Стамбул

(1946 г. Илье 15, Олегу 31) Олег ещё раз проверил адрес и позвонил в дверь. - Кто там? - раздался приглушённый голос. - Мне нужна Марина Курякина, - ответил он. - Зачем вам мама? - дверь распахнулась, а на пороге появился подросток. - Илья... - Олег не видел его с тех пор, как мальчику исполнилось пять. Младший Курякин заметно вырос. Теперь ему было пятнадцать, но взгляд слишком подозрительный и опасливый для такого возраста. Он совсем не похож на отца, черты скорее больше напоминают Марину, зато рост точно от Лёши. - Я друг твоего отца, не знаю, помнишь ли ты меня. Олег Кузнецов, - мужчина протянул руку, но Илья не сдвинулся ни на миллиметр. - Я никого не помню. - сквозь зубы ответил Илья, - Зачем. Вам. Моя. Мама? - Я хотел поговорить с ней, - Олег сделал шаг вперёд, опуская руку, - могу я её видеть? Она дома? - Нет! - огрызнулся подросток, но посетитель услышал посторонний шум внутри квартиры. - Илья, я... - Олег не успел ничего сказать, как подросток накинулся на него, пытаясь вытолкать подальше на лестничную клетку и захлопнуть дверь. - Вам лучше уйти! Не трогайте её! - Илья удивлённо вскрикнул, когда его руку заломили и впечатали в стену подъезда. Он даже не успел ничего заметить, хотя регулярно ходил на занятия боксом и у него неплохо получалось. - Прости, я должен поговорить с ней, - сказал Олег, выпуская парня и заходя в прихожую. - Я ненавижу вас! Ненавижу! - взвыл Илья. Рука и плечо ныли, и парень совсем ничего не мог сделать, чтобы как-то защитить маму. Зачем он открыл дверь? Не стоило этого делать. Он метнулся внутрь, хватая спортивную сумку и вылетая обратно на лестницу. Ему нужно было больше тренироваться. Олег вздохнул, смотря тому вслед, аккуратно прикрыл дверь в квартиру. Значит, все слухи, которые ходили в КГБ - правда. Он до последнего надеялся, что всё не настолько плохо, но реакция Ильи... - Марина, - он заглянул в гостиную и обнаружил там женщину. Она сидела на расправленном диване, рядом стояла бутылка водки и громко работал телевизор. Он несколько раз окликнул её, но она обратила на него внимание только тогда, когда он выключил телевизор. - Что? Кто вы... Олег? - женщина укуталась в халат посильнее и встала с дивана, вглядываясь в лицо вошедшего. Она не заметила, как кто-то зашёл - громкий телевизор позволял заглушать даже её собственные мысли. - Привет. Давно не виделись, - кивнул мужчина, быстрым профессиональным взглядом разведчика осматривая всю комнату. С виду всё было в порядке, но мелочи выдавали, что в квартире убираются редко и наспех, только чтобы создать видимость чистоты. Кое-где стояли полувыпитые бутылки с вином, на комоде лежала вскрытая коробка дорогих конфет - такие мог купить лишь только тот, кто работает на государство. Водка же, которую он приметил с самого начала около дивана, была самой дешёвой. - Давно. - женщина пригладила светлые волосы рукой и пристально посмотрела на мужчину, - Что тебе нужно? - Как у вас дела с Ильёй? - спросил Олег, примерно понимая, как всё обстоит на самом деле. Он оторвал взгляд от комнаты и перевёл на Марину. Эта женщина, как и прежде, была очень красивой, она почти не менялась с возрастом. Олег редко видел её, но каждый раз было ощущение, что не прошло и недели. Алексей всегда выбирал всё самое лучшее, поэтому никто не удивился, когда за него вышла такая красотка: тонкая талия, пшеничные волосы и голубые глаза. Мужчина помнил её почти всегда улыбчивой, смеющейся и очень светлой. Сейчас Марина не улыбалась. Она с опаской смотрела на Олега, обхватив плечи руками и нахмурив брови. Возможно, на её лице прибавилось несколько морщинок, но она всё ещё была очень красивой, даже такая печальная, как сейчас. Женщина долго смотрела на него и не отвечала, потом её взгляд стал немного отстранённым, и она уже смотрела сквозь Олега стеклянными глазами. - Марина, - Олег окликнул её, касаясь плеча. Женщина вздрогнула и сделала шаг назад. - Хм... Ты даже помнишь, как его зовут. Подготовился, - наконец ответила та, наклоняясь и поднимая с пола полупустую бутылку водки, - Зря выключил телевизор. Или ты предпочитаешь, чтобы он слышал? - Я пришёл поговорить. Марина, я хочу вам помочь, - Олег попытался забрать бутылку из рук женщины, но та ловко увернулась. - Да, естественно. Мне уже помогают. Многие. Как видишь, мы всё ещё живём здесь и в холодильнике есть еда! Марина сделала глоток прямо из горла бутылки и порывисто села на край дивана. Обычно её движения были плавными, а сейчас она двигалась быстро и нервно. - Меня почти не было в Москве всё это время. Я лишь недавно узнал о том, что случилось с Лёшей и... - И решил не упускать возможность "помочь" нам. - женщина вновь отставила бутылку на пол, встала и скинула с себя халат, оставаясь в одной ночнушке. Подошла вплотную к Олегу, смотря такими же голубыми глазами, как и у Ильи, - Как помогать будешь? - она кинула взгляд на конфеты, что лежали на комоде, - Может, просто станешь пугать своим НКВД или как вы там называетесь? - женщина начала поднимать ночнушку вверх, руками задирая края. - Хватит. Прекрати это, - Олег невозмутимо удержал её руки, заставляя остановиться, - я здесь не за этим. - Вы все здесь за этим! Так имей честь хотя бы признаться в этом, - тонкое запястье взметнулось в воздух, норовя превратиться в смачную пощёчину. Олег легко перехватил её руку. - Марина, что ты творишь? У тебя сын. Ты подумала о нём?! - строго посмотрел он на неё . - Всё, что я делаю, я делаю только потому, что постоянно думаю о нём, - женщина резко ослабла в его руках, и в итоге Олегу пришлось усадить её на диван, - Илья... - Марина обняла руками подушку, ложась. - Вот именно. Илья. - Олег присел рядом с диваном на корточки, чтобы быть на уровне её лица, - Тебе нужно прекратить всё это, слышишь? - Это нельзя прекратить, разве ты не понимаешь? Всё