Петля постоянно возвращает к одному и тому же кругу проблем (как «мёртвая зона»), не даёт возможности идти дальше, пока человек не решит эти проблемы. Область гороскопа, где рисуются обманчивые выходы, на деле оказывающиеся тупиками. *
«Всё устремляется к своей цели.»
❖❖❖❖❖
— Я больше не нуждаюсь в тебе, Анна, — холодно произнес Генрих, расположившись на троне и внимательно следя за ней. — Генрих, я не виновна! Я лишь хотела подарить тебе сына! Прошу тебя, дай мне ещё один шанс! — взмолилась девушка, подавшись в его сторону, но дорогу ей тут же перегородила стража. — Прошу тебя! — Мистер Кромвель, вы нашли доказательства измены? — не обращая на её слова внимание, продолжил король, переводя взгляд на Канцлера. — Да, её вина была доказана. У нас достаточно свидетелей, — сделав шаг в поклоне, равнодушно ответил он и посмотрел на Королеву. — Тогда исполняйте приговор, — скомандовал Тюдор и резко встал со своего места. — Что?! Какой приговор? — испуганно закричала Анна, округлив от ужаса глаза. — Генрих, прошу тебя! Я не виновна! Однако, её слова словно бились о невидимую стену неверия и осуждения. В следующий момент фигура короля исчезла в дверях залы, оставив пока еще Её Величество на наедине с его охраной и верными псами Тайного Совета. Внутри девушки все оборвалось, она не могла выдавить из себя ни слова, продолжая бездумно смотреть в след мужу. Как так? Ещё утром она была королевой, а сейчас — преступница без вины. Чем могла внезапно разозлить Его Величество? — Это ваши проделки, Мистер Кромвель? — прошипела Анна, увидев подходящего к ней мужчину и, наконец, пересилив себя. — Что вы ему сказали? — Правду, — уверенно ответил он, приподняв подбородок в знак превосходства. — Какую правду?! — сорвавшимся голосом спросила девушка, грозно сверкнув глазами. — Многочисленные измены с вашими фаворитами, отравление бывшей Королевы Екатерины Арагонской и Нурбану Султан. — Ты, подлый змей! Как тебя только носит земля! Я не участвовала в том, в чем меня обвиняют! — Вы сами виноваты, леди Анна. Забравшись слишком высоко, вы забыли, что падать больнее, — произнёс Канцлер и, презрительно оглядев её, повернулся спиной. — Стража! Двое огромных рослых мужчин направились в её сторону, заставив девушку попятиться в страхе назад. Её грудная клетка дрожала, не давая сделать глубокий вздох, в глазах читался бешеный ужас, руки тряслись и холодели одновременно. Им хватило пару секунд, чтобы оказаться рядом с, ослабевшей от внезапного обвинения, королевой и подхватить её за тонкие руки. — Отпустите меня! Я вам велю! Пустите! — истошно закричала она, в конвульсиях пытаясь выбраться. Намертво вцепившись в неё, стража тащила Анну спиной вперёд по коридору в сторону темницы. Её крики разрывали воздух замка, заставив всех придворных выйти и посмотреть за происходящим исполнением воли короля. На их лице не было жалости, лишь ядовитые улыбки полные нескрываемого злорадства. Наконец, её кинули на холодный грязный пол, усеянный окровавленным сеном. Она могла лишь слышать своё прерывистое дыхание. Волосы растрепались, упав прядями на вспотевшее лицо. За железной дверью не было слышно ни шага. Ушли, оставив её гнить здесь. Может быть, именно в этом был приговор короля? О, Генрих, что же тебе наговорили? Какую ложь сказали отравленными устами? Склонив голову, она ощутила слезы, стоящие в глазах, словно они боялись оторваться от ресниц, упасть куда-то в неизвестность. Внезапно позади раздался шорох, но вместо того, чтобы обернуться, Анна лишь расширила глаза, подняв подбородок, надеясь, что это ей послышалось. С губ слетел скупой выдох, стук сердца куда-то пропал. На секунду показалось, что она боле не чувствует своего тела. Будто оно стало чужим, оно не неё, нет, все это выдумка, ужасная шутка сознания. Резкое движение, и девушка ощутила нечто холодное на своей шее. «Удавка», — промелькнуло