Если любовь настоящая, то все возможно

      Утро понедельника показалось Тобиасу прекрасным. Магия воскресенья не исчезла, и первый рабочий день недели был легким и по-хорошему ярким. С лица Итона не сходила улыбка, а мысли частенько были далеки от дел компании. Зик без конца подтрунивал над мечтательным видом лучшего друга, на что тот смущенно отмахивался.       — Я смотрю, ты весь светишься. Так хорошо все прошло? — спросил Зик, откинувшись на спинку кресла и помешивая кофе, — во время ланча приятели решили остаться в кабинете Тобиаса.       — Чувствую себя подростком. Но, знаешь, это приятно. Все точно так же, как когда мы с ней общались восемь лет назад. Только на этот раз вместо изображения на мониторе рядом живой человек. А в остальном все по-прежнему, — Итон широко улыбнулся и принялся за свой сэндвич.       — Не по-прежнему. Трис-то не знает правды. Или все-таки знает?       — Нет, не знает. Иногда она так внимательно на меня смотрела, будто пыталась вспомнить что-то. Пару раз после определенных фраз с удивлением вскидывала на меня глаза. Но в остальном она была абсолютно спокойна. Наверное, все-таки не узнала, — пожал плечами Итон.       — Четыре, тебе не кажется, что это неправильно? Расскажи ей, пока не стало поздно.       — Зик, не стало поздно? Для чего? Я даже не уверен, что буду продолжать общение с ней дальше.       Педрад подавился кофе и с удивлением уставился на друга.       — Я имею в виду, — продолжил Итон после небольшой паузы, — что сейчас мне нравится общаться с Трис. Но, возможно, это все ностальгические чувства. И со временем мне все это наскучит. Один раз ведь надоело. Поэтому пусть пока она ничего не знает.       — Ну, не знаю. Ты помнил о ней все эти годы, как маньяк смотрел на ее фотографию, прожужжал мне все уши про эту девушку. А теперь ты не уверен. Тоб, если она узнает не от тебя, что ты — это тот самый Четыре, и когда все зайдет дальше невинных прогулок, то почувствует себя обманутой.       — Педрад, ты на досуге стал женские журналы почитывать? Это Шона так на тебя влияет, — Тобиас расхохотался.       — Иди ты, Итон, — Зик притворно обиделся. — Кстати, держи.       Парень извлек и кармана пиджака небольшой листок бумаги.       — Что это? — спросил Итон.       — Телефон Беатрис Приор. Шона дала. Она предположила, что вы просто не додумаетесь обменяться номерами, уж слишком глупый и счастливый вид у вас был при встрече. Судя по твоему взгляду, Шона оказалась права. Позвони своей блондинке. И все-таки еще раз подумай над тем, что я сказал.       Как только Зик вышел из кабинета, Тобиас начал крутить в руках листок с номером Трис. Мысли его вернулись во вчерашний вечер. Вот она с улыбкой ему что-то рассказывает, глаза блестят и вся она как-будто светится изнутри. Вот она кружится около фонтана в своем оранжевом сарафане, который ей так к лицу. Вот она рассказывает ему о своей татуировке на ключице, а ему так хочется дотронуться до нее. Вот она стоит на крыльце своего дома. Вот он ее целует.       Приятное волнение прокатилось по телу Тобиаса. Взяв в руки телефон, он стал набирать номер, написанный на листке.       После первого же гудка трубку сняли, и Тобиас услышал сухое «Алло».       — Привет!       — Тобиас? — интонация принявшей вызов кардинально изменилась.       — Мне приятно, что ты узнаешь мой голос. Как дела у самой красивой преподавательницы?       Трис на некоторое время замялась, и Тобиас с удовольствием про себя отметил, что она смутилась. «Наверняка она покраснела и прикусила губу, как и раньше».       — Дела… Не очень…       Тобиас не знал, сколько прошло времени. Полчаса, может быть, час. Беатрис все рассказывала и рассказывала. Сначала про ссору с родителями, затем про уход из дома и, наконец, про сегодняшний день в университете.       — Беатрис, а тебе самой нравится преподавать? — задал вопрос Итон после того, как его собеседница закончила свой рассказ.       — Нет.       — Так, может быть, в этом все дело?       — Что ты имеешь в виду? Конечно, мне не нравится преподавать, потому что я изначально планировала…       — Да, ты рассказывала, я помню, — перебил девушку Тобиас, — но, возможно, твои студенты так к тебе относятся, потому что видят насколько тебе неинтересно самой. Попробуй взглянуть на все это с другой стороны.       — Если не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней?       — Примерно. Ты потрясающий рассказчик, я готов слушать тебя часами. Да ты и сама заметила. Попробуй быть самой собой, а не стереотипной училкой. Ты же не намного старше своих студентов, а ведешь себя, будто между вами десятилетия. Если ты попытаешься быть к ним ближе — говорить на их языке и о том, что им интересно, — все изменится. К тому же, это отличная практика. Если тебе удастся привлечь внимание в аудитории при таких условиях, то представь себе, какими будут твои занятия испанского. Ты произведешь фурор.       — Ты мне льстишь. Ох, а испанский еще под вопросом…       — Тогда тем более. Тебе надо набрать группу из числа уже имеющихся студентов. Вперед, зарази всех своим энтузиазмом, Трис!       — Что ты сказал?       «Черт!»       — Беатрис, у меня звонок по другой линии. Удачи. Расскажи завтра, как все пройдет. Пока.       Не дожидаясь ответного прощания, Тобиас сбросил вызов и откинулся на спинку кресла.