Львиное сердце

Первым, что увидел Дэн, когда он открыл глаза, был красочный постер с девушкой в желтом костюме. Он был прикреплен на распахнутую дверь. Хозяина комнаты в ней не было. В комнате Лестера вообще было много постеров с девушками; даже больше, чем фотографий команд по квиддичу на стенах спальни в башне Гриффиндора. Чаще всего на них повторялась одна и та же девушка. Согласно подписи на одном из них, особенно большом, это была некая Сара Мишель Геллар. Имя казалось смутно знакомым. Когда Дэн проснулся ночью, то Фил, обнимая подушку, просопел нечто вроде него. И нет, Дэн не ожидал проснуться в объятиях Лестера, не ожидал, что он будет шептать его имя. И ему точно не стоило ревновать к плакату, потому что это... Несерьезно? Но, спускаясь по лестнице, Дэн думал о том, что если у Фила столько раз повторяется изображение одной и той же девушки, то, возможно, она — его тип девушек? Возможно, Фил влюблен, но не в него, а в какую-то милую хорошенькую девушку со своего курса. Или, может быть, в Зои... Больше всего Дэну сейчас хотелось быть милой девушкой. Возможно, его назвали бы Сарой. В доме было тихо. Даже шлепанье босых ног по деревянному полу казалось оглушительным, а когда затрезвонил дверной звонок, Дэн подпрыгнул на месте. Благодаря всех известных богов за то, что дверь была закрыта всего на один замок, справиться с которым оказалось довольно-таки просто, юноша впустил в дом почтальона. Он, одетый в форменную кепку, с сумкой наперевес, протягивал ему планшет, на который было закреплено извещение о доставке. — Расписываться вот здесь, ну, ты знаешь, Фил. Дэн карябает что-то относительно напоминающее «Лестер», впервые в жизни подписываясь этой фамилией. Когда дверь захлопывается и щелкает замок, то по лестнице, шлепая босыми ногами (еще шлепают капли воды, падающие с растрепанных волос), сбегает Фил. — Прости, я был в душе. Капли воды отвлекают от сути. Одна, упав с пряди волос, катится по торсу прямо к пушистому зеленому полотенцу, которое немного накренилось в бок. Не дождавшись ответа, Фил подошел ближе. Еще несколько капель скатились по бледной коже, одна потерялась в ямке ключиц. Обладателю самого красивого торса в мире — Джек с прессом и татуировкой отдыхал, хотя третьекурсницы и были другого мнения — пришлось щелкнуть пальцами перед носом Дэна, чтобы тот ответил на его призыв: — Марс вызывает Дэна! — Да?.. Фил усмехнулся по-доброму; его с головой выдавал румянец на щеках и то, как он переминался с ноги на ногу. — Да, я вижу, что ты только из душа, и вообще, ты зря торопился, я забрал посылку... — Да, да, возвращаюсь обратно, — Дэн смотрел на удаляющуюся спину Фила и думал о его широких плечах. На выделяющихся лопатках хотелось оставлять поцелуи. Наверху раздался грохот. И громкое: — Филип Майкл Лестер!.. — голос приближался, очевидно, следуя за мокрыми следами. Наверху лестницы показался Мартин, с удивлением смотрящий на Дэна, — Ну и где мой брат? — В душе, — пожал плечами Хауэлл, стараясь не думать о том, что ключицы и широкий разворот плеч будут преследовать его во снах. Как бы ему самому теперь не шептать во сне имя, подобно Филу; мысль о «Саре» сопровождалась очередным уколом ревности. Вынырнув из размышлений, Дэн поднял коробку, показывая ее Мартину, — Куда мне деть посылку? — Положи в комнате Фила и спускайся на завтрак, это чуть дальше по коридору в сторону мансарды. Миссис Лестер пожелала Дэну доброго утра. Он спустился первый из всех, помимо него и миссис Лестер на кухне сидел только отец Фила. В окно