Remember

С самого первого дня, как они вернулись домой, Гарри как магнитом тянуло к фортепиано, стоявшему в большой комнате. Он буквально был влюблен в этот инструмент. Луи часто ловил его заинтересованные или удивленные взгляды, но он до такой степени беспокоился, чтобы еще больше не навредить Гарри, что никогда не давил на него и просто ждал, пока тот сам задаст интересующие его вопросы. И вот, в очередной вечер, который они решили провести дома, Гарри, как это часто бывало, рассматривал фортепиано. И, как только Луи решил открыть рот, Гарри опередил его:       - Кто из нас играет на нем — ты или я? — его голос спокойный и серьезный, брови слегка нахмурены. Так всегда бывало, когда он держал в себе что-то слишком долго. Луи почувствовал тепло внутри, потому что Гарри спросил про это в настоящем времени. «Играет». Луи ощутил невероятную гордость за своего парня — тот старается прожить каждый день так, чтобы он стоил того, чтобы его запомнить. Каждый день.       - Я, — Луи ласково улыбнулся и добавил, — а ты замечательно поешь.       - Правда? — Гарри всегда искренне удивлялся вещам, которые забывал, и о которых изо дня в день ему напоминал Луи. Луи ответил уверенным кивком. Ему хотелось показать это Гарри. Доказать. Напомнить. Он поднялся с дивана, чтобы подтащить кресло поближе к фортепиано для Гарри. Он робко коснулся его запястий, приглашая садиться. Одновременно с этим он перебирал в уме все те песни, что они играли здесь уютными вечерами. Хотелось напомнить Гарри что-то по-настоящему особенное. Луи не был уверен, помнит ли Гарри эту песню — грань между личными и универсальными воспоминаниями все сильнее стиралась. Даже если нет, к каким отнести это? Луи попытался дышать ровнее. С тех пор, как Гарри заболел, он ни разу не играл. Но как только пальцы коснулись холодных клавиш, всё волнение ушло. Он едва смог расслышать смущенный шепот Гарри:       - Лу-и, я не знаю слов. Луи, вытащив телефон из кармана, быстро набрал что-то и протянул его Гарри. Зеленые глаза опустились на светящийся экран. Эд Ширан. «Photograph». Гарри не мог ни понять этого, ни тем более выразить словами. Некоторые вещи заставляли его чувствовать себя Дома. Так, как и должно быть. Неужели память медленно возвращается к нему?       - Мне кажется, что … — Луи не сводит глаз с Гарри, который, кажется, хочет сказать что-то важное. - Нет, ничего. Ты начинай, пожалуйста. Я попробую. Пальцы Луи забегали по клавишам. Гарри смотрел, как зачарованный, на то, как Луи играл. Играл для него. Он вполголоса начал первый куплет.

Loving can hurt, loving can hurt sometimes, But it's the only thing that I know.*

После того, как он пропел первые строчки, он неожиданно понял, что ему не нужно читать текст — он помнит каждое слово. Универсальные воспоминания? Гарри так не казалось. Его хриплый голос, вначале тихий и неуверенный, звучал громче и свободнее, заполняя собой комнату.

When it gets hard, you know it can get hard sometimes, It's the only thing that makes us feel alive.**

Если бы кто-то увидел их в этот момент, он увидел бы не просто Луи и Гарри. Он бы увидел одно целое, одну душу, разделенную на двоих. Луи давно не чувствовал себя настолько счастливым.

We keep this love in a photograph, We made these memories for ourselves Where our eyes are never closing, Our hearts were never broken And time's forever frozen, still.***

Гарри чувствовал каждое слово, что произносят его губы. Его голос начал дрожать, и он с трудом находил в себе силы, чтобы закончить припев. Луи обеспокоенно всматривался в него, не убирая рук с клавиш, и мелодия продолжала литься из-под его пальцев.

So you can keep me Inside the pocket of your ripped jeans Holding me close until our eyes meet, You won't ever be alone, wait for me to come home.****

Гарри как-то отчаянно всхлипнул и закрыл лицо руками. Слезы покатились по его щекам. Луи меньше чем за секунду оказался рядом с ним, пытаясь заставить Гарри посмотреть на него. Кудрявый парень отворачивался, утирал слезы и пытался спрятаться от проницательных глаз своего парня. Луи бережно взял ладони Гарри в свои, отнимая их от его лица. Он легонько приподнял его подбородок, чтобы их глаза встретились. В глазах Гарри все еще блестел жемчуг слез.       - Я … п-прости, Л-Лу-и … я … п-просто … песня, она такая … — Гарри отрывисто хватал ртом воздух, пытаясь успокоиться.       - Ш-ш-ш, Гарри, все хорошо, я рядом, я с тобой, — Луи большими пальцами аккуратно вытирал дорожки слез на щечках Гарри. — Это было не очень хорошей идеей, так что это ты прости меня.       - Нет! — настроение Гарри менялось со скоростью света, — это было … чудесно. И я очень благодарен тебе за все, что ты делаешь, чтоб- У него закончились слова, и он просто упал в объятия Луи. Сквозь них прошла волна тепла, не обжигающего, а такого, что, несомненно, способно растопить холодные сердца. Луи не мог сдерживать слез. Он крепко обнял Гарри в ответ, вкладывая в эти объятия все то, что он не решался сказать. Гарри прятал голову у Луи на груди, пока тот прижимался щекой к кудрявой макушке. Они не знали, сколько прошло времени, но когда Луи разомкнул руки, Гарри заскулил.       - Ты хочешь, чтобы я сыграл тебе еще? — Луи встает, потянув Гарри за собой.       - Да. Гарри устраивается на диване и довольно жмурится, когда Луи укрывает его пледом. В течение нескольких следующих часов Луи сыграл, кажется, все мелодии, какие только знал. Гарри все так же лежал, свернувшись клубочком, и не смыкал глаз.       - Лу-и, — его голос звучал сонно, — я не хочу забывать этого. Луи не знал, что ответить, и, когда обернулся, Гарри уже сладко спал.       - Милый Гарри, — Луи тихонько подошел к спящему парню и опустился рядом с ним, — я тоже не хочу, чтобы ты забывал это. Я, — он наклоняется и целует Гарри в лоб, — я запомню это для тебя. Он поднимает своего спящего парня на руки и относит в спальню. Укрывая его одеялом, Луи в очередной раз осознает, насколько Гарри беззащитен во сне. Он прикрывает дверь и тихо шепчет:       - Надеюсь, сегодня ночью тебе будет легче бороться с кошмарами.