Дом без зеркал

      — Я хочу купить дом для Лайлы, — Раймонд Леон сидел в кресле напротив Хелены Блюхенгер.       Поскольку девушка была ещё несовершеннолетней, ему пришлось установить над ней попечительство. Это решение пришло к нему не сразу. Лайла прожила у него около четырёх месяцев и была готова вступить в права наследства, когда страж решил не допустить, чтобы доктор была единственным опекуном девушки. Тем более что Лайла по-прежнему наотрез отказывалась вернуться в больницу, предпочитая жить в небольшой квартире стража времени. Он как-то незаметно привык к её присутствию в своей жизни. Девушка многому научилась за время их совместного проживания — Раймонд постепенно учил её пользоваться бытовыми приборами, готовить и становиться более самостоятельной. И хотя во многом она оставалась наивным ребёнком, теперь он уже не боялся оставлять её одну дома, гадая, будут ли квартира или девушка целы и невредимы к его приходу. Даже если ему приходилось задерживаться, он не волновался за неё. Только обязательно предупреждал, чтобы она не ждала. А потому он подал заявку и разделил обязанности попечителя с доктором, что позволяло ему контролировать и её тоже.       — У неё есть дом, — нахмурилась Хелена.       Особой симпатии эти двое друг к другу не испытывали. Она считала недоразумением, что Лайле так понравился этот человек, и никак не могла понять, что же в нём так привлекло её. Он подозревал в ней корыстный интерес и до сих пор занимался расследованием. Были подняты все каналы, легальные и нелегальные, но пока никакой зацепки найти не удалось. Ему даже не удалось выяснить имена всех любовников Марты. А потому оба придерживались политики вооружённого нейтралитета ради счастья и спокойствия своей подопечной.       — Она не хочет там жить. Я разговаривал с ней об этом, мы даже съездили туда. Лайла подошла к двери, а потом развернулась и села в машину. Она наотрез отказалась заходить в дом и сказала, что жить там не будет. Поэтому я думаю, что тот дом надо продать и купить новый, в котором её не будут преследовать болезненные воспоминания.       — Но откуда взялась такая идея?       — В квартире пространство очень ограничено. Она чувствует себя, как птица в клетке. Я хочу, чтобы у неё был просторный дом и сад, где она могла бы гулять. В каком-нибудь тихом районе без любопытных и назойливых соседей.       — Она любит вас?       — Я собираюсь на двадцатипятилетие сделать ей предложение, — невозмутимо отозвался он. — Если вы дадите согласие, то можем ускорить этот процесс на два-три года.       — Вы действительно её любите? — пронзительно взглянула на него Блюхенгер.       Раймонд выдохнул и прикрыл глаза. Руки его с силой сжали подлокотники кресла. Ему на работе надоели намёки и разговоры за его спиной о том, что он сделал выгодную партию и воспользовался служебным положением, влюбив в себя богатую наследницу жертвы преступления, которое он до сих пор не может раскрыть. Всё это было так грязно и неприятно, но он находил в себе силы сдерживаться и не обращать на это внимания. От его недалёкого окружения иного и не ожидалось, а доказывать каждому идиоту, что есть что-то кроме его убогих представлений о жизни и любви, он не собирался, тратя свои силы и драгоценное время, которое он мог провести с гораздо большей пользой в компании чудесной девушки.       — Представьте себе, да, — насмешливо улыбнулся он, с вызовом глядя в глаза доктора. — Каким бы невозможным вам это не казалось.       — Я просто за неё переживаю.       — Не вы одна.       — И хочу, чтобы Лайла была счастлива.       — В настоящее время я единственный человек, который может действительно осуществить это.       Они оба помолчали некоторое время, каждый думая о своём. Неожиданно Раймонд заговорил:       — Вчера ночью она пришла ко мне.       — То есть как?       — Она спит в спальне на кровати, а я на диване в гостиной. Так вот вчера ночью она пришла и легла рядом со мной.       Перехватив возмущённый взгляд доктора, страж неожиданно улыбнулся:       — Прижалась ко мне и положила голову на моё плечо. А я обнял её. А потом мы уснули, слушая, как бьются наши сердца. Ничего из того, что вы подумали, доктор, — не удержался он от шпильки.       — По закону она несовершеннолетняя, мистер Леон.       — Ей двадцать один. Раньше полное совершеннолетние наступало в этом возрасте.       — Это было раньше. До того, как у нас появились часы. И теперь совершеннолетним считается тот человек, у которого они начали свой отсчёт. И не мне вам об этом рассказывать. Это ваша работа.       — Но у неё счётчика нет, — возразил он. — Она этакий человек из прошлого. И её время, в отличие от нашего, ограничено. Таким образом, я считаю, что мы не вправе отнимать у неё возможность насладиться счастьем, подстраиваясь под современные правила.       Хелена сочувственно-насмешливо смотрела на собеседника.       — Я знала, что мужчины от любви тупеют, но чтобы настолько… Давайте объявим об особенности Лайлы во всеуслышание, мистер Леон? Вы этого хотите?       — Я просто хочу на ней жениться, — он сделал вид, что пропустил её выпад мимо ушей. — И прошу вас дать нам такое разрешение.       — Сколько вам лет, Раймонд? — устало вздохнула женщина.       — Тридцать пять.       — А мне сто два.       — Хорошо сохранились, — кивнул он.       Она закатила глаза:       — Мальчишка.       — Так мы можем искать дом?       — Да.