постучалась сова. — Это ко мне. — К Филу иногда прилетают совы, — начала свой рассказ миссис Лестер, открывая створку окна (для этого пришлось подвинуть одно из тысячи — хотя, скорее всего, их в этом доме даже больше — комнатных растений, которые заполняли буквально каждую горизонтальную поверхность). — Страшно было только впервые, когда сова принесла письмо от него самого, из Хогвартса. Оказалось, что он просто забыл предупредить нас о том, что почту от него будет приносить птица. Мы тогда решили, что она сбилась с курса. Письмо Дэн тоже отнес наверх, положив его рядом с посылкой. Он знал, что оно от Пиджа: только Лигуори мог нарисовать поверх конверта здоровенную улыбку, которая шевелилась (и появлялись ямочки). Они с Филом спустились вместе, застав полусонного Кендалла над чашкой с кофе, а Мартина — за поеданием сэндвича с сыром. Оба сына семьи Лестеров жили с родителями: Мартин копил на обучение в университете, а Фил был слишком мал, чтобы жить отдельно. (Так считала его мать, хотя сам Лестер-самый-младший-и-самый-несамостоятельный надеялся уехать жить в Лондон и поступить в медицинскую академию после выпуска из Хогвартса). Мартин совмещал несколько работ (одной из его специализаций было смешивание напитков, чем он и занимался трижды в неделю в музыкальном баре), и сейчас, доедая завтрак, он медленно торопился на очередную. В кинотеатр. На кухне пахло блинчиками, тостами, джемом и кофе. На плите стояла кастрюлька с остатками овсяной каши. — Ребята, — он глотнул немного кофе из кружки и поморщился из-за вкуса, — Фил, передай мне сахар, — Лестер-самый-младший протянул Лестеру-младшему сахарницу. Тот взял кусочек, вернул сахарницу брату и, удовлетворенный вкусом кофе, продолжил говорить: — Вы не хотите съездить со мной в город? Здесь особо заняться нечем, разве что на досках ездить, но на это у вас еще целая неделя... Улыбка Дэна стала намного шире, а взгляд прояснился. (Возможно, это был эффект от кофе). Фил опередил его: — Конечно! — Мне как раз нужно на автобус: бабушка просила приехать как можно скорее, — добавил Крис. Родители Фила были очень дружелюбными и милыми. Кэтрин долго упрашивала Дэна называть ее «просто Кэтрин, мне же еще не шестьдесят, к тому же, я ношу очки только дома». Сейчас она предлагала налить еще чаю, попутно интересуясь утренним инцидентом: — Что это были за крики? — Фил не вытер за собой лужу. Лестер-самый-младший покраснел, стараясь спрятаться за молочником, полным соевого молока. — Ох, мальчики, четырнадцать лет прошло, а вы не меняетесь. Крис выглядел заинтересованным не меньше, чем миссис Лестер. — Я что-то проспал? — Небольшой инцидент с водой, — Дэн все-таки покраснел, — и падение Мартина. Ничего особенного. — Кстати, как так получилось, что почтальон нас перепутал? — Фил поспешил сменить тему разговора. — Он просто назвал меня Филом, даже не взглянув. Лестер-самый-младший отозвался разочарованным вздохом: — А я-то здоровался с ним каждый раз. — Зато он знает твое имя! — Крис хлопнул Фила по плечу, улыбаясь как можно шире. В город они ехали на машине Мартина: старом, с облезающей с боков краской (издалека он смахивал на линяющего впервые щенка, у которого после линьки появляется, наконец, настоящий цвет шерсти) фольксвагене-жуке. Мотор жука и правда жужжал, в проигрыватель был вставлен диск с песнями маггловской Pink Floyd. Вот только летать «жук» не мог, и просто медленно, покачиваясь, полз на юго-запад по шоссе. — А что ты делаешь в этом своем кинотеатре? Мартин сделал музыку чуть тише, прежде, чем