* * *
Общеизвестно, что вампиры не переносят солнечный свет. Яркое свечение дневного светила заставляет их рассыпаться пеплом. При этом они могут вспыхнуть как спички, а могут и не вспыхнуть. В этой сказке была, конечно, и доля правды. Будучи существами, имеющими «родство», правда, довольно дальнее, с Избранным Луны, вампиры гораздо лучше чувствовали себя под серебряным сиянием ночного светила, чем под палящими лучами солнца. Слабые вампиры, ещё не привыкшие к своему новому существованию, быстро погибали. Более сильные и опытные чувствовали дискомфорт и сонливость, особенно летом, когда солнце было на пике своего могущества. Этого не достаточно, чтобы вывести их из строя, но вполне хватало, чтобы вызвать раздражение. К Истинным Предкам это тоже относилось, особенно в той части, что касалась сонливости, стряхнуть её было крайне тяжело. Именно поэтому настроение идущей сейчас по улице Белой Принцессы Истинных Предков было отвратительным. Ей постоянно приходилось подавлять желание зевнуть, когда она осторожно смотрела по сторонам. Полуденная жара делала её совершенно несчастной, но основной причиной её плохого настроения было то, из-за чего ей пришлось выйти на улицу. Она просто хотела забрать из ящика почту (письмо от Шики) и вернуться назад в свою комнату, чтобы отдохнуть до вечера, когда Шики придёт за ней, и они проведут тихий приятный вечер, поужинав в... ну, место можно выбрать и позже. Может в кафе Аненербе — она давно там не была. Но когда она уже вышла в холл, в затылке возникло резкое сверлящее ощущение, и все её инстинкты буквально взвыли об опасности. Ощущение одновременно знакомое и неожиданное, едва различимое, но, несомненно, то самое. Кто-то связанный в Роа был здесь. Причём совсем недавно. Вначале она, конечно же, подумала о Сиэль, но та сейчас была в школе, где учились и она, и Шики, да и, кроме того, когда с Роа было покончено, следы того, что Сиэль была одной из его инкарнаций, исчезли. Теперь её следы принадлежали только ей. Вторым очевидным вариантом был кто-нибудь из оставшихся гулей, которого каким-то образом пропустила во время ночного патрулирования Сиэль, но и этот вариант был нереален. Они не могли выходить в середине дня — они просто лишились бы сил. Оставалась только одна возможность — вампир, обращённый Роа. По-видимому, довольно сильный, коль скоро смог передвигаться днём. Этого-то Арквейд как раз и не могла так оставить. Вот поэтому она здесь, прокладывает путь через толпу, идя по затухающему, но ещё отчётливому следу вампира в сторону его убежища. «Сколько же времени этот вампир уже активен?» — Последнее время не было каких-либо сообщений о таинственных убийствах, хотя Арквейд и пришлось согласиться с тем, что она не особо обращала внимание на новости. — «Надо будет позже поговорить об этом с Сиэль...»* * *
— Ай... — Юмидзука Сацуки поморщилась от боли, когда Сион потыкала в её шею щупом. — Действительно солнечный ожог, — алхимик кивнула своим мыслям и отступила, сложив руки на груди. — Помнится, мы уже проходили это раньше, Юмидзука-сан. Тебе неразумно выходить на солнечный свет в середине дня. Сацуки вздохнула, увидев, как Ризбиф кивает в молчаливом согласии. — Я просто... не смогла удержаться, — пробормотала она. — Я хотела пойти в укрытие и вздремнуть, но затем я увидела Тоно-куна и... и мне захотелось узнать, куда это он идёт днём. — Хм, — уклончиво сказала Сион. — Узнала о нём что-нибудь интересное? — Нет, — Сацуки помотала головой и сморщилась от боли. — Он просто кинул письмо в почтовый ящик какой-то квартиры. Я пыталась посмотреть, но там не было имени. В любом случае, мне интересно, что там было написано. — Ну, — Ризбиф потёрла лоб. — Нам, наверное, надо достать для неё какой-нибудь лосьон от ожогов... хотя, будет ли он работать на Мёртвом Апостоле? — Хуже не будет, — предположила Сион. — Я пойду и... — Не-а, — экзекутор Церкви покачала головой. — Сион, тебе тоже не стоит выходить на солнце. Пойду я. — Всё нормально. Мне, так или иначе, нужно тренироваться поддерживать своё самообладание и при прямом солнечном свете тоже. — Даже Сацуки не сдержала усмешку при виде упрямства Сион. — Ладно, ладно, — со смешком ответила Ризбиф. — Пойдём вместе. Сацуки, просто оставайся здесь и жди, хорошо? Лен скоро выполнит порученное ей дело и вернётся, так что она побудет с тобой, пока мы не вернёмся. Сацуки просто кивнула в ответ и, когда Ризбиф и Сион ушли, села на пол, привалившись к стене заброшенного склада, который они использовали как временное убежище, по крайней