***

      Лайла открыла дверь. Стоящая на пороге девушка широко улыбнулась:       — Привет!       — Привет! — ответная улыбка Лайлы была не менее дружелюбной.       — Я ваша соседка и пришла познакомиться. Я Дороти. Любите пироги? — гостья протянула девушке тарелку с угощением.       Лайла просияла и посторонилась, приглашая её пройти в дом. Дороти зашла, с любопытством оглядываясь:       — А у вас тут очень уютно. Вы живёте вдвоём? Этот парень в чёрном плаще, он кто? Такой строгий и неприступный. Отец?       — Он мой муж, — улыбнулась Лайла.       — Муж? — соседка бросила на новоявленную подругу скептический взгляд. — Он красивый.       — И очень умный. И добрый.       Повисла неловкая пауза. Лайла с любопытством разглядывала Дороти, а та ждала, что её пригласят к столу.       — Не пора ли нам выпить чаю? — так и не дождавшись приглашения, поинтересовалась она.       — Ой, прости, — смутилась Лайла. — Я совсем забыла про чай. Пойдём.       Девушки прошли на кухню.       — А твой муж? Когда он вернётся?       — Он уходит утром, а приходит вечером. Он страж времени.       — А сама ты чем занимаешься?       — Сижу дома и жду его.       — Целый день сидишь дома? — округлила глаза гостья.       — Ну да, а что тут такого?       — Это же неинтересно. Ты не гуляешь?       — Гуляю. У нас есть чудесный сад, — Лайла уже умела управляться с чайником, а потому разлила по кружкам чай и накрыла на стол.       — А по магазинам не ходишь?       — А что такое магазины?       Дороти чуть не поперхнулась чаем, вытаращив на Лайлу глаза.       — Ты издеваешься?       Улыбка девушки увяла.       — Нет, — растерянно отозвалась она.       — Ладно, мне уже пора, была рада познакомиться. Давай, я завтра зайду за тобой, и мы пойдём по магазинам?       — Хорошо, — послушно кивнула Лайла.       — Тогда до завтра.       — До завтра.

***

      — Откуда пирог? — насторожился Раймонд, зайдя в кухню. Насколько он помнил, кулинарию его жена ещё не освоила.       — Сегодня приходила Дороти, — похвасталась Лайла.       — Кто такая Дороти? — нахмурился он.       Страж подошёл к окну, полагая, что это кто-то из соседок.       — Это моя новая подруга. Она пришла познакомиться и угостила нас пирогом. Она хорошая.       Значит, соседка, он был прав.       — Не сомневаюсь, — помрачнел мужчина. Именно этого он и боялся. — Я ведь просил тебя никому не открывать дверь.       Он повернулся и увидел простодушный взгляд девушки.       — Ты моё чудо, — смягчился Раймонд, видя её улыбку.       Он подошёл к жене и поцеловал её. Но внутри у него всё было не так радужно. Следовало решить эту проблему и как можно быстрее. Никаких гостей и никаких соседей — праздное любопытство окружающих им ни к чему.       — Она сказала, что завтра мы пойдём в магазин.       Он поглаживал её по волосам, и после того, как Лайла сказала это, его рука замерла.       — Нет, — резко отозвался он.       — Нет? — переспросила она, подняв голову и ловя его взгляд.       — Ты никуда не пойдёшь, — тут он сам осознал, насколько жёстко это прозвучало, и ласково добавил. — Я с этим разберусь, не волнуйся.       — Что-то случилось?       — Ничего не случилось, любовь моя. Всё хорошо.       Она просияла и обвила его шею руками.