ответить на вопрос Дэна, который ехал с ним впереди, разглядывая диковинный для него ароматизатор-елочку. Сзади, деля сиденья с ящиком инструментов, журналами, стопкой книг, парой подушек и пледом, ехали Крис и Фил. Фил смотрел в окно, рисуя на запотевшем стекле что-то, видимое только ему. Крис задремал под смесь из жужжания и голосов. — Попкорн готовлю, разливаю газировку по стаканам, и, самое трудное, улыбаюсь целыми днями. — Попкорн? — Ну да. Сырный, шоколадный... Живот Дэна заурчал, явно заинтересовавшись неизведанным блюдом; юноша смутился, в конце концов, после завтрака и часу не прошло. Он чувствовал себя неловко не только из-за того, что его живот решил принять участие в разговоре; Мартин говорил про попкорн так, словно это самая обычная вещь, а Дэн ни разу о нем не слышал, не говоря уже о том, чтобы пробовать. Догадливости было не занимать не только Филу и его маме, но еще и Лестеру-младшему. Возможно, это было их семейной чертой. Именно поэтому сейчас Мартин, поворачивая руль, тихим, вкрадчивым голосом спросил: — Или ты что, никогда его не пробовал? Фил говорил, что ты наполовину маггл, я думал, тебе знакомы прелести жизни простых людей. Дэн отрицательно покачал головой, но вспомнив, что Мартин, вообще-то, ведет машину, он отвечает вслух: — Нет, ни разу, — услышав про то, что Фил говорил о нем, Хауэлл оживился, — а что еще Фил рассказывал? Мартин улыбается как-то слишком понимающе. — Что ты умный, для гриффиндорца, что ты красивый, и что он оставил тебе свой номер. А потом он долго упрашивал маму разрешить вам с Крисом пожить у нас, и она согласилась слишком быстро. На Корнелию она так и не согласилась. Дэн залился румянцем и поспешил сменить тему разговора: — Корнелия? Твоя девушка? — Угу, — Мартин кивнул, поворачивая еще раз. «Жук» въехал в город. По обочинам выросли аккуратные домики, ближе к центру сменившиеся безликими стеклянными высотками, говорившими сотней голосов мерцающих билбордов. — Мы уже подъезжаем, да? — вперед высунулся Фил. Крис теперь дремал на подушке, обняв плед. — Еще минут пять, и мы на месте, — подтвердил догадку брата Мартин. Еще одним сюрпризом, помимо попкорна, оказался сам кинофильм. Точнее, его выбор. Мартин протягивал им билеты на фильм, повествующий историю о мальчике, выигравшем билет на фабрику сладостей. — Мне интересно, что вы двое, — он кивнул Дэну и Крису, — подумаете об этом. Фил читал книгу и пришел в неописуемый восторг. Кинозал выглядел огромным, билеты были на последний ряд (Мартин что-то шептал Филу на ухо, смущая брата и веселясь во всю, когда передавал ему билеты) и прямо над головами друзей тихо шумел проектор. Это было похоже на вздохи, иногда слишком громкие и пугающие. Кинофильм восхитил всех троих: после сеанса Фил без умолку болтал о том, что лучше и сделать было нельзя; Крис жаловался, что теперь хочет себе гору сладостей, а достать ее негде; Дэн сетовал на закон Гэмпа. Следующим развлечением «от Мартина» была карточка в зал игровых автоматов. В обеденное время зал был практически пуст, и они резвились во всю, переругиваясь, открывая для себя новое и продолжая обсуждать фильм. — У тебя есть... — Фил растерялся, в попытках вспомнить слово, — такая же белая штука, как у меня. Крис смеялся, наблюдая за тем, как Лестер пытается объяснить Дэну, что такое «аэрохоккей». Дэн же пытался внимать, не комментируя. — И еще у тебя есть вот этот желтый диск... Я вспомнил! — Фил поднял правую руку вверх, снова акцентируя внимание на «белой штуке». — Клюшка. А это желтая