My best friend

— Пора расставить все точки над «i» С него резко стянули капюшон. — Это все-таки ты!.. — Ты меня помнишь?! – изумленно воскликнул он и, наконец, обернулся. За его спиной стояла Лемми. — Конечно же, помню, – промолвила она с непроницаемым лицом. — Зачем пришла? – поинтересовался он, отведя взгляд и совершенно не понимая того, как еще совсем недавно не убил ее. Один только ее невозмутимый вид вызывал раздражение, а руки уже чесались взять что-нибудь потяжелее. «Спятил. Ты точно спятил. Как это можно было профукать такой замечательный шанс, идиот?!» — думал он, потихоньку начиная истерически посмеиваться. «А как же план?! А как же Обещанный день, ешкин кот!?» Придушить бы ее, ох, придушить за милую душу… Вот черт, жаль, рука сломана... — Я хотела убедиться, — тем временем продолжала Лемми, ни о чем не подозревая. – Что это действительно ты. — Ну, так как, убедилась, милочка? – ухмыльнулся он, шаря здоровой рукой по столу позади себя и порезав ее обо что-то острое. Это что-то, оказавшиееся лезвием от бритвы, он немедленно зажал в кулаке не обращая внимание на кровь, хлынувшую из пореза. — Хватит! – воскликнула Лемми и, схватив его за плечи, холодно уставилась прямо в его глаза. – Расскажи мне все, начистоту! Немедленно! — Ишь ты, раскомандовалась. – фыркнул он, приподняв брови. – Неужели больше не боишься? — Не смеши меня, — отрезала она. – Ты еле на ногах стоишь. Маньяк из тебя, как из меня балерина. Он попытался ударить ее лезвием, целясь в сонную артерию, но вместо этого она перехватила его руку и легко оттолкнула его, одарив презрительным взглядом. — Я пришла поговорить с тобой, – сказала Лемми, нахмурившись. – Будь так добр, перестань пытаться убить меня хотя бы на это время. Честное слово, ты выглядишь смешным. — Ладно, – пробормотал он, прищурившись и глядя на нее с не меньшим презрением. – Я слушаю. Внимательно. — Ты действительно… — она откашлялась и судорожно вздохнула. – Ты действительно убил моего отца? — Нет, к глубочайшему сожалению, – честно ответил он. – У папочки твоего, видать, и без меня врагов было предостаточно. Она помолчала, внимательно вглядываясь в его искаженное ухмылкой лицо. — Ладно. Допустим, я тебе верю. — С чего бы это? — Хотя бы потому, что мы были друзьями. — Были, да сплыли. — Хватит, – вздохнула девушка. – Теперь уже поздно… Почему ты желаешь убить меня? — Спроси что-нибудь пооригинальнее, – буркнул он. – Ненавижу тебя. — Только поэтому? – с некоторым разочарованием спросила Лемми. Тот не ответил, закрывая глаза и думая о том, с каким удовольствием он порвал бы ее на клочки голыми руками, если бы Пиклз не отметелил его настолько, что он и пальцем-то пошевелить мог с огромным трудом. — Проваливай отсюда, Лем. – произнес он после некоторого молчания. – Если я тебя разик пожалел, по старой памяти, это не значит, что у меня пропало желание ненавидеть тебя и мечтать о твоей смерти. Лемми вновь вздохнула и посмотрела на него с некоторой жалостью, которая взбесила его еще больше. Он снова схватил какой-то первый попавшийся под руку предмет и швырнул его наугад. Она ойкнула, вздрогнув и отшатнувшись в сторону. — Проваливай, отсюда, я сказал! – рявкнул он. – Давай, давай! Топай к своему дружку! Он-то наверняка тебя заждался! Только погоди, погоди! Я обязательно отомщу! И без разницы, на какой край света мне придется переться! Я пристрелю тебя, обязательно!.. Или нет, зарежу! Вот! А потом спляшу на твоих костях!.. – твердил он, хохоча нервным надтреснувшим смехом, оглашавшем весь подвал. — Если тебе станет чуточку легче… — вдруг прошептала Лемми. – Тогда, мне удалось вырваться в сад только после того, как ты уже ушел. Она развернулась и быстрым шагом вылетела за дверь. Он перестал смеяться. Резко наступила тишина. Она промчалась вверх по лестнице и заскочила в лифт. Ткнула на первую попавшуюся кнопочку и задумалась, лихорадочно пытаясь придумать, как поубедительнее соврать мистеру Пиклзу, по какой причине она задержалась на лишних десять минут. И вспомнив об обещанной новой одежде, тихонько выругалась сквозь зубы. Гардеробная находилась в левом коридоре первого этажа и если она сейчас же отправится туда, то он наверняка побежит ее искать. Лифт щелкнул, как микроволновка и услужливо распахнул перед ней металлические двери. Она рассеянно шагнула в коридор и остановилась, оглядываясь. А оглядевшись, метнулась обратно к лифту и ткнула на кнопку. Тот не подал никаких признаков жизни. — Это ч-что еще такое?.. – пробормотала она вполголоса, принимаясь лихорадочно давить на кнопку, чувствуя, как по спине предательски забегали мурашки. Лифт двигаться на этот этаж больше никак не желал. И она его отчасти понимала, вновь оглядывая изодранные обои, повсюду избрызганные чем-то ярко-красным. Свет в коридоре угрожающе замигал. Она плюнула на лифт и кинулась к двери, ведущей на лестничную площадку. И не поверила своим глазам. Дверь была наглухо закрыта. «Пожарная лестница!» — мелькнула спасительная мысль, и она зажмурилась, стараясь припомнить план этого этажа и зашагала по коридору, все больше ускоряя шаг, пока, наконец, не сорвалась на бег. Она постоянно чувствовала на себе горящий взгляд и казалось, позади нее раздавись шаги преследователя. Она дала себе честное слово, что ни за что не обернется. И все-таки не удержалась. А когда увидела, кто именно надвигается на нее, словно голодный лев на антилопу, она вздрогнула, почувствовав всем сердцем, непередаваемый ужас и, как назло споткнулась, не поглядев под ноги. Неожиданное препятствие оказалось чьей-то окровавленной рукой без признаков хозяина. Она взвизгнула и попыталась подняться на ноги, вследствие чего потерпела неудачу, поскольку преследователь уже стоял над ней, хрипло дыша и любовно прижимая к себе какую-то непонятную железку. То ли она являла собой лом, то ли гаечный ключ, Лемми уже не видела никаких различий. Она не в силах была даже пошевелиться, словно примороженная к месту этим самым взглядом. Единственное, что ей оставалось, это ожидать дальнейших действий и покориться своей участи, которая наверняка последует совсем скоро. В глазах у нее резко потемнело и она поспешно погрузилась в спасительную темноту, напоследок почувствовав удар чего-то холодного и металлический привкус крови во рту.