Там, где небо цвета моря.

Эпизод 33. Они стояли и смотрели друг на друга. И не знали, что сказать. Наконец, Орнелла произнесла: — Как Вы здесь оказались? Он мягко улыбнулся, и, глядя ей прямо в глаза, ответил: — Я приехал к Вам. Он наклонился и взял её щенка на руки. Щенок тут же лизнул его в подбородок. Их обоих рассмешила непосредственность щенка и неловкость исчезла. Орнелла потрепала собачку по голове и спросила: — Вы у Ричарда узнали мой адрес? — Давайте перейдем на «ты». Не против, Орнелла? — Нет, конечно, не против. — Вернувшись после интервью, я не увидел вас с Ричем, поэтому позвонил ему и спросил, куда вы уехали. Я не мог сегодня с тобой расстаться. Он помолчал, а затем спросил: — Ты помнишь — мы ведь жили в одном доме в Америке? Девушка кивнула. Все происходящее казалось ей нереальным. Этот красавец, мировая звезда, кумир миллионов сейчас шёл рядом с ней по ночному Токио, нёс на руках её маленькую пыльную собачку и, смущенно напоминал о том, что когда-то был её соседом. — Ты очень устал? И, наверное, до сих пор ничего не ел? — девушка понимала, что он, в самом деле, бросился за ней, как только расстался с журналистами. — Я могу пригласить тебя в гости, но не знаю, удобно ли это? — смело предложила Орнелла. — Скажи мне, только честно, ты хочешь, чтобы я зашёл к тебе? — он повернулся к ней, и от его взгляда у Орнеллы перехватило дух. Она знала, когда мужчина так смотрит на женщину и что означает этот пристальный, взволнованный, «обнимающий» взгляд. — Хочу. Её простой ответ прозвучал очень искренне, и им обоим показалось, что они давно знакомы и очень близки. Эпизод 34. Орнелла жила в таком же маленьком и красивом домике, как и все остальные дома на этой улице. У неё было четыре комнаты — две маленькие спальни, большая уютная гостиная и комната, где Орнелла работала. Это была её мастерская. Мастерская графического дизайнера, где помимо кистей, красок, бумаги и всей прочей атрибутики художника, располагалось несколько мониторов и огромный системный блок. На стенах висели работы Орнеллы и фотографии её друзей. В гостиной был небольшой красивый камин из черного камня, песочного цвета пушистый ковер и огромный диван из мягкой серой замши. Большой телевизор и мраморная барная стойка завершали обстановку. — Хочешь чего-нибудь выпить? Могу приготовить тебе какой-нибудь коктейль. И еще есть текила, виски и коньяк. И соджу. Что предпочитаешь? — Орнелла гордилась своим баром. Много путешествуя, она собрала неплохую коллекцию вин и напитков покрепче, но сама по-прежнему предпочитала кампари. — Спасибо. Но пока не хочется. Посиди со мной, пожалуйста — он слегка хлопнул рукой по дивану. Джихун не сводил с неё глаз. Она видела, как напряжены его мускулистые бедра, и как слегка подрагивают ноздри, и мощная грудь мятежно вздымается от сдерживаемого дыхания. Они впервые были наедине и так близко. Их притяжение нарастало, и их безумно тянуло друг к другу. Они оба понимали, что должно произойти. И хотели этого. — Прими душ, это снимет усталость. А я пока что-нибудь приготовлю — вместо того, чтобы присесть рядом с ним, Орнелла подала ему банный халат и большое махровое полотенце. Она видела, как он измучен и опустошён после концерта. Сегодня у Рейна был очень трудный день. В ванной зашумела вода. Надев симпатичный фартучек и включив тихую музыку, девушка начала хлопотать на кухне. Достала зелень из холодильника, резала тонкий рисовый хлеб на маленькие ломтики, в микроволновой печи грела мясо. Эпизод 35. Джихун уже знал, что будет, когда он выйдет из душа. В его душе бушевало пламя. Он не понимал, где набрался такой безрассудной смелости, когда кинулся за ней в ночи. Сегодня вечером, увидев перед собой её нежное лицо и зеленые, широко распахнутые от волнения глаза, он понял, что она была тем маяком и той пристанью, которых ему не хватало все эти годы. Эпизод 36. Орнелла замерла. Она почувствовала, что он стоит прямо за её спиной. У неё закружилась голова. Он обнял её сзади и его руки мягко легли на её живот. Джихун склонил голову на её плечо и прошептал: «Ты — мой дом». Орнелла забыла, как дышать. Его горячее дыхание и нежные медленные поцелуи жгли её шею. Его губы остановились у маленькой