***
Все приняли Митча очень хорошо и даже слишком. Мама и сестра пялились на него все то время, что мы сидели за столом, а я постоянно незаметно сжимал под столом его правую руку. Но, самое главное, что папа не отнесся к нему негативно. Да, он думал, что Митч всего лишь мой друг, и это совсем не значило, что он отнесется к нему так же, если я скажу, что он мой парень, но это уже что-то. Пир был уже в самом разгаре, а стрелки на часах почти дошли до полуночи, когда мама наконец дала добро на обмен подарками. Не успел я опомниться, как мама уже утащила моего же парня, чтобы вручить ему какой-то подарок, а ко мне подошла сестра. — Да уж, Скотт, по твоему описанию я, конечно, представляла что-то очень выдающееся, но Митч превзошел все мои ожидания, — Лорэн замолчала ненадолго, но совсем не ожидая от меня ответа, а просто снова переводя взгляд на Митча, а затем он неожиданно повернулся спиной. — Вау… Скотт, я тебе даже завидую, как такой шедевр вообще обратил на тебя внимание? Я легонько, но вполне ощутимо ткнул сестру в оголенное плечо. — Зато теперь я точно уверена, что этот браслет, который мы выбрали, идеально подходит своему будущему хозяину. Он как будто сделан исключительно для него. Я полностью был согласен со словами моей сестры и поэтому просто кивнул, тоже засматриваясь на Митча, его обнаженную стройную спину и ямочки, виднеющиеся на пояснице. — А знаешь, что? — внезапно опять заговорила сестра, отрывая взгляд от моего парня. — Эти деньги, которые я тебе одолжила… Можешь их вообще не возвращать. Он этого стоит. И она даже не дала мне шанса ответить, а просто ушла к Робби, который разговаривал с моим отцом. Я тоже встал с места и отправился к ёлке, под которой остались уже только мои подарки, чтобы забрать их. — Мам, — я пытался удержать все свои подарки одной рукой, а другой держал за руку Митча. — Мы больше не нужны здесь? Мы можем пойти наверх? Не знаю, почему я чувствовал себя так уверенно сейчас, держа руку своего парня, возможно, алкоголь за ужином позволил мне расслабиться. — Конечно, сынок, — на маму, видимо, нахлынули нежные чувства, и ей вздумалось поцеловать меня в лоб, а заодно и Митча, а я чуть не уронил всё, что было у меня в руках. — Я попрошу Лорэн постелить в гостевой. — Не надо мам, я сам всё сделаю, — поспешно сказал я, рассчитывая на то, что она разрешит положить Митча у себя, но та разрушила все мои надежды. — Митч мне очень нравится, — шепотом начала мама, но я уверен, что Митч все равно все слышал. — Но если я замечу вас в одной кровати… Я резко отскочил от мамы. От сомнений, что она знает о моих истинных чувствах к Митчу, не осталось и следа. — Ладно, — крикнул я уже почти на самом верху лестницы, перепрыгивая через ступеньку, а иногда через две, так что Митч еле успевал за мной. Я бросил подарки на кровать в своей комнате и, захватив из шкафа комплект постельного белья, пошел в гостевую спальню, а Митч все это время семенил за мной с мечтательным видом, не говоря вообще не слова и витая в облаках. Я аккуратно застелил кровать, а затем опять вернулся в свою комнату, ведя за собой Митча. — Но твоя мама… — наконец подал голос он уже в моей комнате, а я сел на свою кровать, усаживая его к себе на колени и мягко целуя. — Да, я слышал, что она сказала. Я просто хочу подарить тебе подарок в теплой и уютной атмосфере, а не в холодной гостевой, — я пересадил моего мальчика с себя на кровать и сам сел поудобнее к нему лицом, подгибая левую ногу под себя. — Потому что этот подарок особенный. Такой же особенный как и ты. Я взял из горы подарков, рядом с собой, тот, что в упаковке с клубничками, но не спешил отдавать его, а Митч во все глаза смотрел на меня, пытаясь уловить все, даже самые малейшие, мои телодвижения и изменения в лице. — Митч, я знаю, что мы знакомы… — я вспомнил о том, что Грасси был влюблен в меня уже тогда, когда я его даже не знал, и