предельно ясно, Олег, - обречённо сказала женщина. - Я тебя не осуждаю. Тогда хотя бы не пей. Ради него. Ты понимаешь, что его в лучшем случае отправят в детский дом, ты этого для него хочешь? - он помог ей укрыться одеялом. - Зачем ты пришёл? - голубые глаза тщательно пытались отыскать в карих скрытые мотивы. - Я мало что могу сделать сейчас. Особенно для тебя. Но Илья... У него есть шанс оправдать себя. Я до конца не хотел верить, что всё... - он с горечью окинул женщину взглядом, - так. А эта идея была лишь вариантом... - он вытащил из пиджака листок бумаги. - У нас с ним нет шанса оправдаться, - грустно вздохнула женщина. - Он учится? - спросил Олег. - Да, как и все. В школе, - кивнула та. - Позвони по этому номеру, тебе помогут перевести его в другое место, - мужчина вложил листок с номером в ладонь Марины, заставляя сжать руку. - Зачем? - та удивлённо посмотрела на торчащий между пальцами край бумаги. - У нас ещё есть шанс разыграть его карту правильно... - Ты хочешь забрать его к себе, - догадалась женщина, в шоке смотря на Кузнецова. - Я не обещаю, - сразу предупредил Олег, - просто позвони по этому номеру, и пускай он учится там, где скажут. Пока я не могу ничего добавить. - Я не хочу такой судьбы для него - это мало чем отличается от карьеры его отца, - запротестовала Марина. - Один арест, один привод или нарекание - любая мелочь может всё разрушить. Там для него - самое безопасное место. Он должен стать частью системы. - Разве это возможно? - Это сложно, но выбора у него нет. Впрочем, решать тебе, - Кузнецов сжал её руку на прощание и поднялся, собираясь уходить. - Олег, - Марина окликнула того у двери, и он обернулся, - я позвоню, - кивнула та, и мужчина вышел. *** (1952 г. Сентябрь, Соло - 23, Эдриан - 37) - Хей, а можно повежливее? - возмущался Соло, пока его тащили к камере, - Дайте хоть позвонить! - в ответ на просьбу его приложили головой о стену тюремного коридора. - Скажи спасибо, что я тебя не пристрелил за все твои выходки, ублюдок. - прошипел на ухо таким до зубовного скрежета знакомым голосом детектив Фостер, - Кому тебе звонить? - Позвольте мне один телефонный звонок. - серьёзно попросил Наполеон, прижимая руку к рассечённому виску, - мне нужно позвонить матери. Детектив на несколько секунд остановился, окидывая взглядом вора, - А ты не знаешь? - повёл дальше, - Твоя мать умерла месяц назад, - он отпустил Соло, открывая нужную камеру и впихивая преступника туда, - пока ты бегал по всей Европе и безбожно воровал произведения искусства. Так что как придумаешь, кому позвонить, зови, - железная дверь камеры захлопнулась, и послышался лязг замка. Кажется, у Наполеона сердце остановилось. Он совсем не почувствовал, как его втолкнули в камеру, и как он упал на пол. Он широко распахнутыми глазами уставился на закрытую дверь в ожидании того, что детектив вернётся и скажет, что это шутка или ошибка. Но вокруг была тишина. Полная тишина. В камере стояла пара кроватей, но соседа не было. Соло на ватных ногах поднялся и сел поверх тонкого покрывала, отмечая, что пружины противно скрипнули. Были очень странные ощущения. Его глаза всё видели, уши слышали, а мышцы сокращались. Он вытянул руку и согнул пальцы, чтобы убедиться в этом. Только всё равно чего-то не хватало, как будто что-то отсутствовало. Он мог думать и анализировать, но не чувствовал больше ничего. Наполеон медленно повернулся на кровати на бок и уставился на синее покрывало, на котором лежал. Он провёл по нему пальцами, чувствуя грубоватую ткань и рассматривая мелкие ворсинки. Вспомнил, что он очень устал, потому что спал последний раз дня два назад. Глаза закрылись сами собой, и он почти сразу отключился. Он проспал остаток всего дня и ночь. Ему снилась мама. А когда проснулся, то способность чувствовать снова вернулась. Проснулся он от собственных слёз. *** (1952 г. Конец сентября) Эдриан зевнул, заходя в камеру для переговоров и встреч. Стандартные стол, два стула и обшарпанные стены. Не так бы он хотел начать это субботнее утро или, по крайне мере, не в семь утра. Вчера он хорошо отметил пятницу, несмотря на то, что следующим утром ему поручили ехать смотреть какого-то воришку. Он всегда предпочитал разбираться с проблемами по мере их поступления. - Эта сволочь очень опасна! - внезапно на ухо ему сказал детектив, который прилип к Сандерсу с того момента, как он вошёл в тюрьму, и теперь без остановки сыпал обвинениями в сторону заключённого. - На данный момент вы для меня опасны, - фыркнул Эдриан и отшатнулся от него, потом прищурился и посмотрел в папку, - детектив Фостер... - сел на стул и прикрыл глаза. - Вы не понимаете! Этот хитрец ускользнёт от вас, как только окажется на свободе, и вы снова его упустите. Второго такого удачного случая уже не будет, - Фостер готов был вцепиться в представителя ЦРУ. Он упёрся руками в стол и пытался выглядеть убедительно, хотя скорее выглядел несколько безумно и одержимо. - Я-то тут причём, детектив? - простонал Эдриан, - У меня есть чёткие инструкции, так что мне нет никакого дела до того, что он может сбежать. Я не его охранник. Ловить не я буду, - честно ответил Эдриан. - ЦРУ совсем с катушек съехало! Почему вы вообще решаете этот вопрос? Это я его год ловил! И трое моих коллег из других стран! А ваше ЦРУ хочет просто отобрать его у нас! Поиграть вам захотелось... - детектив начал метаться по камере, нервно сжимая и разжимая кулаки. Не хуже заключённых. - Аккуратнее с высказываниями, детектив Фостер. - агента жутко раздражал этот тип, - Этот вопрос не в вашей юрисдикции и вас не касается. Или вы думаете, что мир крутится только вокруг вашей персоны? Вынужден огорчить, даже если бы вы подохли, гоняясь за ним, вряд ли вас бы считали национальным героем - даже не наградили бы посмертно. Всем на вашу работу плевать, детектив, - учтиво