no one's here to sleep

Вдох, вдох, вдох. Лёгкие жжет невыносимо, воздуха почти нет, запах гари повсюду. Каждой клеточкой она чувствует, как он впитывается в кожу, отравляет изнутри. Слышно, как Микаэла скребет пальцами землю в поисках злополучного кольца Эйдена, а Коннор твердит, что они все умрут в этом чертовом костре. Только вот она уже горит. Кричать — нет сил, вырываться — нет желания. Она виновата. Она несет наказание. В последний раз открывая глаза, она видит лицо Сэма Китинга, склонившегося к ней со зловещей улыбкой на лице. А потом пламя поглощает её окончательно. — Лорел! Это голос Фрэнка. Он держит её за плечи, нахмурив брови, и Лорел резко садится на кровати, не в силах отойти от кошмара. Липкую от пота кожу неприятно холодит ночной воздух, и она ощущает едва заметную дрожь. Вероятно, выглядит она как безумная, потому что Фрэнк не сводит с неё обеспокоенного взгляда, продолжая удерживать руками. — Ш-ш-ш, ты в порядке, — он, несмотря на слабые безмолвные возражения, притягивает к себе, зарывшись лицом ей в волосы. От его объятий становится заметно легче, и безумная гримаса на лице Сэма Китинга отходит на второй план. Лорел концентрируется на ладони Фрэнка, которая успокаивающе гладит её по спине, и на едва ощутимом запахе одеколона и его самого. Может, это эгоистично позволять себе забыться в сильных руках, используя Фрэнка таким способом, но, видимо, дело в чертовой психологии — Лорел отчаянно хочется спрятаться от всего: Аннализы с паутиной её лжи, Уэса с безумными идеями, клиентов, влипающих то и дело в неприятности, отца, сами воспоминания о котором посылают неосознанный ужас — и просто чувствовать себя в безопасности. Она пару раз глубоко вздыхает, поворачивая голову и утыкаясь носом в шею Фрэнка. — Опять Сэм? — голос у него хриплый ото сна. Вместо ответа Лорел кивает. — Расскажешь? Не меняя положения, Лорел молчит, не желая казаться жалкой и слабой, но потом понимает, что это бессмысленно: она и без того держится за Фрэнка, как потерявшаяся маленькая девочка. — Если честно, не хочу, — бормочет ему в шею. Везде, куда я смотрю, я падаю. Фрэнк не настаивает на ответе, но спустя пару минут тишины Лорел отодвигается и, сглатывая, выдыхает: — Я была там, на его месте. Опуская взгляд, она сжимает пальцами край одеяла, не желая смотреть на Фрэнка. Однако его тон далек от насмешливого, он тверд и спокоен: — Кошмары пройдут, — он откидывается назад, ложась на спину, и кивает, приглашая. Когда Лорел укладывается рядом, опуская голову ему на плечо, он добавляет: — Я буду охранять твой сон. Может, она подумает завтра, почему Фрэнк терпит её и ведёт себя так… нежно, словно она не очередная «студентка месяца», но это будет завтра, а пока она закрывает глаза, зная, что он сдержит слово. У всех нас есть тайны.

***

Работая в бешеном ритме, Фрэнк любит немного стабильности в своей жизни. Может, поэтому такое примитивное занятие, как приготовление завтрака с утра, заметно успокаивает и дает призрачное ощущение нормальной жизни. Он аккуратно выкладывает свежие овощи на тост — Лорел иногда бывает крайне дотошна, говоря о полезной пище, — и добавляет ветчину. Ему не хочется думать, отчего он так возится с ней, позволяя девчонке, назвавшей, только подумайте, его "женоненавистником" в первую же встречу и с упрямством, достойным истинной мап*, отторгать его поддержку. Он не может позволить себе признать, что она незаметно проникла в его жизнь больше, чем хотелось бы, неосознанно вынуждая его вести себя так непохоже на образ, который он выстраивал по кирпичикам несколько лет. Фрэнк почти вздрагивает, когда руки обвивают его сзади, а теплый нос утыкается в шею. Ладони сцепляются вокруг него, и он чувствует мягкий поцелуй на плече. Лорел. — Доброе утро, — сонно бормочет она, щекоча волосами спину. И Фрэнк расслабляется, позволяя себе тупую счастливую полуулыбку. Такие моменты ему нравятся не меньше, чем секс, хотя он никогда этого не признаёт. По всем правилам, он бы должен сейчас развернуть её к себе и прижать к столешнице для быстрого, грязного секса, как и всегда, когда студентки оставались у него на завтрак, но с Лорел не хочется терять этот уютный и чересчур домашний момент, поэтому Фрэнк разворачивается, и теперь она оказывается в кольце его рук. — Привет. Волосы у неё влажные после утреннего душа, а на теле ничего, кроме его футболки. Ты всегда быстрее меня. Я никогда не успевал за тобой. — И чем великий повар Фрэнк Дельфино удивит нас сегодня? — у неё игривое настроение, и от ночного кошмара не осталось и следа. Или же она отгоняет его прочь. Лорел приподнимается на цыпочки, чтобы заглянуть через его плечо, но Фрэнк не даёт ей этого сделать, приближая своё лицо к её и втягивая в долгий, тягучий поцелуй. Пожалуй, утро становится лучшей частью дня.

***

— У нас с тобой отдельное задание от Аннализы, — чуть позже объявляет он, когда они подъезжают к её дому. Лорел посылает ему удивленный взгляд, на что он только пожимает плечами, «ничего удивительного», и добавляет: — Не забудь взять сменную одежду и купальник. На последних словах он не может сдержать ухмылки, на что Лорел только сильнее хмурится. — У нас новое дело? Не желая выдавать себя, Фрэнк только наклоняет голову слегка вбок, сохраняя беспристрастный вид, хотя соблазнительные картинки пляжа, моря и Лорел в тонком купальнике так и возникают перед глазами. Она не должна ни о чем догадаться раньше времени. — Да, объясню по дороге, а теперь поторопись, — открыв дверь, он наблюдает, как она уходит. Им обоим нужно чуть-чуть расслабиться. Он включает музыку в машине погромче. Здесь никто не спит.