***
Мы подъехали к какому-то дому и вышли из машины, смотря по сторонам сквозь темноту. Я ещё раз сверил адрес, мы были на месте. Вот только куда дальше? Мы двинулись к дому, надеясь, что мэр и Санхёк там. — Заберешь Хёка и сразу уезжай, не переживай за меня, — выдавил джинн. — Мы вернемся за тобой. — Я знаю, — Ён слегка улыбнулся мне, будто старался зарядить энергией. За домом стояла толпа Охотников, где-то двадцать человек, в строгих костюмах, чего, конечно, я не ожидал, чуть поодаль стоял мэр, жаждущий триумфальной минуты. Охотники окружили нас двоих, один из них держал Хёка, приставив к его голове пистолет. Хан выглядел совершенно растерянным и очень напуганным. Кто-то сзади схватил меня за руку и оттащил от Ёна, я послушно встал туда, куда меня поставили (прямо рядом с макнэ), решив, что пытаться сопротивляться в такой ситуации — вредить самому себе. — Ну? Как провёл отпуск? — мэр, с довольной улыбкой, подошёл к джинну, он был ниже, чем я думал, как только он кивнул, Ёна сразу же поставили на колени. — Как отдохнул, говорю?! — он ударил джинна по лицу, тот не мог произнести ни слова. — А это твои друзья, да? — мэр обвел нас оценивающим взглядом. — Что я должен сделать? Наказать вас? Как? Мне же ещё и моего джинна проучить надо, — он говорил медленно, слащаво-медовым голосом. — Если вы сделаете им хоть что-нибудь, я откажусь исполнять желания! — выпалил Хакён, на что мэр лишь посмеялся. — А ты серьёзно настроен, маленький шантажист. То есть, я должен просто взять и отпустить их? — Да. — Хорошо, пожалуй, я не убью их и отпущу, пусть будет по-твоему. Но наказать я должен и их, и тебя. — Просто отпустите их, неужели мало меня? — Сколько тебе на самом деле лет, джинн? Неужели у тебя не было ещё ни разу таких же ситуаций? Конечно, были. Чем всё кончалось? Только не ври мне, что ты самоотверженно шантажировал всех своей жизнью. Такие твари, как вы, не ценят людей. — Пожалуйста! Я прошу вас, отпустите их! Дайте им уйти! — снова повторил Хакён, в этот момент в моей груди всё сжалось. — Обещаю, я отпущу их. Ни одна пуля моих ребят не заденет твоих друзей, если они сделают так, как прикажу я. Учись искать компромиссы, — мэр махнул Охотникам рукой, Хёка потащили в сторону и поставили напротив джинна. Я ничего не понимал, совсем ничего. Один из амбалов направил пистолет в сторону Ёна, я не видел его лица, глядя лишь на джинна, из его губы текла кровь, видимо, это из-за того удара. Другой Охотник всунул в руки Хёка ещё один пистолет. — Итак, — начал мэр, — джинн, выбирай: желание или развлечение? — Ён кинул злобный взгляд на мэра. — Просто скажи, что ты выбираешь? — он ничего не отвечал. — Хорошо. — развеселился мэр. — Тогда оба варианта, так даже интересней! Ну что, пришло время тебе напомнить, что же такое нож в спину. Вы двое, — мэр перевёл взгляд на нас, сделав лицо абсолютно серьёзным, — ваша задача — выстрелить в джинна, так я вас накажу, поняли? — Что? Я не стану! — Хёк в панике выбросил пистолет из рук, и в тот же момент Охотник, нацелившийся на Хакёна, выстрелил ему прямо в грудь. Джинн вскрикнул и упал на землю, схватившись за рану. — Упс! — мэр ликовал. — Забыл озвучить правила игры: если вы отказываетесь, промахиваетесь или ещё что-нибудь выкидываете, мои люди будут стрелять самостоятельно, до тех пор, пока пуля от каждого из вас не окажется в теле вашего друга! Весело я придумал? Один из Охотников поднял Ёна и снова поставил на колени. — Джинн, твоя задача не падать до тех пор, пока в тебя не попадут. Мишень не должна мешать стрелкам, понимаешь? Если ты так хочешь, чтобы я не убил твоих друзей, будь добр, соблюдай правила игры! Джинн молча стоял, как кукла, из глаз текли слёзы, это была пытка, настоящая пытка. — Ну что? — мэр перевёл взгляд на Хёка. — Стреляй! Как и было приказано, Хёк навёл пистолет на джинна, его била дрожь, он не мог это сделать. — Я считаю до одного! — веселился мэр. — Один! — выстрел! Джинн снова упал, пуля попала прямо в плечо, но стрелял не Хан, это был тот же самый Охотник. — Боже, да вы превратите парня в решето! — мэр хихикал. Глаза Хакёна излучали красный свет, прямо на моих глазах из его тела вывалились две пули и затянулись раны, остались только кровавые следы на порванной одежде. Джинн поднялся, послушно подставив своё тело, и зажмурил глаза, терпеливо ожидая очередного выстрела. На этот раз это был Хёк. Пуля попала прямо в живот, из Ёна вырвался непонятный звук, он упал на землю и сразу же закашлял. Макнэ выронил пистолет, ноги после этого поступка не смогли удержать своего хозяина, и Хан обессилено упал. — Хакён... прости, — шептал себе под нос Санхёк, но джинн уже ничего не слышал, он отключился. — Парни, не переживайте, этих тварей полезно убивать, — рука мэра оказалась на плече макнэ, он будто поддерживал того, хотя было ясно, что это очередная его издевка. Меня поставили на место друга, сунули в руки оружие, в то же время другие пытались привести в чувства джинна. Я бросил