шайба. — Это как канадский хоккей, только меньше, со странной приставкой, и игра идет до семи забитых голов, — Крис поднялся с нагретого места, приближаясь к столу, за которым должна была начаться игра. — Твоя задача — забить в ворота Фила, не дав ему попасть в твои. Попробуй следить за желтой плоской шайбой так же внимательно, как за бладжером на поле, но не бей так сильно. Фил смотрел на Криса широко распахнутыми глазами. Тот покачал головой: — Да, я чистокровный, но что мешает мне интересоваться хоккеем? Дэн закатил глаза; он чувствовал себя одновременно заинтересованным во всем вокруг, но — о господи хреновый боже — совершенно не нуждался в том, чтобы с ним разговаривали как с ребёнком. Интереса в игре прибавилось после того, как Фил забил пять шайб, не получив в ответ ни одной. Дэн словно разобрался во всем, начиная мощную атаку. Сравняв счёт, Дэн забил еще одну шайбу. И отложил клюшку, удалясь от стола с торжествующей улыбкой. — Но мы же... — начал было Фил, но Крис покачал головой, шепча «это твой шанс». В ворота Дэна залетела еще одна шайба, сравняв счёт. Хауэлл обернулся на характерный звук. — Это была идея Криса! — Фил стоял с поднятыми руками. — Удар в спину! Как ты мог, — Дэн приложил руки к груди, смотря на Криса, — ты был мне... — Ты был мне братом, Энакин! — Мартин поставил на стол поднос с едой из кафетерия, нарушая как минимум три правила. Зато он прекратил спор, потому что Крис и Дэн уставились на него с совершенно ошарашенным видом. А Фил, наблюдая за ними, громко смеялся. — Это из «Звездных войн». Вы что, правда, не видели их? Ни один фильм? — Их несколько? — задумчиво протянул Дэн, протягивая руку к бургеру в разноцветной обертке; развернув ее, он провел пальцем по булочке с кунжутом. — Вы не пробовали попкорн, не смотрели «Звездные войны»... — Что это такое? — Крис присоединился к Дэну в исследовании нового блюда; он зашел дальше, поскольку решился откусить, — Вкусно, похоже на сэндвичи. — Не знаете о гамбургерах, у вас нет мобильных телефонов, — продолжал перечислять Мартин, загибая пальцы. — И если последнее мы с Филли еще можем простить, то первые три — однозначно нет! Лестер-младший скрестил руки на груди, смотря прямо на брата: — Если эти двое остаются жить в нашем доме, то ты обещаешь мне показать им «Звездные войны». — Крис сегодня уезжает к бабушке... — Тогда Дэна ждет увлекательное погружение в киновселенную Джорджа Лукаса! Взяв с брата обещание, Мартин пожелал им всем приятного аппетита, Крису — хорошей дороги, а после вернулся к работе. Смотря ему в след, Дэн выдохнул: — Хочу работать в кинотеатре. — Я знал, что вы оцените это место. Но мы еще не попробовали танцевальные платформы! Танцевальная платформа светилась большим экраном и разноцветными стрелками «вверх», «вниз», «вправо» и «влево». Крис снова сел на диванчик, подогнув ноги. — Было бы мне сейчас с кем поспорить... Смотреть на воркующих друзей было неловко, а еще надоедало то, что Дэн после каждого раунда оборачивался, ободрительно улыбаясь. Кендалл в ответ на бессмысленные страдания друга (с которым его все еще связывали бессмысленные три недели почти-но-не-совсем отношений, и да, это все было больше, чем просто неловко, потому что даже слепому видно, что рядом с Филом Дэн просто светится, словно напичканный светодиодами, как этот автомат, на котором они развлекаются) показывал ему большой палец. Дэн и Фил удивительно гармонировали друг с другом в своей неуклюжести; они одновременно были до невозможного похожи, и совершенно противоположны. Футболки