у неё в голове. Автоматически Анна начала рыпаться, взявшись за шнурок, тем самым пытаясь вырваться, но хватка была слишком сильной для девичьих сил. Воздух исчезал так же быстро, как надежда остаться живой. Предсмертный хрип вырвался из её рта, в глазах стало невыносимо темно. — Ааааах, — вскрикнула королева, резко поднявшись с подушки и ощутив капельки пота на губах. Нервно осматриваясь по сторонам, она замерла, пытаясь понять, где сейчас находится. Вспомнив о произошедшем, девушка тут же схватила себя за горло — следов от удавки не было. Все же это был сон. Невообразимо ужасный, так как был до дрожи правдивый. Все эти переживания о неродившемся наследнике, ещё живой королеве Екатерине, угрозах, страшном незнакомце вылились в безумное видение. — С Вами все в порядке? — в комнату влетели испуганные фрейлины, направляясь к её кровати. Анна окинула их взглядом на грани помешательства. Они словно курицы забегали вокруг неё, не зная как выудить, что произошло. В любом случае перед ними стояла жалостливая картина: ночная рубашка прилипла к телу королевы, как и волосы к лицу, рот же был приоткрыт, в надежде получить хоть каплю свежего воздуха. — Как вы себя чувствуете? — наклонившись к ней, учтиво спросила она из девушек, остановившись в пару сантиметрах от кровати. — Воды, — прошептала Анна, сглатывая и поправляя прядку выбившихся волос. — Да, конечно, — ответила фрейлина и, зашуршав подолами, побежала выполнять приказ. — Я позову Вам доктора, — тихо произнесла Джейн, стоя все это время поодаль. В этот момент в руках королевы оказался стакан, и она жадно припала к нему, осушив до конца. Услышав предложение Сеймур, девушка без особых раздумий кивнула. Сейчас было не время обращать на антипатии, так как с каждой секундой она понимала, что чувствует подступающую ломоту в суставах, голова начала гудеть, оглушая её. Неужели кто-то смог отравить её на празднестве? Не приведи Господь то же самое твориться с королём или султаншей.❖❖❖❖❖
Это утро не было освящено солнечными лучами, как это бывало в редкие дни, которые застала по приезде сюда Нурбану. Приоткрыв глаза, она тут же плотно их зажмурила, пытаясь заставить себя поспать ещё немного. Бывали дни, когда проснувшись, венецианка не могла понять, где она находится. У неё было две жизни, однако вела она их не одновременно, что очень присуще данному понятию. Закончив одну, девушка начала другую не по собственному желанию. Иногда она думала, что было бы, если она осталась в Венеции, а не была увезена в чужую страну. И сердце предательски сжималось от воспоминаний о родных лицах и любимых местах. — Султанша, как вы и просили, бужу Вас до всего двора, — в комнату вошла Джанфеда, распахнув плотную материю на окнах. Нурбану слегка приподнялась и захлопала глазами, на этот раз заставляя себя начать бодрствовать. Сегодня получилось определиться быстро: она — султанша и гостит у подруги в Англии. Скинув одеяло, девушка накинула пеньюар, смотрясь в зеркало, и вальяжно подошла к окну, где её ждала помощница. Солнце пряталось за молочными от лучей облаками, где-то вдали виднелись тучи. День ещё только зарождался, но погода была уже так себе, все же не эти факторы определяют совершенные поступки и действия людей. — Погода все же здесь не такая солнечная, как в Стамбуле, — снова попробовала завести разговор турчанка, наблюдая за конюхом, запрягающим породистую лошадь цвета тёмного шоколада. — Атмосфера тоже, — задумчиво произнесла Нурбану, внимательно смотря в окно. Ещё около минуты парень крутился вокруг скакуна, убеждаясь, что все закреплено правильно, и с наездником ничего не случиться. Эти бесхитростные движения почему-то завораживали. Возможно, это было так в виду ограниченного количества движений и уходящего у царственных особ времени лишь на умственную деятельность, различные размышления и интриги. Вот и сейчас