Подволков и все-все-все

      Петя, шатаясь, брел в компании Тринадцатого и другого своего неназванного стража по узким грязным улочкам фактории. Обстоятельства были явно не в его пользу: еще вчера он строил грандиозные планы по завоеванию достойного места в этом мире, сегодня же его единственным желанием было прилечь где-то в сторонке и мирно бредить.       — Ей-ей, парень! — сильные руки подхватили эльфа, всё норовящего осесть на мостовую. — Держись, не падай!       Петя встрепенулся и завертел головой по сторонам. Пейзаж, увы, не радовал: неказистые халупы, тесно прижавшиеся друг к другу, мощеная крупным камнем дорога, с частыми выбоинами, в которых скапливалась вода. Разглядывая небольшие лужицы, студент с удивлением выдавил:       — Откуда? Разве был дождь?       Тринадцатый, возглавлявший колонну, лишь сумрачно взглянул на Петю и промолчал. Второй боец, безымянный, был куда словоохотливее и пояснил:       — Дык, ночные горшки поутру опорожнили, и не просохло. Откуда ты такой взялся, дикий-то?       Студент не отозвался. Когда он сообразил, по чему, собственно, гуляет, и что за запахи тревожат его обоняние, Петю бурно вырвало на злосчастные камни. Услужливая рука поддержала несчастного в трудную минуту.       — Пришли, — внезапно возвестил Тринадцатый и остановился так резко, что студент едва не врезался ему в спину. — Тут магичка и обитает.       Эльф Петя осторожно выглянул из-за широкого плеча бравого солдата и уставился на весьма любопытное здание, которое несомненно отличалось от большинства виденных ранее строений. Оно было огромным, двухэтажным и выглядело весьма внушительным. Из приоткрытых ставней многочисленных комнат доносилась какофония звуков: смех, плач, пьяные крики и бренчание на неизвестном инструменте.       — Она точно здесь? — недоверчиво уточнил у Тринадцатого напарник. — Не спутал?       Тот скривился и сплюнул:       — Где же ей быть, ежели она Гарвене вперед заплатила?       — И то правда.       Солдаты спешно поднялись по лестнице и уж было собрались навестить магичку, но у них возникли непредвиденные сложности в виде двух громил, околачивающихся рядом. Эти типы, ранее, облокотившись на поручни, кадрившие скудно одетую девицу, при виде пытающейся проследовать к нужной двери компании оживились.       — Госпожа магичка не принимает, — нагло заявил Тринадцатому один из них, более всего напоминающий Пете перекаченного гопника. — Хворает она. Идите себе отсюда подобру-поздорову, а то как бы и вам тоже чего не подцепить.       Второй же молчал, внимательно глядя на пришлых. Он был на голову выше обоих солдат и почти в два раза шире в плечах.       — Да как же хворает? — удивился синеполосатый, держащий студента за шкирку, свободной рукой ткнув пальцем куда-то за спины неравнодушных граждан. — Вона к ней двое только шмыгнули…       Громилы, препятствующие Синим Полоскам в выполнении поставленной командиром задачи, не сговариваясь, синхронно обернулись в сторону охраняемой двери. Однако, вопреки ожиданиям, ничего подозрительного им узреть было не дано.       — Что за…       Говорливый гопник успел удивиться, прежде чем получил кастетом по темечку. Его напарник же, глядя на осевшего друга, обернулся и в недоумении уставился на противников. Он был слишком громоздок, чтобы обладать рефлексом, позволяющим уклониться или закрыться от быстрого удара обычного человека. Поддерживающий Петю солдат не помянул воспользоваться и со всей дури саданул громилу в висок. Тот со стоном рухнул на четвереньки и, мыча, обеими руками схватился за голову. Тринадцатый с размаху добавил ему коленом. Глаза у дылды помутнели и разбежались в комичном косоглазии. Он рухнул, потеряв сознание.       — Ловко ты, — похвалил напарник Тринадцатого. — Я уж было подумал, что крупной заварушки нам не избежать.       Тот лишь криво улыбнулся, принимая похвалу, и, схватив Петю за грудки, поволок его дальше.       «Слабенький такой развод. На четверочку» — только и успел подумать студент перед тем, как его несчастная тушка предстала перед вожделенной дверью. Тринадцатый не мешкая настойчиво постучал. Увы, ответом ему была лишь тишина.       — Вот черт, — пробормотал Синяя Полоска, несколько раз повторив попытку достучаться. Обернувшись к напарнику, заметил: — Это, кажется, по твоей части.       Его друг склонился над замком и глубокомысленно хмыкнул.       — Совсем простенький. Ежели нет никакой магической штучки… — он вытащил длинную железяку и начал тыкать ею в замок. Вскоре раздался скрежет и громкий щелчок. — Ну вот и все, готово! Даже как-то странно…       Тринадцатый шикнул на него и, глубокомысленно прижав палец ко рту, толкнул дверь. Та со скрипом приоткрылась.       В помещении было темновато. Проследовав за спутниками, Петя, стараясь двигаться как можно тише, сощурил глаза, пытаясь осмотреться. Посередине комнаты стоял стол, на котором можно было рассмотреть остатки былого великолепия: кувшин, кубки, вазы, серебряное блюдо с остатками каплуна на нем, тарелки, вилки и ножи. Ковер под столом был устлан в живописном порядке разбросанными винными пятнами. Уцелевшее яблоко гордо блестело во фруктовой вазе среди огрызков и косточек, хвостиков и обобранных веточек винограда. Один из кубков был перевернут, и вино образовало на скатерти причудливую кляксу. Второй же мирно стоял на прикроватном столике, рядом белело ложе. Из-под одеяла выглядывала тонкая женская рука с причудливым кольцом. С одного из кроватных перил свисал женский чулок.       Неназванный синеполосатый присвистнул и шепотом сообщил приятелю:       — Видно, недурно вчера погуляла магичка-то.       Тринадцатый не ответил и громко прокашлялся. Одеяла пришли в движение.       — Это ты, Фатина? Я же велела меня не будить!       Вояка еще раз прочистил горло, и это дало определенный результат. Из-под подушки показалась темноволосая нечесаная голова.       — Какого черта? Сколько времени?       — Около одиннадцати, — услужливо подсказал Петин страж и тут же пожалел об этом.       Женщина взвизгнула и села на кровати. Изящная рука метнулась вверх, из пальцев выстрелила пурпурная струя, и незадачливых вояк вместе с их жертвой накрыло красным куполом.       — Не надо! — заорал Тринадцатый, видя, что женщина поднимает руку снова. — Госпожа Шеала! Мы пришли с миром, без злых намерений!       Магичка протерла глаза и села на кровати, уставившись на новоприбывших.       — А-а-а! Знаменитые Синие Полоски! О какого рода помощи идет речь?       Тринадцатый живо откликнулся:       — Нам бы эльфа подлатать! Мы уж за ценой не постоим!       Шеала, скривив губы, бросила на вояк презрительный взгляд:       — Хотите, чтобы я устранила последствия ваших пыток? Или подлечила его для дыбы? Очень мило.       Солдаты вытаращили глаза и наперебой стали уверять магичку, что дело в болотной лихорадке, а вовсе не в результатах их деятельности. После нескольких минут горячих заверений чародейка дала себя уговорить и сняла купол. Осмотрев больного, подтвердила диагноз и вызвалась оказать посильную помощь.       — А теперь все вон!       Тринадцатый нахмурился:       — Нет, так дело не пойдет! Роше велел нам его сюда привести и…       — Он выйдет отсюда, — каменным голосом сообщила магичка, — здоровым и полным сил. Вот за это я ручаюсь. А теперь вон!       Вояки нехотя устремились к двери.       — Я сказала, все!       К изумлению гостей, из-под кровати выбрался светловолосый эльф в кожаных штанах и рубахе, надетой шиворот-навыворот. Основательно отряхнувшись, сообщил:       — Эфемер, местный портной. Готовое платье и индивидуальные заказы. Моя лавочка сразу за зеленщиком. Рад знакомству, господа.       Господа в полном обалдении хлопали глазами. Наконец, Тринадцатый пришел в себя.       — Ты что здесь забыл?       — Поспешил на зов госпожи, — невозмутимо заявил эльф. — А то ее, чего доброго, могут лишить не только чести, но даже жизни.       Воцарилась длительная пауза. Новоявленный эльф обвел всех лучезарным взглядом. Вояки и пациент стыдливо потупились. Прекрасная чародейка начала злиться.       — Ну же, господа. В который раз я вас попрошу на выход.       Солдаты, смешавшись, наконец-то вышли, покинул их и эльф. Оставшись с Петей наедине, магичка первым делом осмотрела дверь и раздраженно зашипела.       — Пить надо меньше. Надо же, забыла поставить защиту.       Перехватив взгляд парня, Шеала прошествовала к своему столу и с раздражением начала перебирать склянки.       — Это не то… это совсем не отсюда… О! Нашла! На, выпей.       Чародейка, не мешкая, сунула под нос больному вонючее зелье. Студент, съежившись, хлебнул. Предчувствие его не обмануло: он едва не выблевал тошнотворную микстуру. Сдержав рвотный позыв, парень набрался мужества и хлебнул еще.       — Ранняя стадия, — пристально наблюдая за своим подопечным, сообщила Шеала. — Еще пара дней, и…       — Гадость, — с отвращением уставившись на микстуру, сообщил Петя. — Отрава.       Магичка с интересом уставилась на подопытного. Вид у нее был очень… веселый.       — Как тебя зовут, маленькая белочка?       — Феанор, — тут же нашелся Петя.       — Странное имя, — удивилась Шеала. — Впрочем, мне все равно. Что же из себя представляет наша фактория этим прекрасным утром?       — Зачем спрашивать, если можно просто пройтись по улице? — буркнул Петя, ибо воспоминания об экскрементах прямо на улице воскресили тошноту.       — Я не могу ходить по улицам, — отрезала магичка. — С тех пор, как я окончательно отказала коменданту, возле моих дверей дежурит парочка головорезов. Этот боров думает, что это сойдет ему безнаказанно. Жалкий идиот.       Петя промолчал. По игре он не помнил ничего похожего, но там в основном была показана история Геральта — всё остальное оставалось за кадром.       — Впрочем, жалеть меня не надо. Скоро я покину эту дыру. Тебе тоже не обязательно возвращаться к Роше, белочка. Я могу тебя отправить к своим, если…       — Нет-нет-нет! — взвыл Петя, сообразив, что госпожа магичка предлагает доставить его в лапы Йорвета. — Мне и тут хорошо!       Шеала нахмурилась.       — Ты запоешь по-другому, когда Роше примется за тебя всерьез. У тебя еще есть шанс купить мою помощь…       — Я не хочу быть скоя’таэлем, никогда не хотел! — выдавил из себя несчастный студент. — Они мне глубоко отвратительны!       — К чему же этот зеленый кафтан? — насмешливо вопросила Шеала. — А, ты играешь против своих!       — Собираюсь, — решил признаться псевдоэльф. — У скоя’таэлей нет будущего, оно за людьми. Что толку погибнуть в неравной борьбе?       Чародейка скривила губы в улыбке, но ее глаза оставались холодными.       — Такая прагматичность делает тебе честь, — колдунья скрестила руки на груди. Она, в большинстве случаев, не присуща Старшему народу, но ты наделен ею в полной мере. Ты не учел лишь одного — того, что попадешь ко мне. А я не люблю предателей.       Петя попытался отойти к двери, но, к своему изумлению, не смог сдвинуться с места. Чародейка хихикнула.       — Ты обещала, — выдавил из себя Петя. — Обещала Тринадцатому…       — Что ты выйдешь отсюда здоровым и полным сил? Я сдержу свое обещание. Более того, ты выйдешь отсюда куда сильнее, нежели вошел.       Петя напрягся, собрал в кулак всю свою волю, до боли стиснув зубы. Не помогло. Его словно парализовало, он вдруг превратился в каменную статую, во вкопанный в землю столб. Не мог шевельнуть даже пальцем в сапоге. Отчаянно скрипнув зубами, студент кинул на магичку полный ненависти взгляд.       — Ты не посмеешь мной воспользоваться.       — Посмею, еще как посмею. — Чародейка подошла вплотную к своей жертве. — В сущности, что ты есть? Не белка, не шпион… Мир много не потеряет, ежели…        Эльф с ужасом смотрел на чародейку. Та слабо улыбнулась.       — Я хотела попросить поблагодарить меня за помощь. Так, мелочь, небольшую услугу. Но ежели ты не способен представлять мои интересы среди белок, то на другое точно сгодишься. Видишь ли, я собираюсь исчезнуть из Флотзама, а у меня здесь еще есть кое-какие… неоплаченные долги, назовем это так. Некоторым людям я тут кое-что обещала. Однако, поскольку сама я не успею, ты исполнишь всё за меня.       Петя промолчал вовсе не потому, что был согласен. Он попросту не знал, что сказать. Шеала улыбнулась.       — Рассчитаться за меня в этой мог бы любой, например тот же Эфемер. Но сделаешь это ты, ибо ты должен мне заплатить. Это будет… правильно.       Она схватила несчастного студента обеими руками за волосы и пылко поцеловала в губы. В голове сверкнуло, в ушах дико зашумело. Прекрасные глаза чародейки исчезли, и он погрузился во тьму…       — Запомнил?       — Да, госпожа.       Это был его собственный голос.       — Так иди и выполни мое поручение.       В голове гудели десятки тысяч пчел. Ее рука источала аромат ромашки… Ромашки… Вспышка. Тьма.       Дверь. Удивленное лицо Тринадцатого.       — Парень, что с тобой? Ты куда?       — Боги, посмотри! Его глаза!       Запах ромашки. Удивленные взгляды.       «Отчего они все так на меня смотрят?» — подумал Петя, и это была его последняя сознательная мысль.