Ублюдок

*** - Дракон, тебе нужен врач, послушай меня… Выдох. Выдох. Попытка сделать вдох проваливается. Попытке мешают пальцы Дракона, сжимающиеся на моём горле. Сильные мужские руки и стальная хватка. Мне не выбраться. Он смотрит пусто. Со спокойным детским любопытством, чуть склонив голову, словно разглядывает диковинное животное в вольере. Лёгкие обжигает. Дело дрянь. - Пожалуйста…Джиён… Я не слышу своих слов, в висках оглушительно бухает кровь. В отчаянной попытке ухватить ускользающее сознание, я протягиваю ослабевшую руку, чтобы скользнуть по тёплой щеке с пробивающейся вечерней щетиной. В этот момент ноги слабеют и подгибаются, а застывшие в шоке глаза напротив, поглощает навалившаяся темнота. Вообще, если бы я знала, что всё закончится именно так, то ни за что на свете не поехала бы в эту «страну утренней тишины», живописных заливов и империи Самсунг. Если честно, то я с самого начала не горела желанием ехать в Корею. Но человек, как известно, лишь предполагает. Хотя, если кто-то спросил бы сейчас, что за узы нас связывают с Драконом, то я ответила бы – «самые сильные, какие только существуют на свете». Нет, любовь здесь не при чём. Ненависть? Оставьте эту ерунду для непутёвых тинейджеров. С Драконом нас связывают самые сильные узы на всём белом свете. Я должна ему денег. Да, всю нашу историю, начиная с самого знакомства, можно описать словами - мыльная опера. Или, как их здесь называют, дорама. А превратил мою жизнь в дешёвую дораму с третьесортным сюжетом человек по имени Ли СынМан. Мой отчим. *Девять месяцев назад.* - Гадство! – я со злостью захлопнула дверь моего нового дома – небольшого ветхого особнячка на окраине Сеула. Три месяца назад мама вышла замуж во второй раз и под влиянием уговоров моего нового «аппы» мы переехали в Корею. Я – чтобы учиться в одном из «лучших» университетов мира, а мама – чтобы стать мамой ещё для двоих детей СынМана – несчастных крошек СынХёка и ИнНы, потерявших свою настоящую мать в автомобильной аварии два года назад. Сейчас детям было по пять лет, и они как никогда нуждались в материнской заботе, а также искренне радовались присутствию в доме весёлой и взрослой нуны и онни в одном лице. В свободное время мне нравилось играть с Инной в куклы и, шутя, учить её красить глаза и губы, кривляясь перед зеркалом. Нравилось учить пухленького и самостоятельного карапуза СынХёка кататься на велосипеде, смеясь над его детской неуклюжестью. Без сомнения, СынХёка и ИнНу я полюбила сразу. Чего нельзя было сказать об их отце. СынМан был хвастливым и самонадеянным дельцом, и, не имея за душой практически ни гроша, умудрялся быть ещё и высокомерным. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять, что нужна ему вовсе не любовь, а домработница и бесплатная нянька для детей. Одного взгляда на меня хватило ему, чтобы понять, что я это знаю. Однако, СынМан, будучи корейцем, воспитанным в лучших традициях своей страны, не высказал ни малейшего недовольства мной и, более того, очаровал маму своей обходительностью и хорошими манерами, так что, осуждать её за такой выбор я не могла. В итоге, всё, что мне оставалось, это фальшиво улыбаться и тихо перебрасываться с ним колкими фразочками за спиной матери. Кроме старого особнячка, СынМан владел ещё и небольшим пригородным театром. По началу, я отнеслась к этой новости скептично, но, стоило мне лишь посетить это место – пропитанное духом старины, с ровными рядами кресел, обитых велюром, огромным занавесом в тяжёлых бархатных складках, крошечными гримёрками под сценой, широкими зеркалами с россыпью пятнышек ржавчины и маленьких белых лампочек вместо рам, подмостками сцены, скрипящими у самого края, слева… Стоило мне лишь посетить это место, как я безоговорочно в него влюбилась. Поэтому, когда однажды за ужином СынМан деловым тоном менеджера уведомил меня о том, что им не хватает актёров, и теперь я буду там играть, возражений с моей стороны не последовало. Я никогда не забуду то чувство, когда впервые поднялась на сцену, глянула в зал – несколько пригородных жителей зашли переждать дождь, влюблённая парочка на последнем ряду не видит никого, кроме друг друга, да, пара-тройка зевак – сельских ценителей прекрасного – но и этого мне было достаточно. Я была счастлива. Мне нравилось перевоплощаться в различных героев, нравилось с упоением зачитываться традиционными корейскими пьесами, то и дело, заглядывая в словарь, прояснять сложные начертания хангыли. Три летних месяца пролетели быстро и весело, однако, мне стоило сразу смириться с тем, что безоблачные деньки, рано или поздно, закончатся. Осознала я это, когда, в конце августа, на пороге особняка возник отец. Крепко обняв меня и чмокнув в щёку, он уверенным шагом направился в гостиную, взял маму за руку и вознамерился увезти нас домой. Не составило ему труда вырубить и воспротивившегося было СынМана, однако, всё было не так просто. Конечно, мать не могла так скоро простить его измену, послужившую причиной их развода, и ехать куда-либо отказалась. Но я любила отца и, видя, что он раскаивается, больше всего на свете желала, чтобы родители снова были вместе. Так что, после некоторых обсуждений, было решено, что они вдвоём уедут домой и постараются наладить отношения, тогда как я останусь на время в доме СынМана. Кроме того, я уже привязалась к малышам и не могла так просто их бросить. А на случай, если СынМан всё же выставит меня на улицу, у меня было немного скопленных за время