женщины замерли, разглядывая каждую деталь его действий. Из окна дворца такого точно не увидишь, хотя бы тут появилась возможность лицезреть противоположный пол, да ещё и в активном труде. Внезапно во дворе показалась женская фигура в тёмно-синем плаще, из-под которого виднелось голубое платье. Подойдя к лошади, она лёгким движением скинула капюшон, позволив увидеть её золотистые волосы. В следующую секунду девушка при помощи конюха оказалась верхом, и тот сразу же отошёл на безопасное расстояние. Совсем скоро её силуэт исчез за воротами. — Это та девушка? Фрейлина королевы? — не отрывая взгляда от опустевшего двора, на вдохе спросила Джанфеда. — Да, она. Надеюсь, что эта девушка осознала свою ошибку и больше здесь не покажется, — презрительно сузив глаза, ответила Нурбану и отвернулась от окна. — И здесь девушки из кожи вон лезут, чтобы завоевать себе хоть немного власти, — ухмыльнулась девушка и направилась в след султанше. — Волчица в шкуре ягнёнка. Это точно. И что в ней такого примечательного? — Скромность, жеманность. В тихом омуте черти водятся — это про неё, — венецианка села на софу, смотря на собеседницу. В дверь тихо постучались, заставив женщин обратить своё внимание на звук. Нурбану кивнула головой помощнице в знак того, чтобы та узнала, кто там. Джанфеда за пару секунд оказалась на месте и немного приоткрыла створку. Султанша с интересом заглядывала за девушку, дабы рассмотреть гостя. Наконец та вздохнула и полностью отворила её, впустив в комнату Беатриче. — Простите, Нурбану Султан, — поклонившись, произнесла она по-итальянски, пытаясь отдышаться. — Что потревожила вас. — Что случилось? — венецианка наклонила голову и расширила глаза, внутренне по привычке готовя себя к плохой информации. — Королева заболела, — продолжила фрейлина, с тревогой наблюдая за реакцией девушки. — Этой ночью ей стало плохо, у неё сильный жар. — О, Аллах, — громко вздохнула султанша и положила руку себе на грудь, опустив глаза в пол. — Как же это? Это все из-за вчерашнего праздника, она так сильно заботилась о его удачном проведении. Джанфеда, быстрее подготовь мне платье! После произнесённых слов девушка скинула с себя пеньюар, готовясь одеться. В горле застрял неприятный ком от услышанного, а сердце, казалось, билось с долгими перерывами. Все из-за вчерашнего представления, оно усугубило её самочувствие. Ведь уже вчера Анне было плохо, возможно она задержалась именно из-за этого. Нурбану с трудом воспринимала слова, сказанные ей после, заторможено выполняла обычные для нее действия. Она сама не поняла, как оказалась полностью одетой и причесанной около зеркала, невидящим взглядом всматриваясь в подвеску на своей груди. Беатриче все это время стояла позади, не мешая приготовлениям. Конечно, султаншу никто не допустит до кровати королевы, пока не установят причину внезапной болезни. Но как же она, простая фрейлина, будет преграждать ей путь? Пусть лучше гнев султанши обрушиться на других. Кивком головы венецианка показала на дверь, чтобы Джанфеда побыстрее открыла её. Та выполнила молчаливые указания, отворив и дав пройти хозяйке покоев. Нурбану словно ураган вылетела из своих покоев в коридор. С каждым шагом её тревога нарастала, сердцебиение участилось. Давно она не волновалась так сильно, и это не могло радовать её, заставляя вспоминать о чувствах, в которые ей не сильно хотелось углубляться. — Она уже там? Это хорошо, мистер Кромвель, — послышалось впереди, в области основной залы. — Тише, — шикнула султанша девушкам и замерла, прислонившись к каменной спине, дабы услышать разговор. — Ваше величество, когда вы вернётесь? — знакомый мужской голос заставил её немного заглянуть за угол. — Я думаю заночевать там. Дорога долгая, да и после охоты будет тяжело быстро вернуться обратно в замок, — предвкушающим поездку тоном поторопился ответить король. — На ваших