Cyanide and happiness

      — Леди и джентльмены, представляю вашему вниманию «Chlorine and Wine», — с этими словами, Джейн торжественно развернула мольберт к единственному зрителю. Дарья, полулежа на кровати, окинула взглядом новоявленный продукт неиссякаемого таланта художницы.       — Почему, глядя на нее, я чувствую тихий ужас экзистенциального кризиса? — флегматично поинтересовалась она, залипнув на намалеванную кровавую со светло-зеленым спираль — центральный элемент композиции.       — О, поверь, так и задумывалось, — ухмыльнулась Джейн, пытаясь оттереть измазанные краской руки, но, оставив свои безуспешные попытки, она плюхнулась на кровать рядом с подругой.       — Трент оценит по достоинству, — Дарья чуть подвинулась, чтобы той хватило места. Она сняла свой зеленый пиджак, оставшись в футболке: было немного душно.       — Ага, и сделает эмблемой группы под названием «Экзистенциальный кризис».       — Главное, чтобы это не был «Кризис среднего возраста», — заметила, усмехнувшись, Дарья.       В комнате был полумрак, так как шторы были как обычно задернуты. Из спальни Трента доносился тихий перезвон гитары. Дарья села на кровати, обняв колени, и задержала взгляд на лице подруги — задумчивом и серьезном. Внезапно вспомнились те времена, когда она испытывала симпатию к Тренту. Дарья неосознанно отметила их общие черты: худобу, угловатые плечи, черные, как смоль, волосы. Джейн, почувствовав взгляд, посмотрела на девушку, все еще пребывая в раздумьях. Дарья опять засмотрелась на ее пронзительно-синие глаза и не сразу отреагировала, когда Джейн внезапно сказала:       — Подумать только, впереди последний школьный год.       — Ты хочешь сказать, последний год радости и счастья, причиненных одноклассниками и учителями? В любом случае, впереди еще и лето, которое для начала нужно пережить, — после небольшой заминки нашлась Дарья в своем обычном стиле.       — И каков твой план по выживанию? — поинтересовалась Джейн, сев и подобрав под себя ноги.       — Я не планирую выходить из комнаты. Главное, держаться этого и не отступать до конца.       — Уверена, что Хелен это допустит? — хмыкнула Джейн. — А я, наверное, съезжу в лагерь для художников в Эшфилд. Мама ведет там какой-то семинар, короче, меня приняли.       — На все лето? — Дарья чуть сжала губы и поправила очки, распрямив спину и спустив ноги на пол. Джейн, заинтересованно посмотрев на нее, будто невзначай придвинулась поближе, находясь чуть позади подруги.       — Тебя это огорчает? Я, конечно, могу и не поехать, — она дотронулась до руки Дарьи, оставляя на коже пятнышки краски. Девушка замерла, ощущая мурашки от прохладных пальцев (которые, кажется, никогда не бывают теплыми), скользящих вверх к плечу, и закрыла глаза. Внутри нарастала беспокойная дрожь и незнакомое доселе чувство. Джейн, борясь с желанием дотронуться губами до обнаженной кожи над воротником футболки, обожгла дыханием ее шею, и Дарья дернулась, разорвав контакт. — Если ты не будешь вести себя… — не договорила Джейн и чертыхнулась. Голос казался разочарованным.       — …как обычно? — закончила Дарья. Сквозь невозмутимость проглядывала неумело скрытая нервность. Джейн это заметила, еле заметно приподняла уголки губ и откинулась на подушку:       — И кто мне тебя накаркал.       Дарья саркастично хмыкнула, мысленно попытавшись привести себя в норму:       — А я-то думала меня любят и принимают такой, какая я есть.       — Не говори ерунды, — ухмыльнулась Джейн, щелкнув пультом и устраиваясь поудобнее.       — Женитьба на смертельно больной кошке приняла чудовищный оборот! Все это и многое другое сегодня в программе «Больной безумный мир»!       — Черт. ДеМартино. Проект по истории, — вдруг вспомнила Дарья, хлопнув себя ладонью по лбу. — Все это совсем вылетело у меня из головы.       — Я даже и не начинала, — пожала плечами Джейн, приподнявшись. — Я тянусь к знаниям. Просто они в панике разбегаются. Так что, только импровизация, только хардкор.       — А я, пожалуй, пойду, — сказала Дарья, поднявшись на ноги. — Увидимся в школе.       — Пока, — Джейн рухнула обратно на подушку. Дарья, чувствуя на спине ее взгляд, прикрыла за собой дверь комнаты и в потемках двинулась по коридору. Внутри все еще дергало то самое беспокойное чувство, вызванное действиями Джейн. «Да что с тобой?» — одернула она себя. «Самое логичное объяснение — это то, что, кроме поцелуя с Томом у тебя никогда, ничего и ни с кем не было. Вот и все. Это не то, что ты думаешь. Успокойся».       — Дарья, — кашлянул Трент из своей комнаты. Дарья резко остановилась и заглянула к нему, просунув голову в дверь.       — Привет, Трент.       — Привет, — он лежал на кровати, держа в руках гитару и касаясь струн своими длинными тонкими пальцами, но не извлекая звуков. — Ну, как оно, образовалось?       — Я не знаю, — после паузы произнесла Дарья. Трент чуть приподнял всклоченную голову от подушки, чтобы посмотреть ей в глаза. Дарья вздохнула, глядя в его темные, почти черные глаза. Внезапно захотелось рассказать, что она уже давно не понимает, что делает и зачем. А самое главное, что она очень устала от этой повсеместной неясности, от того, что сейчас все далеко не под ее контролем.       — Знаешь, иногда время все проясняет, — Трент задумался на пару секунд, задержав на ней свой взгляд, и опустился обратно. — Или запутывает вконец. Дарья сделала шаг в захламленную комнату, обняв себя руками, и у нее внезапно вырвалось:       — Давно ты знаешь?       — Дольше нее, — невесело хмыкнул парень, задумался, потом взял пару аккордов и пропел хриплым голосом:       Как бы ни было тревожно,       будь осторожна,       Держи клинки в ножнах,       Все ведь так сложно       так сложно…       Последние строчки Дарья услышала, уже пробираясь по коридору к лестнице. Выдумать этот пресловутый эксперимент было достаточно жестоко и цинично по отношению к Джейн, это девушка поняла только сейчас. Что, если она просто мучает Джейн? Дарья вспыхнула. «Какая же ты все-таки идиотка, черт тебя дери. А при условии, что ты уверена в провале, это было вдвойне жестоко. Стоп. Чувство вины сейчас вообще тут ни к чему». Дарья вышла на улицу и вдохнула прохладный вечерний воздух. «Начала, так доведи до конца. Будь, что будет».