мере, пока не наступит ночь. После того, как она обратилась в вампира, жизнь стала... другой. Первые несколько недель были ужасными — она была вынуждена методом проб и ошибок определять силы и ограничения своего нового существования. Первые попытки пить кровь не удались, и это было неприятно. Как не удался и первый выход на солнце. Однако наиболее неприятным был момент, когда она увидела порезавшего руку ребёнка — её обычное желание подойти и помочь ему сменилось невыносимой жаждой схватить его и начать жадно пить кровь, вытекающую из его руки. Ну, худшее было позади. Когда она встретила Сион, та смогла создать формулу, которая несколько подавляла её жажду крови, хотя полностью убрать её никак не получалось. И сейчас, когда у неё появились такие друзья как Ризбиф и Лен — люди, которые понимали и принимали её такой, какая она есть — жизнь перестала быть столь плохой. Хотя то, что она не могла больше видеться с семьёй и друзьями, стало сильным ударом для неё. Они, наверное, думали, что она мертва. Но Сацуки не могла показаться им. Они бы не поняли. Возможно, Тоно-кун принял бы её такой. Но... когда она представляла, как снова встретит его, её сердце сжималось от страха. Она вздохнула и прислонилась головой к стене. — Наверное, я паршивый вампир, — сказала она в пустоту комнаты. Это тоже было нормально. Она ещё могла развиваться. Ей надо более оптимистично относиться к жизни — или точнее нежизни — для неё так будет лучше... Раздался грохот, будто кто-то выстрелил из ружья в закрытой комнате — дверь склада была снесена одним ударом, и в проёме, со сжатыми кулаками и сужеными багровыми глазами, возникло воплощение смерти. — А?! — Возглас Сацуки был совершенно не членораздельным, но это единственное, что она могла произнести сейчас. Она была плохо осведомлена о сверхъестественном (попытки Сион разъяснить ей что-либо вызывали у неё лишь головную боль), но сейчас Сацуки хватило лишь инстинктов — вампирских и человеческих — чтобы осознать что-то очень важное о стоящей напротив неё женщине. Она была опасной. Чрезвычайно, чрезвычайно опасной. Насколько возможности Сацуки превосходили человеческие, настолько эта женщина превосходила её. Говоря в терминах силы, их совершенно нельзя было сравнивать — сама аура, излучаемая ей, подавляла настолько, что Сацуки почувствовала дрожь в коленях. Каждое её движение было взвешенным и обдуманным, как у охотника, отрезающего своей добыче любые пути к отступлению. И где-то глубоко, на уровне инстинктов, Сацуки поняла: «Такие, как она, созданы, чтобы убивать таких, как я». Она сглотнула и приложила все усилия, чтобы подавить дрожь, отступая назад, и наткнулась спиной на кирпичную стену склада. Вначале она хотела просто проломить стену и убежать, но когда она смогла размышлять более чётко, девушка отринула эту идею. «Она не позволит мне уйти». И, кроме того, что если эта женщина не схватит меня? Позже сюда вернутся Сион и Ризбиф. Что если они встретят её здесь? Может, она уже уйдёт, а может... Женщина сделала ещё один шаг вперёд. Глаза Сацуки расширились, когда она увидела, как пальцы на руках женщины заостряются и на них появляются острые, как бритвы, когти. На какую-то секунду, показавшуюся вечностью, всё замерло, и затем женщина метнулась вперёд. — Ииии!.. — Завизжав от ужаса, Сацуки зажмурила глаза и вжалась в стену, молясь только, чтобы смерть была безболезненной. И затем... — Что?.. — раздался удивлённый вскрик. и несколько секунд спустя, Сацуки с удивлением обнаружила, что она всё ещё жива. Она осторожно открыла один глаз... Между ней и атакующей стояла раскинувшая руки Лен. Ещё более странным было то, что напавшая на неё женщина остановилась. — Лен, — это были первые произнесённые ей слова, и Сацуки удивилась, насколько чисто звучал её голос. — Что ты делаешь? Лен лишь покачала головой в ответ. — Даже если вы с ней друзья, она — Мёртвый Апостол! Я не могу позволить кому-то, кто пьёт кровь, свободно разгуливать по городу. В этот момент Сацуки совладала с собой и решила попробовать защититься, пусть даже словесно: — Я... я не пью много. — «Около 200 кубиков, если верить Сион?» Очевидно, она сказала что-то не то. Глаза женщины снова сузились, и Сацуки почувствовала себя мухой, попавшей в паутину. — Ты это сказала, не я, — и она попыталась обойти Лен, остановившись лишь тогда, когда та подёргала её за край юбки. — Лен, что ты... — Посмотрев туда, куда показывала фамилиар, женщина, наконец, заметила несколько пустых пакетов из-под донорской крови, лежащих на полу. — А, вот оно что. Не желая испытывать удачу, Сацуки решила промолчать. Наступила продолжительная пауза, во время которой женщина смотрела то на Лен, то на Сацуки, то на пакеты из-под крови. Наконец, она вздохнула и сделала шаг назад. — Хорошо, — она сложила руки на груди. — Теперь расскажи мне, кто ты, и откуда ты взялась в этом городе.* * *