плечах остаётся ответственность за жизнь двора. — Вперёд, — уверенно скомандовала Нурбану помощницам и, натянув приветствующую улыбку, целенаправленно двинулась в залу. Стоило ей сделать пару шагов, как перед ней тут же оказался хозяин замка и пятеро его придворных. Они почти подошли к выходу во двор замка, как внезапно на их пути случайным образом оказалась гостья. Она изобразила крайнее удивление, смешное с каплей стыда от того, что чуть не столкнулась с королём. Генрих уж точно никак не ожидал в такое время увидеть девушку, поэтому встал как вкопанный, оглядывая её с ног до головы, словно забыл, кто она такая. — Простите меня, Ваше Величество, — венецианка поторопилась извиниться, быстро поклонившись. — Я чуть не сбила Вас с ног. — Я боюсь, что вы слишком легки, чтобы смести с пути такую глыбу, как я, — улыбнулся мужчина, прожигая её глазами. — Не думал, что увижу вас так рано. — Так получилось. Внезапная болезнь королевы заставила меня проснуться. Я очень обеспокоена случившимся, поэтому так быстро бежала, — Нурбану свела брови в знак своего внутреннего смятения. — Что с ней? Почему мне не доложили? — сверкнул глазами Генрих, переведя внимание на Канцлера. — Я только сейчас услышал об этом, также как и вы, — внезапная новость поселила в нем крайнюю растерянность. Он не знал, что ответить, поэтому тут же замолчал, ожидая ответа короля. — Я лишь знаю, что у неё сильный жар, — закончила свой рассказ девушка, уверенно смотря на мужчину. — Вам новое задание, мистер Кромвель, узнайте, что случилось, и тут же напишите мне письмо. Чтобы сегодня вечером я был в курсе состояния королевы, — Тюдор снова обернулся к нему, холодно отчеканив каждое слово, и тут же развернулся обратно к собеседнице, став на удивление мягким. — Прошу Вас, султанша, будьте осторожны, не подходите близко, пока доктор не узнает, что вызвало жар. Всего хорошего. Генрих слегка наклонил голову и быстро направился к выходу навстречу своим желаниям и страстям. Кромвель проводил его взглядом, пока тот не скрылся за дверью, и перевёл взгляд на Нурбану. Она выглядела слегка отстранённой, словно ожидая какой-нибудь успокаивающей фразы от канцлера. Тот сделал шаг вперёд и глубоко вздохнул. — Я выполнил вашу просьбу, мисс Сеймур боле не потревожит вас, — тихо произнёс он, будто боялся, что их кто-то услышит. — Я Вам благодарна, однако это не то, о чем я сейчас забочусь, — посмотрев ему в глаза, спокойно ответила девушка, и подалась вперёд. — Извините, но мне нужно идти. — Разрешите мне сопроводить вас. Я должен выяснить, что случилось с королевой. — Конечно, — сдержанно мотнула она головой в знак согласия. Султанша тут же направилась в сторону покоев Анны, за ней последовал Кромвель, замыкали ряд Джанфеда и Беатриче. Нурбану равнодушно относилась к Канцлеру, так как тот не создавал лишних проблем, чтобы опасаться его, но и не сильно располагал к себе, создавая вокруг себя довольно тяжёлую атмосферу. В данный момент она вообще о нем не думала, концентрируясь на своих познаниях о различного рода болезнях, вызывающих жар. Живя в условиях полных нестабильности и различных опасностей, девушка начала интересоваться травами, а также ядами. Она прекрасно понимала, что это занятие может скомпрометировать её, стоит только кому-то кроме Джанфеды узнать об этом. Когда-то и великую Хюррем Султан называли ведьмой, завладевшей сердцем султана при помощи чар, и это сильно мешало той по началу. Поэтому венецианка не могла допустить похожей ошибки, заботясь о своей репутации верующей и милосердной женщины в глазах народа. Через пару минут молчаливого похода перед ними предстала тёмная дубовая дверь в покои королевы. Кромвель резво обошёл султаншу и настойчиво постучал. Дверь открыла рослая девушка с тёмными волосами и детским фарфоровым лицом, уже знакомая Нурбану. Она замерла в нерешительности, увидев двух