улыбнулся Сандерс. - Но...! - Да заткнись ты уже, достал! Ещё раз поднимешь голос - я тебя лично отсюда выведу! - огрызнулся ЦРУ-шник, и детектив наконец-то притих, лишь гневно открывая и закрывая рот. Дверь ещё раз открылась, и охранник ввёл в камеру молодого парня, у которого были скованы руки за спиной. Его усадили на свободный стул напротив мужчины. - Это он?! - в шоке спросил Эдриан, оборачиваясь на детектива. Красноречивые взгляды, которые тот бросал на парня, послужили прекрасным подтверждением, - Сколько ему лет? - Сандерс помнил, что речь шла о воре мирового уровня, который чрезвычайно ловко управлялся с сейфами, произведениями искусства и антиквариатом. Поэтому сейчас он меньше всего ожидал увидеть перед собой этого... ребёнка. Мужчина только сейчас вспомнил, что в руках держал папку со всей информацией. Он получил её ещё вчера утром, но так и не прочёл ничего. Теперь Сандерс открыл папку, пробегаясь глазами по основным фактам, отыскивая год рождения. Он оказался почти прав. Этому заключенному было двадцать три, по сути, ребёнок для тридцативосьмилетнего Эдриана. Парень перед ним выглядел даже младше, чем был на самом деле. Преимущественно из-за смазливого личика, немного вьющихся волос и потерянного взгляда. Он спокойно сидел, как его посадили, и смотрел в стол. - Мистер Соло, меня зовут Эдриан Сандерс. Я представляю ЦРУ. Хотел бы задать вам пару вопросов, вы не против? - если Эдриану повезёт, он управится за полчаса, и день ещё не будет считаться потерянным. Парень поднял голову, сначала смотря на детектива Фостера и только потом на Сандерса. Покачал головой - мол, задавайте. - Вы согласны с обвинениями, выдвинутыми в ваш адрес? - Я не знаю, в чём именно меня обвиняют, - пожал плечами Соло, а Сандерс раздражённо повернулся к детективу. - Да врёт он всё! Я соблюдал все эти формальности! - как цепной пёс, Фостер дёрнулся вперёд на пару шагов, повышая голос и сцепляя руки за спиной, чтобы не заехать Наполеону по лицу. - До или после того как приложили меня головой о стену? - усмехнулся парень и с вызовом посмотрел на Фостера. - Детектив... - Сандерс успел выставить руку, пресекая очередной гневный порыв. - Это не важно - кражи в особо крупных размерах, взломы, проникновения... Да всем плевать уже, - Фостер ударил кулаком по столу, заставляя парня вздрогнуть, и нагнулся ближе к его лицу, - есть многочисленные фотографии, мы поймали тебя с поличным, да и свидетели найдутся! Дело пяти минут, - фыркнул он. - Детектив, я не обязан разговаривать с мистером Соло в вашем присутствии, и если вы продолжите в том же духе - я попрошу вывести вас. Это в любом случае больше не ваше дело, вы можете идти домой, - напомнил Эдриан спокойным голосом. Фостер тихо выругался, но всё же отошёл от стола, поворачиваясь спиной. - Впрочем, детектив прав, улик и доказательств вашей вины предостаточно. - продолжил Эдриан, а Соло всё никак не мог перестать прожигать взглядом спину Фостера, - Будет суд. Признаешь вину, дадут на пять лет меньше. - Ясно. - Ты работал один? - Да. - Всегда? - Всегда. - Планы краж составлял ты или работал по чьим-то? - Сам. - Что делал, когда они срывались? - Импровизировал. - Да, чёрт возьми, импровизировал! - встрял Фостер, оборачиваясь к ним снова, - Я почти поймал его в аэропорту, я знал номер рейса и ворвался туда, как только самолёт приземлился! Знаешь, что сделала эта тварь? Он вышел из самолёта под ручку с двумя стюардессами в костюме второго пилота! - активно жестикулируя руками, негодовал детектив. - Мимо тебя? А ты его не узнал? - в голос рассмеялся Эдриан, забывая о головной боли. - Я... Когда до меня дошло, я погнался за ним. Меня схватила охрана аэропорта, как только я вошёл в здание. Этот паршивец успел натравить их на меня, сказав, что я угрожаю пилоту, мать вашу! Я сутки в тюрьме просидел, пока там выясняли, кто я и откуда! - Фостер весь покраснел и уже стоял угрожающе близко к Соло. Сам Наполеон слабо улыбнулся, вспоминая тот день. - Неплохо, - хмыкнул Сандерс, чуть внимательнее вчитываясь в папку. - Неплохо? Что вы говорите! Вы хоть знаете, сколько он вынес из банков?! - Даже я не знаю, - повёл плечом Наполеон, чем вывел детектива из себя окончательно и заработал сильную пощёчину тыльной стороной ладони. Так как его руки были скованы за спиной, особо увернуться он не смог, да и не успел бы. Когда Соло увидел, что Фостер уже замахнулся во второй раз, то постарался отвернуться от того всем корпусом. Удара, тем не менее, не последовало. Зато звук был. Когда Наполеон поднял лицо, то увидел что детектив сидит на полу, одной рукой держась за ножку стола, а другой - за разбитый нос, из которого капала кровь. - Охрана! - позвал Эдриан, который стоял рядом с Фостером. Он достал из кармана пиджака пачку сигарет и спички. В камеру спешно ворвались двое охранников, - Выведите этого клоуна отсюда, он слишком заинтересованное лицо, даже навредил сам себе. Считайте это приказом. - Да, сэр, - один из охранников поднял стонущего детектива и вывел его из камеры. - Да, и снимите с него наручники, - Сандерс чиркнул спичкой и прикурил. Указал на Соло. - Вы уверены? - Абсолютно, - кивнул мужчина, и охранник быстро снял наручники с Наполеона, после чего удалился. В камере стало непривычно тихо с уходом Фостера. - Куришь? - Сандерс сел на своё место, сжимая виски пальцами и массируя их. - Нет, - покачал головой Наполеон, посматривая на кровавые пятна, которые остались на полу. - Правильно. - кивнул Эдриан и тяжело вздохнул. - Так, давай не будем задерживать друг друга, - он пододвинул к собеседнику лист со списком моделей сейфов и прочих охранных систем, - С какими работал и умеешь вскрывать? Соло отмер, бросая пристальный взгляд на Сандерса и листок. Пока здесь был детектив, он чувствовал себя отвратительно и мерзко, но достаточно