поэтому решил исправиться. — Я знаю тебя совсем недолго, и поэтому мой выбор может показаться тебе глупым и необдуманным. Но на самом деле я выбирал очень тщательно и перебрал кучу других вариантов, прежде чем остановиться на этом. Так вот, хватит предисловий, — почувствовав, что ухожу от темы и развожу полемику, прервал себя я и вздохнул. — За это короткое время, Митчи, я успел повидать тебя со многих ракурсов, мне кажется, больше, чем кто-либо, кто тебя знает. И я не утверждаю, что это плохо, ведь я увидел, какой ты многогранный. Когда я увидел тебя впервые, ты сразу меня зацепил, и я не смог оторвать от тебя взгляд, хоть ты и вел себя отвратительно. А когда я услышал тебя, я почувствовал вообще самые невероятные эмоции в моей жизни, — Митч завороженно меня слушал, кажется, даже не дыша, а я подумал, что он, возможно, когда-то мечтал о чем-то подобном, и теперь я воплощал его мечты в жизнь. Я отдал брюнету завернутую коробочку и еле-заметно кивнул, чтобы тот её разворачивал. Прежде чем разорвать упаковку, он её тщательно осмотрел, хоть освещение только от гирлянды немного усложняло это. Когда он увидел синий виднеющийся бархат, его глаза загорелись волнением и удивлением. А затем он открыл коробочку, и его прекрасная челюсть поехала вниз, а невероятной красоты брови, напротив, взлетели вверх. Я решил продолжить. — Когда мы с Лорэн выбирали, я хотел, чтобы это была вещь, и-де-аль-но тебе подходящая. Чтобы это было что-то такое же многогранное, такое же изящное, изысканное, элегантное, безупречное, роскошное, яркое, но утонченное, в точности как ты, — по изменению взгляда Митча я понял, что он заметил гравировку. — И, когда я увидел этот шедевр, это произведение искусства, я сразу понял «вот оно», прямо как при взгляде на тебя. И тогда в браслете оставался только один минус, точно как и в тебе… — сделал драматичную паузу я в своем монологе, чем заставил Митча немножко понервничать. — Он принадлежал не тебе, а ты не принадлежал мне. Но теперь всё больше, чем идеально, чему я очень счастлив. Слова закончились, ровно как и терпение Митча, и по его щеке скатилась хрустальная слеза. А затем еще одна, и ещё. Я потянулся, чтобы обнять моего мальчика, потому что моё сердце разрывалось от этого зрелища, но тот остановил меня, изящно выставив передо мной ладошку и заставляя сесть. — Скотт, ты даже не представляешь, что я сейчас чувствую, — голос Митча срывался. — Я даже в самых смелых мечтах не мог себе такого позволить, — значит я был прав насчет этого. И то, что я делал счастливым Митча, делало безумно счастливым меня. — Но теперь это лучше, чем мечты, — я аккуратно взял браслет, к которому брюнет даже не прикоснулся, и, надев его на правую руку своего парня, поцеловал тыльную сторону его запястья. — Вот он я, прямо здесь, весь твой. Брюнет отложил коробочку в сторону, и следующее, что я почувствовал, помимо фейерверков в голове, безграничного счастья в душе, жара в сердце и бабочек в животе — это вкус соленых слез и его мягкие теплые губы на моих.Make my wish come true
27 ноября 2016 г. в 23:03
Митч собрался быстро. Он натянул черные (слишком!) узкие джинсы, не оставляющие совершенно никакого пространства для воображения. Надел черный пушистый кашемировый свитер, который показался мне обычным на первый взгляд, пока Грасси не повернулся лицом к зеркалу, а ко мне спиной, чтобы накрасить бальзамом губы, и тогда я увидел, что спины у свитера нет. Совсем. Но мне это очень даже нравилось. Спина Митча в этом свитере выглядела очень чувственно, да и весь образ как всегда сверкал изяществом.
Оказывается (если честно я даже не задумывался об этом), Митч тоже купил мне подарок, который он чуть не забыл и за которым нам пришлось возвращаться. Цветы мы тоже решили захватить, переживая, что они здесь умрут от одиночества. И через полчаса мы впервые заходили в мой дом. Ну, точнее, Митч впервые.