работы в театре денег, так что, родителей я отпустила с лёгким сердцем. Однако, когда СынМан всё же пришёл в себя и с непроницаемым лицом выслушал мои объяснения, ничего подобного не случилось. Мужчина лишь пожал плечами, обыденным тоном наказал мне приготовить ужин и удалился в свою комнату. А я в очередной раз убедилась в своей правоте – нужна СынМану была совсем не любовь. Так прошли ещё несколько недель, однако, процесс был запущен и тучи лишь продолжали сгущаться над нашими головами. Поэтому, когда СынМан объявил, что театр на грани банкротства, я не ощутила ни малейшего удивления. Конечно, мне не хотелось покидать уже полюбившуюся немногочисленную труппу, но приближался учебный год, а перспектива получения стипендии в Сеульском университете была более чем заманчивой. Найти же подработку на полставки вблизи студенческого городка было и вовсе не сложно. Маленькие уютные кафешки с распростёртыми объятиями принимали молодых и симпатичных иностранок, которым, ко всем прочим их достоинствам, не обязательно было много платить. Что ж, я никогда не была миллионершей, так что, к подобного рода вещам, относилась с юмором. «Чёрт возьми, да, где наша не пропадала!» Я готова была остаться, готова была полюбить эту страну, её странности и даже ненавистного СынМана. Я была готова. До того самого дня, когда совет директоров университета не прислал аккуратное письмо с сердечными извинениями и уведомлением о том, что стипендии я не получу по причине сокращения бюджета, но, тем не менее, выражал искреннюю надежду на то, что я смогу оплатить своё обучение. В письме было что-то ещё, но одного взгляда на сумму мне хватило, чтобы бросить читать дальше. Вот и всё. Ни денег, ни нормальной работы у меня не было и, что-то мне подсказывало, что и дома тоже скоро не будет. Бессильно скомкав листок бумаги, я остановилась на крыльце, борясь со жгучей влагой, скапливающейся в уголках глаз. Поглощённая обидой и вмиг обрушившейся на меня мировой несправедливостью, я не видела, что у дороги, рядом со старенькой Хондой СынМана, стояло ещё одно авто – авто, которое явно было не по карману жителям сельского пригорода. Если бы я только заметила тогда роскошный белоснежный Бентли, припаркованный у дома, то бежала, бежала бы без оглядки прочь. Однако, этому было не суждено случиться, и я аккуратно, чтобы не размазать тушь, утёрла слёзы и, поправив причёску, вошла в дом. - Гадство! – не сдержалась я и, что было силы, всё же хлопнула входной дверью. На смену обиде пришла жгучая злость. - Если ты сломаешь мне дверь, я заставлю тебя ставить новую, - СынМан возник в прихожей словно из ниоткуда, и не дав мне ни секунды, чтобы придумать колкость в ответ, схватил за руку и без слов потащил на кухню. Всё ещё в шоке и негодовании, я потеряла дар речи от подобной наглости и, позволив усадить себя на высокий стул в кухне, так же безмолвно уставилась на СынМана. Однако, что-то в его облике было не как прежде – мне пришлось моргнуть пару раз, чтобы удостовериться, но, изменения в отчиме были налицо – вечно невозмутимый СынМан был взволнован или даже скорее возбуждён! - Я нашёл инвестора для театра! – победно возвестил он, глядя мне прямо в глаза и определённо ожидая восторгов и восхищения с моей стороны. Конечно, я была рада, вот только…я ещё раз взглянула на комок бумаги, который всё ещё сжимала в руке. - Здорово. - Хм, - СынМана моя реакция определённо не устроила. – Я думал, ты любишь театр. - Люблю. Рада за тебя, правда, - воспоминания о злосчастном письме нахлынули с новой силой, и мне ужасно захотелось подняться к себе в комнату и с головой укутаться в одеяло. И желательно, никогда больше оттуда не вылезать. Я выпустила из ослабевших пальцев смятое письмо и поднялась, чтобы уйти прочь – желания болтать с СынМаном и видеть его непривычно радостное лицо не было. Но уже на пороге, до меня донеслось: - А об этом можешь тоже не волноваться. Всё уже оплачено. Я замерла не в силах сделать ещё хоть один шаг. Медленно повернувшись, я встретилась взглядом с отчимом. Посмеиваясь в тонкие усы, он держал в руках всё ещё скомканное письмо. - Ты знаешь, что там? – я невольно дрогнула. СынМан кивнул, всё так же хитро улыбаясь. - Ты не имеешь права читать почту, адресованную мне. - Какая разница, если это уже не имеет значения, - СынМан пожал плечами и отправил комок бумаги в мусорную корзину. – Ты слышала, что я сказал? Инвестор, которого я нашёл – твоя учёба, все четыре года, всё уже оплачено. Я слушала отчима и не верила своим ушам – происходящее сегодня всё больше и больше походило на какой-то извращённый сон. «Не удивлюсь, если сейчас из-за угла выскочит белый кролик в жабо и с карманными часами». Мысль о том, что всё это мне лишь снится, ужасно развеселила. Не в силах сдержать смех – больше нервный, нежели весёлый – я сложила руки на груди, незаметно ущипнув себя. Не сон. А значит, бесплатный сыр только в мышеловке. - Всё это, конечно, здорово. И инвестор твой, и всё прочее, вот только денег ни у меня, ни у тебя нет. Соответственно, назревает закономерный вопрос, - я поправила на носу воображаемые очки и горько усмехнулась, - долг-то ты чем отдавать собираешься? Натурой? - Хм, - СынМан, казалось, шутки не воспринял и даже на секунду задумался, но тут же уверенно кивнул головой, - почти. - Своей? Ну, удачи, - не скрывая веселья, я рассмеялась в голос, однако, как гром среди ясного неба, мой смех оборвал простой ответ. - Не совсем. Твоей. - Что? – смысл