привычно. Всё-таки не первый день они знакомы. Когда Фостера увели, причём именно таким образом, Соло понял, что больше в шутки и салочки с ним никто не играет. Более того, он понятия не имеет о том, что может произойти. Последние две недели он провёл в тюрьме, не зная, что будет дальше, да и не особо задумываясь. Все его мысли были заняты смертью матери и чувством вины перед ней. А сейчас от него все что-то требовали. Думал ли он, что когда-нибудь его посадят в тюрьму? Да. Осознавал ли он это? Нет. Наполеон размял руки и пододвинул к себе список. Он заставил себя хоть как-то собраться и пробежался глазами по нему, сосредоточившись на вопросе. - Хм, это всё самые популярные и распространённые модели. С ними легко справиться. Я не знаю некоторых названий, но скорее всего, это просто немного другие модели, которые потребуют дополнительного времени -от пяти минут до получаса, но всё равно поддадутся. - список был достаточно большим, - Послушайте, открыть можно почти всё, просто на что-то тратится больше времени, на что-то меньше, где-то нужна практика, но тот, кто знает, как открыть хотя бы один сейф, рано или поздно сможет вскрыть любой. - В какое здание ты не смог бы проникнуть ни при каких обстоятельствах? - скидывая пепел прямо на пол, продолжил Эдриан. - Смотря какие ресурсы есть в моём распоряжении, сколько времени в наличии и, конечно же, важна мотивация, - пожал плечами Наполеон, рассматривая мужчину перед ним. Первую часть их беседы он был сконцентрирован на Фостере и даже не запомнил имя человека, что сидел напротив него. На вид ему было около сорока, выглядел он достаточно официально, хотя вряд ли его можно было назвать заинтересованным. Вопросы он задавал со скукой в голосе, а значит, просто хотел побыстрее выполнить процедуру и отмучиться. Только вот какую процедуру? Наполеон вообще не понимал, зачем у него всё это спрашивают. Тем более не понимал, как отвечать. Мужчина напротив настораживал его неопределённостью. - Последний год с мотивацией у тебя проблем не возникало, - усмехнулся Сандерс. - Да при желании в любое здание можно проникнуть, в любую организацию. В Италии я две недели притворялся врачом-специалистом, который прилетел из США по вызову. Я даже присутствовал на двух операциях на открытом сердце. - Соло поморщился, вспомнив, как после такого зрелища его вывернуло в туалете, - Люди видят то, что хотят видеть. Им был нужен специалист-кардиолог из США - я дал им его. - Как они тебя не раскусили? - засомневался Эдриан. - В Италии очень туго с английским, - слабо улыбнулся Наполеон, видя, что его достаточно честный рассказ вызывает вполне хорошую реакцию, - Они не понимали половину из того, что я им говорил. Зато я итальянский знал. - А документы? - Эдриану было интересно. Этот воришка начинал радовать его всё больше и больше, он был забавным и каким-то слишком не похожим на реальных преступников, с которыми обычно приходилось иметь дело. Парень напротив так легко и честно отвечал на все вопросы, даже немного наивно. - Обокрал того самого врача. Так как английского в Италии не знает почти никто, в том числе и полиция, свои документы он восстанавливал все эти две недели. - Но там же есть фотография! - хмыкнул Эдриан. - А за ресепшином сидела молодая очаровательная медсестра, которая не спала уже двое суток, и на неё орал каждый второй пациент или прохожий. Пара комплиментов и, даже заглянув в мой паспорт, она увидела бы там моё лицо, - Наполеон хотел бы уже закончить с этой непонятной процедурой побыстрее. - Мило, - оценил Эдриан, - Как насчёт специальных навыков? - он вернулся к основным вопросам, - Ты семь лет отслужил в армии. Сержант. Отличная служба, - зачитал пометки в досье. - Ну, стандартный набор, чему в армии учат всех. - С оружием обращаться умеешь? - Ну, да. - Боевые искусства? - Нет. - Радиотехника или электроника... Разбираешься? - Нет. - Ты хоть чем-нибудь ещё можешь быть полезен? - Сандерс закрыл папку и отложил. - Полезен для чего? Я хорошо готовлю, - развёл руками Соло. - О, теперь понятно, почему "сержант" и "отличная служба". На кухне ошивался постоянно, - рассмеялся Эдриан. Наполеон не ответил. - Что такое ЦРУ, ты знаешь, да? - Угу, - кивнул Соло, внимательно слушая. Он понял, что они добрались до самого главного. - Так вот, тебя осудят на пятнадцать лет заключения. Ни один адвокат тебя не вытащит. У нас есть предложение, - мужчина потушил сигарету о край металлического стола. - Какое? - удивился Наполеон. - Поработать на нас. Мы можем заменить твой срок на условный. Но при договорённости, что ты эти пятнадцать лет отработаешь на нас. - На ЦРУ? - в шоке переспросил Соло. - Да. Твоя история заинтересовала моё начальство, и оно считает, что твои навыки будут впустую потрачены в тюрьме, - Эдриан откинулся на спинку стула. - А что... что я буду там делать? Работать на ЦРУ? Кем? - растерянно спросил Соло. - Агентом. Внешняя и внутренняя разведка. Скорее всего. Куда направят, - пожал плечами. - А... - Короче говоря, будешь доставать нам всякие важные документы, информацию, вещи - что скажут. У тебя будут конкретные задания, преимущественно связанные с твоими навыками вора, взломщика, думаю, сюда ещё можно будет добавить операции по соблазнению. Хотя как агента тебя могут послать куда угодно. Повторюсь - будешь делать, что скажут. - Пятнадцать лет. Вместо тюрьмы, - повторил Соло, пытаясь как-то осознать вообще всё происходящее. - Да. ЦРУ тебе даже зарплату будет платить, - подтвердил Сандерс, - если это можно назвать зарплатой, - хмыкнул он. - А в чём подвох? - спросил парень. - Тебя могут убить. На первой же миссии. Никто не гарантирует тебе, что ты продержишься эти пятнадцать лет. Но все же это жизнь на свободе. Вместо камеры два на три метра. Тебе сейчас... - вздохнул, вспоминая, - двадцать три. Выйдешь, когда тебе будет