самых обсуждаемых персон дворца. — Проходите, — фрейлина впустила их в комнату, подождав пока все четверо оказались в ней, и тут же плотно прикрыла за собой дверь, скрипнув ею. — Что сказал лекарь? — широкими шагами направляясь в центр, громко спросил Канцлер и встал, ожидая, когда девушка догонит его. — Он ещё здесь, — шёпотом ответила та, боясь помешать процессу осмотра королевы в отличие от мужчины. — Подождите, пока он выйдет. Томас повернулся лицом к султанше, и застыл, с удивлением рассматривая её лицо. Казалось, что она услышала новость о смерти Анны, а не всего лишь извещение о том, что нужно подождать вердикта. Только сейчас он понял, насколько красива девушка даже будучи крайне несчастной. Волосы цвета вороньего крыла придавали ей некую тайну и даже можно сказать магию, будто каждая прядка была тропинкой в тёмный лес её мыслей. На бледной коже появился румянец от страха, губы стали темно-красные, почти бордовые. Совсем недавно, видя гостью и королеву рядом, он ещё долго думал о том, чем женщины так похожи. И, наконец, понял. Глаза. Не просто карие, а чёрные глаза, словно тёмная безлюдная ночь. Его размышления прервало шарканье ног, заставив резко развернуться и оторваться от султанши. Это был седой мужчина в одежде кирпичного цвета с множеством морщин на лице, но крайне мудрыми глазами. Он, увидев главного канцлера, подошёл к нему и опустил свой взгляд в пол, заставляя его понервничать, бессознательно придумывая в голове возможные варианты развития событий. — Что с королевой? — подойдя к лекарю вплотную, тихо спросил Кромвель, наблюдая за его робкими телодвижениями. — Я думаю, что жар спровоцирован отравлением парами яда, — прошептал старец, старясь говорить так, чтобы его не услышали. — Я дал ей микстуру для понижения температуры. — То есть кто-то мог отравить одежду? — канцлер сверкнул глазами, не ожидая услышать такой приговор. Он искренне думал, что это простуда, только она могла захватить в плен больную. От других проблем и напастей её защищали прислуги. — И не только её. Это может быть книга, цветок, письмо, все, что угодно. Но точно не еда, — быстро произнёс его собеседник и кивнул головой в знак того, что уверен в своих словах. — И как нам узнать, что это? — Понятия не имею, однако, если не убрать источник, Её величеству может совсем поплохеть. — Если мы найдём предмет, то как его можно обезопасить? — Лучше всего сжечь! Ни в коем случае не трогать его руками! — лекарь поднял палец вверх и покосился на Томаса, словно тот уже нашёл его и не хочет избавляться. — Я вас понял, — мужчина выпрямился в полный рост, став в мгновение спокойным. — Благодарю вас, вы можете идти. Мужчина скупо поклонился, словно в обиде от того, что его рассказ прервали. Столкнувшись с Нурбану, он сделал то же самое, стараясь не задерживать подолгу взгляда на присутствующих в комнате. Стоило ему скрыться за дверью, султанша подплыла к Кромвелю, сдвинув брови в знак беспокойства. — Что он сказал? — спросила она с заметным волнением. — Сказал, что дал Королеве микстуру. Он думает, что жара вызвала крайнюю степень перегрева. Вы же помните, что было вчера, — смотря ей в глаза, ответил канцлер, придав своему голосу простодушной заботы. — Я думаю, что пока не стоит её тревожить. Султанша сжала губы то ли от неудавшейся возможности навестить Анну, то ли от новости о неожиданной болезни. После слов мужчины она кинула тоскливый взгляд на дверь, будучи в раздумьях войти в покои или нет, проигнорировав возможную угрозу своему здоровью. — Я зайду вечером, — произнесла венецианка, посмотрев на собеседника, словно нуждалась в его разрешении. — Простите, но я думаю, что лучше сделать это завтра утром. Дворцовый лекарь — лучший во всей Англии. Дайте время, чтобы его лекарство подействовало, — произнёс на итальянском канцлер. — Хорошо, — девушка глубоко вздохнула, подавшись на