Холодный, ночной воздух был пропитан запахом поздней осени и только что прошедшим дождём. Город покрыла пелена тумана и молочная дымка смога от машин. Вечернюю тишину разрезал громкий гул со стороны железной дороги, по который ровно в семь часов приезжал поезд, что связывал небольшой город с крупным мегаполисом, из которого месяц назад сбежал Бекхён.
Омега случайно попал в этот городок, больше похожий на муравейник, с кучей маленьких домиков высотой с шесть этажей, с маленькими частными домиками, что походили на кукольные и бескрайнем синем морем, что жадно облизывало берега, и каждый вечер громко шумело и зазывало в свою обитель.
Бекхён любил гулять по каменному пляжу и дышать морским воздухом, что дарил приятную свежесть вместе с зимним леденящим ветром. Всё это время Бек утопал в своих воспоминаниях, что лавиной обрушались на него. Он безостановочно крутит в своей голове момент за моментом и плачет. Плачет от своей беспомощности, от своей разбитости, как сейчас. Что ему делать теперь? Ужасное чувство тоски разъедало его тело и душу. Тоски по приёмному отцу и Чанёлю. По человеку, которого нельзя любить такой страстной любовью, от которой так бешено, бьётся маленькое сердечко.
На старом и обветшалом балкончике, на третьем этаже ссутулившись, стоял Бек и дрожащими руками подносил тонкую папиросу к бледным и сухим губам. Затяжка…ещё одна…и огромные клубы дыма растворяются в морозном воздухе. Бекхёну вновь не спится, как обычно не спится. Его душит ужасная боль от обмана, от несправедливости, от отчаяния. Он не знает, кто он есть. Он разрывается между двумя жизнями и мирами. Из его глаз безмолвно стекают обжигающие слёзы, губы безвольно затягивают сигарету и через секунду снова и снова выпускают серые облака. Исхудавшие ноги дрожат от, пробирающего до костей, ветра. Чёрные волосы покрывает моросящий дождь и превращает их в мокрые пакли, неприятно прилипающие ко лбу, но Бекхён не спешит их смахнуть. Он будто не замечает, как влажная чёлка спадает на глаза, что излучают лишь бесконечную тоску. Парень лишь отдаётся во власть этого пыльного городишки, в котором он — никто. В котором его не знают вовсе. В котором он — странный парень, что вечно ходит в одиночестве и стоит на балконе в ужасный холод с сигаретами в руках. Промокшая сигарета летит с третьего этажа и юноша, наконец, выходит из своих мыслей. Бек смахивает дождевые капли с лица и, оглядев сумрачное небо, заходит в квартиру.
Блёклые и обшарпанные стены кухни не добавляют ни капли настроения и парень, схватив кружку с горячим кофе, медленно плетётся в гостиную.
Тёмная, небольшая комнатка полностью подходила мрачному и убитому Беку. В ней было настолько мало мебели, что юноша на её фоне казался ещё меньше, чем есть на самом деле. Хоть в комнате были большие окна, но они всегда были зашторены плотными шторами и не пропускали даже малейшего лучика, что пробивался изредка сквозь серые стены туч. Сквозь сумрачную тьму кое-как можно было разглядеть Бека, что маленькими шажками двигался в сторону письменного стола. Вмиг комнату озарил хоть какой-то свет от настольной лампы, что предусмотрительно включил хозяин квартиры. Бекхён сел за стол и поставив возле себя кружку с горячим напитком, принялся разбирать какие-то бумажки. Дабы подзаработать омега устроился разносчиком пиццы в ближайшую пиццерию, но счета за квартиру и все коммунальные услуги так и не удавалось погасить полностью, поэтому просмотр и подсчёт дальнейших затрат — единственное занятие для Бека, которое не давало загнуться от раздумий.
В бесконечных конвертах с квитанциями Бек не сразу заметил аккуратно запечатанный пакет, что был подписанным красивым почерком. Поняв, что работники коммунальных служб вряд ли бы так прислали бы квитанции с огромными счетами за тот же свет как был упакован этот пакет, Бек без раздумий его открыл. Тоненькие пальчики вызволили листок бумаги из конверта. Бек недоуменно прочел «Прости меня…» и принялся читать содержание письма.
«Здравствуй, Бекхён…»
Я хочу рассказать тебе всё, что не сказал в своё время. Твой родной отец Бён Мину был моим сводным братом. Отношения у нас никогда не складывались — я ненавидел его как и он меня. Я думал, что хуже быть уже не может, но потом появился твой папа.
ДжинХу был моим истинным. Я встретил его и сошел с ума от захлестнувших меня чувств. Я влюбился так безумно и сильно, что не мог дышать, но всё разрушилось, когда я узнал о бракосочетании ДжинХу с моим ненавистным братом.
В тот момент моё сердце разорвалось. Я словно умер.
Но твой родной дедушка не остановился на этом. Он добил меня сообщением о моей скорейшей свадьбе с сыном его главного партнёра — Хён Джуном.