почти сорок. - А если я... сбегу, - со стеклянными глазами спросил Наполеон, - снова. - На тебя объявят охоту, - покачал головой Эдриан, - причём тебя будут не ловить. Целью будет просто пристрелить. Без суда и следствия. От наших снайперов ты пробегаешь максимум неделю. Ну, две. - А если я выберу тюрьму? - То ЦРУ найдёт другой способ заставить тебя на них работать. Шантаж, возможно, принуждение. - Тогда почему вы сейчас здесь и спрашиваете меня о том, хочу ли я? - Потому что, строго говоря, меня попросили посмотреть, подходишь ли ты нам: есть с чем работать или нет. Если нет, то тебя бы просто оставили в тюрьме и забыли. Но на мой взгляд, из тебя мог бы выйти неплохой агент. У тебя хорошо работают мозги, ты стрессоустойчивый, коммуникабельный, находчивый, обладаешь базовой физической и боевой подготовкой, хорошо готовишь, - добавил, смеясь, - Моя работа выполнена. Вне зависимости от твоего решения, тебя по-любому заставят работать на ЦРУ. *** (1950 г. Илья - 19 , Олег - 35) - Илья... - Олег зашёл на кухню, где сидел парень, сжимая в руках кружку с чаем. По столу и полу разбросаны шахматы. - Не говорите мне ничего, пожалуйста, - попросил тот, старясь взять себя в руки. Олег редко заходил к ним в гости, но периодически заглядывал поговорить с мамой. Пожалуй, это остался единственный мужчина, которого Илья подпускал к ней, потому что мог не сомневаться и не подозревать ни в чём. Было трудно, но он спровадил окончательно всех "помощников" матери, очень доходчиво показав, что Илюша вырос, а они постарели. Вот только ощущение того, что он сделал это слишком поздно, не отпускало. Мама не бросила пить, у неё часто случались нервные срывы. Про себя Илья пока старался не думать - какое он имеет право думать о себе? Сегодня был не лучший вечер, чтобы навестить маму. Он знал, что она выпила и её лучше не трогать, поэтому устроился на кухне, отрабатывая шахматные стратегии. Олег нарвался на истерику, Илья слышал все гадости, которые она ему наговорила, звон разбитой бутылки. Мужчина помялся при входе на кухню и действительно не стал задавать вопросов или как-то комментировать. - Я лишь хотел сказать, что... Ты всегда можешь рассчитывать на свободную комнату в моём доме, - Олег видел, как трудно иногда бывает Илье, но он в первый раз застал Марину в таком состоянии, и судя по всему, это было обычной практикой. А ещё Олег знал, что иногда младший Курякин изматывает себя тренировками, чтобы попозже пойти домой и устать как можно сильнее. Илью только недавно взяли в КГБ и под его личную ответственность. Уже было пара жалоб на стычки и вспышки агрессии. Он выделялся. Но Олег ничего не мог сделать, пока тот не пройдёт стандартный для всех базовый курс. Только после можно будет стать его наставником и куратором. Олег говорил с психологом и, увы, мало что можно было сделать, пока начинающий агент продолжал оставаться в такой ситуации один на один с матерью. Цепочка снова замкнулась на Марине и её сыне. Они не могли быть по отдельности, но и будучи рядом разрушительно влияли друг на друга. - Я... - вздохнул Илья, удивлённо смотря на хоть и не прямого пока, но начальника. - Это просто факт, это не вопрос, тебе не обязательно отвечать. Просто имей это в виду, хорошо? - Олег назвал адрес и ушёл. *** (1952 г. Сентябрь. Наполеон - 23, Эдриан - 37) -... и таким образом, он вполне нам подходит, - подвёл итог своему отчёту Эдриан, - пройдёт базовый курс со всеми и будет прекрасным агентом, - Сандерс даже поднялся с кресла, направляясь к двери, когда его начальник остановил его. - Сандерс, стоять. - Да, сэр? - скрипя зубами, обернулся Эдриан. - Почему меня достаёт какой-то детектив, который утверждает, что ты разбил и сломал ему нос этим утром, а также, - он заглянул в папку, зачитывая в рапорте, - явился пьяным? - хмыкнул его босс, а у Эдриана в голове мелькнуло "suka". - Это было похмелье, я не был пьян - это разные вещи, - вздохнул он. - А нос? - Он ударил заключённого и всячески срывал переговоры. - И тем не менее, - покачал головой начальник, с лёгкостью находя способ извлечь выгоду из этого. - Соло мне нужен в работе уже сейчас. - Боюсь, это достаточно рискованно. Он всё провалит без должной подготовки, - ответил Эдриан, не понимая, почему они опять вернулись к аферисту. - Да, но времени на курс для новичков у него нет, поэтому ты будешь его наставником, - подло улыбаясь, его начальник протянул Эдриану обратно папку Соло, - Поздравляю с новым подопечным. - Что?! Это шутка? Я - наставник? Это не мои обязанности! Что мне с ним делать? Мне что, лично его учить стрелять или лекции читать? - наверное, на этот раз его начальник побил рекорд по дурости своих идей. Сандерс его точно отравит, надо было отравить ещё давно, но теперь ему точно недолго осталось. - Ты можешь отправлять его на любые занятия и к любым группам для тренировки, но за конечный результат отвечаешь ты. Я дам ему задание через две недели, - невозмутимо продолжил босс. - Сэр, - с нажимом проговорил Сандерс, руками опираясь на стол начальника и нагибаясь к тому, - за этой дверью сидит напуганный ребёнок, который понятия не имеет, что сейчас происходит с его жизнью, а вы хотите, чтобы я вам представил квалифицированного агента через две недели? Вы рехнулись, чёрт побери?! - Сандерс! Не забывайся, - прорычал на него начальник и ухмыльнулся, - это именно то, чего я хочу. Под твою ответственность. Меня достали твои выходки и твоё отношение к работе! Это ясно?! - Да, сэр, - Эдриан понял, что случая отомстить этот урод не упустит, а потому бесполезно было сопротивляться - только хуже будет. - Могу дать совет. Начни с поиска жилья для него, - усмехнулся его босс, вдоволь налюбовавшись злой физиономией подчинённого. - О чём вы? - Квартира его матери после смерти принадлежит ему. ЦРУ обыскивало её недавно в поисках