Отвергнутая

      Огромный белоснежный лайнер «Озирис» совершал круиз из Архангельска в Санкт-Петербург вдоль побережья Скандинавии. На верхней палубе отдыхали пассажиры, удобно устроившись в шезлонгах и креслах. Между ними сновали стюарды, в белых костюмах разнося на подносах еду и напитки. Маленькая девочка стояла на юте и любовалась спокойным бирюзовым морем, сливающимся в дали с голубыми небесами. Глядя на подобное зрелище, её переполнял внутренний восторг, хотелось унестись вдаль и объять необъятное. — Олеся, вот ты где! — услышала она за спиной недовольный голос матери. — Сколько раз я тебе говорила не убегай, мы с папой тебя уже обыскались. — Но мама… — попыталась возразить она. — Никаких «но»! — решительно произнесла та. — Я понимаю, тебе скучно, просто пойми, мы беспокоимся за тебя. — Я хотела посмотреть на море. — Милая на море можно посмотреть и там внизу. Зачем забираться именно сюда.       Девочка промолчала, в одном мама оказалась абсолютно права, ей на самом деле было скучно. Её ровесников на корабле не оказалось, и завести приятную дружбу просто не с кем. Находиться в обществе взрослых то ещё удовольствие, каждый друг с другом разговаривает, и никому до тебя нет никакого дела. Олеся шла рядом с мамой они уже почти спустились как неожиданно раздался мощный взрыв, корабль подбросило, после чего он дал крен на левый борт. Послышался протяжный скрежет раздираемого водой металла, в чистом морском воздухе остро запахло соляром. Прозвучало семь коротких гудков и один длинный, и капитан обратился по интеркому с сообщением. В нём говорилось, что судно по неизвестным причинам получило пробоину, всем пассажирам необходимо сесть в шлюпки и покинуть корабль.       Скоро на палубе появился старший помощник капитана с матросами. Мама с Олесей поспешила на шлюпочную палубу к ближайшей шлюпке, где перед посадкой здоровенный голубоглазый матрос, в кителе нараспашку, с татуировкой в виде штурвала на запястье, надел на них спасательные жилеты. Когда шлюпка заполнилась потерпевшими, моряк опустил шлюпбалки и лодка стала опускаться на поверхность океана. Просто удивительно в этой аварийной ситуации никто не поддался панике, все вели себя организованно, мужчины пропускали вперёд женщин с детьми и всячески помогали матросам. Возможно, причиной тому являлось то, что корабль погружался медленно. Из разговоров девочка поняла, скорее всего, судно налетело на подводную мину времён второй мировой войны. Вдруг её пронзила неожиданная жуткая мысль. — А как же папа?! — воскликнула она. — Не беспокойся, родимая, он наверняка в другой шлюпке, и мы его обязательно встретим, когда приплывём к берегу. — Правда? — Ну конечно правда, мы обязательно его встретим, — как можно увереннее повторила она, больше убеждая саму себя, чем её.       Шлюпка между тем опустилась на воду. Механик начал заводить мотор, дабы отойти подальше от тонущего судна, как внезапно раздался следующий взрыв, совсем рядом. От него поднялась большая волна захлестнувшая шлюпку. Олеся не успела крикнуть: «мама»! как очутилась далеко от шлюпки, остальных пассажиров и от матери. При ударе о воду с неё сорвало жилет, девочку охватило сильное смятение при погружении в океанскую пучину. Она не умела плавать и быстро начала тонуть, от нехватки воздуха едва не разрывались лёгкие. Вокруг поднимались разноцветные пузырьки, неожиданно они начали обволакиваться вокруг, загораясь всеми цветами и оттенками. Внезапно всё погасло, наступила непроглядная тьма, застучало в висках и девочка погрузилась в беспамятство.