***

      Дороти постучала в двери. Сегодня никто не спешил открывать. Девушка нетерпеливо постукивала ножкой по крыльцу. Он закатала рукав и посмотрела на свои часы. Счётчик показывал чуть меньше сотни лет — на сегодняшний поход по магазинам должно хватить. Девушка поправила причёску, и тут дверь распахнулась. Дороти так и застыла — на пороге стоял мужчина. Его лицо было непроницаемо, а бледные губы сжаты в тонкую ниточку.       — Дороти, я полагаю? — ледяным тоном осведомился он.       Страж времени во всей его красе. Именно такими она себе их и представляла.       — Да, — кокетливо улыбнулась девушка. — А вы, мистер?       — Нечего вам здесь делать, — отрезал он. — И оставьте мою жену в покое.       Дверь захлопнулась прямо перед её носом. Дороти только ошалело хлопала глазами.       — Грубиян, — фыркнула она.       После нескольких секунд раздумий, что же ей делать, она снова постучала в дверь.       И снова он появился на пороге.       — Если вы ещё раз тут появитесь, я отвезу вас в участок и привлеку к ответственности за нарушение общественного порядка и частной собственности.       Она даже рта раскрыть не успела, как дверь снова захлопнулась. Неодобрительно покачав головой, девушка медленно спустилась по ступенькам и направилась в сторону своего дома. Она не видела, каким взглядом прожигает её хозяин дома через окно, глядя, в какую сторону направится совершенно ненужная ему любопытная соседка.       Раймонд стоял у окна, сцепив руки за спиной, когда Лайла потёрлась носом о его затылок. Он уже привык к её бесшумным появлениям и больше не вздрагивал.       — Кто-то приходил? — девушка обвила руками талию мужа.       Он развернулся к ней и тепло улыбнулся.       — Дороти предупредила, что не сможет сегодня никуда пойти. И ещё она сказала, что больше не будет нас беспокоить.       Раймонд обнял жену и зарылся носом в её волосы, вдыхая такой родной и любимый запах. Ему пришлось отпроситься с работы в первый раз в своей жизни, но он не жалел об этом ни капли. Безопасность Лайлы и её спокойствие были важнее всего.

***

      — Привет! — сегодня Дороти не рискнула постучаться в двери, а нашла Лайлу в саду, когда убедилась в том, что Леон ушёл.       — Привет, — дружелюбно улыбнулась Лайла. — Рэй сказал, что ты больше не придёшь.       Девушка качалась на качели, закреплённой за толстую ветку дерева.       — Твой муж форменный грубиян.       — Он хороший, — мечтательно улыбнулась Лайла. — Я люблю его.       — Он просто тиран! Это он тебя не выпускает из дома?       — Он просто заботится обо мне и переживает, чтобы со мной ничего не случилось.       — Все они так говорят, — фыркнула Дороти, прислонившись плечом к дереву и наблюдая за собеседницей.       Лайла была похожа на большого ребёнка, такая же наивная и открытая. Это было большой редкостью в наглухо закрытом на все замки Нью-Гринвиче. По крайней мере, Дороти таких людей в своём окружении пока что не встречала.       — Слушай, а у меня идея, — улыбнулась гостья. — Как насчёт вечеринки?       — Вечеринки? — удивлённо переспросила Лайла.       — Твой муж вернётся только вечером. Так чего же тебе скучать дома одной? Пойдём ко мне в гости. Я приглашу друзей, и мы отлично повеселимся. Что скажешь?       — Мне нельзя выходить из дома.       — Да брось, не можешь же ты всю жизнь просидеть взаперти. Пойдём, будет весело. А потом ты вернёшься домой, и твой муж ничего не узнает.       Лайла нахмурилась:       — Это неправильно.       — Да пойми ты, неправильно то, что он запирает тебя дома! — с жаром заговорила Дороти. — Ты свободный человек и имеешь полное право ходить в гости. Если ты не пойдёшь, это очень меня огорчит. А мы ведь подруги.       — Огорчит? Не нужно огорчаться, — покачала Лайла головой.       — Тогда пошли.       — Пошли, — улыбнулась она, вставая.       Как и была — босиком, девушка направилась вслед за соседкой.

