Байки из некронского склепа

      История эта произошла на одном окраинном мире, похожем на наш с вами, в сегментуме Обскурус. Есть там и школы и заведения посолидней, ну, чтобы граждане набирались ума-разума и служили на благо общества, сиречь Империума.       Близился конец миллениума, и, чтобы отметить это знаменательное событие, студенты философского факультета университета имени Солара Махариуса решили сочинить театральную постановку. Долго думали, о чем бы хотели поведать миру. Раз филсфак, то надо что-то глубокое, величественное, но в то же время и близкое рядовому обывателю. Решили рассказать о последних минутах бытия Императора и его столкновении с блудным Хорусом. Куратор одобрил, выступил в роли режиссера.       Роль повелителя человечества, Сангвиния и кустодесов разобрали сразу, но вот на сторону хаоса, пусть и понарошку, никто не рвался. А уж тем более на роль архиеретика. После долгих споров, роль всучили ботану и битарду Пете Васильеву. Тот посопротивлялся, но быстро согласился. Хорус ему даже чем-то импонировал, а именно протестом обществу и скрытым потенциалом. Только Петя ни с кем своими тайными настроениями не делился, и потому что был человеком замкнутым, и потому что боялся.       И вот день спектакля, аншлаг. Студенты запаслись попкорном и танной, жаждут зрелищ. Занавес поднимается, видна обшивка той самой боевой баржи, где, не сочтите за ересь, Император пал… Кхм… Инквизиторов не набежало, сейчас проверю… Император вечно сущий на Земле! Вроде, не видать. Хотя, что это за огонек в небесах? Нет, показалось.       В пьесе нашлось место и глубоким размышлениям, и пафосному превозмоганию космодесанта. Взвод гвардоты положили в первом акте. Но вот настал апогей всего действа. Император на коленях, кусок костюма оторвался, но это только прибавило драматизма. Над ним возвышается Петя Васильев в роли Хоруса. Над своим костюмом постарался от души, рука с силовыми клешнями по-настоящему пугала, блестела в неясном свете прожекторов, словно окровавленная. Конечно, целую банку лака у старосты реквизировал.       Перед ним распластан этот смазливый двоечник, Игорь Крутоносов. Да, красивый и высокий, его за это и взяли на роль Самого, постоянно лезет со своим мнением, суёт нос, куда не следует. Сколько раз он у него списывал, а еще чаще при всех оскорблял, обидно было. Зрители затаили дыхание, Петя занес бутафорское оружие. Или не бутафорское? Сейчас он отомстит за все, Империум будет принадлежать ему…       Крыша зала взорвалась осколками, ворвался грохот и ураганный ветер. Ревущие сопла двигателей хлестали горячим воздухом. Декорации разлетелись, три человека в первом ряду подавились попкорном. На сцену упали кольца верёвок, по тросам спускались штурмовики в броне. Петя Васильев в страхе попятился от поверженного Императора. Последним на сцене появился инквизитор в черном плаще, изящно поправил воротник. Походя улыбнулся зрителям, подмигнул.       Толпа взревела. Вот это размах, вот это спецэффекты! Эти нытики философы поставили ну просто чумовой спектакль! Первое место на конкурсе университетской самодеятельности им обеспечено. И заслужено. Это же настоящий боевой корабль! И костюмы солдат как настоящие.       Из зала раздались одобрительные возгласы:       — Надери задницу этому Хорусу! За Императора! Я хочу детей от инквизитора!       Петя в бутафорской силовой броне возвышался над мужчиной в черном на две головы, но когда тот подошел, весь скукожился, стал маленький и неприметный. Инквизитор угрожающе поднял палец, ткнул в нагрудник и громко произнес:       — Ересь!       Толпа разразилась новыми криками и аплодисментами. Штурмовики завалили Хоруса, разрывая картон, ломая долго пестуемый костюм. Привязали к тросу и переправили на корабль.       Напоследок представитель ордоса обратился к студентам:       — Будьте порядочными гражданами и славьте бессмертного Императора.       Схватил последнюю веревку и был таков.       Зрители остались под впечатлением, многие не могли заснуть и продолжали делиться эмоциями. Такого размаха, такого действа ещё не знали стены университета. Много недель не прекращались разговоры о постановке, она стала настоящим достоянием, легла строками в летописях администрации, байкой ходила среди учащихся всех курсов.       Когда студенты возвращались домой, толковали только об этом и всячески хвалили филсфак, возможно, впервые. Правда, два человека так и не вернулись, не рассказали домашним о знаменательном событии. Исчез Петя Васильев и его куратор, он же режиссёр постановки.       На расспросы ректор только разводил руками. Ему ничего не оставалось, кроме как запретить в будущем выпускать на сцену архипредателей.