слов отчима дошёл до меня мгновенно. Таинственный благодетель, по истине, куча денег… Кусочки мозаики сложились. И последним кусочком не повезло оказаться мне. - Ты… - я в шоке хватала ртом воздух и бессильно сжимала кулаки, - ты продал меня какому-то извращенцу?! - Тихо ты, дура, сама мне потом спасибо скажешь. - Что? – СынМан, похоже, собирался побить все рекорды наглости и, будучи дочерью своего отца, я начала серьёзно задумываться о том, чтобы что-нибудь сломать этому нахалу. Желательно, в районе лица. - Ну, хватит задавать дурацкие вопросы, приведи себя в порядок и иди, он ждёт в гостиной. – Бесцеремонно подтолкнув меня к зеркалу в прихожей, СынМан поспешно скрылся за поворотом коридора, в направлении гостиной. Я остановилась напротив зеркала в полнейшем смятении. Входная дверь была совсем близко, однако… Покусав губы, я бездумно поправила причёску, но тут же одёрнула себя. «Да, это же какой-то цирк. И я, похоже, тут главный клоун». Входная дверь. В тот момент, когда я сделала шаг по направлению к ней, цепкие пальцы ухватили меня за локоть. - Я же сказал, идиотка, потом ещё спасибо мне скажешь, - зло прошипел СынМан и потащил меня в темноту коридора, прочь от моего последнего шанса на спасение. Я узнала его сразу, как только, благодаря толчку в спину, переступила порог гостиной. Лицо этого человека смотрело с афиш, биллбордов, автобусов и рекламных плакатов над магазинами по всему городу. Песни этого человека доносились практически из каждой кафешки, жилой многоэтажки, открытого окна школы во время перемены. Чтобы жить в Сеуле и не знать, кто такой G-Dragon, нужно было быть поистине слепым и глухим. Причём, одновременно. Однако, сидящий на диване человек, лишь отдалённо напоминал сексуального в своей невинности парня с рекламных афиш. Возможно, потому, что сидящего на диване человека можно было назвать каким угодно, но уж точно не невинным. Небрежно растрёпанные, ещё совсем недавно розовые волосы, сейчас были цвета тусклого золота, а идеальная укладка разом делала их обладателя каким-то слишком взрослым и немного жутковатым. Часы, тяжёлые браслеты и массивные кольца на пальцах поблёскивали дорогим светом. Аляповатый, цветастый камзол с рубашкой в тон смотрелся на нём вовсе не смешно, а скорее даже стильно. Сам же гость сидел расслабленно, раскинув руки на спинке дивана и широко расставив ноги. Весь его вид и поза так и кричали о том, что ебал их хозяин чужое мнение, желания, да, и всё прочее. Причём, ебал в прямом смысле. «Такому парню невольно веришь, когда он говорит, что ширинка у него не застёгивается. По причинам вполне понятным». Не сдержавшись, я шумно выдохнула, в тот же момент, обращая взгляд гостя на себя. Густо подведённые глаза, сухие, полные губы и тяжёлый взгляд исподлобья. По спине против воли побежали мурашки, сворачиваясь в тугой комок где-то в желудке. Дорогая пошлость – именно то, что излучал человек напротив. Без капли стеснения, он откровенно разглядывал меня с ног до головы. И этот взгляд… Ох, нет, он не раздевал меня взглядом. Он смотрел так, словно никакой одежды на мне не было с самого начала. Вожделение, граничащее с болезненной зависимостью – взгляд ласкал кожу, льстил восхищением, потом больно вспарывал и уходил глубже, в самое сердце. Человек напротив видел меня насквозь. Секунды текли, как мёд, и бесстыдный взгляд теплел, крошечные морщинки на лбу разглаживались, и, когда наши глаза встретились, передо мной предстал совсем другой человек – уверенный в себе, уставший мужчина с дьявольским, ребяческим огоньком где-то в глубине глаз. Глаз, смотрящих с… нежностью? Не отводя взгляда, он погладил сиденье рядом с собой, молча призывая сесть. Таким взглядом змеи смотрят на мышек и прочую мелкую живность так, что те сами идут в смертоносную пасть, чтобы быть проглоченными. Стоит ли говорить, что шансов у меня не было – ноги сами несли ближе, и опомнилась я лишь тогда, когда бесшумно опустилась на диван, в опасной близости, касаясь его бедра своим. В попытке отогнать странное наваждение, я тряхнула волосами, но тут же в шоке застыла, кожей чувствуя, как он наклонился ближе и шумно втянул воздух…принюхиваясь? На меня пахнуло дорогим, изысканным парфюмом и жаром чужого тела. Но только я попыталась отодвинуться, как произошло странное – расслабленно выдохнув, он придвинулся вплотную и положил голову мне на плечо. Несколько пар серёжек, гвоздиков и пирсов больно впились в кожу, но я не подала виду, всё ещё пребывая в состоянии шока и недоумения. - А сейчас, неплохо было, если бы ты погладила меня по голове, как того требует ситуация, - вполголоса произнёс он. - Чт… - Дракон. Зови меня Дракон, клубничка. Все попытки вернуть себе дар речи с треском провалились. «Нахал, даже имени моего не спросил, а уже придумал дурацкое прозвище! Ещё и смеет что-то требовать!» В негодовании и со злости, я ляпнула первое, что пришло на ум. - А драконы не едят клубнику! Ляпнула и тут же пожалела об этом – «ну, что за дура, научись, наконец, держать язык за зубами!» Дракон ощутимо замер и, через несколько секунд, затрясся в беззвучном смехе. - Но, клубничка, я не собираюсь тебя есть, - и обжигающим шёпотом прямо на ухо, - только трахать. Ну, это было уже слишком. Что было сил, я оттолкнула мужчину от себя и вскочила с дивана с твёрдым намерением уйти, к чёрту, прочь из этого дурдома. Однако, сильные пальцы, молниеносно стиснувшие запястье, не дали мне и шагу ступить. - Хей, подожди, я