уговоры, но тут же сделала надменный вид, напоминая о своём статусе. — Пусть мне доложат, как только королеве станет лучше. — Как скажите, — кивнул Кромвель в подтверждении своих слов и поспешил поклониться в спину уходящей гостье. Нурбану поспешила выйти из комнаты, за ней последовали и Джанфеда с Беатриче, видимо посчитавшей, что султанше она нужнее, чем больной Королеве Англии. Наконец наступила тишина, и Томас тут же обернулся, увидев, как из покоев выходит знакомая ему фрейлина, держа в руках пустой графин с водой. Пока она наполняла его, мужчина неустанно оглядывался по сторонам, словно что-то потерял. — В последнее время королева не получала подарков? — спросил он, шаг за шагом приближаясь к девушке, не обращающей на него внимания в работе. — О чем вы? — в недоумении произнесла она, наконец, повернувшись. — Коробочки, ткани, картины, книги, — без особого энтузиазма начал перечислять Кромвель, остановившись в пару шагах от неё. — Нет, ничего такого, — быстро ответила фрейлина, вскинув плечами. — Вы уверены? — в глазах Кромвеля блеснул недобрый огонек. — Да, — собеседница стыдливо опустила глаза в пол. — Вы очень и очень плохо врете, моя дорогая, — медленно произнес он, заставив её ноги и руки задрожать от страха. Повезло же ему заговорить с самой честной и богобоязненной фрейлиной Её Величества, девушкой крайне недалекой, считавшей, что правда — главная благодетель. — Несколько дней назад королева увидела у себя в покоях письмо, очень разозлилась. Но мы ничего не видели, мы не знаем, кто его подкинул. Правда, — запричитала она, вцепившись в графин, который, казалось, вот-вот треснет. В ответ Томас улыбнулся, радуясь своему маленькому открытию. Девушка тут же выскользнула прочь, боясь последующих расспросов. Конечно, отравленная вещь должна была появиться недавно, и этот аспект был единственной зацепкой в её поиске. Возможно, что королева сама могла принести предмет к себе, но тут он сам оказался у неё. Почему-то только сейчас в его глазах возник тот момент их внезапной встречи в саду. Услышав о неожиданной болезни Анны полчаса назад, у мужчины не хватило свободной минуты на то, чтобы пуститься в раздумья, тем более провести связи между недавними событиями. Тогда девушка была напугана, как никогда. Будучи бледной в жаркую погода, она не смогла избежать крайнего недоумения с его стороны. Кромвель в задумчивости последовал за фрейлиной, заглядывая в приоткрытую дверь: было видно лишь край деревянной кровати, освящённый светом из окна, и столик, на котором лежал сундучок. Канцлер нахмурился, пытаясь разглядеть его — обычный хранитель для писем. Пытаясь увидеть чуть больше, он чуть дотронулся до ручки: внутри было две девушки, поправляющие покрывало на глубоко спящей Анне. Стоило ему войти вовнутрь, как фрейлины тут же замерли от неожиданности: ему уж точно не стоило входить. — Вам нельзя здесь находиться, — заикаясь, тихо произнесла одна из них. — Король оставил меня ответственным за двор, поэтому я должен быть в курсе всего, что происходит. Особенно в том, как себя чувствует королева, — холодно произнёс Кромвель, оглядываясь по сторонам. — Хорошо, но что вам нужно? Мы можем чем-нибудь помочь? — продолжила девушка, скромно сложив руки животе. — Нет, я просто послежу за Её Величеством ещё пару минут, и напишу отчёт. Вы можете идти, — мужчина приподнял подбородок, переводя взгляд с одной фрейлины на другую. Они переглянулись в нерешительности, но нужно было всё же повиноваться, поэтому поспешили выйти. Наконец Томас оказался наедине с ничего не подозревающей королевой. Он слышал её тяжелое дыхание, еле вырывающееся из груди, видел капельки пота на её лице, тёмные волосы, раскинутые по белой подушке. Оторвав от неё взгляд, мужчина посмотрел на заветный ларчик и попытался открыть, но, конечно же, тот был заперт. И на что он только надеялся? Знать бы, где