информации о его местонахождении, да и находится она не в самом благополучном районе, - Эдриан уже мог представить, что творится в этой квартире, потому что прекрасно знал, КАК обыскивает ЦРУ. А "неблагополучный район" означало, что эту квартиру наверняка уже присмотрели себе местные бездомные или какая-нибудь шайка. - Но ЦРУ не будет предоставлять ему никакое другое жильё, потому что юридически квартира у него есть... - закончил за начальника Эдриан. - Всегда любил тебя за сообразительность. Развлекайся, - начальник сделал жест рукой, показывая Эдриану, что тот может идти. Соло вздрогнул, когда Сандерс вышел из кабинета и оглушительно хлопнул дверью. Он кинул лишь быстрый взгляд на Наполеона и стремительно куда-то направился. Соло сказали ждать здесь, но кажется, всё шло не по плану. А пока из всех он знал только Эдриана, поэтому встал и поспешил за ним, надеясь узнать подробности. - Что случилось? - Соло догнал того ещё в лифте, но задал вопрос, только когда они вышли на улицу. - Ничего, - фыркнул Эдриан в ответ, закуривая и отворачиваясь от парня. Наполеон потоптался рядом около минуты, не задавая никаких вопросов, но потом всё же спросил, - А эта папка... Она же про меня? - он обошёл мужчину и встал перед ним. - Да, - нехотя ответил Сандерс. - А можно... Там есть что-нибудь о моей матери? - спросил Наполеон, умоляющими глазами смотря на агента. - Она умерла в начале августа, - по памяти ответил Эдриан, - А что? - Ну... Я... Фостер просто сказал мне, что она умерла и закрыл меня в камере. Там не написана причина, хотя бы? - с надеждой посмотрел на папку Наполеон. - Он больше ничего не сказал? Просто сообщил и всё? - удивился ЦРУ-шник. - Да, - опустил взгляд Соло, заламывая руки. - Скотина, - агент протянул ему досье, чтобы сам посмотрел. Наполеон быстро выхватил папку и отвернулся от мужчины, открывая её. Наполеон Соло плохо помнит, как закончился этот день, он совсем не собирался рыдать и на тот момент думал, что готов узнать о матери. В документах даже было написано кладбище, где её положили, номер могилы. От осознания, что он даже похороны пропустил, стало совсем плохо. А вот Эдриан успел десять раз пожалеть, что отдал папку. В итоге пришлось притащить Соло к себе домой, всё равно других вариантов не возникло. Сандерс выделил ему диван в гостиной, потому что других комнат не было. Он привык жить один и специально покупал однокомнатную квартиру. Откуда же ему было знать, что на его голову так внезапно свалится этот мальчишка. Его волновал только один вопрос: если бы он не разбил Фостеру нос этим утром, припахал бы его начальник следить за Соло или нет? Увы, этого он уже не узнает никогда. *** (1951 г. Илья - 20, Олег - 36) Позже запои Марины перестали укладываться в рамки одного вечера и растягивались на дни. Илья ничего не мог с этим сделать и старался меньше попадаться матери на глаза, потому что это жутко раздражало её. В КГБ тоже было не всё гладко - тренироваться было тяжело, а справляться со своими приступами становилось всё сложнее. Радовало только, что теперь он больше времени проводил с Олегом, как с наставником. Однажды он пришёл с работы и застал маму плачущей. Она очень редко плакала, Илья видел это всего лишь несколько раз. А что пугало больше всего, так это то, что на этот раз она была абсолютно трезвой. Он обнял ее, и они просидели так почти до самого утра, в итоге уснув вместе. А утром он её поцеловал. В полусне, не до конца понимая, что делает, но он поцеловал её по-взрослому, в губы, как должен делать это только муж. Она не проснулась, а Илья сбежал так быстро, как только смог. Он хотел, чтобы это было случайностью, но знал, что это не было ею. В тот день он не вернулся домой, шатаясь по улицам до утра, а на следующий день понял, что так не пойдёт, когда еле пережил тренировку, готовый упасть прямо в зале. Илья чувствовал себя настолько паршиво и смущённо, когда в десять вечера топтался перед дверью Олега, что не решался позвонить целых десять минут. Но думать о возвращении домой было ещё ужаснее. Когда он всё же решился, дверь открылась достаточно быстро. Олег стоял всё ещё в деловом костюме, разве что без пиджака и с закатанными рукавами. Видимо, и сам недавно пришёл. Он смерил Илью изучающим взглядом и сделал несколько шагов назад, пропуская внутрь. - Ужинать будешь? - спросил он его тогда. Дождавшись слабого кивка, Олег закрыл за ним дверь и крикнул в сторону кухни, - Нин, достань ещё одну тарелку. *** (1953 г. январь. Наполеон - 24, Эдриан - 38) - Привет, - бросил Эдриан, заходя в квартиру и снимая пальто. Фигура Наполеона привычно виднелась на диване. Только странно, что свет не горел. - Какого черта ты в темноте сидишь? - он бросил ключи на тумбочку и прошел в гостиную, щёлкая выключателем. Соло поморщился от яркого света и уткнулся лицом в подушку, накрываясь одеялом по самую голову. Сандерс прошёл мимо него в кухню. Он поставил чайник и полез в холодильник, - Я почти продержался без тебя, еда кончилась только два дня назад, пришлось выползти в магазин. - хмыкнул он. Эдриан совсем расслабился и практически забросил готовку, живя с Наполеоном. Теперь эти полномочия делегировались Соло. Да и готовил он вкусно. - Ты ужинал? - так как ответа не последовало, последовал меткий бросок яблоком в сторону дивана, - Ты совсем оборзел, я с тобой уже тут полчаса разговариваю! - Я не голоден, - наконец раздалось в ответ убитым голосом. Эдриан беззвучно выругался и запрокинул голову, тяжело вздыхая. Он уже знал этот тон. Это означало, что ужин откладывается, а ему придётся разбираться с очередными тараканами Наполеона. Нет, он честно пробовал пару раз не трогать его, позволяя разобраться самому, но потом было только хуже. Сандерс чувствовал себя долбанной матерью-одиночкой. Он с тоской посмотрел на содержимое холодильника и