили мои слова ещё больше. – Ох, как меня только не называли. Я фыркнула и схватила покрывало, после чего выглянула за дверь. – Горизонт чист, идём. Том последовал за мной, и мы, словно жулики какие-то, крадучись, пошли по коридору. – Куда мы идём? – тихо спросил он. После полбутылки вина его голос казался мне ещё более сексуальным. Такой обволакивающий и хрипловатый. – Не скажу. – Знаешь, мне кажется, ты не особо открытый человек. – А зачем тебе что-то обо мне знать? – я посмотрела на него. – Ну, просто. Любопытно же. Сколько тебе лет? – Больше восемнадцати. Он сделал вид, что стёр капельку пота со лба. -Фух, прям гора с плеч. Я рассмеялась и взяла его за руку. Он сжал мою ладонь, и я ощутила огрубевшую от долгой игры на гитаре и спортивных тренировок кожу. Мы зашли в лифт, который отправился на последний этаж. – Ого, романтика. То есть не зря я захватил бутылку вина? – Не зря, – мои губы тронула улыбка. Остановившись, мы вышли, и я потянула его за собой на служебную лестницу. – А вот это уже интересно. Нарушаем? – Немного. Ты против? – Скорее, наоборот. Люблю идти против системы. – Не сомневаюсь… Где-то снизу послышался шум, и мы оперативно втиснулись в мелкую покрытую мраком подсобку, плотно прижавшись друг к другу. Настолько плотно, что я чувствовала, как грудная клетка Тома мерно вздымалась и опускалась, чувствовала его сердцебиение, чувствовала тепло его тела, и это пьянило меня больше, чем любое вино. Какое-то время мы стояли в темноте и тишине, прислушиваясь к каждому шороху. – Кажется, тихо… – нарушил мой шёпот тишину. Я кожей ощутила на себе его оценивающий взгляд. В какой-то момент мне показалось, что Том потянулся в мою сторону, но я лишь отвернулась и быстро выскользнула из подсобки, пробираясь выше и выше, пока не упёрлась в дверь, ведущую на крышу. Воздух на улице был ласковым и тёплым, как это обычно бывает в конце июля. Весь город раскинулся перед нами, словно на ладони. Горящие окна, фонари и фары, казалось, их можно зачерпнуть в горсть и раскидать светлячками вокруг. – Красиво, – послышался голос Тома, который встал рядом со мной. – Люблю смотреть на мир сверху, – тихо ответила я. – Мне кажется, многие любят. – Но не все воплощают это в жизнь, – подмигнула я ему. Каулитц провёл рукой по волосам, усмехнувшись. – Так кто же ты? – он озадачено посмотрел на меня. Я непонимающе подняла брови вверх. – Девушка, которая воплотила в жизнь свою мечту смотреть на мир сверху, девушка которая не побоялась оставить в номере незнакомого парня, девушка, которая не рассказывает о себе ничего, девушка, чьего настоящего имени и возраста я даже не знаю. Кто ты? – Кто знает. Может, я плод твоего уставшего воображение, может, просто заурядная личность, которая хочет казаться таинственной. Том хмыкнул и качнул головой. – Ты не похожа на заурядность, - он выудил из кармана сигарету и закурил, но я тут же забрала её себе, и ему пришлось доставать ещё одну. – Я – лишь твоя иллюзия, - густой дым из моих лёгких устремился ввысь. – Ты додумываешь меня. Он поджёг кончик сигареты и резким движением руки притянул меня к себе. – В таком случае, я хочу узнать, какая ты на самом деле, – в его словах звучала практически угроза, а взгляд был жадным и агрессивным, с лёгким прищуром. – А если реальность тебя разочарует? – я упёрла руки ему в грудь, чувствуя, как напряжены его мышцы. Он пугал и завораживал меня, мне хотелось одновременно оттолкнуть его и притянуть ещё ближе, пока между нашими телами не останется ни капли воздуха. – А если нет? – он затянулся сигаретой и приблизил своё лицо к моему. Я лишь улыбнулась, глядя в эти тёмные глаза, в которых отражалась целая вселенная. – Пожалуйста, назови своё имя, – Том нежно провёл большим пальцем по моей щеке. – Чем тебе не нравится Агния? Он застонал, от чего меня мгновенно бросило в жар. – Ты сводишь меня с ума! – с его губ сорвался рык. – Так было задумано. Он нервно затянулся. – Неужели я прошу так много?! – Ты привык получать все и сразу, да? – Да, чёрт побери! - он отстранился и облокотился о перила на крыше. – Ты такой лапочка, когда злишься. Том в очередной раз затянулся и возмущённо посмотрел на меня. – Лапочка? Я стояла чуть в стороне, строя из себя сущую незабудку. Мне нравилось его раздражение: то, как он нервно выстукивал кончиками пальцев дробь по железным перилам, то, как ходили мышцы под его футболкой. Мне нравилось издеваться над ним. Не злобно, но методично. И он прекрасно это понимал, отчего бесился ещё больше. Том сбросил свою сигарету с крыши, и я последовала его примеру. Затем развернулся в мою сторону и прищурился. – Ты все подстроила? Его вопрос рассмешил меня, и я не смогла этого скрыть. – Подстроила? – Да. Подобрала к нашим комнатам одинаковые ключи, завела меня в свой номер. – Конечно, Том. Я утомила тебя на тренировке и нажала твоим пальцем на свой этаж, пока ты спал в лифте. Он тоже рассмеялся и устало провёл рукой по своей бороде. – Согласен, звучит очень неправдоподобно, – Том медленно пошёл в мою сторону, заставляя меня пятиться, пока мы не упёрлись в стену рядом с дверью, из которой вышли. – Так кто же ты? – Каулитц прижал свой нос к моему, и я просто не смогла противиться желанию коснуться его плеч. – Жемчужина, – прошептала я в его губы и накрыла их своими. Том жадно ответил на мой поцелуй, крепко обхватив меня за талию. Мне казалось, что этим электричеством, возникшим между нами, можно осветить целый город. Этот город в огнях только благодаря нам. Мы – два центра вселенной, которые слились в одном тягучем поцелуе. Его жаркие губы целовали мои щёки, горло, плечи. Я практически не принадлежала себе, обвивая его шею, вжимаясь в его тело. И как только его хватка слегка ослабла, я, улучив момент, скрылась в проёме двери, оставляя его наедине с собственными мыслями, вином и пледом.

***

Все произошло так быстро, что он не сразу сообразил, как внезапно оказался здесь совсем один. Губы все ещё хранили вкус её сладкой кожи, руки помнили очертания её тела. Кто она? Жемчужина… Том усмехнулся своим мыслям и устроился на крыше, попивая бутылку вина. Он не стал бежать за ней, но почему? Неужели ему так хотелось оставить эту возникшую между ними интригу? Этого Каулитц объяснить себе не смог. Под утро, оставив на крыше пустую бутылку вина и захватив с собой плед, он отправился в её номер, надеясь наконец-таки получить своё, но номер уже был пуст, не оставив ни единого напоминания о странной девушке, которая любила смотреть на город с высоты.