Берег надежды

Вечер всё увереннее спускался на Петербург, оплетая его прохладой и готовя к ночному сну. Людей постепенно становилось чуть меньше на улицах и особенно на набережных, где ветер брался ниоткуда и мурашками рассыпался по коже прохожих. Даже медный всадник, казалось, готовился вот-вот сорваться с постамента и умчаться вдаль, на другой конец города, скрываемый лёгкой дымкой тумана. Все спешили оказаться дома, сесть на любимый диван, в мягкое кресло, взяв с собой чашечку ароматного чая и насладиться интересной телевизионной программой или обсудить минувший день со своей семьёй. Или даже просто лечь в свою постель, слушая тишину и наслаждаясь отсутствием рабочих проблем и неотложных дел. У всех были свои планы на этот вечер и на ночь, неизбежно наступившую за ним. А нам двоим не нужно было ничего больше. Мы с Лёнькой шли по родному городу, как школьники, держась за ручки и украдкой целуясь, словно кто-то мог осудить нас за эти чувства. Нам было хорошо вдвоём, просто рядом, без лишних слов и ненужных признаний. В тот момент я наконец-то поняла, что не нужно искать идеальных, обвиняя потом саму себя, если этот идеальный оказывается далеко не ангелом с белыми крыльями. Я поняла, что не нужно смотреть куда-то вдаль, сквозь туман выискивая кого-то. Нужно ценить и видеть того простого друга, который много лет рядом, который не старается быть идеалом или походить на кого-то, который ценит за то, что есть, а не обвиняет, что чего-то недостает. Того, кто действительно любит. Я вдруг поняла, что хочу быть с ним. Только с ним одним. Не искать больше никого другого, не плакать в подушку, вспоминая былых, не чувствовать себя виноватой в невидимых грехах. Рядом с Лёнькой мне было очень хорошо, и я безумно боялась, что всё это исчезнет, точно так, как исчезает ночная пелена, едва появляется солнце. Именно поэтому я так крепко и цеплялась за его руку. Поэтому так не хотела, чтобы наступала ночь, а за нею утро. — Пойдём ко мне, — остановившись и глядя Лёне в самые глаза, попросила я. — Костик у Лены ночует. Я тебя прошу, пойдём ко мне. — А разве мы собирались куда-то ещё? — с удивлением в голосе спросил Лёнька, и в глазах его я увидела хитрющие огоньки. Вот же кот! — А если бы я не пригласила? Неужели, сам бы стал напрашиваться… на чашечку чая? — спросила я, внимательно вглядываясь в его глаза, словно надеясь увидеть в них полный отчёт по последним мыслям майора. — Ну, ты ведь пригласила, — отозвался Кораблёв, всё же уйдя от ответа как такового. Правильно говорят, что бывших разведчиков не бывает. Я, пользуясь собственным опытом, могу сказать, что у оперов, служивших в девяностые, никогда не уходит на второй план хитрость, выворотливость и внимательное изучение собеседника. И ведь как хорошо все эти умения вписываются в обычную жизнь! — До твоего дома мы дойдём через десять минут, — любезно сообщил Лёнька и оставил на моих губах сладкий поцелуй. И через десять минут мы действительно уже поднимались к дверям моей квартиры. Моей холостяцкой квартиры. Или как там называют женщин, которые не имеют «действующее» обручальное кольцо? Надо же, даже время указал с точностью до минуты. Я, сколько не стараюсь, никогда не могу точно определить время до какой-либо встречи или какого-нибудь места. Вечно либо опаздываю, либо прихожу прилично заранее. И как только умудрилась ни разу не ошибиться с выходом из квартиры, когда Лёнька ждал меня у подъезда? Я копалась в сумке, пытаясь отыскать ключи в множестве кармашков и отделений. Вот всё-таки неудачную сумку я купила в последний раз! Меня это начинало выводить из себя, но глядя на Кораблёва я успокаивалась. Он, как ни в чём не бывало, стоял сбоку от двери, подпирая стенку и рассматривая дверь напротив. Словно за ней скрывалась не простая соседская квартира, а музей-квартира какого-то известного криминального авторитета, выдающейся личности из лихих девяностых. И он, глядя на дверь, углублялся в воспоминания от знакомства с этим самым авторитетом. — Пойдём, — почему-то шёпотом сказала я, наконец отыскав ключи и справившись с дверными замком. Протолкнув Лёньку в квартиру, я закрыла дверь изнутри. — А почему шёпотом? — поинтересовался он, помогая повесить сумку на крючок. Справившись с этим, Лёня притянул меня к себе, положив руки на талию. — Боишься, что соседи расскажут родителям, что ты мальчиков водишь домой? Мы ведь ничего плохого делать не станем. Со спичками играться не будем. — Неужели просто чаю попьём? — спросила я, понимая, что в глазах моих сверкают бешенные огоньки. Точно такие же, как я видела в глазах его. Руки Кораблёва плавно скользили по моей спине, то поднимаясь наверх, то нежно опускаясь вниз. — Обязательно, — пообещал Лёня. От его прикосновений по спине моей пробежали мурашки. И мне безумно хотелось оказаться ещё ближе к нему, почувствовать ту волну наслаждения, когда тело одновременно окутывает и жар, и озноб. — Но не сейчас. Лёнька начал страстно целовать мои губы. Отчаянно. Беспрерывно. Словно боясь, что прервавшись, ничего уже не повторится вновь. Будто я могу