закрыл его, вернулся в гостиную. - Что на этот раз? Ты же сегодня нормально мне отчитался по миссии, всё прошло гладко, куда ты успел вляпаться-то? - обычно после миссий Соло болтает без умолку, и Эдриан готов заплатить тому, только чтобы тот заткнулся, поэтому такое поведение было странным, - Я не поверю, что ты спать собрался в десять вечера! Вместо ответа в Сандерса полетело то самое яблоко. Эдриан поймал его и подумав, надкусил. Ну хоть какая-то еда. Он обошёл диван, привычно сел на спинку. - Что случилось? - хрустя яблоком, спросил Эдриан. - Я убил его, - послышалось из-под одеяло наконец-то. - Кого? - Стэнли Боуз. Так его звали. - М-м-м, тот... один из шайки Олсона? Ну да, это же было в твоём отчёте, - вспомнил Сандерс. - Я убил его. Я уже вытащил все нужные документы, и мне нужно было просто уйти. Меня прикрывали трое, отвлекая его наёмников. Я почти выбежал на лестницу, когда обернулся и увидел, что он вырубил одного из наших агентов и хочет пристрелить того. - Соло тяжело дышал, и его плечи слегка дрожали, - Я выстрелил ему в плечо, и он обернулся ко мне. Я испугался и выстрелил в грудь, а он всё равно направил пистолет на меня... И тогда я выстрелил ему в голову. Он упал. Мёртвый, - Наполеон слегка стянул с себя одеяло, чтобы посмотреть на начальника. - Это было в первый раз, да? - вздохнул Эдриан, - Когда ты убил человека, - Соло слабо кивнул, - А... в армии? - Мы только стреляли в качестве предупреждения в воздух или в землю около ног, максимум в ноги, - безучастно ответил Соло. Его мир перевернулся. Он никак не мог осознать произошедшее, он не знал, как об этом думать, или не думать, как реагировать. - Дерьмо, - вздохнул Сандерс. Вообще-то этим занимались абсолютно другие люди. В ЦРУ молодых агентов сначала долго готовят, как морально, так и физически. Задания усложняются постепенно. Никогда не понятно заранее, кто как отреагирует на смерть другого человека. Их учат стрелять по манекенам, мишеням, но когда перед ними в прицеле появляется живой человек... Не все справляются. Каких бы результатов агент не добился в процессе обучения, никто не может сказать, как пройдёт его первое убийство и как оно на нём отразится. На самом деле, реагировали все очень по-разному. Для этого и существовали специальные люди, которые следили за этим, сортировали агентов и проверяли. Грубо говоря, агентов делили на пригодных к полевой работе и непригодных. Такая реакция, как у его подопечного, обычно служила поводом для оценки "непригоден" и рекомендации к штабной работе. Но для Соло этого варианта не было. Его брали исключительно для полевой работы, а значит, убийства будут неизбежны. - Послушай, рано или поздно это должно было случиться. - Эдриан не помнил, да и сомневался, что вообще знал, как успокаивать в таких случаях. - Я отнял жизнь у человека. Он был человеком, - тихо возразил Соло, смотря в глаза куратору. - Да. Чтобы спасти другую, - Сандерс выдержал взгляд парня, хотя тот мог бы посоревноваться с любым обманутым ребёнком. Не в первый раз. - Но разве я вправе выбирать? - Соло... Я не могу ответить тебе на эти вопросы. Правильно, по крайней мере. - Сандерс встал со спинки дивана и обошёл его, - Давай, вставай. Чайник закипел. - Нет, я... - Подъём, я сказал! - Эдриан отобрал у того одеяло, - Идём. Тебе надо поесть и успокоиться, для начала. - Я не могу есть, - вздохнул тот, садясь на диване, - Меня тошнит, как только вспоминаю... - Иди сюда, - раздалось с кухни, и Наполеон всё-таки поднялся. - Ты знаешь, как звали этого наёмника, ну а как звали агента, которого ты спас? - Эдриан разлил чай по кружкам. - Я... я не знаю, они работали отдельно от меня, мы не пересекаемся, - пожал плечами Наполеон, усаживаясь за стол. - Так какого чёрта ты знаешь имя грязного преступника, но понятия не имеешь о том, как зовут того, кто тебя прикрывал? Не копайся в этом, Соло. Не пытайся найти какую-то зацепку, чтобы обвинить себя. У тебя была очень чёткая ситуация: либо агент, либо наёмник. Ты сделал выбор. Хочешь знать моё мнение? Правильный. Ты сделал правильный выбор, - Сандерс отвернулся к плите, доставая сковородку и наливая туда масла. - Я... - Кстати, ты мог избежать этого решения. У тебя был вариант просто уйти, как ты и должен был сделать по миссии, между прочим, - ЦРУ-шник бросил на него укоризненный взгляд, - Ты мог уйти и не знать, чем закончится эта ситуация, оставить всё на волю случая, но ты остался и сделал выбор, так не отказывайся от него сейчас, - макароны зашипели от соприкосновения с раскалённой сковородой. - Эдриан, а ты... Как ты убил в первый раз? - спросил Наполеон. Сандерс закрыл сковородку крышкой и развернулся к парню. - Я уже и не помню. Это забывается. Это не конец света, Соло. Ты скоро привыкнешь и вряд ли вспомнишь лицо этого наёмника, - Эдриан, конечно, врал. Он помнил, кого и как он убил в первый раз. И это было сделано куда более грязно, у него был только нож, никакого другого оружия. Эдриан знал, что дальше Соло спросил бы его о том, что он чувствовал, но правда в том, что он прошёл этот рубеж достаточно легко. Он был рад, когда тело под ним наконец-то замерло, а изо рта потекла струйка крови. Он убил отвратительного человека и сделал бы это ещё раз сейчас. Он не задавался такими вопросами, как Соло. - Мне кажется, я никогда его не забуду, и я не хочу больше этого делать, - Наполеон пододвинул к себе кружку с чаем и чисто на автомате положил туда три ложки сахара, размешивая. - Это... хорошо, с одной стороны, что ты не хочешь больше убивать. У многих начинается зависимость от этого, многие чувствуют удовольствие от самого процесса. Но убивать тебе придётся ещё не раз. Как бы аккуратен ты не был, тебе придётся отстреливаться, потому что в тебя будут стрелять, тебе придётся убегать, драться и всеми силами хвататься за этот грёбанный