***
Опера еле успели отпрыгнуть, иначе тело упало бы прямо на них. Миша присел на корточки рядом с телом, перевернул… неверяще уставился на бывшего приятеля. Фил не был знаком с Темой–дантистом при жизни, так что ему оказалось легче сохранить здравомыслие: - Они еще в здании, я вызываю подкрепление! – капитан достал телефон и назвал адрес в трубку, -…Старый заброшенный завод «Красный Муромец»… В это время Михей вскочил на ноги, и рванул ко входу. Дима нагнал его: - Ну, и куда ты без меня?!.. Парень обернулся и кивнул вглубь помещения подбородком, приглашая друга присоединиться. Филиппов на ходу вытащил пистолет и взвел курок: скины шутить не любят. Надо бы, конечно, дождаться подкрепления, но разве Михея остановишь, если он что-то вбил себе в голову.***
…Лестница… гулкие шаги… дверной проем… Ильинский прижался спиной к стене, готовясь войти на этаж, обернулся к товарищу: - Они там! Давай прочешем! – в глазах парня горел лихорадочный блеск: Дима уже видел такое и понимал, что никакие разумные слова Мишку сейчас охладить не смогут. Другу просто физически необходимо действовать, иначе его просто разорвет от переполняющей тело энергии! Но Фил просто не представлял, как они вдвоем смогут контролировать такое огромное помещение, да еще и с кучей укрытий: - Давай ОМОН дождемся… М-да, дурацкая попытка… Напарник не хотел ждать… Точнее не мог. Фил прекрасно понимал, каково это, когда тебя просто разрывает, не от желания даже - от необходимости отомстить. Сделать хоть что-нибудь, чтобы оправдаться перед собою самим. Наверняка Михей считает себя виноватым в гибели Артема. Ребята рассказывали, что, когда самого Диму избили, а Ильинский считал себя отчасти виноватым в этом, парень не спал трое суток, пока они не нашли тех отморозков… Не нашли и не убили! Причем, одного Миша застрелил лично. Филиппов не мог тогда поверить, что добродушный Мишка способен на такую ненависть. А сейчас понял, что это была не ненависть – азарт пополам с желанием оправдаться в собственных глазах… Гремучая смесь! Но Дима тогда остался жив, а сейчас Артем лежал там – у входа – со свернутой шеей… И, конечно, друг винит в этом себя… Ильинскому просто физически необходимо сделать что-то, чтобы не свихнуться! - Я пошел. Ты со мной? Черт! Надо дождаться ОМОН! Но не бросать же Михея… Да черт с ними, с инструкциями! Прорвутся! - Давай!***
В помещении никого не было, шагов тоже не было слышно. Наверняка скины затаились, а потом ушли. Филиппов опустил ствол пистолета. Здесь наверняка много выходов, глупо было рассчитывать, что они вдвоем смогут все это помещение контролировать. - Надо было у лестницы караулить… Дима расслабился лишь на мгновение. В мозг ввинтился испуганный вскрик Мишки: - Фил! Мужчина ощутил толчок в плечо и отлетел за бетонную колонну, больно стукнувшись об нее локтем. Раздался выстрел. Еще один. Такое уже однажды было – в квартире Антоновой, когда они с Михеем ехали задерживать Балюка. Тогда Ильинский тоже оттолкнул Диму с линии огня, потом отшутившись, что ему самому иначе некуда было прятаться. Только в этот раз самого Миши почему-то не было с Филом рядом за эти укрытием. Ладно, ерунда. Филиппов заучено упал на одно колено, развернулся, вскинул оружие на звук. Пистолет в руках вздрогнул раз, два… Дима даже не услышал выстрелов, то ли оглох от первых, толи собственное сердце стучало так громко, что заглушало все вокруг. Черт! Ильинский его снова спас! А он, кстати, еще за прошлый раз другу должок не вернул… Паша Прут медленно завалился на пол, раскинув руки… Дима бросил взгляд вбок, туда, где он сам стоял несколько секунд назад: Михей лежал навзничь. На белой футболке расплывались красные пятна. Кровь толчками выходила из ран. На губах тоже выступила кровавая пена. Фил бросился к приятелю: - …Миха, даже не думай! Даже не думай, слышишь! Щас все нормально будет… Щас! Тихо… Все… Ну все-все… Кого он успокаивает? Михея? Себя? Сколько было выстрелов? Два? Три? Больше?... Да какая сейчас разница?! Дима лихорадочно выхватил телефон, пытаясь одновременно зажать раны на Мишкиной груди, чтобы остановить кровь. На автомате набрал номер скорой, закричал в трубку: - Капитан полиции ранен! Скорую сюда! Срочно! Срочно, я сказал! Миша закашлялся… из горла пошла кровь… глаза широко распахнулись… Фил с ужасом увидел в этих глазах страх и какую-то безысходность. Ему раньше никогда не приходилось видеть у Михея такого выражения глаз. Даже тогда, на заводе, где Миху взяли в заложники, парень пытался шутить трясущимися губами: у него была практически истерика, но вот такого страха и безысходности во взгляде не было! - Все! Тихо – тихо - тихо… Все нормально… Даже не вздумай, слышишь! Друг слегка приподнял голову и прошептал одними губами: - Я