Dance Inside

Сначала я не видел, кто это был. Все, что я мог различить — это темный силуэт. Вик быстро вырвал свою ладонь из моей, и я не винил его. Моя кровь застыла в жилах, я мгновенно вспотел и забыл, как дышать. Нас поймали? Они что-то видели? Уже слишком поздно, чтобы искать оправдания тому, что я без футболки посреди ночи держу Вика за руку? Человек на крыльце включил уличный свет, и я зажмурился. Когда я наконец смог видеть снова, я узнал, кто это был. — Мама? — спросил я дрожащим голосом. Это просто не могло произойти. То, что я успешно скрывал в течение восемнадцати лет, перестало иметь значение в один момент. Она стояла, скрестив руки на груди и поджав губы. — Сью, мы… — начал Вик, но остановился, не зная, что сказать. Он не должен был потерять дар речи. Он должен был спасти нас из всей этой ситуации. Он был тем, кто должен сохранять хладнокровие. Мама посмотрела прямо на меня, и я был в ужасе. Она расскажет отцу, и тогда все кончено. Вик уедет, а меня запрут навечно, если наоборот не выгонят из дома. — Марш в свою комнату, — сказала мама. — Но… — Иди, — повторила она строго. Я посмотрел на Вика, и он кивнул. Но разве я мог просто уйти? Мама очень пристально смотрела на меня. Все молчали. Я взглянул на Вика в последний раз, прежде чем уйти. Я прошел мимо мамы, которая не сказала ни слова. Я вбежал в дом и направился прямо к лестнице, чтобы добраться до комнаты. Когда я вошел в комнату, я начал психовать. Я совершенно не был к такому готов. Я не знал, что с этим делать. Я хотел знать, что она говорила Вику прямо сейчас. Я хотел знать, собирается ли она будить отца. Я хотел знать, что Вик в порядке. Но вместо этого я оставался в своей комнате, ожидая.