мир. Зачастую, чтобы сохранить жизнь себе, тебе придётся отнять её у кого-то другого. Так устроена эта система. Здесь не действует библия или конституция. Тебе нужно выстроить свои координаты, свою основу. - Я не представляю, как смогу это сделать, - честно признался Наполеон и лбом уткнулся в стол. Ему казалось, что он провалился в огромную пропасть и никак не мог найти путь назад. Всё казалось каким-то другим теперь. Казался другим он сам. - Ты сделаешь. - перед тем как повернуться к плите, Сандерс рукою сжал плечо Соло, - Мне, честно, жаль, но у тебя нет выбора, парень. - Эдриан... - Наполеон порывисто встал и сделал шаг вперёд. - Нет-нет-нет, мы говорили уже на эту тему! Фу, Соло! - Сандерс попытался отступить, но вскоре наткнулся на холодильник. Соло вряд ли что-то слышал, он просто обнял его, закрывая глаза и стараясь выкинуть все мысли из головы. - Макароны сгорят... - констатировал Эдриан, бросая тоскливый и голодный взгляд в сторону плиты, - Я не твоя мамочка, Соло, - он тяжело вздохнул, медленно опуская руки на спину парню, - и даже не твой друг, не привязывайся ко мне... - Эдриану было не так уж сложно пообниматься с Соло, но он понимал, что, позволяя это, вредит парню. - Наполеон, - окликнул он того. Имя на него всегда действовало по-особенному. - Да-да, сейчас, - пробормотал парень. - Соло, я есть хочу, - почти простонал Эдриан. - Что есть-то? Ну, что есть-то? Можно подумать, вот это можно назвать едой! - Наполеон наконец отпустил Эдриана и спешно отошёл к плите, убавляя газ и начиная активно перемешивать макароны, - Ты нахрена масла столько налил?! - Боже, неужели есть шанс, что я поем сегодня? - усмехнулся Сандерс, садясь за стол и с удовольствием наблюдая за тем, как Соло постепенно приходит в норму. В привычную им обоим норму. *** (1952 г. Илья - 21, Олег - 37) С тех пор он часто ночевал у Олега, когда дома находиться было совсем невыносимо. Ему не нужно было никогда спрашивать разрешения, а Нина оказалась прекрасным человеком. Она всегда очень спокойно реагировала на появления внезапного гостя, никогда не злилась. Илья бы сразу ушёл, заметь только намёк на то, что доставляет кому-то неудобство. Она совсем не мучила его расспросами, только заботилась, чтобы он нормально ел и отдыхал. Однажды после внутренней миссии они с Олегом вернулись ночью, все грязные и с кое-как перевязанными ранами. Эта женщина ничего не сказала, только вздохнула и пошла за аптечкой. У Нины с Олегом не было детей и, казалось, иногда она воспринимала Илью как родного. - Спасибо за ужин, - Илья тепло улыбнулся женщине и встал из-за стола, относя за собой посуду в мойку и собираясь её помыть. - Брось это, иди спать, ты устал, - запротестовала Нина, приводя кухню в порядок. - Мне не сложно... - Так, а ну брысь отсюда, - женщина достаточно воинственно ударила того тряпкой, подходя и вытесняя от раковины. - Слушаюсь, - рассмеялся Илья, отскакивая от тряпки, - Спокойной ночи, - улыбнулся он. - Спокойной, - ответила Нина, а Олег, который ещё только заканчивал ужинать, добавил, как обычно, "тихой". Он всегда так говорил, а Илья никогда не спрашивал, почему. - Олег, - Нина оставила тряпку и кухню в покое, садясь за стол к мужу. - Что? - чуя подвох, аккуратно спросил тот. - Ты совсем замучил ребёнка! - грозно прошептала та, чтобы Илья не услышал. - Я?! Так, во-первых, он не ребёнок. Во-вторых, его мучаю не я. А в-третьих, он совсем не против, - парировал Олег, надеясь, что он исчерпал этот вопрос. - Он работает больше тебя! - Я возвращаюсь в десять вечера, - напомнил он жене, достаточно оскорблённый таким предположением, - Что тебе вдруг в голову пришло? - Вряд ли я видела его хоть раз не таким измученным. Скажи, всё примерно так же, когда он ночует дома? - Я не знаю. - Не ври мне. - Примерно, - пожал плечами мужчина. - А он хотя бы выбирается куда-нибудь? За пределы работы, соревнований по самбо и шахматам? У него есть девушка, друзья? - не оставляла расспросов Нина. Олег покачал головой и отставил тарелку, так и не закончив. От пристального взгляда жены кусок в горло не лез. - Я знаю, что ему непросто, ты говорил, но... это не правильно. Ты должен поговорить с ним, - наконец женщина добралась до главного момента всего разговора, ради которого его и затевала. - Что? Нет. Это не моё дело. Я его наставник, он ученик. Я друг его родителей, и то - не самый близкий. Я просто помогаю ему, - открестился Олег, которого абсолютно устраивали те отношения, в которых он находился с Ильёй. Отвлечённые короткие разговоры за редкими совместными ужинами и исключительно деловые отношения на работе. Он заботится о нём, да, но только на таком уровне. Он не лез в его жизнь, а Илья не лез в его, и всё было прекрасно. Пришла беда, откуда не ждали, как говорится. - В том-то и дело, что твоё, - настаивала Нина, - Вряд ли даже я имею право его о чём-то спрашивать. Ты должен с ним поговорить, - ещё раз с нажимом сказал женщина. - Я... Я не умею. Что ты ко мне привязалась? Он взрослый мальчик, - тяжело вздохнул Олег, закуривая. Хотелось ещё добавить "и почти идеальная машина для убийства". - Что значит, ты не умеешь? Разговаривать ты не умеешь? А какого чёрта ты тогда на всех переговорах делаешь и конференциях? Чем это Илья хуже твоих американцев или англичан? - Олег от такого заявления даже дымом подавился. - Нин, уйди куда-нибудь, я тебя прошу. Я тоже устал, между прочим. Ладно, лучше я пойду спать, - он потушил сигарету, даже от неё стало противно. -Ага, сейчас. - женщина поняла, что Олег - безнадёжный случай, и встала, - Тебе ещё посуду мыть, - указала на мойку. - Что? Почему я? - возмутился Олег. - Потому что ты идиот, Кузнецов, - аргументировала Нина и ушла. - Вот кого нужно на переговоры отправлять, - пробормотал Олег, устало смотря на грязную посуду. Вот как так получилось? Женщины...