тебе должок-то свой вернул… Какой должок? Это Дима ему должен! Михей уже дважды спасал ему жизнь, а то и трижды – когда спугнул Медунову с подельником из подъезда Фила, когда перехватил Медунову во дворе больницы и заявил ей, что это он, а не Дима виноват в смерти ее любовника, тогда в квартире Антоновой… А вот Филиппов ни разу не смог отплатить Ильинскому той же монетой – не представилось случая. И про какой должок теперь говорит Михей! - Какой должок? Помолчи, слышишь!? Этого не может быть! Просто не может быть! Так не бывает! Не должно быть! Зачем?! Зачем Михей полез его – Диму – спасать?! Да, если бы не Ильинский, то на этом месте сейчас лежал бы Фил, но лучше уж так, чем стоять на коленях над умирающим другом и понимать, что он закрыл собой тебя! - Помолчи! Все в порядке! Все будет нормально… Тихо, Мих… Даже не думай, слышишь?!.. Даже не думай! Миш… Миш! Михей судорожно втянул в себя воздух глаза распахнулись еще шире и вдруг как-то сразу остекленели – из них ушло всякое выражение: боль, страх, вина… Михей!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!***
... Фил сидел в машине и никак не мог поверить в случившееся. Лицо, руки, одежда - все было в крови. Мишиной крови! Этого просто не могло быть. Не могло! - Какого черта Вы туда без прикрытия полезли?! - бушевал Волынский. Дима не мог объяснить полковнику про Дантиста - что тот был, если не другом, то хорошим приятелем Михея. Капитану казалось, что этим он бросит тень на погибшего товарища. Мертв Ильинский или жив, но Фил все равно будет защищать его! Будет защищать хотя бы честь и светлую память, если уж не смог защитить самого Мишу! Зачем?! Зачем друг закрыл его собой?! Зачем?! - Они бы ушли, - голос звучал глухо, пришлось до боли закусить губу, чтобы сдержать слезы. Слезы обиды: на судьбу, на себя, на Михея... Полковник прав: какого черта?! Зачем Ильинский туда полез? Почему Дима не остановил друга? Если бы... Подъехала черная машина, из нее вылез Коржов. - О! Смотри-ка, кто пожаловал, - сплюнул Петр Сергеевич. - Я слышал, у Вас тут стреляли... - вновьприбывший был абсолютно спокоен, даже как-то расслаблен. Это стало последней каплей. Мразь! Это же ты виноват! Это после разговора с тобой Михей сорвался сюда! Что? Что ты ему сказал?! Подонок! Мразь! Фил резко встал. На глаза наворачивались слезы. Горло перехватило, и слова душили его. Волынский, не понаслышке знакомый с буйным нравом подчиненного, положил руку на дверцу машины, преграждая ему путь. - Ты же подставил нас, а? - Дима смог, наконец, справиться с голосом. - Ты ж знал, что там засада... Это же твой человек всю эту кашу заварил! - Капитан Филиппов, вы тон приберите, - мужчина стоял спокойно, заложив руки за пояс брюк. Он чувствовал себя хозяином положения. После смерти Михея ему ничего не грозило! - Что? Что?!! - Фил попытался накинуться на него, но Волынский был начеку - он перехватил подчиненного. Когда-то, после смерти Жанны, точно также Диму удерживал Ильинский, а тот пытался дотянуться до Волыны, как сейчас пытался достать Коржова. Капитан что-то вопил, впрочем, это не имело значения, просто Филу нужно было хоть как-то выплеснуть охватившую его ярость. Сделать хоть что-то, чтобы оправдаться в собственных глазах… Михей в очередной раз спас его. А он в очередной раз не смог спасти Михея. И уже не сможет вернуть этот долг никогда… - Стоять! - рявкнул Волынский. Ему наконец-то удалось утихомирить Диму и даже развернуть его "руками на капот". Это было к лучшему, потому что Фил уже не мог сдерживать слез. - Отставить! Взял моду - старших по званию бить! Мужчина отпустил опустошенного вспышкой эмоций парня, развернулся к начальнику ОБОПа и вдруг, со словами: "А мне, как полковнику, можно!" - размахнулся и резко ударил Коржова кулаком в лицо. Дима успел, повернувшись, увидеть лишь смазанное движение и согнувшегося противника, но по позам мужчин понял, что только что произошло. - Полковник Волынский, Вы что, обалдели? - Коржов прижимал руку к разбитому носу, поэтому голос у него был гнусавым. - Я на Вас рапорт подам! У меня есть свидетель, - он кивнул на ошарашенного таким поведением начальника Диму. - Капитан Филиппов, ты что-нибудь видел? - Волынский достал из кармана носовой платок и стал тщательно вытирать руки, как будто испачкал их какой-то грязью. - Нет, товарищ полковник, - Фил с вызовом смотрел Коржову в глаза, - ничего не видел. Петр Сергеевич брезгливо бросил "оскверненный" платок ОБОПнику. Тот еще секунду постоял, с ненавистью глядя на мужчин, но потом стушевался или испугался и поспешил скрыться в машине. Только вот Михею этим не поможешь...***
Капитан полиции Дмитрий Филиппов прошел несколько сеансов психологической реабилитации без отстранения от несения службы.