***

      — Лайла, — Рамонд зашёл домой и позвал жену.       Ответом ему была тишина. И хотя и раньше такое бывало, что она не встречала его у дверей, сегодня почему-то эта тишина была тревожной. Бросив пакеты с покупками прямо на пороге, Леон оббежал весь дом, разыскивая её. В доме Лайлы не было. Она вполне могла быть в саду, но почему-то он был уверен, что это не так. Страж остановился и бросил через окно взгляд на соседский дом. Руки его сжались в кулаки, и он кинулся туда, взметнув полами плаща.       — Приве-е-е-ет! — широко улыбнулась ему какая-то пьяная девица, открыв дверь. — У-у-у, какой красавчик!       Он отпихнул её в сторону и ворвался в дом. Вечеринка была в самом разгаре, по дому тут и там бродили какие-то люди, пили, смеялись, громко разговаривали. Во всей этой суете Раймонд отчаянно искал Лайлу и никак не мог найти. Он взбежал по лестнице на второй этаж. Одна из дверей распахнулась, и девушка, выскочившая ему навстречу, едва не сбила его с ног. Схватив её за плечи, он узнал Дороти. Девушка была бледна, глаза её были расширены от страха и полны паники.       — Лайла! — прорычал он, встряхнув её за плечи.       Дороти всхлипнула и указала взглядом на дверь, из-за которой выскочила. Отшвырнув её прочь, Леон ворвался внутрь. Там в кресле в припадке билась Лайла, а вокруг стояли несколько человек, смотря на неё с ужасом. Врезав по лицу первому попавшемуся парню, Рэй прорвался к жене. Он достал таблетки из её кармана и вложил две в рот. Она успокоилась и затихла, обессилено закрыв глаза. Ни слова не говоря, мужчина подхватил её на руки, поднял, словно пушинку, и направился к выходу в полном молчании. Все боязливо расступались, стоило им увидеть его бешеный взгляд. Возле Дороти страж остановился.       — Если кто-нибудь подойдёт к моему дому ближе, чем на десять метров, стреляю без предупреждения.       Голос его был тихим, но у всех по спине мурашки побежали от угрозы, которой он был наполнен. Никто не шевельнулся, пока страж со своей драгоценной ношей не скрылись в сумерках улицы.       — Да ну их, психи какие-то, — пробормотала Дороти.

***

      Раймонд опустил Лайлу на кровать и погладил по волосам. Он вгляделся в её безмятежное лицо. Затем опустил взгляд на её руку — перчатка была на месте, так что главная тайна осталась нераскрытой. Он с облегчением выдохнул и прилёг рядом, обнимая её.       — Я так устала, — пробормотала Лайла, прижимаясь к нему.       Он поборол дрожь и совладал с собой, осторожно спросив:       — Тебе понравилось?       Она открыла глаза и нахмурилась:       — Нет. Там было слишком много людей и шума, — отрицательно покачала она головой. — Я больше туда не хочу. Я хочу быть рядом с тобой.       — Я всегда буду рядом с тобой, любовь моя, — улыбнулся он.       — Я больше никуда не хочу уходить, — она положила голову на его плечо и скоро заснула.       А он ещё долго лежал, обнимая её и глупо улыбаясь в темноте, чувствуя себя самым счастливым человеком в мире.

***

      — Я ничем не смогу помочь, — покачала головой Хелена Блюхенгер. — Её время пришло.       Она отвела взгляд. Раймонд Леон задумчиво кивнул. Он подозревал именно это.       — Сколько ей осталось?       — Я не знаю, — на лице доктора мелькнуло выражение боли.       Она готовилась к этому, но время пролетело так быстро. И если так больно ей, то каково ему? Он стоял спиной к ней, глядя в окно. Руки, сцепленные за спиной, сжались так, что костяшки пальцев побелели.       — Она меньше ходит, медленно двигается и быстро устаёт, — голос был привычно бесстрастным, но никто даже не догадывался, насколько это не соответствует той буре чувств, что бушует у него внутри.       — Все процессы в её теле замедляются. К сожалению, мы не располагаем всеми теми лекарствами, продуктами и витаминами, которые были у людей прошлого, чтобы помочь ей. А потому я считаю, что семьдесят — это хороший возраст в тех условиях, в которых мы живём. И то исключительно благодаря тому, что её тело находится в хорошей физической форме. Правильное питание и регулярные физические нагрузки сыграли в этом не последнюю роль. Как и ваша любовь, Раймонд.       Он кивнул и повернулся к ней.       — Спасибо, Хелена. Вы сделали для нас так много. И я вам благодарен.       Она похлопала его по плечу и ушла. Самое время оставить их одних.

