Чудо

Дженсен принадлежал только Джареду. Всецело. И мужчина постоянно подтверждал свое право на юное тело. Приукрашивать также не забывал. Джаред абсолютно не был в курсе, как же можно сделать Дженсена еще симпатичнее, еще идеальнее, но на пирсинг для своего мальчика он денег не жалел. У Дженсена была проколота бровь, и на носу висело небольшое колечко. Так же у него были проколы языка, сосков и, так названный, «Пирсинг принца Альберта». Однажды, придя домой с работы, почти на пороге он увидел полностью голого Дженсена, во всей красе, к тому же полувозбужденного. Усталость и голод как-то сами собой ушли на задний план, или же вообще улетучились. Джаред успел только скинуть пиджак и развязать галстук, как Дженсен накинулся с поцелуями на своего мужчину. Джаред, сплетая их языки в жадном поцелуе, подхватил парня под задницу и понес в гостиную. Там, облокотившись о первую попавшуюся стену, Джаред развернул его спиной к себе, заставляя выставить задницу. Дженсен всецело и полностью понимал все действия своего любовника, за что получал одобрительные шлепки по своей попке. Вот, как и в этот раз, вздрогнув после шлепка, он протяжно застонал и повернул голову, посмотреть темным взглядом на Джареда. Увидев эти глаза и мокрые покрасневшие губы, Джа не удержался от того, чтобы еще раз почувствовать теплое серебро у себя на языке, провести по колечку в брови, покрыть поцелуями все лицо, спустится на шею и спину, понемногу опускаясь на колени и оттягивая серьги на сосках. Он был готов исследовать гладкое тело бесконечно, задохнутся от поцелуев и оглохнуть от стонов любимого, лишь бы доставить удовольствие Джену. Раздвинув ягодицы, он провел языком от мошонки до копчика, получив в ответ дрожь юного тела и тихий стон. Джаред любил мучить Джена, доводить до грани. В хорошем смысле, конечно. Но сейчас хотелось, чтобы Дженсен кричал от того, как быстро и сильно его трахают. Джаред ввинчивал язык в расслабленное, такое горячее и сладкое колечко мышц, оглаживал стенки и сильнее раздвигал манящие половинки, дергал за соски и дурел от удовольствия, которое испытывал сам, даря его кому-то. Нет, не кому-то, только ему - своему Дженсену, своему маленькому чуду. Джа так углубился в эту мысль, что не заметил, как Дженс особо громко застонал, выгнулся и кончил, не прикасаясь к себе, только от языка в попке. Красивое тонкое тело содрогалось, выплескивая белые струи на темное дерево, пока Джаред мысленно делал себе заметку, что его чудо даже в состоянии получить оргазм от одного только римминга, еще раз убеждаясь, что ему попалась самая сладкая конфетка.