Дом с красными цветами

Иногда, порой, бывает, Учиха Итачи, чтоб его, был абсолютно невыносим. Он не разбрасывал одежду где попало и не оставлял полнейший хаос на кухне, как некоторые Узумаки Наруто; он не заигрывал с другими девушками, не ходил в игорные и питейные заведения подобно некоторым Ширануи Генмам; он не сбегал из госпиталя, как некий Хатаке Какаши и не приводил медперсонал в бешенство, всюду таскаясь с огромным псом, как Инузука. Все Инузука. Учиха Итачи мог быть идеальным шиноби, который педантично следовал правилам личной гигиены и был настолько незаметен, насколько можно представить, но он совершено ровно относился к своему сну, которого, по мнению авторитетного медика Конохи, почти не было. Это, как и маска вежливого и исполнительного хладнокровия, через которую пробиться могли лишь Наруто с расенганом, Саске в любом агрегатном состоянии и Шисуи с какой-то особой магией, было частью воспитания, видите ли. Закрепляли эффект пропущенный этап «команды из трёх, в которой хочешь, не хочешь, но нужно общаться» и слишком рано начатая служба в АНБУ. Однако на Саске и Шисуи это не распространялось, и если упомянутых вначале проблемных шиноби ещё можно было как-то заставить исправить сотворённый ими бардак, – но не Хатаке, не Хатаке, – то гений шарингана исправлению не поддавался. Чем больше времени Итачи проводил на собраниях клана или на заданиях, тем глубже становились его морщины, тем плотнее устраивались фиолетовые тени под его тёмными глазами. Будь Сакура ему посторонней, её бы это мало волновало, но она любила его, любила, и ей было гадко видеть, как он изнашивает себя. Он же не был машиной, он не был Наруто с чакрой Курамы, в несколько минут способной залечить даже самые страшные раны и наполнявшей тело энергией, которую некуда было девать. У Итачи было много чего другого. Сильнейшее из известных додзюцу, самый длинный в Хи но Куни список особо опасных миссий, дятлы в височной части, частые мигрени, ухудшение зрения, бледность, плохой аппетит. О, и ещё нервные тики и белые паутинки на голове. Он привык и ему нормально. Нормально, чтоб его! Это не нормально, это не хорошо. И Сакуру это бесило неимоверно. Печалило тоже. Что она могла сделать, чтобы он послушался, вот что? — Сакура-сама... — Что! — рявкнула вбок. Медсестра отпрянула от её стола и закрылась поднятыми руками, испуганно сглотнув. — Учиха Шисуи и Саске требуется помощь. — Ха-а? И Сакура в два рывка была в коридоре, следуя за знакомыми следами чакр. Только. Этого. Ей. Сейчас. Не хватало. Идеально. — Новая техника, — сходу поприветствовал медика её лучший друг, не открывая глаз. Он был лишь слегка раздражён, крови нигде не было. Шисуи был расслаблен и комфортно сидел на койке. Ладно. Ладно. — Потрудись обьяснить, — да, ей определённо стало намного спокойнее от того, что ничего смертельного не приключилось. Руки засветились зелёным, и на Сакуру обратились мангекё Шисуи и томоэ Саске. Невыключабельные, что было проблемой. Пока она успокаивала напряжённые нервы старшего, младший знакомил её с идеей. Соединение гендзюцу разных людей в одно. Интересно и изобретательно, и зашибись как опасно, прекрасная работа, теперь Сакуре нужно было лечить трёх Учиха вместо одного. Откуда? Отку-уда в них столько... глупости?! — Мы решили, что лучше будет опробовать её сначала на опытных владельцах шарингана, — да, логика была ясна. Нет, это не снимет запрета на использование додзюцу в ближайшее время. — Как видишь? — спросила она у Шисуи. — Как здоровый Учиха с дезактивированным шаринганом, — половина работы сделана. Сакура вздохнула с облегчением. Шисуи легко убедил её в том, что он будет хорошим мальчиком и пойдёт отдохнёт. Почему она верила ему? Потому что у него не было привычки лгать врачам. Она почти завершила лечение глаз Саске, когда его голос ударил, как обухом по голове. — Скажи, ты поссорилась с моим братом? Какое счастье, что медик всегда стрижёт свои ногти. — Ян... Нет. Недобрый прищур стал острее, и Сакура могла слышать мысли своего друга громче собственных. — Учиха, заткнись и будь хорошим пациентом, — эти слова она хотела крикнуть Итачи. И Саске это понял. Секунды капали в уплотняющееся пространство. Закончив лечение Саске, Сакура попросила его поступить так же, как и Шисуи. Он смотрел, она игнорировала его взгляд и занялась бумагами. Саске подозрительно ушёл. Сакура отбросила ручку в сторону и уронила голову в ладони. Плохо. Ей было плохо, она чувствовала себя плохо и всё было плохо. День закончился медленно и непримечательно. Оказавшись в пустой кухне, стены которой ещё резонировали от её крика, она начала осознавать, что сильно перегнула палку сегодня. Целых четыре палки, если быть честной. Все женщины Харуно наследовали это вредное умение от своих матерей, и, положа руку на сердце, Сакура ненавидела свою быстрообучаемость за это. Девушка невольно осмотрелась. У неё было прибрано. Она научилась вовремя стирать и убираться, и ещё обувь теперь стояла рядком, мама бы саркастично похлопала в ладоши. В холодильнике всё ещё стояли нетронутые с утра онигири. Будет это теперь важно?