находится ключик, но девушки точно стоят под дверью, прислушиваясь к его шагам. Как жаль, что у него нет возможности и достаточного времени, чтобы поискать его. Рядом с сундучком лежала вышивка: все знали, что Анна славится своими способностями в рукоделии. Почему-то ему захотелось детально разглядеть каждую ниточку. Взяв в руки результат высшей степени терпения, он поднёс его близко к глазам. На секунду ему пришла идея, что все это так похоже на жизнь человека: каждый стежок, словно шаг вперёд, а в конце вырисовывается полная картинка. Глубоко вздохнув, Кромвель положил вышивку обратно и только сейчас заметил, что прямо под ней лежит книга. На обложке было выведено «Гаргантюа и Пантагрюэль»** Франсуа Рабле на английском языке. Не секрет, что Анна могла говорить на французском, как на родном языке, проведя много времени при дворе Королевы Клод. Мужчина положил произведение обратно, собираясь уходить, иначе его присутствие вызовет различные слухи. Девушка все так же неподвижно и безмолвно лежала на кровати. Уже подойдя к двери и взявшись за ручку, Томас резко остановился и замер. Только сейчас до него дошло, что Анна читает книгу французского писателя на английском языке, хотя могла бы сделать это в оригинале. Будучи уверенной в своих способностях, она вряд ли позволила себе такое, посчитав это преуменьшением её достоинств. Тихо ступая по мягкому ковру, мужчина снова оказался у столика и, хотел уже взять книгу в руки, как вспомнил об отравленном предмете. Он оглянулся в поиске какого-нибудь материала, благо стопка белых полотенец располагалась в ногах у спящей Королевы. Томас тут же прихватил верхнее и плотно обмотал руку. Быстро пролистав, он, к своему разочарованию, не нашёл абсолютно ничего. В подтверждение этого канцлер глубоко вздохнул и резко захлопнул её: похоже, что он слишком переоценил хитрость Её Величества. Книга может быть опасной, содержать в себе тайны, может и помочь, утешить, когда нужно подсказать. И все же ему не хотелось терять веру в себя и свой острый ум, поэтому он, стараясь сохранить хладнокровие, начал ощупывать обложку. Через пару секунд он почувствовал странный плотный бугорок. Открыв форзац, Кромвель увидел пустой белый лист. Стоило легонько поддеть еле заметный тонкий край бумаги, как он полностью открылся перед ним, оголив аккуратно сложенный квадратик. В этот момент Томас забыл о том, что в любой момент в покои могут зайти фрейлины, и было бы очень сложно придумать достойное оправдание копанию в чужих вещах. Положив заветный листочек к себе в карман, предварительно обернув его, он поспешил выйти вон из покоев.❖❖❖❖❖
На душе было очень тоскливо и волнительно от произошедшего. Нурбану сидела на краю своей кровати в ночной рубашке, легонько покачиваясь, как лист на ветру. Её лицо было серо от переживаний, глаза были стеклянными и не проявляли ни капли интереса к жизни, уступив место потоку мыслей. В дверь тихо постучались, заставив девушку изменить выражение лица, став в секунду крайне сосредоточенной. — Войдите, — скомандовала она, разложив руки на покрывале. В дверях показалась Джанфеда, она тихо проскользнула в центр комнаты и учтиво поклонилась. — Что-то случилось? — приподняв подбородок, холодно спросила венецианка, пытаясь завуалировать волнение внутри себя. — Я разговаривала с Бетриче, — еле выговорив необычное для себя имя, произнесла её помощница, вызвав у собеседницы смешок. — Она узнала на счёт той девушки. Она уехала к себе домой, находящийся в часе езды на лошади. Туда же… — Дай угадаю. Туда, куда направился сегодня утром король на охоту, — Нурбану перебила девушку, заставив её резко замолчать. — Интересно, сколько уже они обманывают Королеву? Султанша встала, медленно прогуливаясь по своим покоям к окну. Остановившись прямо перед ним, как и утром, она взглянула на небо. Удивительно, но на нем не было ни