обоих взмокли на спине, но волосы Фила оставались прямыми, а вот Хауэлл уже походил на хоббита-переростка. — Это Танцевальная революция, просто слушай и смотри на стрелки. — Звучит не очень-то просто, вот что я тебе скажу, — выдохнул Дэн, выбившись из сил; стрелки продолжали идти по экрану под символичную «she's got me dancing», увы, слишком быструю. — Только не бунтуй, без тебя танцевать неинтересно. — В этом же и суть революции, нет? В бунте. Я бунтую против стрелок, хотя все еще не прочь потанцевать. Устроив настоящую «танцевальную революцию» и бросив вызов платформе, они действительно танцевали прямо рядом с ней. Редкие прохожие оглядывались на них, а Крис тщетно пытался шантажировать их (поочередно) тем, что съест их еду. Наконец, Дэн сдался, соглашаясь на перекус. Ланч на столе для аэрохоккея затянулся; согласно электронным часам, близилось время чая. Медленно потягивая газировку, парни оттягивали минуты расставания. Крис обещал вернуться к концерту, а лучше — даже раньше. Дэн обнимал его на прощание, и, отчего-то, он смотрел виновато, как нашкодивший щенок. Обняв шатена еще раз, Кендалл сделал это по большей части для того, чтобы прошептать на ухо: — Я буду в порядке; к тому же, с нашими отношениями сразу все было понятно. Ты смотришь на него так, словно бы он весь твой мир. Ответом Дэна была благодарная улыбка. Они учатся учиться на своих ошибках, и это нормально. Автобус увозил Криса все дальше на восток. Автобус поменьше, без кондиционера и девочки с кроликом внутри клетки, ехал в сторону дома Лестеров. — Помнишь танцевальные платформы? Дэн кивнул, подразумевая под этим да, я не скоро смогу это забыть, а постараюсь не забыть вообще никогда. — У них есть возрастные ограничения. Будь ты на четыре года младше, тебе бы не разрешили ими пользоваться. — Можно подумать, в этом игровом зале кому-то было дело; мы же использовали стол для аэрохоккея в качестве обеденного стола!.. — Оставлять десятилетних детей наедине с танцевальной платформой неразумно. И только сейчас Дэн понял, что Фил не знает. Что он поэтому сказал «на четыре года младше». За окном смеркается. Автобус ползет очень медленно, потому что сегодня пятница и на выезде в сторону Ротенстолла пробка. — Мне исполнилось пятнадцать в июне. — А я не поздравил тебя! — с сожалением в голосе воскликнул Фил; на них обернулось несколько женщин, прижимавших пальцы к губам. Дэн, не удержавшись, спрятал лицо в капюшоне толстовки Лестера, пытаясь заглушить смех, рвущийся наружу. И у этого смеха не было особой причины, просто им было хорошо, сквозь мутное стекло тепло светило солнце, отражавшееся в глазах их обоих, а дамочки все продолжали шикать. — Поверь мне, сегодняшний день стоил пары подарков на день рождения, — тепло солнечного света и уходящего летнего дня сквозило в голосе Дэна. — А сегодняшняя ночь восполнит оставшиеся тринадцать, — Фил поиграл бровями (которые из-за солнечного света практически сияли). И Дэну снова понадобился его капюшон. А Фил, улыбнувшись самой невинной улыбкой, спросил: — Что? Я всего лишь говорю о марафоне фильмов, который нас ждет. Не знаю, о чем ты там подумал... — Совершенно ни о чем, — и он почти не лукавил; прислонив голову к плечу Фила и любуясь его профилем в золотистом свечении, Хауэлл начал засыпать, — не больше, чем о ваших с Мартином «Звездных войнах». (И не важно, что сейчас рядом с Дэном разразилась самая настоящая война: между Филом с золотистым блеском в его глазах и небесным светилом, которое почти закатилось за горизонт).