Берег надежды

POV Лёша Я сидел в своём кабинете, приводя уголовные дела в порядок. Где-то подшивал протоколы допросов, где-то дописывал бумаги, где-то назначал положенные экспертизы. Нет, не надвигалась никакая проверка. И в отпуск я тоже уходить не собирался. Просто дела нужно всегда держать в полном порядке. Не всегда это получается сделать сразу, но это тоже часть работы следователя, которую он должен выполнять добросовестно. Но если честно, я совершенно не получал удовольствия от своей этой бумажной волокиты. И как всегда отложил бы её в долгий ящик, дожидаясь «подходящего случая». Проверка, конец года. Не важно. Главное, чтобы не сейчас. Но другого занятия на тот момент у меня не было. Я бы с радостью попил чай, жуя свежие пряники. Но моя давняя подруга уехала в морг — полюбоваться на очередного покойника и поклянчить у Панова скорейших выводов. А одному пить чай мне совершенно не хотелось. Да, так можно больше съесть, и Машка не станет упрекать меня в том, что я словно собираюсь впадать в спячку, вот и наедаюсь. Но в одиночестве как-то неинтересно. Не с кем поболтать. Нечего обсудить за чашечкой чая. Я дописывал последние строчки в одной из бумаг, попутно продолжая делать предположения, когда же вернётся моя старинная подруга, и мы сядем за чашечку чая, позабыв ненадолго о неотложных делах. Но из мыслей меня вырвал резкий звук. Подняв глаза, я понял, что это сначала неожиданно для меня распахнулась, а потом с грохотом закрылась входная дверь. В моём кабинете возник Кораблёв. — Ты к Швецовой? А она в морг уехала, — сообщил я. Хоть мы и знакомы уже много лет, я всё никак не могу привыкнуть к таким шумным появлениям оперативника. — Швецова — это, конечно, хорошо. Но я к тебе, — Кораблёв уселся на стул напротив меня и стал вглядываться мне в глаза. Будто ему не нужны были мои слова, он просто пообщается с моим внутренним голосом, задаст ему все интересующие вопросы и исчезнет, будто никогда и не было. — Поговорить, Лёш, надо. — Говори. Я внимательно тебя слушаю, — я отложил все документы в сторону, приготовившись слушать речь своего хорошего друга. Интересно, что его привело ко мне? И, как мне показалось, он очень рад, что Маши нет в Следственном Комитете. Теперь уже я пристально смотрел на Кораблёва. А он молчал, будто пришёл не поговорить, а просто помолчать. Подумать под моим удивлённым взглядом. Вдруг резко поднявшись со своего места, он подошёл к окну. Я совершенно ничего не понимал. Просто повернулся на кресле, провожая его взглядом. Кораблёв стоял ко мне спиной, что-то рассматривая за окном. Я только собирался вернуть друга в реальность, но он сам развернулся ко мне. — Ты с Луганским часто общаешься? — спросил Лёня, внимательно изучая меня взглядом. Словно почувствовал себя рентгеном, который видит человека насквозь. — Видимся иногда, — ответил я, пожав плечами. С Машиным мужем я и правда скорее просто порой вижусь, чем общаюсь. — А что, пообщаться с ним хочешь? — Не думаю я, что Марье Сергеевне понравится, что я с ним… пообщаюсь, — загадочно произнёс Кораблёв. По его тону я понимал, что ничего хорошего в его голове сейчас не происходит. Даже боялся хоть что-нибудь сказать ему. Мало ли. — Лёня, а что случилось-то? — всё же рискнув, спросил я, продолжая изучать друга и коллегу внимательным взглядом. Майор молчал. Просто молча смотрел куда-то выше моего плеча. Мне казалось, что он вновь начал вести какой-то важный разговор у себя в голове. Я ничего не понимаю. Глаза Кораблёва блестели недобрыми огоньками. А губы продолжали шевелиться, выдавая шёпотом «Что случилось, что случилось». Словно пластинка заела на одном месте. — Случилось то, что он Швецовой изменяет! Ты не замечал? — выпалил Леонид, с силой ударив кулаком по стене. Я даже вздрогнул от неожиданности. — Луганский изменяет? — я недоверчиво приподнял бровь. — Кораблёв ты сколько выпил, прежде чем такая мысль в голове твоей родилась? — Не веришь? Ну, ничего, сейчас я тебе докажу это! — произнёс он, подходя ближе к моему рабочему столу. — И я, Лёха, совершенно трезв. Так что не думай тут ничего плохого про великого опера. Великий опер грубо отстранил меня от моего собственного рабочего места и стал что-то уверенно набирать на клавиатуре. Увлечённо начал щёлкать мышкой. Вскоре он призвал меня взглянуть на экран монитора. Передо мной появились фотографии с какого-то серьёзного мероприятия, завершившегося банкетом. Незнакомые мне люди. В основном мужчины. Несколько женщин. Я не сразу заметил на заднем фоне единственного знакомого мне человека — Луганского. Где-то он снят крупным планом на переговорах. Где-то с бокалом шампанского после официального мероприятия. Но большинство фотографий с ним заслуживают награды «герой второго плана». Рядом с ним неизменно была какая-то женщина. Но это деловые фотографии, я не придал им значения. — Ну, и что эти фотографии доказывают? — взглянув на Кораблёва, спросил я. — То, что Дима уехал в Москву на какие-то важные переговоры? Лёнь, работал бы ты лучше, пока опять за что-нибудь не отстранили. — Да как не доказывают ничего?! Горчаков, ты совсем слепой что ли? — на эмоциях закричал Кораблёв. Я невольно вжался в спинку кресла. — Ты посмотри на их лица, на улыбки эти, — он стал тыкать пальцем в монитор. — На взгляды их внимание обрати. А как они танцевали! Ты заметил? — Взгляды как взгляды, — отозвался я, пожимая плечами. Всматриваясь в фотографии, я и правда не замечал ничего подозрительного. Чего только Лёнька здесь углядел? — Тебе заняться что ли нечем? Свою бы личную жизнь строил, а не в чужую лез. Кораблёв со всей дури впечатал кулак в столешницу моего стола. Я поморщился, а он, кажется, совсем не почувствовал боли. — Ты правда ничего не понимаешь? — спросил он, тяжело выдохнув. Я неявно потряс головой. — Не смотрят люди просто так вот такими глазами, — он указал на снимок на мониторе. — Слишком нежный взгляд. Слишком много чувств нежных в нём. — А ты такой большой знаток чувств и взглядов? То же мне, знаток чужих душ, — недоверчиво даже с усмешкой в голосе, произнёс я. — Смейся-смейся, Лёша. Но я это взгляд очень хорошо знаю, — серьёзно произнёс Лёнька. В воздухе повисла недолгая пауза. — Сам так же на Машу смотрю. Такими же точно глазами. Не наблюдательный вы, товарищ следователь. Я окончательно запутался во всём происходящем. То он обвиняет Луганского в измене. То говорит, что сам ведёт себя точно так же, как и Машкин муж. Мне казалось, что ещё немного, и он выдаст мне, что они с Машей встречаются за спиной у её законного мужа. Ерунда какая-то. Я потряс головой, прикрыв глаза. Хотелось отбросить все эти мысли куда-нибудь далеко и навсегда. Хотел продолжить препираться с Кораблёвым, но он не дал мне этого сделать. — Ладно, Лёх, поживём — увидим, — сказал он. Я даже не успел понять, почему это он так спокойно перестал убеждать меня в своей версии. — Дверь соседнего кабинета хлопнула. Пойду я к Марье Сергеевне зайду.