единого облачка, перекрывающего видимость того, что находится на небе. Это заставило её глаза снова вспыхнуть от внезапно возникшей мысли. — Небо сегодня чистое, Джанфеда, — задумчиво произнесла она, глубоко вздохнув. — Наконец у меня появилась возможность узнать частичку будущего. — Но, султанша, вы не боитесь, что вас увидят? Что же тогда подумают? — затараторила её помощница, выпучив глаза. — Нас никто не увидит. Анна в письмах говорила мне о башне, куда она иногда приходила отдохнуть душой и подумать. Я уверена, что Беатриче знает это место, — спокойно посмотрев на девушку, ответила Нурбану и прошла обратно к кровати. — Помоги мне одеться.❖❖❖❖❖
Кромвель обошёл почти весь замок, чтобы удостоверится, что все идёт так, как нужно без короля. Уж сколько оскорбленных глаз он увидел, вмешиваясь в дела чуть ли не каждого идущего ему навстречу. При этом он не секунду не забывал о заветном письме, которое спрятал в своём кабинете. Сначала мужчина хотел взять его с собой, но побоялся, что это может навредить его здоровью, так как долгий контакт с отравленным предметом может привести к осложнениям. Наконец, он смог плюхнуться на своё кресло и полностью окунуться в свою «находку». Можно было бы подумать, что это любовное письмо, компрометирующее Анну, но в это мало верилось, так как большее время она проводила на виду. Девушка точно что-то скрывала, её вопрос тогда в коридоре стал звеном в цепочке его догадок. Она точно кого-то боится, причём сама не знает кого. Либо это очередная угроза от её многочисленных врагов, которых в своё время стало так много. Возможно, что он просто перегибает палку, надумывая историю. Повязав на ладонь чистую тряпку на случай, если именно письмо все же отравлено, и, задержав дыхание, начал крайне нелепо пытаться открыть его. Через несколько секунд глупых движений пальцами, бумага, наконец, полностью открылась перед ним, показывая ему своё содержимое. «Смерть: это жизнь за вычетом тебя и… Теперь в дворце появилось два льва Один из них может стать избавлением, Другой — не поднимаемым грузом. Каждый выбор — это новая кровь на руках» Каждое слово было тщательно выведено черными чернилами на пергаменте. Кромвель незаметно для себя свёл брови и замер, шевеля губами в след прочитанному. Внутри стало как-то серо от прочитанного, не то, чтобы он сильно переживал за Анну, скорее представил, что она могла почувствовать, зная, что за ней следует тень недоброжелателей. Любая загадка для него с детства была для него вызовом, поэтому и в этот раз канцлер не во имя королевы, а для собственного интереса решил разгадать хитросплетение. Стоит ему разгадать зловещие строчки, и он станет на шаг впереди запуганной женщины. Поделиться ли он со своими мыслями с ней, Томас еще не знал. Возвращать письмо он точно не собирался: ведь Анне не передали его лично, а подкинули. Поэтому как оно появилось, так и исчезнет. Ещё пару минут мужчина вглядывался в строчки, чтобы запомнить их. Завтра он пригласит знакомого с пристрастием к растворам в склянках и колбах, чтобы узнать была ли бумага отравлена так же, как и каждое слово на ней…❖❖❖❖❖
❖ ВОПРОС к прошлой главе: Итак, Анна видела фигуру в саду, у которой она смогла разглядеть страшную маску с клювом. У этой маски есть название, в котором фигурирует имя одного из всадников Апокалипсиса. Что это за имя? ❖ ОТВЕТ: Маска чумного доктора. Отличительной особенностью чумных докторов являлся особый защитный костюм с оригинальной «носатой» маской, напоминающей клюв птицы. ❖ Правильно ответила: everdeen_. Спасибо еще раз! Подарок от меня!❖ ВОПРОС К ГЛАВЕ ❖
Перед Вами стишок-загадка (собственного сочинения, поэтому пардон). Ответ на него — одно слово, состоящее из 5 букв. «И это тайна, доступная пытливому уму, Но не изменчивому сердцу. Тайна, что гороскоп и карты объединяет, Где старшие жизнь отражают, А младшие им помогают.»