пошутил, - наткнувшись на мой яростный взгляд, Дракон как-то вымученно улыбнулся. – Всё не так плохо, как ты себе напридумывала. Присядь. - Пусти, - мой внутренний голос кричал о том, что я должна бежать прочь, заткнуть уши, не слушать этого человека, иначе… - Сначала присядь. - Пусти, - Дракон нехотя разжал пальцы, и я, сделав шаг назад, опустилась в кресло напротив, с опаской поглядывая на мужчину. - Хей, я не чудовище, - он поднял руки в примирительном жесте. - Да? Из какой это песни? – я не намерена была уступать и твёрдо решила, что не поддамся больше странному, соблазняющему гипнозу этого человека. Дракон горько усмехнулся и запустил пятерню в волосы. - Думаю, ты не совсем понимаешь, что от тебя требуется. - Да, ну? – я с подозрением глянула на своего нового знакомого. – То-то мне показалось странным, что СынМан не заставил меня сразу раздеться. - Прекрати. Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать, - мужчина размял шею и вновь откинулся на спинку дивана. – Я много работаю, и у меня действительно нет на это времени. Просто иногда, когда я возвращаюсь домой, уставший, - Дракон немного помолчал, словно решая, продолжать или нет. – Мне хочется тепла. Не торопись отказываться, - быстро продолжил он, не давая мне вставить колкость в ответ. – Я куплю тебе всё, что хочешь. А всё, что требуется от тебя – сопровождать меня иногда на некоторые приёмы и составлять компанию по вечерам. - То есть, быть твоей шлюхой? – Дракон недовольно поморщился, и я поспешила исправиться, иронично усмехнувшись. – Ох, прости, кажется, это называется эскорт-услуги. Мужчина раздражённо потёр лоб и с нажимом произнёс: - Подумай хорошенько. Я закусила губу. Ситуация - слишком бредовая, чтобы быть реальностью – поставила меня в совершеннейший тупик. Икона стиля и фангёрлинга всех девчонок в этой стране и не только, сидит сейчас передо мной и обещает золотые горы в обмен на… я внутренне поёжилась и до крови прикусила щёку в очередной попытке проснуться. Во рту появился кислый, железный привкус, но картина передо мной не изменилась – Дракон всё так же сидел напротив и выжидающе смотрел на меня. И, всё таки, не сон. Но, в таком случае, выходит, что обнаглевший богатенький мальчик думает, что может купить всё, что угодно. Как бы ни так. Одному богу известно, что за эмоции отразились на моём лице в тот момент, однако, Дракон пожал плечами и, словно между делом, произнёс: - Можешь долго не раздумывать, театр ваш я купил и за учёбу твою заплатил с условием, что долг отдавать будешь ты. Таков договор с господином СынМаном, так что, особого выбора у тебя нет. Я сидела не шелохнувшись, словно громом поражённая. Благодаря мерзавцу СынМану, я должна чёртову уйму денег этому…ублюдку. Должна. С этой мыслью рухнули все мои надежды. В горле неприятно защипало, и я опустила голову – не хватало ему ещё видеть мои слёзы. - Почему я? – Стараясь придать голосу спокойствия, тихо спросила я. - Узнаешь сегодня вечером. Для того, чтобы услышать победные нотки в голосе мужчины, не обязательно было на него смотреть. - Сегодня в восемь за тобой приедет машина и отвезёт на одно мероприятие. От ощущения собственной обречённости стало по-горькому смешно. Что же. Порыдать я всегда успею, а вот попытаться сделать так, что Дракон первый пожалеет о своей сделке с СынМаном, похоже, самое время. - Хорошо, - я поднялась из кресла, резко вскидывая голову и глядя прямо в глаза Дракону. – В таком случае, жду от тебя платье. - Платье? – мужчина с непониманием взглянул на меня. - Настоящий джентльмен сам решает, как должна выглядеть дама рядом с ним, - этой фразой я ужасно рисковала. Чёрт знает, что могло прийти на ум этому извращенцу, но отступать было уже поздно. В глазах Дракона промелькнуло нечто среднее между удивлением и восхищением, и он одобрительно засмеялся. - Как будет угодно моей даме, - поднявшись с дивана, он в два шага приблизился и, подхватив мою руку, шутливо поцеловал кончики пальцев. – До вечера. Дракон бесшумно покинул гостиную, а я осталась стоять посреди комнаты, не в силах пошевелиться. Сухие, потрескавшиеся губы опалили кожу, распространяя жар по всему телу – от кончиков пальцев до щёк, стремительно заливающихся краской. Снова дурацкое наваждение – я встрепенулась и поспешила скрыться в своей комнате – подальше от СынМана, себя самой и стыда, нахлынувшего с возбуждением. Заперев дверь своей комнаты, я стремительно нырнула под тёплый плед, намереваясь обдумать всё происходящее, но безумная круговерть сегодняшнего дня полностью лишила меня сил и, сама того не заметив, я провалилась в чёрное, без сновидений, забытье. Проснулась я от ощущения СынМана, больно трясущего меня за плечо. Запирать дверь от этого мерзавца было бесполезно – имея ключи ото всех дверей в доме, он никогда не гнушался тем, чтобы вторгнуться в чужое личное пространство. Нехотя приоткрыв один глаз, я заметила, что за окном уже сгущалась темнота. - Собирайся, за тобой скоро приедут, - отчим бросил на кровать несколько красивых коробок и вышел из комнаты. Усевшись на кровати, я сонно потёрла глаза и уставилась на перевязанные яркими лентами свёртки. Неужели? Сорвав бант с самой большой коробки, я потрясённо выдохнула – изысканное чёрное платье от Шанель с совершенно безумным декольте. Во второй коробке обнаружились отделанные сверкающими камнями туфли на тонкой металлической шпильке. Подрагивающими пальцами я взяла третью – самую маленькую коробку. Осторожно приоткрыв