* * * *

      Олеся очнулась, прямо перед глазами находилась травинка, по ней полз иссиня-чёрный жучок. Добравшись до вершины травинки, жучок расправил крылья и полетел ввысь. Девочка проводила его взглядом, села и огляделась. Она находилась на небольшой прогалинке поросшей густой травой, вокруг стояли клёны, а далеко возвышалась гора со снежной шапкой. Высоко в небе сияло солнце, всё вокруг дышало покоем и умиротворением слышались трели птиц, жужжание насекомых. С ближайшего дерева раздавалась барабанная дробь, выстукиваемая красноголовым дятлом, подле ствола накопилось довольно приличное количество надолбанной стружки. Олеся осмотрелась внимательнее, может её вынесло на берег, она добралась сюда не помня как. Но нет, трава оказалась примятой только в том месте, где она сейчас находилась и самое интересное одежда оказалась абсолютно сухой. Очень сильно хотелось есть, открыв свою детскую сумочку, девочка обнаружила творожный батончик, носимый ею на всякий случай.       Заканчивая свою скудную трапезу, она услыхала звонкий детский хохот, раздавшийся из-за деревьев. Торопливо поднявшись, девочка отряхнула соринки с голубого ситцевого платьица, подтянула белые гольфы, поправила сандалии и достав из сумочки расчёску с зеркальцем, причесала свои каштановые волосы. Приведя себя в порядок отправилась на звук смеха, справедливо рассудив, что живущие здесь могут ей помочь. Дойдя до края рощицы, осторожно выглянув, Олеся увидела трёх разноцветных жеребят бегающих друг за другом, очевидно играющих в догонялки. В этот момент один догнал другого, дотронулся до него копытом и крикнул: «осалил, ты водишь!» У девочки учащённо застучало сердце, говорящие лошадки, невероятно, с другой стороны они не выглядели опасными. Может спросить у них хотя бы где она находиться. Медленно выйдя из рощи, она направилась к ним, благо они в данный момент остановили игру, о чём-то заспорив, и не заметили её. — Простите, где я? — обратилась девочка к ним, подойдя почти вплотную.       Жеребята, словно по сигналу, мгновенно прекратив разговор, повернулись к ней. Олеся остановилась, судя по их виду, те оказались весьма испуганы, готовые в любой момент пуститься наутёк. — Не бойтесь, я не сделаю вам ничего плохого, скажите, куда я попала?       Наконец один из них, судя по росту самый старший вороной масти с багряной отливающей в лучах солнца расплавленным серебром гривой, несмело шагнул вперёд и обошёл её со всех сторон. Остальные тоже ободренные его примером не торопясь подошли к ней. — Мы находимся недалеко от городка Фоал-Маунтин на востоке Эквестрии… — начал старший, но его бесцеремонно прервали. — Эпплджем, разве нам родители не говорили, что нельзя разговаривать с незнакомцами! — Да ладно тебе, Керхув, не будь таким занудным погляди сам, оно само боится больше нашего и не выглядит слишком опасным. — А ты раньше подобных встречал? — назидательно спросил третий жеребёнок. — Откуда тогда знаешь? — Не знаю, просто чувствую, вечно вы двое объединяетесь против меня, — с обидой произнёс Эпплджем, — а знаете что, давайте отведём это к нам домой, может папа с мамой, знают как поступить.       На этот раз его поддержали. Они велели ей идти за ними, и все четверо зашагали через поле засеянное кукурузой набравшей полную силу, похваляясь своими длинными ярко-жёлтыми початками. Девочка всё ещё не понимала, как это лошади могут разговаривать. Название «Эквестрия» ничего не говорило. Последнее обстоятельство настолько её поразило, буквально заставив забыть о теперешнем положении. Приглядевшись к своим спутникам, пришла к выводу, те поменьше, скорее всего, близнецы. Точно так же выглядели два одинаковых мальчика, ходившие с ней в одну группу в детском саду. Дойдя до окраины поля, все направились к большому в три этажа дому, сложенному из камней, где в качестве забутовки использовался раствор извести. Квадратные окна с цветами на подоконниках имели довольно нарядный вид. Справа от дощатой двери на стене висела прибитая на счастье ржавая истёртая подкова. — Мам, пап, — наперебой загалдели жеребята, вбегая в дом, — гляньте, кого мы сегодня встретили возле кленовой рощи! — и с этими словами дети легонько мордочками подтолкнули вперёд вошедшую вслед за ними девочку.       