Похищение Аронакса

Край неба, обращённый к востоку, начинает розоветь. На фоне светлеющего неба проступают очертания берега, с которого ветер как бы осторожно сдувает туман. Вот показался краешек солнышка, и все вокруг заискрилось, засверкало тысячами разноцветных переливающихся огоньков. Солнышко помедлило, словно запуталось где то, и вдруг выкатилось на простор золотым колесом со своими огненными лучами. Джон Манглс решил сообщить ответ на загадку капитану потерпевшего корабля, который теперь шёл на буксире «Дункана». Он вступил на борт, тут же возникло какое-то оживление, ему даже не пришлось просить, как какой-то матрос сам позвал капитана. Краем уха Джон слышал, как заключаться последние пари по поводу правильности ответа на загадку. - Здравствуйте! – произнёс капитан судна. - Мне кажется, мне удалось найти ответ к этой не простой задачи. Это остров, который не обозначен на картах, он расположен юго-восток от острова Табор. - Вы уверены? - Думаю да, - ответил Джон Манглс и пояснил ход решения загадки. - В ваших рассуждениях есть логическое зерно, - произнёс капитан и обратился к одному матросу. – Позови Джека. Матрос удалился, его долго не было. Весь экипаж судна и напряжение замолчал, возникло напряжение, все смотрели на люк, наконец, из него показался Джек, он медленно и лениво шёл, позёвывал, затем с каким-то принебрежите6льным видом подошёл к капитану и произнёс: - Что надо? - Я готов сообщить ответ на загадку, - ответил капитан. Матрос лениво потянулся и пожал плечами. - В твоей загадки говориться о ныне не открытом острове, он расположен юго-восток от острова Табор, Марии Терезы, - твёрдо произнёс капитан. По судну пролетел шёпот. С лица Джека исчезло ленивое выражение разбуженного человека, он мгновенно проснулся, побледнел, какое-то время обескураженно молчал, а затем медленно отрывисто произнёс: - Правильно. Вы… Я сойду в Вальпараисо. По всему кораблю поднялся шум, можно было уловить, что матросы разделились на два лагеря, одни жалели об изгнании Джека, а другие бурно выражали свою радость, что, наконец, он перестанет быть столь безнаказанным и вновь научиться работать на свой кусок и отучиться получать его за безделье. - Джек, откуда ты знаешь эту загадку? – просил Джон Манглс. Матрос полностью утратил уверенность и наглость, как-то сдулся, ссутулился и тихо промямлил: - Ну, один пассажир короблю, на котором я плавал, поделился ей… - Ведь это не простая загадка, а указания определённого места, - произнёс капитан «Дункана». Матрос не ответил и посмотрел исподлобья на Джона Манглса. - Джек, мне кажется, что тебе задали вопрос, - произнёс капитан потерпевшего корабля, который, казалось, обрёл полную власть над своим матросом. - Я на него отвечать, не намерен, - ответил Джек и, сохраняя остатки наглости, просто развернулся и поспешил уйти. Кажется, его чрезвычайно огорчило, что его загадка была разгадана, или боялся, что будит, покаран, за то, что выдал чужую тайну, которую ему столь трепетно вверили. Джон Манглс вернулся на «Дункан» и сообщил, что они верно разгадали загадку. Дальнейший путь до Вальпараисо судно прошло без особых приключений. Корабль пополнил запасы угля, пресной воды и провианта, а затем поплыло по водам Тихого океана к острову Марии Терезы. Его путь лежал мимо Хуан-Фернандес группа островов в составе Чили, расположенная в юго-восточной части Тихого океана примерно в 670 км к западу от побережья Америки на широте Сантьяго, где на острове Исла Мас э Терра в 1704-м году на острове был высажен шотландский моряк Александр Селькирк, который прожил на нём 4 года и 4 месяца в полном одиночестве. Писатель Даниэль Дефо использовал историю его жизни в качестве основы при написании романа «Робинзон Крузо». Так же в эту группу входят ещё два острова Александр-Селькирк, второй по величине остров, чрезвычайно изрезан горными хребтами и глубокими ущельями, и Санта-Клара, самый маленький из островов группы. После этого путь «Дункана пролегал