пуговички — застежки. Расстёгивая на спине тонкую черную кофточку, он одной рукой гладил её нежный теплый живот и его палец проник в глубину маленького пупка. От этого Орнелле захотелось впиться в этот палец, сосать и облизывать его. Она изогнулась, как кошка. Он понял. И расстегнул её брючки. Они упали на пол вместе с черными маленькими трусиками. Круглая, упругая и белая, как снег, попка уперлась в его бедра. Джихун хотел её, эту женщину. Вернее, он хотел только её, с тех пор, как увидел это зеленоглазое личико. Его ожидание было очень долгим, и поэтому сейчас Рэйн не хотел спешить. Он целовал тонкие косточки позвоночника, гладил нежные бедра и ласкал пушистый влажный холмик, слегка надавливая на трепещущий и пульсирующий клитор. Она уже постанывала, тёрлась об него, хотела повернуться к нему лицом. Но он удерживал её. Его тренированное тело танцора отвечало на каждое её движение, его напряженный член нежился в мягких, бархатистых подушечках её попки. От страсти и желания его красивые изящные руки стали тяжелыми и, когда он сжал маленькую грудь, ей стало больно. Орнелла тихонько вскрикнула, и он сразу развернул её к себе. «Прости»: черные глаза мужчины были пьяными от возбуждения. Она слегка приподнялась на цыпочках и коснулась губами его рта. Он сразу же перехватил инициативу и его язык проник в рот Орнеллы. Джихун собрал её роскошные волосы в пучок и легонько потянул. Голова девушки слегка откинулась назад, и он стал целовать её шею и грудь с крупными коричневыми сосками. Он больше не мог ждать. Чуть — чуть отстранившись от Орнеллы, слегка раздвинул ей ноги, жадно погладил её бедра и пальцем нашел желанную и мокрую дырочку. Снова положил руки на её бедра и, медленно и осторожно, впитывая всей кожей, наслаждение от близости, вошел в неё. Орнелла больше не контролировала себя. Она стонала и вскрикивала, она металась и билась в его руках. Ей не хотелось, чтобы это заканчивалось. Бешеный ритм сделал их тела мокрыми, гладкими и едиными. Они скользили друг по другу, их языки,губы и зубы, то сливались в страстном поцелуе, то вожделенно искали уши, глаза, выемки и ложбинки желанного тела и, жадно, целовали, покусывали, лизали один другого. Он хрипло зарычал, прижал её к себе. Еще несколько мощных, быстрых рывков и он кончил. Горячая, живая влага растеклась внутри её живота. От этого её тело судорожно изогнулось, стремительно вспыхнуло мучительное упоение и восторг и острый, сладостный оргазм на несколько мгновений исказил черты её нежного лица. «Саранхе»: прошептал он на родном языке и снова прильнул к ней губами. Не отрывая свои губы от её лица, подхватил её на руки и понес в спальню. Эпизод 37. Они лежали, обнявшись, и смотрели друг на друга. — Ты неотразим. Знаешь? — Орнелла откровенно любовалась им. — Для кого? — Джихун приподнял бровь. — Для всех — она слегка растрепала его волосы. — А для тебя? — он придвинулся к ней ближе. — И для меня — она засмеялась и нежно коснулась его губ. — Тогда скажи мне — он требовательно и сильно сжал её талию. — Это будет капитуляция — она капризно надула губки. — Сдавайся, милая — тихо произнёс он, убирая волосы с её розового ушка. — У тебя кожа, как шёлк — он поцеловал её плечо. — А губы, как раздавленная черешня. Ты знала? — И я влюбился в тебя с первого взгляда. Этого ты точно не знала. Джихун прижал её к себе, вдохнул запах её чудесных мягких волос, поцеловал закрытые глаза. Она почувствовала, что в нём вновь просыпается желание и слегка отодвинулась от него. — Тебе нужно поесть. И от усталости у тебя круги под глазами. Значит, тебе нужно отдохнуть — Орнелла слегка нахмурилась и постаралась произнести эти слова, как можно убедительнее. В следующую секунду её ослепила белозубая и счастливая улыбка Рэйна: — Я сделаю всё, что пожелает моя любимая. Но, вопреки обещанию, он снова потянулся к ней и снова взял её. Как путник, умирающий от жажды и получивший воду, он пил и не мог напиться. Он был нежен и бережен с этим хрупким сосудом, которым была для него Орнелла. И их оргазм снова был невероятен и глубок. «Саранхе, саранхе, моя любимая»: повторял он ей вновь и вновь, когда они засыпали, обнявшись и прижавшись, друг к другу телами и губами.