крышку, я буквально потеряла дар речи – роскошное колье и бриллиантовые серьги сверкали так, что слепили глаз. Похоже, Дракон принял мой вызов. Что ж, значит, так тому и быть. Я захлопнула бархатную крышку коробочки, и выпуталась из одеяла. Самое время собираться на бал. Ровно в восемь часов элегантный шофёр, застёгнутый на все пуговицы, открыл передо мной дверь шикарного Ролс Ройса. Один шаг, и пути назад уже не будет – это я прекрасно понимала. Однако…какая-то неведомая сила влекла меня, влекла неудержимо – окунуться с головой в это безумие. Я подумала о том, что наверняка пожалею об этом, и нырнула в темноту салона. Дракона в машине не было, и я на мгновение вздохнула с облегчением. У меня было ещё немного времени, чтобы привести мысли в порядок. Куда меня везут? Судя по наряду, мои худшие опасения не оправдались – место, наверняка, приличное. Ну, должно быть. Я аккуратно разгладила платье на коленях – воздушная ткань струилась и ласкала тело, прямо намекая на цену вещицы. Туфли пришлись точно по размеру – и откуда он только узнал? Дорогой тяжестью на шею давило колье. Глядя на своё отражение в затемнённом стекле, я поджала губы – из отражения на меня смотрела другая женщина. Не бедная девчонка из пригорода, но состоятельная, уверенная в себе женщина. Минуты текли, за окном проносились многоэтажки, подсвеченные вечерними огнями ресторанчики, супермаркеты и уютные кофейни. Кое-где сидели парочки, увлечённые друг другом, кое-где – попивая кофе из высоких стаканов, беседовали о чём-то люди после работы, кое-где молодые люди, уткнувшиеся в смартфоны и ультрабуки, прожигали свою реальность. Мы приближались к самому сердцу этого безумного города. Шофёр притормозил у сверкающего в вечерних огнях небоскрёба. Стекло и бетон – мерило красоты двадцать первого века. Я подавила первый порыв выбежать из машины, дабы глотнуть воздуха вечернего Сеула – да, пах этот город тоже по-особенному. Как выяснилось, я всё сделала правильно, и через четверть минуты, шофёр, так же молча и учтиво, открыл мне дверь. Как можно аккуратнее я выбралась из машины, стараясь не помять платье, и очутилась в самом центре мегаполиса. Не в силах сдержать улыбки, я огляделась вокруг – этот город был поистине прекрасен! Однако, не успела я в полной мере восхититься окружающей красотой, как ощутила это – каждая женщина узнает это особое чувство – чувство, когда на неё с восхищением смотрит мужчина. Я обернулась и увидела его – Дракон стоял на ступенях, ведущих в здание, и курил. Ну, то есть, курил он до моего прибытия. Сейчас же, сигарета позабыто дымилась в длинных пальцах, роняя пепел на бетонные ступени. Дракон смотрел на меня, не отводя глаз. Я внутренне улыбнулась – мой вид этим вечером, возможно, и внушал восхищение, но вид моего спутника был ничуть не хуже. Я в очередной раз убедилась в том, что этому человеку шло абсолютно всё. Более того, шёлковая белая рубашка и строгий чёрный костюм – этот простой дуэт давал сто очков вперёд любому авангардному наряду Дракона. Этим вечером Дракон выглядел, как самый настоящий сказочный принц. Берегись, Золушка. Засмеявшись в полголоса, я тряхнула волосами и направилась к своему спутнику. Вечер и очарование города действовали на меня воодушевляющее. Кто знает, быть может, всё не так уж плохо. - Ты всё же пришла, - Дракон встрепенулся и, сделав последнюю затяжку, отправил окурок в ближайшую урну. - Да, за ответами. - Роскошно выглядишь, - мужчина очаровательно улыбнулся и подставил локоть, призывая взять его за руку. - Спасибо, ты тоже. Не переводи тему, - я оперлась о предложенную руку и обнаружила, что на шпильках я немного выше своего спутника. Однако, Дракона это, похоже, совсем не волновало. Скорее наоборот – улыбка довольствия не сходила с его губ - Дракон ловил от этого какой-то одному ему понятный кайф. - Помню. «Почему ты», верно? – поднявшись по лестнице, мы очутились в блестящем чистотой и богатством холле. На стене перед стеклянными лифтами висело огромное зеркало. - Смотри, - Дракон развернул меня лицом к зеркалу. – Кореянка в таком платье выглядит, как шлюха. А ты – как дорогая шлюха. Очень дорогая. Я прикусила губу, борясь с внезапно нахлынувшей обидой. Флёр сказочного принца осыпался подобно старой штукатурке. Но, так даже лучше. Решив для себя, что не позволю этому ублюдку так просто меня оскорблять, я выпрямилась и как можно более цинично выдала: - Да, ты, я как погляжу, эксперт. Скажи, а с девушками не этой профессии ты встречаться не пробовал? Ну, - я прикусила ноготок, изображая задумчивость. – Хотя бы для сравнения. Дракон вновь смотрел в упор на меня. Я заметила, как судорожно дёрнулся его кадык, когда я, словно невзначай, провела пальчиком по губам. Ещё секунда, и он взял себя в руки, натянуто рассмеявшись. - Рад, что ты начала понимать мои шутки, - обняв за талию, мужчина увлёк меня в раскрывшиеся двери лифта. - Так почему же? - Когда мы прибудем на место, ты сама всё поймёшь. Двери лифта бесшумно закрылись и стеклянная кабинка начала неспешный подъём вверх. - Что за место? – спросила я, невольно любуясь через стеклянную стену открывающимся с высоты видом вечернего города. - ВайДжи подписали контракт с одним важным акционером, - Дракон устало отмахнулся. – Узнаешь об этом из новостей, если захочешь. И вот, сегодня, по этому поводу, акционеры устраивают банкет. У ВайДжи много деловых партнёров, поэтому, сегодня здесь собрались самые богатые люди в этой стране. – Всю