Моя тайная девушка

      Ноги привели меня в пустой и темный актовый зал. Пустой и брошенный.       Занавес на сцене был запахнут и, кажется, давно не открывался.       Я покрутилась по сторонам, ища в каком ряду спрятаться, но в итоге просто осела на пол на ослабленные колени, зажимая себе рот руками.       Меня трясло в беззвучных рыданиях, которые я старалась унять как можно скорее – но те, к сожалению, лишь усиливались.       В последнее время меня часто преследовали слова «я не знаю», но сейчас, когда, казалось, я знала ответ – я не хотела делать этого. Я не хотела всем своим существом отрезать то, что недавно начало плестись в сердце.       Неужели я полюбила Ли Хонбина по-настоящему?       Это больше не фанатская любовь? Это больше не влюбленность?       Больно, почему так больно сердцу?       Прижав обе руки к месту, где бьётся сердце, я издала тихий всхлип. Затем второй. И снова слёзы потекли по щекам.       Пак Тэен, почему ты плачешь? Почему тебе от этого больно?       Что я должна, что хочу?       Слёзы... Почему вы не перестаёте идти? В чем причина?       – Ён, – произнёс голос надо мной. – Ён, что болит?       Не поднимая взгляда, я знала кто стоит рядом со мной, знала не потому что он произнёс моё имя особенным способом, знала потому – потому что ощутила.       – Ён, тебя ударили? – рука Хонбина тут же вырвала мою руку от груди. – Тебя обидели? – спросил он после тщательного осмотра. – Ён!?       Подняв на него зареванное лицо, я отрицательно покачала головой.       – Тогда в чем дело?       – В тебе, – без запинки сказала я.       – Во мне? – удивился Хонбин и сел на пол рядом со мной. – Но почему?       – Потому... – но я осеклась, не смогла сказать. Это было личным. Пока личным.       – Ён, да что не так? Скажи мне, скажи – я исправлюсь.       Он смотрел на меня несчастным взглядом, явно не намереваясь сдаваться – он хотел знать правду, хотел, чтобы я не плакала. Вот только правда... А какая правда?       «Прости, Хонбин, ну мы должны перестать общаться, а, да, я, кажется, люблю тебя. Не-не, не просто там, а по-настоящему???» – пронеслась в моей голове мысль. Вот только такое не скажешь. Не так.       – Скажи мне, – заканючил Хонбин, забавно строя мордашку. – Скажи, скажи, скажи!       – Хонбин... – начала я внезапно. Голос был крепок, не намёка на слабость. – Нам надо... Нам... Просто прекратить это.       – Это? – пока не понял Хонбин к чему я клоню.       – Нас с тобой. Это неправильно, это....       Но Хонбин оборвал меня на полуслове:       – Понятно.       Он резко встал, отряхнулся и направился к выходу.       Я уже была готова вздохнуть с какой-то долей облегчения, но...       – Только знаешь что, – вернулся он назад, взирая на меня сверху вниз. – Я не хочу. Я и не буду.       Я в шоке приоткрыла рот.       – Пак Тэен, может показаться странным, но с того момента, когда ты упала передо мной за поиском карандаша и до сегодняшнего момента – я полностью осознавал одно: я был влюблен один.       Я хотела была возразить, но его тёмный, строгий взгляд заставил передумать.       – Все то время, пока ты смотрела назад, я смотрел на тебя. Знаешь почему? Потому что ты – ты была настоящей.       Он снова отвернулся, но не уходил. Он явно пытался совладать с собой и оттого часто и глубоко дышал.       – Тэен... Пока ты не сказала, пока ты... Не говори «нет» сейчас... Тэен, пожалуйста, дай мне шанс... Дай мне доказать тебе, что ты – ты тоже любишь меня.       Молчание. Я ждала продолжение, затаив дыхание.       – Пять дней, – в итоге сказал он. – Через пять дней, в день нашего концерта, приходи ко мне за кулисы, но, при условии, что ты выбрала... Выбрала «да». Иначе не приходи вовсе...       Он обернулся. Глаза на мокром месте, но при этом лицо без эмоций.       – Я буду ждать.       И тут он ушёл. Ни разу не остановившись, не обернувшись – он шёл уверенно, шёл к цели.       Это ли не финал всего?