— Невероятно! — Сидящая напротив Сацуки женщина рассмеялась. — Ты смогла стать полноценным вампиром всего за один день? Это почти неслыханно! Ты, должно быть, невероятно удачливая. — Эх... — пробормотала Сацуки себе под нос. Женщина казалась довольно дружелюбной, но ни её смех, ни широкая улыбка, не могли заставить Сацуки забыть ауру смерти, излучаемую ею всего несколько минут назад. Хотя с другой стороны, теперь, когда эта женщина не пыталась убить Сацуки, Лен чувствовала себя в её присутствии совершенно комфортно и, превратившись в кошку, свернулась клубком у неё на коленях. — И всё-таки, — нахмурилась женщина. — Тебе стоит быть осторожнее днём, особенно пока ты ещё не столь сильна. Здесь бродит одна сумасшедшая монахиня, которая снесёт тебе голову, если ты наткнёшься на неё; она совсем не такая милосердная, как я. На миг Сацуки вспомнила те времена, когда она считала, что её родной город Мисаки — это безопасный и скучный оплот нормальности. Сейчас казалось, что это было так давно. — Спасибо за совет, наверное, — поблагодарила она. — Сегодня был особенный случай. Я обычно не выхожу, если нет чего-то особо важного. — Правда? А что тогда заставило тебя проделать весь этот путь до моей квартиры? — Так это была твоя квартира? — Сацуки вздохнула и снова облокотилась на стену. — Я просто увидела одного знакомого и заинтересовалась, что он там делает. Между прочим, — продолжила она. — Я ещё даже не знаю, как твоё имя. — А, верно, — женщина снова широко улыбнулась. — Меня зовут Арквейд Брюнстад. Можешь звать меня просто Арквейд. Я Истинный Предок вампир. — ... Истинный Предок вампир? Разве вампиры не просто вампиры? — Сацуки смутно помнила, что Сион пыталась рассказать ей об этом раньше, но все её попытки приводили Сацуки в полнейший ступор. — Не совсем. Истинные Предки являются — точнее являлись — первыми созданиями планеты. Когда один из них выпивает кровь человека, получившийся вампир называется Мёртвым Апостолом. — Ясно. — «Так просто? Почему Сион не могла объяснить так, вместо того, чтобы нести всякую чушь про Багровую Луну и тому подобное?» — Полагаю, это значит, что я — Мёртвый Апостол, верно? — Да, и моя работа — охотиться на таких, как ты, и уничтожать их, — по спине Сацуки пробежали мурашки, настолько обыденно прозвучало это в устах Арквейд. — Но, поскольку ты друг Лен и не пьёшь кровь людей, думаю, что позволю тебе жить. — С этими словами, она осторожно положила Лен на пол и встала, чтобы уйти. — Не попадай в неприятности, слышишь? Я не шутила про ту психованную монахиню. Сацуки поражённо смотрела, как Арквейд уходит. — П-подожди! — Окликнула она её. — Если ты охотишься за вампирами, то почему у тебя квартира в этом городе? Арквейд замерла на несколько секунд, затем повернулась, чтобы посмотреть на Сацуки, и молодая вампирша с трудом подавила желание сглотнуть. Женщина была красива по любым человеческим стандартам, но сейчас её лицо, казалось, светилось изнутри мягким светом. — Потому что я нашла кое-что очень важное для меня.* * *
— Ши-и-ики! — оглянувшись и увидев Арквейд, юноша улыбнулся. — Ты опоздала, — поддразнил он её, когда она подбежала к нему. — Всего чуть-чуть! — ответила девушка, лучисто улыбнувшись. — Учитывая, что я бежала с другого конца города, это довольно неплохо, верно? — Ой ли? А кто расстраивался, когда я опаздывал на наши встречи в парке? — Несмотря на его наставительный тон, они продолжали улыбаться. — Эй, то другое дело! Кроме того, у меня были дела. — Вот как? — Шики удивлённо поднял бровь. — И что же ты делала сегодня, Арк? Она резко повернулась к нему лицом и хихикнула: — Э-хе-хе. Я завела сегодня нового друга! — Правда что ли? Представишь нас как-нибудь? — Без проблем! Но этот вечер... — она наклонилась к нему и схватила за руку. — Этот вечер лишь для нас двоих. — Верно, — кивнул он. — Только для нас двоих. И они вместе пошли вниз по дороге.* * *
— Шлушай, Сашуки, — пробормотала Ризбиф с набитым ртом. — М? Что такое? — Давай больше не будем ничего покупать в той булочной. У них не очень хорошие булочки. — Как скажешь. В любом случае, надо спешить. Сион ждёт нас в гараже. Риз кивнула в ответ, и подруги пошли дальше вниз по дороге.