***
Хёк был в замешательстве, когда я всё рассказал ему, но вскоре успокоился, поверив мне на слово, что Хакён безобиден. Правда я не рассказал ему, как джинн одним взмахом "волшебной палочки" перерезал Охотнику горло. Согласитесь, это было бы лишним в красивой истории про спасение принцессы. Как я и ожидал, друг не был против ещё одного сожителя и даже начал с ним общаться, хотя раньше старался этого не делать, и я его прекрасно понимаю. Новоиспечённый сосед всё ещё не мог прийти в себя после того, что произошло, и не давал мне и намека на то, что у нас может что-то получиться. Но это не важно. Я ничего не требовал и обходился с ним как с хорошим другом. Даже научил выходить на улицу днём, подарив плеер с вакуумными наушниками. Так что больше он не боялся ходить в магазин или прогуливаться со мной. Он полюбил аллею, которая находилась чуть дальше многоэтажных домов. Днём, несмотря на жару, там было прохладно, а ночью — не холодно. Джинн часто ходил туда, захватив с собой музыкальный проигрыватель. Хонбин иногда приходил, но джинна почему-то перестал переваривать после моего признания в том, что тот мне нравится. Может, Конг ревновал, хотя почему? Ведь у него были отношения с другим уже год. Того парня звали Джехван, и, к счастью, я ни разу его не видел. Был уже август. Вечером я купил соджу, объявив, что мы просто обязаны отметить новоселье. На самом деле, мне просто хотелось выпить. Хёк, услышав эту новость, прилетел на кухню в считанные секунды и заявил мне, что готов заселить всю квартиру таджиками, если я за это куплю выпивки для обмывания сожительства этой оравы. Вечером, когда не умеющий пить макнэ отрубился, я и Хакён отнесли парня в его комнату и накрыли одеялом. Мы уселись на диване, обсуждая, кто сколько может выпить, плавно переводя тему на наши отношения из прошлого. В ходе этой беседы Ча сообщил, что ненавидит себя за то, что, в отличии от людей, не может стареть, а значит имеет необходимость каждый раз уходить. Это расстраивало, несомненно, но я слишком увлёкся им, чтобы слушать голос разума. Хотя какой там звук здравого смысла? Единственное, что было в моей голове на тот момент, это страстное желание прикоснуться к нему. Но мне не пришлось ничего предпринимать: Хакён вдруг сам поцеловал меня, нежно-нежно. Я не ожидал, но не подал виду. Мы ворвались в мою комнату, срывая друг с друга одежду. Без неё парень казался еще более хрупким. Я почему-то вспомнил тот поступок Шинвона и не мог понять, как можно было так обращаться с Ча. Но мысль эта родилась и умерла в ту же секунду, мне было не до этого. Джинн завалил меня на кровать и залез сверху, демонстрируя в каждом движении кошачью грациозность. Парень умел завести, скажу я вам, опыта и наглости в этом деле хоть отбавляй. Он будто исследовал, с кем имеет дело. Когда соблазнитель взялся за моего уже окаменевшего от его пытливых ласк друга, в голове что-то взорвалось. Хакён сначала провёл языком по головке, а через несколько секунд перешёл выше, к пупку. Я понял: он решил меня раздразнить. Но всё же я решил не поддаваться и, конечно же, показал кто главный. Разорвав новый поцелуй, — а это было очень непросто — я скинул Хакёна с себя и всем своим весом прижал к кровати. Недаром рядом стоял маленький комод с ящиками, в одном из которых хранились презервативы и смазка, на всякий случай. В общем, эту ночь мне не забыть никогда. Приглушенные стоны партнёра возбуждали больше, чем что-либо на свете, он постоянно пытался ещё больше завести меня или хотя бы поцеловать. Казалось, я совершенно потерял контроль над собой, джинн сводил меня с ума. Я рывком опустился вниз, хватая Ча под левым коленом и сгибая длинную ногу, сразу же прижимаясь губами ко внутренней стороне бедра и прикусывая нежную кожу. Тот задрожал, запрокидывая голову, а его орган дернулся в предвкушении. Ну уж нет, теперь тебя мучить буду я. Кружа языком по гладкой коже, я лишь приближался к требовавшей внимания стратегической зоне, сразу же возвращаясь на прежнее место, пока джинн не прошептал томное: "Не могу больше, пожалуйста". Понимая, что тоже долго не продержусь, я обхватил пальцами член Хакёна, приподнимая его бедра свободной рукой и припадая губами к пульсирующему входу. Парень зашёлся хриплыми ругательствами, сминая пальцами покрывало, а я нежно вылизывал его везде, где мог дотянуться, одновременно массируя кольцом из пальцев горячий ствол. Когда мышцы расслабились, я проскользнул кончиком языка внутрь, а сосед схватился руками за изголовье кровати, до хруста прогибаясь в спине. — Достаточно... Я готов, мне нужно, сейчас... — замотал головой джинн. — Я не хочу делать тебе больно, у нас вся ночь впереди, — усмехнулся я, намереваясь проникнуть языком еще глубже. — Пожалуйста, ты нужен мне внутри... — Хакён явно знал, как умолять, а у меня слишком давно никого не было. Извини, ты сам попросил. Осторожно опустив джинна, я потянулся к комоду, вытаскивая нужные мелочи. Парень смотрел на меня из-под прикрытых век, медленно и глубоко дыша, всё еще впиваясь в прутья изголовья пальцами. Раскатав презерватив по каменному члену, я обильно смазал себя, потому что очень хотел доставить Хакёну удовольствие. А тот лишь развел свои шикарные ноги шире, закусывая губу. Как же он прекрасен! Я не смог сдержаться и затянул моего джинна в глубокий чувственный поцелуй, лаская его лицо и спину ладонями и постепенно опускаясь ниже, а потом резко подхватил его под ягодицы, плавно входя по самое основание. Рот хёна раскрылся в беззвучном "Ооо", он зажмурился и будто совсем перестал дышать, а я замер от невероятного ощущения узости. По лицу парня невозможно было понять, больно ему, или я могу продолжить, но ответ пришёл почти мгновенно со всхлипом "Воншик-аааа" и движением бедер мне навстречу. И я сорвался, начиная глубоко и сильно двигаться, заставляя Ча задыхаться и жмуриться сильнее. На одном особенно глубоком толчке он наконец-то перестал сдерживаться и застонал громко и протяжно, и мне пришлось стиснуть зубы и сконцентрироваться, чтобы не кончить слишком рано. Хакён же был явно не в состоянии мыслить здраво, он продолжал мелодично стонать, сдавливая коленями мои бедра и выгибаясь. Мне тоже хотелось стонать, но тогда я бы не смог слышать этот прекрасный голос, поэтому я припал губами к плечу парня, оставляя россыпь маленьких меток. Когда мои зубы сомкнулись на его адамовом яблоке, джинн захлебнулся стоном и замер, через мгновение изливаясь на свой живот. Мысль о том, что парню было так хорошо и без помощи моих пальцев, оказалась столь волнующей, что я почувствовал, как низ живота мгновенно стягивает сладкая судорога, и мне понадобилось всего несколько толчков для желанной разрядки. Я кончил настолько сильно, что даже кончики моих пальцев пульсировали. Когда волны оргазма отступили, я потянулся к губам Хакёна, но тот уже спал, отпустив, наконец, несчастную кровать, но всё еще вытянув руки над головой и раскрыв рот, как ребёнок. А я мог лишь счастливо улыбнуться. Так и начались наши отношения, с одной пьяной ночи.***