свою речь Дракон произнёс с какой-то обыденностью и ленцой, словно такие мероприятия были одной из скучнейших обязанностей в его жизни. А впрочем, не удивлюсь, если так оно и было. - Хм, - жутковато было идти туда, после подобного рассказа, но я приказала себе собраться. Кроме того, был ещё один вопрос, который стоило прояснить немедленно. – А как мне к тебе обращаться при всех этих людях? Ну, по имени Квон Дж… - Кто сказал, что тебе вообще нужно будет говорить? – как-то слишком быстро и слишком нервно оборвал меня Дракон. – Эти люди и без того знают, кто я. А тебе, - тут же смягчившись, продолжил мужчина. – Тебе нужно просто улыбаться и выглядеть роскошно. Усмехнувшись уголком губы, Дракон протянул руку и осторожно коснулся моей щеки. - Приехали, - двери лифта раскрылись в тот самый момент, когда рука мужчины опустилась на мою талию, приобнимая в собственническом жесте. Мы очутились в большом, ярко освещённом зале: у стен тянулись накрытые белоснежными скатертями столы, заставленные различной едой, среди множества гостей шустро бегали официанты, разнося шампанское в высоких бокалах, где-то в глубине зала, на подмостках, расположился джаз-бэнд, и тихая музыка приятными звуками наполняла помещение. В этот вечер в этом зале собрались поистине сливки корейского общества. Ключевое слово – корейского. Я с трудом проглотила комок, образовавшийся в горле под тяжестью взглядов многих пар глаз, уставившихся на нас с Драконом. Вечер обещал быть долгим. *** - Мерзавец! – я со злостью захлопнула дверцу Ролс Ройса. – Мне стоило сразу догадаться! Дракон, давясь от смеха, хлопнулся на сиденье рядом со мной. - Ты прекрасно держалась, клубничка! Я яростно глянула на своего спутника. - Ты, вообще, видел, как на нас смотрели? Как на пришельцев! Не в силах успокоиться, Дракон съёжился на сидении, трясясь в беззвучном хохоте. Вечер был действительно ужасным. Хотя, мне стоило сразу догадаться – после всех этих разговоров о сливках общества. Мне, чёрт побери, стоило сразу догадаться, что касаются такие мероприятия только корейцев! Ни одного лица, хоть сколь-нибудь напоминающего европейское, на треклятом банкете не было. И – более того – быть не должно. Чёртово корейское самосознание. Я стиснула кулаки. - Зачем ты привёл меня в место, куда ходят только почтенные корейские мужчины со своими почтенными корейскими жёнами? - Чудовищно скучное место, правда? – отсмеявшись, Дракон выпрямился, всё ещё изредка вздрагивая. - Так ты хотел повеселиться? – от негодования я могла лишь хватать ртом воздух. – А в итоге, просто выставил нас обоих идиотами. - Не злись. Ты не представляешь себе, насколько очаровательна, когда пытаешься походить на кротких кореяночек. Настоящая волчица среди овечек. - Эти люди смотрели на меня так, словно я осквернила какую-то святыню. - В первые десять секунд, - на губах Дракона заиграла самодовольная улыбка. – Но весь остальной вечер они хотели тебя, клубничка. Женщины – походить на тебя, а мужчины… - Да, я поняла. -…завидовали мне. Я выдохнула и откинулась на сидение. Три бесконечных часа я провела, скитаясь среди корейского бомонда, как возмутительный музейный экспонат, стискивая в пальцах ножку высокого бокала с шампанским и пытаясь убедить себя не плюнуть на всё и не хлопнуть дверью. Под бесстыдно-любопытными взглядами ни единого глотка шампанского я сделать так и не смогла. Чего нельзя было сказать о Драконе – он сидел совсем близко, счастливо улыбаясь – щёки полыхают румянцем, глаза сверкают влажным блеском, в аромат дорогого парфюма вмешивается кисловатая нотка алкоголя. - Чтож, поздравляю, за один вечер ты навёл шороху в высшем обществе, оказался в центре внимания, заставил всех кусать локти от зависти, сам неплохо повеселился и всё же умудрился трахнуть меня. Прямиком в мозг. И теперь я даже не знаю, что хуже – это или если бы трахнул меня на са… - Это можно поправить, - в одно мгновение рука Дракона уже обнимала меня за плечи, а сам он сидел, тесно прижимаясь ко мне, обдавая жаром сильного тела. И вновь это странное наваждение – а ведь я не выпила ни капли шампанского – однако же, от подобной близости, в теле рождалась приятная слабость, ноги подгибались, а мозг напрочь отказывался думать и сопротивляться. В тот момент, когда сухие губы, в неком подобии поцелуя, коснулись уголка губы, машина притормозила и остановилась. - О, уже приехали, - с видимым разочарованием выпуская меня из рук, проговорил Дракон, и быстро отодвинувшись, вылез из машины. - Что? Куда? – стряхивая вновь накатившее возбуждение, я с удивлением уставилась в окно – небоскрёбы фешенебельного района Сеула никоим образом не напоминали мой пригород. Распахнул дверцу с моей стороны на этот раз сам Дракон, церемонно протягивая мне руку и призывая следовать за ним. - Куда ты меня привёз? – вмиг обледеневшими пальцами я осторожно взяла его за руку. - Ты сегодня отлично держалась, позволь мне хотя бы угостить тебя кофе, - Дракон улыбался своей самой обворожительной улыбкой и весь просто лучился счастьем. И, кроме того, бессовестно врал. - Знаешь, это самая паршивая фразочка для пикапа, какую только изобрело человечество, - усилием воли, я вернула себе настороженную внимательность и твёрдо решила не идти на поводу у своего мучителя. Заливисто рассмеявшись, Дракон сильнее стиснул мою руку и потянул за собой. - Я всего лишь хотел отблагодарить тебя за отличный вечер, но мне нравится ход твоих мыслей, клубничка. Нам туда, - кивнув в