Treak-or-Treat

      — Сегодня вся страна отмечает Хэллоуин — канун Дня всех святых, — произнёс телерепортёр, стоило только Леонардо включить телевизор.       Очередной выпуск вечерних новостей не обрадовал юного лидера, и пальцы быстро орудовали над кнопками пульта, переключая каналы в поисках наиболее удачной для отдыха передачи. Выбор пал на известный боевик, который мог собрать на диване весь черепаший квартет.       — Майки! Раф! — мутант надеялся, что его клич поторопит братьев к концу вступительных титров.       Рафаэль не заставил себя долго ждать и уже через пару секунд перемахнул через спинку дивана, падая на свободное место между Леонардо и Донателло, заставив последнего недовольно вздохнуть, бросить беглый взгляд на экран телевизора и вновь углубиться в изучение собственных записей. Попытка заглянуть в тетрадь умника оказалась неудачной, и раздосадованный мастер сая на пару со старшим братом приступил к просмотру фильма.       Не хватало только Микеланджело.       Лео хотел было пойти и проверить, что могло задержать сорванца, но Раф остановил его, тоном учителя Сплинтера заявив, что «отсутствие Микеланджело — верный залог спокойного времяпрепровождения». Мечник не стал спорить. Оказалось, что без вечных комментариев Майки фильм приобретал куда более интересный сюжет, а каждое новое событие оказывалось по-настоящему непредсказуемым.       И всё было бы хорошо, пока Рафаэль не почувствовал на своих плечах чьи-то трёхпалые конечности. В ту же секунду раздалось оглушительное:       — Сладость или шалость!       И мгновенье спустя у ног черепахи в красной бандане лежало нечто, напоминавшее мутировавшую черепаху, с огромной тыквой на голове. Потом это «нечто» стащило с себя маску, оказавшись всего лишь Микеланджело, что ещё больше разозлило Рафаэля. Его вечер снова был испорчен выходкой младшего братишки, который нарвался на месть темпераментного сородича.       Майки чудом удалось избежать первого и самого мощного удара в панцирь, выскользнув из-под «машины убийств» и поднявшись на ноги. Увернувшись от острого кинжала-сай, подросток запрыгнул на Леонардо и пронзительно закричал, ожидая, что это отпугнёт нападающего. Но Рафаэля остановило совсем не это, а угрюмый Донателло, поднявшийся с дивана с удивительно громким и раздражённым:       — Я не могу работать в таких условиях.       Захлопнув записную книжку, Дон смерил недовольным взором затихшего озорника, затем вечно недовольного чем-то задиру и направился в свою комнату.       — Это значит, ты не пойдёшь с нами за конфетами? — жалобно кинул вдогонку Микеланджело, обратив на себя взгляды сразу трёх пар глаз.       — Н-нет, прости, Майки, — почесав затылок, Донателло виновато улыбнулся и помахал тетрадью в руке. — Я немного занят.       Его не убедило и последовавшее за этим «Но сегодня же Хэллоуин!», после чего гениального мутанта и след простыл.       Рафаэль тоже отказался от сомнительного удовольствия провести оставшуюся часть дня на пару с Майки, выпрашивая конфеты на поверхности. Отмахнувшись вечерней тренировкой, он умыкнул свой панцирь в тренировочный зал, не забыв подобрать брошенный ранее сай.       Леонардо оказался в затруднительном положении. Он так устал от вечной борьбы со злом, что хотел насладиться беззаботным времяпрепровождением дома, в кругу семьи, не волнуясь за чьи-то жизни и не обнажая лезвие клинка каждый раз, когда где-то поблизости слышался подозрительный шорох. Но развалившееся на его коленях существо в оранжевой повязке умоляло так убедительно, что отказаться от предложения было трудно. К тому же, не хотелось портить младшему брату канун Дня всех святых, а отпускать его в одиночку разгуливать по улицам небезопасного Нью-Йорка тем более.       Лидер черепашьей банды колебался недолго, о чём свидетельствовал радостный вопль Микеланджело.       Радовало, что хоть с костюмами не было проблем.       Чему стоило удивляться, так это шарму Микеланджело, благодаря которому через полчаса хождения по знакомому району пакеты обеих черепах были наполовину заполнены всевозможными сладостями. А может быть, сами жители Нью-Йорка были так добры, что раздавали конфеты налево и направо.       