взгляд на мэра, у меня было огромное желание высадить пулю прямо в его голову, но он постоянно ходил туда-сюда, а я был не стрелок, шансов не было. Мне нужно было сразу же выстрелить в Хакёна, не тянуть, иначе будет хуже. Но куда? Да и стрелять ни я, ни Хёк не умели. — Ну что же, удиви меня! — говорил мэр, когда джинна снова поставили на место. Изо рта парня шла кровь, возможно, он уже ничего не соображал. Я хотел нажать на курок, но руки не шевелились. Застрелить того, кого я люблю... Плевать, что он бессмертный, что всё это заживет, я не мог. Стоя рядом с Санхёком, я не представлял, насколько это невыносимо. — Считаю до одного! — сообщил мэр. — Раз... — выстрел! Я сделал это! Я сделал! Пистолет выпал из моих рук, я не видел, куда попал, но сразу же рванул к Хакёну, и никто не попытался меня остановить. Я был рядом с ним, но, наверное, Ён этого не понимал, он вообще ничего не понимал. Моя голубая толстовка сразу же стала бордового цвета, из глаз шли слёзы. — А теперь игра номер два! Хёка подвели к нам, он старался не смотреть на джинна — ему стало плохо от вида крови. — Итак, ваша задача — загадать желание! Да, да. Вы не ослышались. Хотите отсюда уйти живыми? Делаете то, что говорю я, — один из Охотников приставил к голове Хёка пистолет. — Правила такие: я шепчу вам на ухо то, что вы должны произнести вслух, если вы это не скажите, я убиваю вас обоих по очереди. Услышав это, глаза джинна округлились, но он не мог произнести ни слова, кашляя кровью. И самое ужасное — он почему-то не мог залечить, его глаза периодически краснели на пару секунд, но сразу же приобретали свой свет. Мэр наклонился над моим ухом и шёпотом произнёс: "Хочу, чтобы с нашего любимого мэра сняли все обвинения и перестали под него копать. Давай, говори!" Мне было тяжело выдавить из тебя хоть одно слово, как назло в это момент моросил дождь, холод пробирал до костей. Я перевёл взгляд на Санхёка, друг зажмурил глаза, опасаясь, что его вот-вот не станет. Я помнил своё обещание, знал, что либо сейчас я и макнэ умрём, либо лишимся душ, что ещё хуже. Но самое ужасное — понимание, что нам никто не может помочь. — Хочу... — начал я, наконец, сделав выбор, в горле вдруг встал ком. Неужели этим всё кончится? Джинн умоляюще смотрел на меня, я знаю, он предпочёл бы нашу смерть, чем такую жертву. — чтобы с мэра города Сеул сняли все обвинения и перестали под него копать! — скороговоркой выпалил я, это был конец. Мэр сразу же закричал: "Юху! Я свободен! Да! Ребята, всем премию!" — Нет! — вдруг выкрикнул Ён, но сразу же начал кашлять — кровь не останавливалась. — Что значит "нет"? — рассмеялся мэр. — Как раз "да"! — Можете заставлять просить за вас кого хотите, но не моих друзей! — Что? — Я отказываюсь... выполнять это желание. — Да как ты смеешь? Хакён резко схватился за сердце, его глаза засветились красным светом, он застонал, а я даже не мог понять, что происходит. — Выполняй, или я убью его! — мэр вырвал из рук Охотника пистолет и направил дуло на Хёка, прямо в голову. — Поздно... — выдавил джинн. Его волосы от самых корней приняли серебристый оттенок, карие глаза изменились, став голубыми, я знал, что это значит, и мэр тоже. Раздался выстрел. Хёк даже не успел вскрикнуть, его тело упало рядом со мной. Вот так закончилась жизнь Хан Санхёка, моего лучшего друга. — Воншик, прости меня, — выдавил джинн, я знал, что он чувствовал всё тоже самое, что испытывал в тот вечер я. Я рыдал, держа на руках Ёна и глядя на тело Хана, у меня началась самая настоящая истерика. А может, я просто сошел с ума? Я ждал не этого. Я надеялся, что нас отпустят, а потом мы все вместе вытащим Хакёна, как в прошлый раз. Но нет, судьба приготовила свой конец. — Что же мы наделали? — я не видел, что происходило в этот момент за моей спиной. Возможно, мэр уже приготовился застрелить меня, может, он вообще собрал своих людей и уехал. Я не знаю, для меня уже ничего не существовало. — Это я виноват, только я, — глаза джинна были ярко голубыми, кожа уже побледнела. — Мы оба виноваты... — Воншик, — совсем слабо произнёс джинн, — прости, что не сдержал обещание, — после этих слов он замер, глаза смотрели в одну точку. Бессмертный Хакён умер. Не знаю, что творится в голове перед смертью, в тот момент я четко понял — джинн по-настоящему любил меня, раз вспомнил в такой момент о дурацком обещании, которое теперь казалось такой мелочью. Лучше бы он бросил меня, сбежав, как обычно это делал, чем так... Я не отпускал тело джинна. В эту минуту погиб не только он, но и я. Я умер... — Хакён, я хочу всё исправить! Хочу исправить всё! Дай мне шанс! — кричал я, кричал не от того, что он джинн и, возможно, исполнит моё желание, а лишь потому, что теперь мне было всё равно, что дальше. Я был готов отдать душу, только чтобы вернуть их... Но ничего не произошло. Невыносимая боль в виске, будто что-то прошло насквозь. Никакого света в конце туннеля нет — это выдумка. Есть лишь темнота, холодная и бесконечная.***