***
Я смотрел в окно. Людей на улице почти не было, лишь иногда кто-то пробегал мимо с раскрытым зонтом, который тут же выворачивал ветер. Ливень с огромной силой барабанил по окнам, из-за чего вскоре невозможно было разглядеть что-либо за их пределами. Я позвонил на домашний телефон в надежде, что сейчас Хакён снимет трубку, и я со спокойной душой пойду в бар, продолжая злиться на него, но никто так и не ответил. Автобус остановился, я сразу же вылетел из него и побежал назад. Всего-то четыре остановки только проехал. В горле сильно першило, хотелось всё бросить, приехать домой, укутаться в одеяло и пить горячий чай, но я бы ни за что в жизни не бросил Ча еще раз. Обувь намокла, создавалось ощущение, будто я иду босиком. Дождь в этот момент был уже мельче, но всё еще продолжался. Прибежав к месту моей посадки в транспорт, я был мокрым до нитки, а вокруг — ни души. "Куда джинн мог пойти?" — думал я, вспоминая, что по пути он вообще не смотрел по сторонам. А вдруг он не знает дороги назад? Я не растерялся и еще раз позвонил на домашний, но снова никаких результатов. Я ходил по улицам, заворачивая во все стороны, возвращался, шёл в другом направлении, но так и не мог понять, куда делся парень, пока не свернул в узкую улочку, из-за которой услышал крик джинна, будто того ударили. Я нашел Ча, но совершенно не знал, что должен сделать. Хакён валялся на земле у ног Охотника. Видимо, тот на нем отыгрался за всё, что только можно. Избитый тихо стонал, свернувшись в клубок, бежевое пальто было грязным и мокрым. Громила говорил с кем-то по телефону, он не мог заметить меня, потому что я спрятался за мусорным баком. — Да, говорю тебе, это он. Джинны не суются в Сеул, ты же знаешь, здесь не может быть много этих тварей, — говорящий пнул парня. Я был возмущен и пытался сообразить, что должен сделать, ведь, естественно, в открытую выходить нельзя. — Ну, так что? На базу его? Заказчик будет рад. Кстати, наш мэр тоже ведь какого-то ищет, потом можем и того поискать, — человек по телефону долго что-то говорил. — Да ну, тут холодно капец, еще и дождь. Я замерзну, пока ты приедешь, — тот снова что-то ответил. — Ну куда эта тварь сбежит? Ну хочешь, вообще нахуй застрелю его? Говорю тебе, я всю дурь из него выбил, он сейчас даже пошевелиться не может. Я сам его привезу туда, куда надо, просто скажи мне адрес точки. — Идиот, неужели ты не понимаешь, что он хочет сам меня главе администрации сдать, чтобы награду себе забрать? — Хакён надменно заговорил, хотя по голосу было слышно, что ему тяжело. — Мэру? — Охотник улыбнулся во всю рожу. — Как тебя зовут, джинн? — Ча ничего не отвечал. — Ладно, воды боишься? — Почему она должна меня пугать? — удивлялся парень. Казалось, если бы у него не болело всё тело, он бы сейчас смеялся. — Странно. Значит повезу тебя не на базу, а к реке, проверю кое-что, — мужик только начал вставать, но в этот момент джинн одной рукой потянул того вниз и ловким движением выхватил пистолет из кармана, сразу же выстрелив прямо в голову своему врагу. Его тело со шлепком упало на землю, телефон отлетел в сторону. Было видно, что хён знает массу таких фокусов. Я думал, что Хакён вот-вот встанет, но он лежал на асфальте и тоже не шевелился, будто отключился. Немного подождав, я достал телефон, вызвал такси и, подойдя к джинну, пытался привести его в чувство, но безрезультатно. По дороге домой сожитель всё же очнулся, но был очень слаб. Я прижал его к себе, стараясь показать ему, что всё хорошо. Когда мы зашли в квартиру, нас сразу же встретил Санхёк с кучей вопросов. Я отмахнулся, пообещав объяснить всё позже. Усадив старшего на диван, я сразу же обратил внимание на разбитую губу. Ковыряясь в аптечке, я пытался найти какую-нибудь мазь, но как только приблизился к Хакёну... — Не трогай меня! — в голосе слышалась злость, пусть и слабая из-за полуобморочного состояния его обладателя. — Всё нормально, — успокаивал я, — мне просто нужно обработать рану. — Отвали! — Ча отбил мою руку, когда я попытался обработать рану. Я был растерян. — Хакён, прости, я виноват, — не знаю, понял ли он меня, потому что, когда я это сказал, он снова был без сознания и только иногда шептал что-то сквозь сон. Я быстро переоделся, кинул всю мокрую одежду в сторону, после чего нашёл в шкафу свитер потеплее и штаны, которые должны были быть джинну в самый раз. Перетащив соседа в свою комнату (тут мне уже помогал Хёк), я начал стягивать с него футболку. — Что вы делаете? — хён пытался сопротивляться, не открывая глаз, будто ему просто снился плохой сон. — Всё хорошо, я просто переодену тебя, — шептал я, успокаивая его и, что приятно, это действительно помогло. — Холодно. — Скоро будет тепло. Оголив торс старшего, я тут же заметил множество синяков в зоне живота и почек. Создавалось ощущение, будто Охотник конкретно над ним издевался. Мне даже было страшно представить, что там творилось. — Может, позовем Хонбина? — спрашивал макнэ, не отрывая взгляда от травм джинна. Я последовал совету. Бин долго не брал трубку, а когда, наконец, взял, я услышал голос Джехвана. — Да? — Срочно позови Конга! — требовал я. — А что такое? — Это касается Хакёна, ты тут ничем не поможешь. — Боже, так что случилось? — У меня нет времени. — Я тоже закончил мед, успел поработать врачом, и знаю не меньше, чем Бин. Выкладывай. — В общем, его тут... побили в одном переулке. — Кто? — Какая разница? Я хотел знать, что мне делать. — Куда приходились удары? — Живот, почки, на спине немного синяков, губа разбита... — Ясно. В него стреляли? — Нет... — Тогда оставь, завтра всё пройдет. — С чего ты взял? — Я врач, я давал клятву Гиппократа. — И я ничем ему не могу помочь? — Есть одна вещь. Ни в коем случае не вызывай скорую, вообще номер этот забудь. — Подожди, откуда ты знаешь? — я был удивлен, что он сказал мне это. — Это не важно. Ну, пока. Передавай от меня привет Хёку и Хакёну, — Ли бросил трубку, а я сидел и пытался переварить всё подозрительное, что узнал за сегодня.***