по безбрежным водам Тихого океана. Прошёл ещё месяц плаванья. «Дункан» продолжал держать курс на остров Марии Терезы, чтобы потом направить свой бег на юго-запад. Утром очередного дня, на заре появились перистые облака, обращающее на себя внимание быстрым движением, а к полудню они превратились слоистые облака с разорванными краями, которые очень быстро плыли по небу, часто меняя свои очертания, возник ветер, который резко усилился к вечеру. Вечером "барашки" превратились в густые слоистые облака. К десяти часам на море, сливавшееся на горизонте с темной тучей, быстро поднимавшейся по небу. Небо было мрачно. По всем признакам, собиралась буря. Для безопасности убрали верхние паруса, были задраены клюзы якорных цепей, так же как и бортовые иллюминаторы, закрыты световые люки, и другие отсеки, выходящие на открытую палубу. Через несколько часов разразилось ненастье. Корабль, словно тоненькую соломинку, кидало из стороны в сторону. Море шипело. Дождь, разлетавшийся от ветра в мелкие брызги, наполнял воздух жидким туманом. Несмотря на непогоду, сильный ветер, плохую видимость, корабль продолжал плыть, стараясь держаться курса. Могучие волны били по судну, и пыталось обрушать всю свою мощь на палубу. Большие клочья облаков неслись над самым морем, мешаясь с его бушующими волнами; уже не было видно тех мелких промежуточных валов, какие образуются в провалах между высокими валами, ничего, кроме длинных черных волн, таких компактных, что даже их гребни не дробились. Высота их все прибывала. Они сталкивались друг с другом. Команда начала убирать оставшиеся паруса, «Дункан» шёл только под слабыми парами. Для «Дункана» эта буря не представляла опасности, за время её время судно только чуть снесло к югу. На следующие утро море, было, успокоилось и ничего, будто не напоминало о ночном буйстве стихий. Сереющее небо мерцало побледневшими звёздочками и расплывчатым, серебряным силуэтом молодого месяца. Между барханами моря и низко висящим поднебесьем прорезалась пурпурная полоса далёкого горизонта. Она уверенно растекалась во все стороны, окрашивая, вечно бегущие к берегу, волны кроваво-красными бликами, придавая пейзажу зловещий вид. Вдруг, словно гигантский поплавок, из плещущихся на горизонте вод, вынырнул малиновый диск восходящего солнышка. Море мгновенно перекрасилось в нежно-лазурные оттенки и, откуда ни возьмись, в сиреневые облака взмыли белокрылые, беспокойные чайки. Притихший ветер закачался на гребнях волн лёгким бризом, взбивая их кудрявыми барашками. Острые, солнечные лучи все глубже и глубже пронзали просыпающееся море яркими клинками, золотящимися инкрустацией драгоценных камней: темно-вишнёвого рубина, изумрудно-бирюзового нефрита, медово-солнечного янтаря. На корабле ставили паруса. День прошёл без особых происшествий. Ближе к вечеру Гленорван, Пагонель и Мак-Наббс стояли на юте. - Уж не собираетесь ли вы дорогой, Эдуард, посетить остров Табор? – спросил Мак-Наббс. - Нет, я думаю, что за это время Бен Джойс не смог искупить все свои преступления, которые он совершил, - ответил Гленорван. Внезапно послушался крик вахтенного матроса: - Прямо по курсу шлюпка, – крикнул вахтенный матрос! На юте появился Джон Манглс, который внимательно всмотрелся в море. - Действительно, - пробормотал Пагонель, смотря в подзорную трубу, – это шлюпка, а в ней человек. Один. - Наверное, потерпевший крушение – высказал предположение капитан «Дункана». - Может быть, я ошибаюсь, – подал голос майор, вглядываясь в трубу Пагонеля, – но этого человека я где-то раньше видел. - Шлюпку с правого борта – скомандовал Джон Манглс. – Окажите помощь этому человеку. Шлюпка была спущена, четверо матросов быстро достигли одинокой лодки. С борта «Дункана» увидели, как матросы помогли потерпевшему бедняге перебраться в шлюпку «Дункана». Примерно через три четверти часа шлюпка достигла яхты. - Выделите этому человеку каюту и накормите, – распорядился Гленарван, – пусть он немного отдохнёт.