отказать, пропасть, раствориться в воздухе, превратившись в густой серый туман. Мои руки дрожали, цепляясь за лацканы его пиджака. Я всё никак не могла поверить, что это реальность, всё происходит на самом деле и происходит со мной. Кораблёвские руки были куда увереннее — он сумел стянуть с меня пиджак, не выпуская из своих объятий ни на миг. И пока я лишь жадно отвечала на его горячий поцелуй, Лёня ловко скользил по моей груди, распахивая пуговки-грибки… Солнечные лучи уверенно проникали в спальню сквозь незашторенное окно. Перепрыгивая со шкафа на люстру, а с люстры на кровать, они светили в глаза, призывая проснуться и поприветствовать новое утро, встретить новый день, который обещал быть тёплым и безоблачным. Я проснулась в объятиях старого друга, который всё же сумел добиться своей цели, поставленной аж двадцать лет тому назад. Когда-то я осадила его, сказала, что мы просто друзья и никуда дальше наши отношения зайти не могут и не зайдут. Какими же глупыми показались мне самой те слова, сказанные Лёньке, после проведённой вместе ночи, после того, как я проснулась, обнимая его и наслаждаясь биением его сердца. Приподнявшись, я нежно коснулась губами Лёнькиных губ, плавно проведя кончиками пальцев по его щеке. От мягких прикосновений и от ярких солнечных лучей, решивших помочь мне, Лёня прищурился и, улыбнувшись, открыл глаза. — Доброе утро, — произнёс он, зарываясь пальцами в мои растрепанные волосы. Глаза его сияли счастьем, и я была несказанно рада этому. — Доброе, — отозвалась я в ответ, не в силах отвести взгляд от столь манящего к себе оперативника. — Помнится, я обещала угостить тебя чаем, — оставив поцелуй на его щеке, я села на постели. — А я ещё и завтраком накормлю. — А может ну его, этот завтрак? — хитро улыбаясь, предложил Кораблёв. Рывком поднявшись из горизонтального положения, он обнял меня, награждая нежным и неторопливым поцелуем. Я уже была готова согласиться отложить наш завтрак, даже перенести его на обед. Признаться честно, очень тяжело спорить с мужчиной, который так сладко целует, который так нежно и трепетно прижимает к себе… Но планам было не суждено сбыться — из коридора послышался звук поворачивающегося ключа в дверном замке. — Это Костик, — буквально отлетев от Лёньки, я поспешила найти свои вещи, разлетевшиеся по полу в спальне. — Одевайся давай, — не сказала, а буквально приказала я. — Маш, ну куда спешить-то? Взрослый ведь парень, — возмутился Лёня моей спешке, все же поднимаясь с кровати. — Кораблёв! — уже прикрикнула я. И лишь взглянув на меня, Лёнька спорить перестал — так же как и я поспешил принять полностью одетый вид. Нет, всё-таки не соглашаться всегда и во всём я не разучилась. Через пару минут я уже полностью привела себя в порядок и вышла на кухню, где, судя по звукам, мой сынок решил выпить чаю. Лёнька показываться на глаза Костику не спешил, к тому же никак не мог найти ремень, который я вытащила из его брюк, пытаясь справиться с застёжкой. — Привет, мам, — поздоровался Костя, едва я появилась на пороге кухни. Ы поздоровалась в ответ, а сын уже продолжал: — У меня разговор важный назрел. Но ты не беспокойся, утром ведь хорошие новости сообщаются, чтобы настроение на весь день отличным было. Вот если бы я вечером решил поговорить, тогда поволновалась бы, — перефразировав мысль из одного фильма, успокоил меня Костик. — И что же это за новость такая радостная? — всё же беспокоясь и даже побаиваясь услышать ответ на свой вопрос, спросила я, так и продолжая стоять в дверях. — Мы с Леной тут посоветовались, и решили, что нам нужно получше узнать друг друга, — начал рассказывать сынок. — Мы оба работаем, деньги у нас есть. Вот мы и решили снимать квартиру. Однажды ведь нам всё равно нужно будет думать о своём жилье, — пояснил Костя, а я так и не успела ответить на его слова. Он, видимо, готовил свою речь и, наверное, прорепетировал не раз. — Да и тебе, мам, удобнее будет, — улыбнулся, глядя на меня. — Дядь Лень, привет! — крикнул Костик в глубь квартиры. Мне от этой его простой фразы вдруг стало не по себе. Одновременно накатил жар, словно вишенку на торте, оставив румянец на моих щеках. И в это же самое время меня окатило холодом, мурашки как отряд ОМОНа пробежали по спине. Интересно, это я так плохо умею скрывать или Костик у меня такой сообразительный? — Привет, Константин! — через мгновение Лёнька уже появился в кухне. Подтолкнул меня из прохода и усадив на стул, он пожал моему уже взрослому ребёнку руку. — Нет, столько ментов в доме — это уже перебор. Все всё знают и обо всём догадываются, — серьёзно произнёс Лёня, но улыбку скрыть всё же не смог. Да-а, сынок у меня вырос догадливый и внимательный. Не зря ещё когда он был совсем маленьким все твердили, что он точь-в-точь как я. Тот же Кораблёв смеялся, что вырастит Костик и пойдёт по моим стопам, ибо нечего было беременной по судам и местам преступлений шляться. Вот и вышло всё так, как он и говорил. И ведь сам на себе он испытал то своё пророчество. А всё почему? А потому что мысли материальны. Тем более, когда они произнесены вслух.