***

      Сославшись на простуду, я не пошла в школу. Точно самое я прокрутила и на следующий день и на день после. Казалось, что огородить себя от всего – было самым лучшим из всех решений, но при этом я чувствовала самую что ни на есть тоску. По крайней мере, из-за меня мама чаще стала находиться дома и заботиться обо мне.       Я не понимала до конца по чему конкретно я тоскую, но стоило мне хоть на минуту дать мыслям волю – они уносили меня в тот вечер, когда Хонбин сказал о своих чувствах. Пустой актовый зал и его решительный взгляд...       Мне было невыносимо от мысли, что он может так легко уйти от меня как тогда, в тот день – решительно и быстро.       Решения, какими сложными они не были, казалось, не страшили его. Он был настоящим кремнем.       Но почему именно тогда меня кольнуло в сердце так больно?       Его удаляющийся силуэт...       – Тэен, подъём, – щелкнуло у моего лица два пальца, и я тут же заморгала.       – А? – выдавила я, вдруг осознав, что стою в очереди в столовой и задерживаю народ. – Прошу прощения, – поклонилась я, а потом взяла первое наугад блюдо и ретировалась.       – Мне не нравится это, – встал поднос около моего. – Ты болеешь, Тэен.       Я подняла глаза на взволнованное милое личико Тэквана и также быстро опустила их к своему обеду.       – Ты и вправду больна, Тэен, – сел он около меня и протянул мне в руку палочки.       Взяв их, я стала мусолить ими еду по тарелке.       – Угу, – просто выдавила я.       – Знаешь, если ты и дальше будешь неоднозначно изъясняться, то я смогу прокрутить какое-нибудь желание, – бодро начал друг.       Но я промолчала.       Если честно, я практически и не слышала его. Я все ещё была где-то там, в актовом зале, чувствуя, как с каждым шагом Ли Хонбина, разрывается моё сердце.       Боже, почему сейчас тот момент превратился в такую драму?       – Пак Тэен, я говорю тебе, ты слышишь? – качнул меня Тэкван, и я тут же разрыдалась.       Друг в шоке уставился на меня.       – Тэен? – нерешительно начал он. – Что у тебя болит?       «Сердце... Разум?»       Я лишь головой покачала.       – Ким Тэкван! – ворвался в мир моих теней голос Мин А. – Что ты сказал Тэен, что она теперь плачет?       Её поднос с шумом грохнулся на стол напротив моего.       – Она же только часа два назад успокоилась... – застонал Тэ Гун. – Блин, да что опять не то?       Послышался удар.       – Ай, – воскликнул Тэ Гун.       – Все может быть, Тэ Гун, поэтому слёзы – лучший способ избавления от эмоций, – фыркнула Мин А. – А ну-ка, Тэкван, подвинься!       И Мин А крепко меня обняла, поглаживая по голове.       – Плакать можно. Не держи в себе.       Я кивнула, прижимаясь к подруге и ощущая прекрасный аромат её духов. Он немного успокаивал.       – Ты справишься с этим, вот увидишь. Проблемы – ещё не конец.       Эх, Мин А, как жаль, что ты не понимаешь, что тут нет проблемы, тут есть сердце, которое хочет оказаться за тысячу километров от сюда! И ты, моя верная подруга, ни за что бы...       Я резко выпрямилась. Вытерла рукавом пиджака слёзы и решительно поднялась с места.       – Тэен? – не поняла подруга.       – Скажи учителю, что мне стало плохо.       – Само собой. Но зачем?       – Просто... Скажи, ты не поймёшь этого.       – Не пойму… чего?       – Я... – прикрыв глаза, я глубоко вздохнула. – Выбираю себя.       Тут я схватила телефон со стола и побежала вон из столовой, на ходу набирая номер самого дешёвого такси.       – Да, такси, вы сможете подъехать к школе Хенвун? – в ответ диспетчер спросила, как скоро нужно, чтобы такси там было. – Сейчас.       Я повесила трубку, подбежала к шкафчику, схватила куртку и рюкзак.       Снова побежала по коридору, в очередной раз набирая номер.       Гудки. Долгие. Длинные.       Я посмотрела на часы на экране и замерла.       Времени осталось не так много. Вообще странно, что этот концерт был назначен на рабочий день и в такое время...       Но...       Я снова посмотрела на время, потом обернулась назад, словно бы услышав голоса из прошлого и увидев себя, идущую с телефоном и набирающей эсэмэс. Чуть погодя тем же путём прошёл и Хонбин, читая то самое эсэмэс.       Все это время мы были рядом, просто шли разными маршрутами...       Неужели я собираюсь сделать это?       Я ударила себя по лбу, снова набрала телефон Хонбина и побежала к лестнице на выход.