Я хотел как-то подготовить Митча к встрече с моей семьей, рассказав короткий гайд поведения, но не успел. Как только мы зашли, на пороге нас встретила мама. Вернее, выбежала встречать она меня, а я тут вот такой сюрприз привел.
— Скотти, ну что как долго! Мы уже хотели… начинать, — запнулась она, увидев Митча, успевшего уже снять верхнюю одежду. В первые секунды я не особо понимал, что значит выражение её глаз и лица в целом. Она просто стояла с непроницаемым лицом и приоткрытым ртом, оглядывая брюнета с ног до головы, а тот, по-моему готов был под землю провалиться, но отчаянно старался этого не показывать, грациозно поправляя челку. Я лишь стоял и молча наблюдал за этим наинтереснейшим действом.
Через пару минут, не меньше, маме всё же удалось взять себя в руки, и в её глазах появилось ничем не прикрытое восхищение, а я заметил, что снова начал дышать.
Мама быстро сняла фартук, вытерев об него руки и бросая его куда-то в сторону, и предстала перед нами в невероятно красивом серебристом платье.
— А он ещё красивее, чем я думала, — наплевав на все приличия, вроде как сделала она комплимент Митчу, в то же время проигнорировав его присутствие.
— Мам…
— Да-да, прости, дорогой, — отмахнулась она от меня и буквально вытолкнула из прихожей. — Здравствуй, Митчи, — мама коротко, но очень нежно, обняла брюнета, и тот поздоровался и обнял её в ответ. — С Рождеством, милый, как же хорошо, что ты всё же пришёл.
— Да, у Митча родители снова уехали, так что он остался один на Рождество, ещё и к нам идти отказывался, — снова упрекнул того я, а он потупил взгляд.
— Вот и молодец, что привёл его, — воскликнула та, хлопнув в ладоши. — Не волнуйся, у нас гора еды, сейчас мы накроем на восьмую персону, дорогой! — затараторила мама. — А цветы — это…? — заметила та букет в руках брюнета.
— Это я подарил. Митчу, — то ли в порыве великой храбрости, то ли тупости, выпалил я и увидел, как щеки Митча розовеют.
— Хорошо, — как будто мурлыкнула мама и, забрав букет, удалилась в гостиную, а я отчетливо услышал… — Лорэн, там Скотт привёл сюрприз в виде граненого алмаза, накрой на него, пожалуйста, рядом с местом Скотта.
И взволнованный шёпот в ответ:
— Серьезно? Не терпится посмотреть на него.
Митч, в отличие от меня, к счастью, ничего не слышал. Или сделал вид. Он всё еще стоял в прихожей, видимо, чувствуя себя не в своей тарелке, поэтому я подошел и нежно взял его за руку.
— Не переживай, котенок, видишь, ты нравишься моей маме, даже слишком, — я погладил большим пальцем тыльную сторону его ладони.
— Я стараюсь взять себя в руки, правда, — вздохнул Митч, а затем раздраженно выпалил. — Но отсутствие подарка для твоей мамы на Рождество не прибавляет мне уверенности в себе.
Я тихо рассмеялся. Он был очень милым, переживая о таких пустяках, кажущихся для него самыми важными вещами на свете. Он излучал уверенность, но всё равно всегда боялся, что его не примут.
— Даже не переживай насчет этого, — махнул я рукой, а второй крепко взял Митча за руку. — Лучше переживай насчет моей сестры, — пошутил я, а брюнет напрягся.
— Она что, ярая гомофобка и сейчас пинком выкинет меня из дома в сугроб? — нервно хихикнул тот, и я готов поклясться, что видел, как его глаз дернулся.
— Наоборот, и, я забыл сказать, она о нас знает и даже помогала выбрать тебе подарок. Собственно, поэтому и знает.
Митч очень глубоко вздохнул.
— Ладно, не так уж плохо. Еще всего один вопрос: почему вас семеро? Те остальные точно не гомофобы?
Я по-доброму рассмеялся над своим парнем. Его нервозность была умилительной.
— Нет, Робби — парень, уже жених, моей старшей сестры Лорэн — и он вроде ненавистью к геям не отличался. Насчет бабушки с дедушкой не уверен, но я тебя в обиду не дам, — я сжал его ладошку и повел за собой к моей семье.