направлении верхнего этажа пентхауса, Дракон потащил меня по направлению к дверям. Странное чувство овладело мной: в тот самый момент мы могли бы быть теми, кто мы есть – молодые парень и девушка, идущие с вечеринки, чтобы провести остаток вечера лишь вдвоём. Могли бы быть, но…слишком много разных «но». За такого рода мыслями, я не заметила, как мы вошли в просторный, ярко освещённый холл здания. Когда двери лифта бесшумно закрылись за нами, я поняла, что всё ещё держу Дракона за руку – тепло чужих горячих пальцев уже распространялось по моей руке, текло выше, согревая и обжигая желанием. Инстинктивно я облизнула губы – в маленькой кабинке, ползущей на последний этаж, становилось невыносимо жарко. И успела только заметить вновь дёрнувшийся кадык Дракона, как его руки уже упирались в стенки лифта, а горячее тело вплотную прижималось ко мне. Ослабевшими руками я упёрлась в грудь мужчине, в невольной попытке оттолкнуть, но руки опустились сами, когда жадные губы вовлекли меня в страстный, влажный поцелуй. Слепо шаря по моему телу руками, безжалостно сминая дорогое платье, Дракон полностью отдавался поцелую - безжалостно терзая мои губы, вылизывая нёбо, сталкиваясь зубами и языками, засовывая язык глубже – бесстыдно трахал мой рот. Тонкий звон колокольчика, на грани слышимости, возвестил о том, что мы прибыли на нужный этаж. Двери лифта распахнулись, и мы очутились в шикарных апартаментах. Не выпуская меня из объятий и не разрывая поцелуй, Дракон увлёк меня внутрь – как только мы покинули лифт, сработали датчики движения и тонкие панели, встроенные в стены, залили квартиру неярким светом. Однако, как позже выяснила я, квартирой, в её жилом смысле, назвать это место было нельзя: блестящая чистотой кухня, которую едва ли когда-то использовали по назначению, отделённая перегородкой ванная комната, да, огромная плазма в стене. Квартира, занимающая целый этаж пентхауса, была практически пустой. Если не считать гигантской кровати в самом центре. «Идеальный траходром». Без стеснения повалив меня на кровать, Дракон скинул пиджак и нервными пальцами дёрнул пуговицы на своей рубашке. Этот жест словно отрезвил меня – уже более решительно я упёрлась ладонями в грудь нависающего надо мной мужчины: - Нет, подожди… - Ну, что такое, малыш? В лифте ты не была против, - Дракон дышал тяжело, на лбу выступила испарина, идеальная укладка растрепалась, а руки подрагивали от возбуждения. – Я настолько тебе противен? - Нет, не в этом дело… - Не похоже, чтобы ты боялась за свою честь и, нет, я не считаю тебя шлюхой, клубничка. Что-то другое держит тебя, что-то… - Я девственница… - …что-то держит…что? – лихорадочный шёпот Дракона остановился, и мужчина в непонимании уставился на меня. - Я никогда не делала это с мужчиной, - тихо и отчётливо произнесла я, чувствуя, как краска стремительно заливает щёки. Дракон, казалось, немного опешил, всё ещё с неверием глядя на меня. Всё так же тихо и уверенно я продолжила: - Так что, если тебе противно, нам лучше остановиться сейчас. Вздрогнув все телом, мужчина сильнее стиснул меня в объятиях и опустил голову, утыкаясь мне в плечо. Я тяжело сглотнула – щёки невыносимо горели от стыда, а тело – от постыдного возбуждения. «Сейчас всё кончится», - сказала я себе, ощущая крохотный укол разочарования. «Но так даже лучше. Подобная глупая и нелепая ситуация просто не может…» - Похоже, кому-то там, наверху, нравится то, что я делаю, раз он послал мне тебя, - Дракон поднял голову, глядя на меня влажными восхищёнными глазами, высвободив одну руку, осторожно провёл по волосам, погладил по щеке. Нежно. Любуясь. - Мой приз, - опустившись, он ласково коснулся губами моего плеча - поднимаясь вверх – ложбинку у шеи, сухими поцелуями покрывая линию подбородка, скулы, шепча едва слышно. – Мой, мой… Я судорожно выдохнула и отдалась нежным губам, расслабилась в уверенных, сильных руках. В эту ночь началось моё личное безумие. В эту ночь я стала заложницей ненавистного мне человека, перед которым не могла устоять. В эту ночь было всё: загрубевшие пальцы, вниз, по тонкой коже, прочь дороге платье, ближе обнажённое тело. Возбуждённый член Дракона упирается мне в бедро, пока жадные пальцы ласкают живот, скользят ниже, вызывая дрожь возбуждения по всему телу. Он красив – обнажённый, жилистый – литые мускулы под загорелой кожей, острые косточки ключиц, темнеющие на худых боках татуировки и рука, сплошь изукрашенная татуированной вязью. Он совсем близко – оставляет влажные дорожки из поцелуев на шее – я могу разглядеть даже крошечный, тонкий шрам у брови. Он берёт меня нежно: сначала пальцами ласкает чувствительный клитор – пальцы у него грубые, шершавые, и каждое их касание отдаётся внутри жгучей волной возбуждения, каждое касание заставляет выгибаться в его руках, бесстыдно расставляя ноги шире в немой мольбе – «ещё». Он обхватывает губами мои соски, попеременно целуя и втягивая в рот, когда пальцы слегка надавливают и влажно скользят в вагину – не глубоко, лишь дразня и распаляя желание. В тот момент, когда с моих губ срывается первый стон, Дракон замирает, напрягшись всем телом, кусает губы, стараясь не сорваться и не причинить мне боль. Он вытаскивает пальцы и, медленно поднеся их к губам, слизывает мои соки – тогда я в первый раз запускаю пальцы в его волосы, притягивая ближе, сама бесстыдно прижимаюсь к горячему телу в беззвучной мольбе. Он не в силах больше сдерживаться, обнимает меня под поясницу, гладит