Леонардо только и успевал, что вытягивать руки, вовремя подставляя бумажную тару под «конфетный дождь». И если последней по старшинству черепашке всё это безумно нравилось, особенно задорно говорить каждому владельцу дома «Сладость или шалость?», то его старший брат всё чаще и чаще ловил себя на том, что мимоходом засматривается на счастливого Майки и заражается его позитивом.       Это заметила и Эйприл О’Нил, которую подростки встретили на своём пути. Её костюм ведьмы выдавал охотницу за конфетами, но, как оказалось после, всё это было лишь поддержкой безумной идеи Кейси Джонса собрать как можно больше сладостей, чтобы обеспечить ими будущее семейство Джонсов* хотя бы до Рождества. Об этом Лео и Майк узнали от самого Кейси, разгуливавшего в образе графа Дракулы.       — А я смотрю, вы и без костюмов прекрасно справляетесь, — смеялась Эйприл, заглядывая в почти полные пакеты черепах.       — Как же я люблю быть черепахой! — весело отвечал Микеланджело, хлопая Леонардо по плечу.       Во всём этом: и в неугомонном брате, убегающем от требовавшего поделиться с ним Джонса, и в заразительном смехе О’Нил, наблюдавшей за происходящим, и в горе конфет, блестящих обёртками из пакета — Леонардо видел удивительно весёлый вечер. Тот самый, о котором с самого начала мечтал мечник. И пусть здесь не было учителя Сплинтера, Донателло или Рафаэля, мутанту казалось, что о большем он и не мог мечтать.       Именно это чувство восторга и необычный трепет в груди заставили его бросить заветную добычу у дороги и побежать разнимать шуточную потасовку Майки и Кейси под неумолкающий смех каждого из четверых друзей.       Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. И пыл соперничества постепенно угасал.       Эйприл поспешила увести борца с преступностью и, по совместительству, охотника за сладостями, так как надеялась успеть домой к любимой телепередаче.       — Давай ещё квартал пройдём и домой? — предложил Микеланджело, когда вампир и ведьма скрылись за ближайшим поворотом.       Леонардо не стал отказывать себе в удовольствии оставаться в компании младшего братишки как можно дольше. Закинув потяжелевший от «награбленного» в домах пакет на панцирь, он поспешил догнать Майки, успевшего уйти далеко вперёд и повторить заветную фразу Хэллоуина полноватой даме из двухэтажного дома, явно не скупившейся на очередную порцию сладостей.       На город опускалась ночь. Пустели улицы. Редкий раз встречались дети со своими родителями, обсуждавшие сегодняшний улов.       Пора было возвращаться.       Подростки беззаботно болтали обо всём на свете по дороге домой, а Микеланджело ещё и успевал на ходу пробовать конфеты, обёртки которых никогда не встречал ранее. Некоторые предлагал Леонардо (те, вкус которых ему очень нравился). А остальные бросал обратно в пакет с ехидным: «Отдам потом Рафаэлю».       Когда братья подошли к люку, Майки выудил из пакета последнюю конфету и сунул в рот. Потом остановился, распробовав. Лео, не дожидаясь любителя сладостей, отодвинул крышку люка и приготовился прыгать в канализацию, как его остановили.       — А это даже хорошо, что ребята не пошли с нами, — это был Микеланджело. Он стоял в метре от себе подобного и с нежной улыбкой смотрел на него.       — Я всегда знал, что с тобой тоже можно веселиться. Даже если обычно ты похож на зануду, который пользуется своим старшинством.       Леонардо в исступлении молчал. Он думал о том, стоит ли ему вообще сейчас говорить. Но внутренний голос подсказывал выслушать всё до последнего слова.       — Надеюсь, они тоже знатно повеселились, пока нас не было, как думаешь? — с этими словами он приблизился к Лео и неожиданно быстро примкнул к его губам, протискивая своим языком что-то в полость рта мечника.       Конфета.       Он всё-таки заставил его, Леонардо, попробовать одну из них. И пускай довольно хитрым способом, но ему это удалось. А особенно хорошо Микеланджело удалось заставить покраснеть как черепаху перед ним, так и себя.       Прерывать это мгновение не хотелось, даже если Лео и знал, что это не первый и не последний такой сюрприз. Но Майки решительно разорвал поцелуй и легонько стукнул пальцами по носу старшего брата.       — Кто первым доберётся до дома, того и конфеты! — озорные нотки в голосе мутанта в оранжевой бандане пресекли всякое смущение.       А после Майк прыгнул в открытый канализационный люк, надеясь хоть в чём-то обойти Леонардо. Хотя именно он сегодня превзошёл всех.