Моя жизнь раскололась на миллионы кусочков и превратилась в ничто. Я медленно загинался от душевной боли и смотрел на то, как собственноручно отдаю своего любимого другому альфе, а сам клялся в верности и любви другому омеге.
После года семейной жизни мы с Хён Джуном узнаём о том, что омега не может иметь детей и принимаем решение усыновить ребенка из детдома. Им оказался Чанёль. Милый карапуз, что очаровал меня своими маленькими и лучистыми глазками.
Я посвещал ему все своё время. Я любил его больше всех на свете. Я принял его как родного.
Мой муж не полюбил так Чанёля как я и у нас нередко случались ссоры из-за него и вскоре Хён Джун подал на развод. Больше я не встречался с ним.
Чанёль стал моей отдушиной. Стал спасательным кругом, свежим воздухом. Я жил только этим милым ребёнком.
Через пару лет появился ты Бекхён. Твой папа тяжело перенёс роды и умер, чтобы дать жизнь тебе.
Смерть моего любимого осталась для меня вечной раной на сердце. Её не мог залечить никто. Я потерял свой смысл жизни, свою частичку.
Вы с Чанёлем росли вместе. Он помогал нянчиться с тобой, ведь твой отец винил в смерти ДжинХу тебя. Он не занимался твоим воспитанием. Мину погряз в работе. Он пытался заглушить свою боль в алкоголе, как и я. Мы оба совершенно забыли о наших детях.
Мы с твоим отцом постоянно ссорились, потому что ненависть к друг другу усилилась. Мы вдвоем погрязли в этой адской боли, не замечая ничего во круг.
А потом эта авария… Я потерял брата, как и Чанёль, что безутешно искал тебя. Он возненавидел меня за всё и я это заслужил. Я виноват перед ним. Я чуть не совершил то, что сделал мой отец со мной — не женил его на нелюбимом человеке.
Бекхён, он любит тебя слишком сильно. Сделай его счастливым…
Пак Сонёль
***
Пустой дом хранил в себе лишь холод. Шикарный зал казался пустынным несмотря на большое количество мебели. От жаркого камина не было и доли нужного Чанёлю тепла. Он медленно разлагался, лежа посреди комнаты и дырявя потолок взглядом. Лишь изредка их уголков глаз скатывались капли слёз, что впитывались в ворсинки ковра. В пустом и стеклянном взгляде альфы не было ничего, кроме горечи утраты. Прошёл месяц, а боль осталась такой же сильной, такой же разрывающей, такой же убивающей. Он сходил с ума от этого отчаяния, что преследовало парня. Ёль не выходил из дома. Он закрылся в нем и никого не пускал. Это был его собственный мир, в котором он мог быть с теми, кого в реальности нет рядом.
Альфа заливал свою боль дорогим алкоголем, что нашел в баре отца и утопал в своих иллюзиях. Он бредил о том, что Бекхён рядом с ним. Говорил с несуществующем духом отца. Альфа постепенно терял рассудок. Эта чернота поглотила его. Она искусно управляло его сознанием и подбрасывала бредовые мысли.
И даже сейчас, лежа на полу, Пак видел образ Бека. Этого маленького омежку, что так нежно касался его лица своими тоненькими пальчиками и умирал от тоски. Он выл волком от этой кровоточащей раны и молился, чтобы он вернулся. Чан ненавидел себя за то, что не удержал Бекхёна, за то, что потерял его вновь, за свою странную любовь этому парню, к его брату. Он готов был поклясться, что не зная, что Кёнсу это Бекхён он полюбил его чисто и искренне, но эти чувства не поменялись, даже после новости о том, что он его кровный брат. Эти чувства распалились ещё больше, разве это правильно? Чанёль мучился. Догорал, как спичка от сжигающих его разум мыслей. День изо дня он пытался уговорить своё сердце не любить этого парня, но оно было упрямым.
***
Ранним утром тишину в доме нарушил громкий стук в дверь. Чан покосился на железные двери, в которые так настырно, кто-то долбился.
— «Открой, я знаю, ты дома».
Знакомый голос послышался за дверью. Пак поднялся с пола и потряс головой в надежде, что это лишь его галлюцинации.
— «Прошу тебя…»-продолжал незваный гость. Чан стремительно побежал к двери. Дрожащими от волнения руками он принялся отворять замок. Дверь щелкнула и отворилась. Пак распахнул глаза от немого удивления.
— Здравствуй, Пак Чанёль…-послышалось томным голосом. Альфа не верил своим глазам. Он застыл на пороге и не смог даже произнести не слова.
— Может ты меня впусти…-гость не успел закончить фразу, как Пак сжал его в своих объятиях и уткнулся в чужое плечо. Его ладони сжали хрупкое телце так сильно, что костяшки рук побелели. Он не мог насладиться этим долгожданным теплом, этим успокаивающим запахом. Глаза альфы наполнились слезами и он поранил слезинки.
— Ты мне так нужен…-шептал альфа.
— Как и ты мне…- сквозь слёзы произнёс Бекхён.