успокаивающе, и, в тот момент, когда я расслабляюсь в его руках – входит. От резкого движения, тело прошивает болью, неловкий болезненный стон срывается с моих губ, когда я чувствую обжигающую влагу внутри. На глазах против воли выступают слёзы, но Дракон лишь крепче меня обнимает, гладит по голове, успокаивающе шепчет что-то. Он сам на пределе, ему хочется трахать меня, он до крови кусает губы, но не двигается. - Тихо, малышка, не бойся, сейчас всё пройдёт, хорошая моя, - от возбуждения у него дрожат руки, и я зажмуриваюсь, чувствуя эту дрожь в собственном теле. Ощущение непривычной наполненности разрывает изнутри, где-то внизу живота свернулась тугим узлом боль, и в сиюминутной попытке прекратить это, я толкаюсь навстречу Дракону, насаживаясь на член глубже. Мужчина шумно выдыхает и, впившись в мои губы поцелуем, делает первый толчок. Режущая боль мешается с ярким, ошеломляющим удовольствием и, всё, что я могу, это стонать ему в рот, судорожно цепляясь за широкие плечи. Дракон двигается быстро, влажно целуя меня в губы, оставляет ниточки слюны - словно путник, умирающий от жажды, он пьёт меня, моё тело, сильнее сжимая в объятиях, оставляя синяки на бёдрах жадными пальцами. Пьёт и не может утолить свою жажду. В первый раз всё кончается быстро – когда удовольствие ударяет прямиком в голову, Дракон напрягается всем телом и выходит, кончая мне на живот. Подрагивая и тяжело дыша, ложится рядом, тесно прижимаясь ко мне. Он влажный и обжигающе горячий, он протягивает руку в попытке погладить меня по голове, но застывает, наблюдая за тем, как пальчиком я подцепляю капельку белесой спермы, что растекается по моему животу, и подношу к губам, неспешно облизывая. У его спермы пряный и немного острый вкус, я инстинктивно облизываю губы, когда слышу хриплый сорванный шёпот: - Ванная там, иди… Повернув голову, я с недоумением заглядываю ему в глаза и натыкаюсь на чёрное, неконтролируемое желание. Дракон почти рычит: - Иди я сказал, иначе я не сдержусь… Он снова возбуждён, напряжённый член подрагивает, наливаясь кровью, обнажает головку. Угрожающий шёпот отрезвляет меня – соскользнув с кровати и, стискивая зубы от боли внизу живота и неприятного ощущения горячей влаги, ползущей вниз по бедру, подхватив с пола платье, я быстро иду по направлению к ванной. «Не оглядываться, не смотреть на него». Лишь защёлкнув дверь ванной комнаты, я позволяю себе опуститься на корточки и, съёжившись, стиснув руками колени, дать волю чувствам. Стыд и ненависть к самой себе затапливают меня, жгучие слёзы бегут по щекам. Я, что есть силы, зажимаю себе рот – не всхлипывать, не кричать от собственной беспомощности и ничтожества. Несколько минут назад я стала шлюхой. Это он, этот ублюдок сделал меня такой. Трясущимися руками я отворачиваю кран с горячей водой и на негнущихся ногах залезаю в просторную джакузи. Меня колотит крупная дрожь – смыть, смыть с себя грязь, смыть позор уже не получится. Я не знаю, сколько времени проходит, пока горячая вода, наконец, согревает меня и болезненная дрожь в теле сходит на нет. Быстро натянув платье, я кое-как привожу себя в порядок и осторожно открываю дверной замок – прочь, прочь из этого места, куда угодно, хоть на край света, но подальше отсюда и от этого человека. В квартире накурено – «сколько же надо выкурить, чтобы дым так висел в воздухе?» - я невольно закашливаюсь и бросаю взгляд в сторону кровати. Дракон спит. Спит, свернувшись калачиком на самом краешке огромной кровати. Спит, изредка вздрагивая и судорожно цепляясь пальцами за простынь. Во сне Дракон выглядит невинным, словно дитя, и я не знаю, что за сила руководит мной, но, словно в каком-то трансе, я подхожу ближе и кладу руку на подрагивающее плечо. Во сне Дракон похож на ребёнка, которому снится кошмар. Как малыш СынХёк или ИнНа. Я сглатываю горечь и ощущаю, как под моими пальцами расслабляются напряжённые мышцы, как даже во сне, он, словно дитя, льнёт к чужому теплу. Мысли покидают мою голову в тот момент, когда я забираюсь на кровать и, устроившись полулёжа на подушках, обнимаю спящего Дракона со спины. Он тут же прижимается теснее, цепляясь за мои руки; дыхание выравнивается, и сон Дракона становится спокойнее. И то ли от изматывающих рыданий, то ли от ощущения бьющегося под пальцами чужого сердца, но сама незаметно для себя я проваливаюсь в мягкое забытье следом. Я проснулась, когда квартиру заливал яркий полуденный свет. Проснулась, чтобы обнаружить, что я в квартире одна. Неловко потирая глаза, я уселась на смятой кровати и заметила рядом с собой большую коробку, перевязанную красным бантом. К банту прикреплена аккуратная записка. Торопливым почерком нацарапанные буквы на хангыли. «Прости, что меня не будет рядом, когда ты проснёшься. В ВайДжи сегодня прослушивание, и я должен…» - пол строчки небрежно перечёркнуто и зарисовано – «не важно. Спасибо, что осталась, я был действительно счастлив проснуться сегодня. И буду с нетерпением ждать встречи с тобой. P.S. тебе не стоило спать в платье, оно совсем помялось =*» Я сорвала пышный бант с коробки и откинула крышку – роскошное платье цвета красного вина. На логотип модного дизайнера смотреть не хотелось – я обняла колени и беззвучно заплакала. «Шлюха». С того самого момента ничего было уже не изменить. Так казалось мне раньше, два месяца назад. Но сейчас, когда я, наконец, стояла перед дверью в квартиру Дженни, изменилось всё. Дженни должна была мне помочь. Помочь убить меня.