Золотисто-рыжая кобылка с белой гривой оторвалась от плиты, где стояли кастрюля с чайником, и внимательно на неё поглядела. Тем временем со второго этажа спустился ультрамариновый жеребец с гривой цвета солнечного заката. Они недоумённо переглянулись между собой. Судя по всему, им впервые приходилось видеть подобных созданий. — Грэйнит дорогой, ты знаешь, что это такое, ты видел таких раньше? — тот в ответ отрицательно покачал головой. — Я не «такое!» — обиженно воскликнула Олеся. — Я человек, я девочка.       Супруги вновь недоумённо и с некоторым испугом переглянулись — почувствовав себя примерно так как если бы с ними заговорила собака или кошка. — А как тебя зовут? И сколько тебе лет? — спросила кобылка. — Вот столько, — девочка, показала пять пальцев, — меня зовут Олеся. — Олеся? Какое странное имя. — Оно не странное, — возразила девочка, — мама говорила оно означает «лесная». — А где она твоя мама?       Олеся опустила взор своих тёмно-синих глаз в пол, поставленный вопрос мгновенно вырвал в реальное положение вернув к существующей действительности. — А её больше нет, — дрогнувшим голосом проговорила она, — мы плыли на корабле, потом корабль начал тонуть, потом мы сели в лодку, потом случился большой шум, я оказалась в воде, потом я очутилась там, на траве… простите.       Девочка закрыла лицо ладошками и горько заплакала, ибо в этот момент внезапно осознала, что больше никогда не увидит своих родителей. Кобылка подошла к кухонному шкафчику, над мойкой, залепленному красочными наклейками, достала успокаивающий травяной сбор в жестяной коробке и заварила чашку предварительно добавив в неё мёда. Перемешав всё тщательным образом, она протянула ей заварку. — Вот, выпей, станет легче.       Та взяла питьё и принялась пить небольшими глоточками. Выпив всё до дна, она протянула назад чашку. Через какое-то время девочка успокоилась, перестала плакать и ей захотелось спать. Жеребец провёл её на третий этаж в комнату и уложил на кровать накрыв одеялом. После чего спустился вниз, начав отдавать распоряжения. — Эпплгадэн! Керхув! Остаётесь здесь с мамой. Эпплджем проводишь меня туда, где вы её встретили, — велел он. — Папа… — попытались протестовать близнецы. — Остаётесь тут! — сурово повторил он, и обратился к старшему сыну. — Веди!       Они вышли за дверь и приблизительно два часа спустя вернулись назад. На вопросительные взгляды жены и мальчиков отрицательно помотал головой. — Всё как она говорила, мы пошли по следам, и вышли на поляну. Трава примята только в одном месте, такое впечатление, словно она упала с неба или была принесена магией, никаких других следов поблизости не оказалось.       После такого заявления воцарилось долгое молчание. — Бедная малышка лишиться в одночасье дома, родителей, — наконец пробормотала кобылка, — похоже она потеряла даже свой привычный мир. Грэйнит как же нам теперь следует поступить? — Не знаю милая, отправить её назад не сможет, наверное, даже принцесса. У нас в доме достаточно места. Вермилион ты ведь всегда мечтала о дочке, так может быть?.. — Грэйнит не договорил, поглядев на свою подругу жизни. — Значит, ты подумал о том же что и я, предлагаешь нам её удочерить? — супруг кивнул. — О спасибо любимый! — и она кинулась ему на шею. — Подождите, — подал голос Эпплджем, — значит, у нас теперь появилась младшая сестрёнка? — Да дорогие мои, — обратилась Вермилион к жеребятам, — и пожалуйста, не говорите пока про это никому, ведь никто не знает как отреагируют на неё жители города. — За меня не беспокойтесь, — тоном взрослого произнёс старший. — За меня тоже, — сказал Керхув. — И за меня, — поддержал Эпплгадэн.       Родители гордо улыбнулись, поглядев на своих мальчиков. Они знали слова, произнесённые сейчас, отнюдь не являются пустым бахвальством на них вполне можно положиться. На том все и порешили ничего никому не говорить до поры до времени. Внезапно Грэйнит рассмеялся. На вопрос остальных, чем вызвано такое веселье ответил: — Да ей повезло появиться у нас недалеко от фермы, а представьте, если б она очутилась на главной улице Мэйнхэттена или в центре Филли-Дэльфии. Представляете какой бы произошёл переполох. И вот я ещё о чём подумал, эта крошка появилась в Эквестрии не просто так. В своё время ей придётся сказать своё слово в судьбе страны.       На это все с ним полностью согласились.