unreal.

— Ты ничего не сделаешь, — Тэхён плотно закрывает дверь, проверяя попутно нет ли никого в комнате, в которую они зашли. — Во-первых, отправь Хосока к нему. — Он не поедет, Тэхён, не глупи, — у парня болит голова и он укладывается на кровать. — Если поедем мы, то у Хосока представится возможность снова наглотаться таблеток, хён!       Тэхён присаживается рядом и успокаивающе глядит по спине старшего, приговаривая: "мы сможем, хён". Джин не уверен. Ему даже не известно какая это попытка по счету, но по усталым глазам Тэхёна и трясущимся рукам понятно, что одна из последних. Больше они не выдержат. — Что-то изменилось между ними на этот раз? — спрашивает Джин с надеждой в голосе. — Нет. Хён, но Чимин этого не делал, знаешь? — Знаю. — Она просто испугалась, знаешь? — Знаю.       Джин закрывает глаза погружаюсь во воспоминания. Он помнит слезы отчаяния Чимина в его квартире, помнит как тот не выходил из комнаты днями, а иногда ему было так плохо, что дверь в его комнату выбивалась подручными средствами, а сам Чимин находился на полу, истошно крича в подушку. Клеймо насильника из уст Хосока в тот день повлияло так сильно, что под конец всего Чимин сознался в том, что не делал.       Сокджин всё это время был рядом, но никогда не лез, если перед ним закрывали дверь. Он слышал его плачь каждую ночь, приходя с работы убирал с кухни осколки вновь разбитых тарелок и ставил новые. Иногда вызывал скорую, когда истерику нельзя было остановить обычной пощечиной. В один момент страдания друга стала рутиной.       В один из спокойных вечеров они выпивали чай с листьями мяты на кухне. У Чимина в глазах не было признаков жизни. — Ты этого не делал, чимин. Преступника нашли, пожалуйста, прекрати винить себя в этом. Ты просто отвез её домой. Она была в отключке. — Хосок ненавидит меня, но я до сих пор, — и снова огромные капли слез разбиваются об стол, а тело младшего снова и снова содрогается в попытках успокоиться. — До сих пор, хён. — Знаю.       Он просыпается от легких толчков по плечу и фокусирует свой взгляд на встревоженном Тэхёне. Джин чувствует как промокла подушка, на которой он спал. Негромко вздыхая он стирает оставшиеся слезы с лица. — Что тебе снилось? — Чимин не признался Хосоку? — У них не было шанса...       В комнату неожиданно врывается обеспокоенный Чонгук с телефоном Джина в руках. На экране входящий от Чимина, а Джин по тэхёновским губам читает:

"началось"