***

      Такси замерло у, пожалуй, у одного из самых больших стадионов Сеула. Даже не находясь в здании, было прекрасно слышно шум голосов фанатов.       Время все тикало, убегало от меня, пока я смотрела на огромный баннер VIXX, замявшись у входа.       Я знала, что данный Хонбином пропуск откроет мне любые двери, но все же...       Я снова попробовала дозвониться, молясь о мизерном шансе, что он снимет трубку и подождет. Просто немного подождет...       Времени было мало, концерт уже оканчивался, а времени, чтобы попасть за кулисы нужно было достаточно, иначе я их упущу... Упущу его!       Ну пожалуйста, ну возьми... Пожалуйста!..       Телефон снова скинул в голосовую почту, и я от бессилия повесилась трубку.       Потеплее запахнув куртку, я устремилась к стадиону. Я понимала, что сейчас я играю с удачей, но... Я не могла стоять на одном месте. Я должна была застать его. Должна...       – Пак Тэен? – удивилась женщина-охранница у входа в служебное помещение. – Вас ждали раньше.       – Да-да, – закивала я, – просто пробка...       Я неуверенно улыбнулась, пока охранница в шоке всматривалась в мой пропуск.       – Тогда нам сюда, – отдала она его мне наконец, проводя внутрь.       Но на том и везение окончилось. Женщина стала возиться с замком двери.       В голове тикали часы и я, не вытерпев, сказала:       – Просто скажите какая сторона?       Охранница в шоке на меня посмотрела. Ее взгляд говорил без слов: пошла сюда, понимаете, нервная вся и ещё требует куда-то идти. Одной. Произвол!       Но вместо этого она сказала:       – Все время прямо, потом по лестнице вверх и левая дверь. Тоже все время прямо и так откажешься у гремер...       Не дав ей договорить, я побежала по коридору, стараясь выжить из себя наилучший результат. По физкультуре я была в отстающих, лишь совместная командная деятельность в теннис с Мин А спасали меня, но сейчас, когда вопрос казался жизненно важным, во мне словно бы открылось второе дыхание.       Вот и лестница.       Не рассчитав, я влетела в человека, резво поднялась, трижды поклонилась с извинениями и побежала дальше.       Сейчас было не до формальностей, не для осмотра пострадавшего – моё время было на исходе.       Музыка, которая за время бега стала путеводной звездой, совсем стихла, а это значит, что концерт окончился. Ни голосов толпы, ни голосов ребят со сцены.       Сердце подскочило в груди и я, оступившись, упала на бетон лестничной площадки.       Дух выбило кошмар!       Голову закружило, мир поплыл...       Но я нашла в себе силы подняться и...       – Ча Хакен? – еле выдавила я. – Ча Хакен, где Ли Хонбин?       Красивый лидер группы VIXX медленно обернулся ко мне лицом.       Внутри меня все ещё тлел огонёк надежды. Но его взгляд, его полуулыбка... Что... Что не так?       – Пак Тэен, полагаю? – вкрадчиво сказал он. – Вот мы и встретились.       Я согласно кивнула, хватая себя за бок и пытаясь выудить среди толпы появившихся людей Хонбина.       – Жаль тебя огорчать, – продолжил все также вкрадчиво он. – Но Хонбина здесь нет.       Мир пошатнулся, надежда уплыла...       – Как это нет? – сказала я и грохнулась в обморок.