***

      — Лайла, — он тихо вошёл в спальню.       — Рэй, — улыбнулась она, протянув к нему старую морщинистую руку.       Он смотрел на неё влюблённым взглядом. Всегда влюблённым взглядом. Все пятьдесят лет. Она изменялась, а он не замечал этого. Ведь это была его Лайла — самая молодая и прекрасная женщина в мире.       — Так странно, я недавно проснулась, но уже снова хочу спать, — посетовала она.       Он прилёг рядом с ней, обнимая и пряча в кольце своих рук.       — Спи, любовь моя.       — Я изменилась, да?       Когда-то давно они разговаривали о том, что она особенная. Что она меняется, а все люди остаются такими, как есть. И никто не должен об этом знать. И поэтому она не должна выходить из дома дальше своего сада. Да ей и не надо было. Ей всегда хватало места рядом с ним, а остальное её не интересовало.       Он поднял голову и вгляделся в её лицо.       — Ни капли, — улыбнулся он, целуя её.       Ни одного зеркала в доме. Лайла и Рэй прекрасно обходились без них.       — Я так устала…       — Отдыхай.       Она прижалась к нему точно так же, как и пятьдесят лет назад, точно также, как и всегда. Он прикрыл глаза и долго лежал, вслушиваясь в её дыхание и слушая стук её сердца. Всё это убаюкивало его. Казалось, они плывут куда-то далеко-далеко. Или наоборот — взлетают в безбрежную синь неба.       — Смотри, какие облака! — смеялась молодая Лайла. — Они такие мягкие, как пух! Пойдём покатаемся!       И они летели к облакам, прыгали на них, зарывались в эту белоснежную пуховую мягкость и смеялись, словно дети…

***

      Когда Раймонд открыл глаза, было темно. Незаметно ночь вступила в свои права, а никто так и не удосужился включить свет. Было бы хорошо лежать вот так рядом друг с другом вечно. Беспокоило только одно — в окружающем мире было что-то неправильное. Скоро он понял, что не так — он больше не слышал биения её сердца. И только счастливая улыбка на её губах говорила о том, что Лайла счастливо прожила свою жизнь, и ей совершенно не о чем было жалеть в последние свои минуты.       Мысль о времени заставила его нахмуриться. Раймонд закатал рукав и посмотрел на часы. Ему оставался час жизни — он забыл пополнить своё время. Страж времени тяжело вздохнул: ну что стоило ему проспать на час больше и никогда не проснуться, а остаться с любимой там — на облаках в безбрежной сини?       Несколько минут он боролся сам с собой. Но Раймонд Леон не привык сдаваться. Поэтому он встал с кровати, в последний раз поцеловал любимую женщину в холодные губы, надел форму стража времени, неторопливо застегнул все пуговицы, обернулся в дверях и бросил последний взгляд на свою жену. Казалось, она просто спит. Нежно улыбнувшись, Раймонд тихо прикрыл дверь. Он, не торопясь, спустился по лестнице, открыл в коридоре деревянный ящик, который появился тут совсем недавно, и нажал одну кнопку. Идея пришла давно, и это было наилучшим выходом в их случае. Леон постоял, сверил время на своих часах и на часах в содержимом ящика и покинул дом, направляясь к служебной машине. Второй раз в жизни он пользовался служебным транспортом в личных целях. В первый раз он вёз домой доктора Блюхенгер, чтобы та убедилась, что Лайла действительно хочет жить с ним. И второй раз — сегодня.       Медленно он спустился по ступенькам крыльца. Лицо его было непроницаемо, и сторонний наблюдатель не уловил бы ни проблеска эмоций на этом бесстрастном лице. Леон сел за руль и нажал кнопку связи.       — Диспетчер, переведите суточные, — равнодушно сказал он.       Затем Раймонд несколько секунд, показавшихся ему вечностью, смотрел на дом. Это была черта, которая делила его жизнь на два различных мира — до и после. Он ещё раз взглянул на часы, сверяя время, завёл машину и поехал прочь. Сзади что-то ухнуло, и раздался взрыв. Дом без зеркал взлетел на воздух. Сухое дерево занялось моментально, и красные языки пламени заплясали в ночи, пожирая дом, сад, её и всё то, что было до. Теперь у него осталось только после…