Vic’s POV

Я смотрел, как Келлин вошел в дом. Я понимал, что теперь его мама знает о нас. Я не был настолько глупым, чтобы пытаться придумать какую-то ложь, а она была недостаточно глупой, чтобы в нее поверить. — Сьюзан… — начал я, но что я мог сказать? «Сьюзан, я сплю с твоим сыном»? Я знал, что не мог больше оставаться безнаказанным. Я не знал, почему вообще увлекся Келлином. Я просто знал, что он делает меня немного счастливее, и не хотел, чтобы это чувство заканчивалось. Я ненавидел себя прямо сейчас. Мне следовало быть осторожнее. — Твою мать, Вик, — Сьюзан вздохнула и опустила руки, — что ты, черт побери, делаешь с моим сыном? — Я не знаю, — ответил я честно. Я засунул руки в карманы и подошел к ней. Это был невероятно странный разговор. Я знал Сьюзан так же давно, как и Бобби, со времен колледжа. Она была моим другом, хорошим другом, и сейчас я должен был говорить с ней как с матерью моего парня. Это было странно. — Как давно это продолжается? — спросила она. Ее акцент был гораздо менее заметен, чем у остальной семьи. — Со Дня Святого Валентина, — ответил я. — Я так и знала, — сказала она, тряхнув головой, — я знала, что что-то происходит, учитывая, как много времени вы проводили вдвоем на озере. — Не то чтобы я планировал что-то. Это просто случилось, — произнес я. — Ты влюблен в него? — спросила она. — Нет, — ответил я, покачав головой, — ничего серьезного. Она вздохнула и присела в одно из кресел. Я подошел и сел рядом с ней. Она не казалась разозленной или шокированной и не была в отвращении, как я ожидал. — Я всегда знала о Келлине, — произнесла она, — но вот ты меня удивил. — Ты знала о Келлине? — переспросил я. Она улыбнулась с нежностью и кивнула. — Материнское чутье. Но ты? Я понятия не имела насчет тебя. Я имею в виду, девушки, с которыми ты был в колледже… — Мне нравятся и парни, и девушки, — сказал я. — И мой сын, видимо, — пробормотала она. — Слушай, если ты хочешь, чтобы я прекратил, я прекращу. Ты его мать. Это ваш дом. Я поднимусь и закончу все это с ним прямо сейчас, если ты этого хочешь, — сказал я, даже если мысли о том, чтобы порвать с Келлином, меня расстраивали. Мы неплохо веселились в последнее время. Сьюзан сидела там, сложив руки вместе и размышляя. Я думал, собирается ли она рассказывать о нас Бобби. Я надеялся, что она не станет, во благо Келлина. Это ужасный опыт, когда тебя заставляют признаться, в то время, когда сам ты к этому еще не готов. Что насчет меня? Я буду в порядке. Вернусь обратно в Лос-Анджелес и попытаюсь найти работу, неважно, насколько это будет сложно. По крайней мере я вернусь к Эдайдже. — Я не хочу, чтобы ты прекращал это, — сказала она, введя меня в некоторый ступор. — Нет? — переспросил я. Она вздохнула, проведя рукой по своим спутанным ото сна волосам. — Нет. Вик, я знаю тебя. Я знаю, что ты не плохой человек. Я знаю, что ты хорошо относишься к Келлину, — сказала она. — Не то, чтобы мы встречаемся, мы не делаем этого, — пояснил я. — Даже если так… — прервала она. Я ждал, пока она продолжит, но она этого не сделала. Она просто смотрела куда-то вдаль. — Почему ты хочешь, чтобы мы продолжали это? — уточнил я. Она взглянула на меня. — Потому что когда еще у него выпадет шанс здесь? — спросила она. — Что ты имеешь в виду? — не понял я. — Я беспокоюсь о Келлине, очень. Как я сказала, я какое-то время знала, что ему нравятся парни, и живя здесь, я всегда переживала, что он никого тут не найдет и потом отправится в колледж, совсем не имея того опыта, который есть у большинства ребят его возраста. Я боялась, что он будет, полагаю, отставать от них, — призналась она. Я понял, что она имела в виду. Келлину было восемнадцать, а он никогда даже не целовался. Не то, чтобы это было плохо, конечно, но Келлин был до невозможного невинен. Если он не сделает всего этого сейчас, с возрастом это станет еще сложнее. — Так что? Ты не против того, чтобы я был с твоим сыном? — уточнил я. — Не то, чтобы я не против. Ты знаешь, насколько я религиозна. Ты знаешь, что я считаю это неправильным, но он мой сын и я хочу для него лучшего. Я не хочу быть тем, кто отнимет у него все, — ответила она. Это было причиной, по которой я всегда любил Сьюзан больше, чем Бобби. Бобби был полон предрассудков. Сьюзан же всегда думала о глобальном благе, а не только о себе. Это было немного (или скорее даже очень) странно получить ее благословение, и я не бы уверен, стоит ли мне доверять ей, но я не хотел прекращать то, что было у нас с Келлином. — Что насчет Бобби? — спросил я. — Он не должен узнать. Это убьет его, — ответила она. — И для тебя нормально скрывать это от него? — уточнил я. — Нет, но если я скажу Бобби, я потеряю Келлина, — сказала она, и это было правдой. Кто знает, как Бобби отреагировал бы. Это могло разрушить их семью. Конечно, наши с Келлином отношения не разрушили бы ее, но вот то, что Келлин гей, могло бы. — Окажите мне услугу, будьте умнее. Не ходите по двору, держась за ручки, — попросила она. Я кивнул. Я никак не мог поверить, что она приняла нас, в какой-то степени. Судя по выражению ее лица, ей было некомфортно. — Мы будем осторожнее, — пообещал я. — Хорошо. И еще одно условие, — добавила она. — Говори, — произнес я. — Когда он должен будет уехать в колледж, ты его отпустишь. Ты порвешь с ним и позволишь ему быть нормальным подростком. Ты меня понял? — спросила она. Я кивнул. — Договорились. И это было правдой. Я знал с того самого момента, когда мы с Келлином сошлись, что это все будет недолгим, и Келлин знал это тоже. Он не был глупым. Через пару месяцев он поедет в колледж, и все это закончится. Это было единственной причиной, почему я позволил этому случиться с самого начала, потому что я знал, что это не будет продолжаться вечно. Мне было хорошо, Келлину тоже. И на этом все. Мне нравилось помогать ему узнавать или испытывать что-то новое. — Хорошо, а теперь я не хочу слышать или знать о чем-то из этого, — сказала она. — Не переживай. Мы будем осторожны, — ответил я, поднимаясь на ноги. Я хотел пойти к Келлину. С ним наверху наверняка уже случилась паническая атака или что-то подобное. — И Вик, — произнесла она, заставив меня остановиться. Я оглянулся на нее. — Да? — спросил я. — Не обижай его, — попросила она. Я ничего не сказал, просто кивнул и вошел внутрь. Я направился сразу к лестнице. Я слышал, как Бобби храпит в другом конце коридора, не имея ни малейшего представления о том, что происходит в его собственном доме. Но я должен был убедиться, что Келлин в порядке, так что я легонько постучал в его дверь и приоткрыл ее. Свет был включен. Келлин стоял посреди комнаты, выглядя так, будто все это время он ходил вперед-назад. Он остановился, глядя на меня огромными глазами. — Что случилось? Она скажет отцу? О чем вы говорили? — спросил он быстро. — Успокойся. Все в порядке. Мы в порядке, твоя мама в порядке. Поверь мне, — сказал я ему. — Но… — Мне надо идти. Я напишу тебе, что произошло, — сказал я. Я не хотел оставаться в его комнате слишком долго посреди ночи. Так что даже учитывая, что он стоял там, как олень, пойманный в свет фар, я ушел, прикрыв за собой дверь, и пошел в свою спальню.