Мне скучно, я не нуждаюсь в сладкой жизни, Ты наглый, думаешь, отдам все свои сладости просто так? Так смешно от твоей тупости. Мне нужен пряничный человек, тот, который съест меня, которого съем я. Он никогда не называет меня малышкой, а лишь заставляет мое сердце истекать. Но я рада этой роли, только так могу быть счастлива. Только он нужен мне и никто из вас, парни, нет, не он. Gingerbread Man Melanie Martinez
«Береги себя, — говорят они нам вслед, — имя у тебя красивое». Конечно, береги. Выживание в давно поехавшем мире требует огромных усилий, которые далеко не каждый смертный может предоставить. Неудивительно существование такого понятия, как «суицид» — страшное дело, порицаемое людьми и многими религиями. «Свести счеты с жизнью, наложить на себя руки, загнуться» — огромное количество разных понятий, приводящих к одному исходу. Это, несомненно, ужасно. Ужасные способы, невыносимые обстоятельства, которые приводят к этому, а после еще — осуждение и неуместные вопросы, догадки, постоянные догадки, пустые доводы, вместо попыток помочь разобраться, справиться. Люди не приходят просто так, «помочь»… Но кто приходит?♡
— Я рад, что больше ни одного не осталось, — большой палец ласково скользнул по молочной коже предплечья, которая в кои-то веки была чистой. Девушка дёрнулась, чуть двинув плечом, когда посторонний человек касается тебя, настораживаешься, когда касается личного, что оставило шрамы за собой, практически выворачивает наизнанку, неважно, чужак в метро случайным прикосновением или близкий — намеренным. — Отстань. Я уже два года как лезвия не трогала, а ты все напоминаешь, — ответ звучит довольно грубым, но собеседник знает — мадам, с которой он ведёт диалог, лишь хочет казаться грубой и отстраненной, а потому использует столько дерзости и презрения в своей речи. Наконец осмелюсь представить главную героиню сей захватывающей истории — наполовину охотник, наполовину жертва, сумеет обмануть в жизни, но будет после вас в учебе, сочетание хитрой и ловкой лисы и нелепого глупого кролика, трудный характер, как и у каждого человека, желание быть властной и грозной, но при этом принадлежать определенному, если вкратце — наполовину ангел, наполовину демон. Она красивая… В мире вообще нет некрасивых людей, но есть слишком много некрасивых мнений. Также необоснованных комплексов и непонятных стандартов, к которым многие, почему-то, стремятся. Не отвлекаться — средние волосы темнее каштана, которые немного волнились и были чуть неровными — постригала миледи себя сама. Карие глаза под стать цвету волос, будто корни крепкого древнего дерева, в ветвях которого тучами гнездятся птицы и различные лесные обитатели. На сливковой коже, немного пухлых щечках, на прямом носу и немного на скулах россыпью звезд располагались веснушки, которые придавали ей только больше красоты и нежности. Пухлые сухие губы, изнутри израненными вечными трещинами, но, если честно, привлекательно. Она часто, а точнее почти всегда прячет веснушки и остальную естественность под косметикой, впрочем, ничего удивительного, стрелки, брови, накрашенные длинные ресницы, — многие называют это «следить за собой». Одна деталь — она использует румяна не по назначению. Красит ими кончик носа, становясь большим котиком в глазах смотрящего. Милая. Но злая в словах, не позволит вам так просто приблизиться, сама не откроется и не придет мириться. Гордая, может, оттого часто и одинокая. Как по мне, обладать названным качеством намного лучше. Обычная фигура: не высокая, не худая, не маленькая, не упитанная — изящная белая шея с небольшими плечами и изумительными ключицами, небольшая грудь и тонкая талия, за ней широкие бедра, небо, лучший тип фигуры. Она постоянно пряталась в джинсах и огромных кофтах, желая казаться больше, но, правда, не всегда это получается. И да, чуть не забыл — Мерелин — имя нашей малышки. Она и сейчас сидит в черных джинсах, черной футболке и бордовой, можно сказать, «волосатой» кофте и с загнутыми рукавами, сидит и режет парня рядом не щадящим взглядом с поднятыми домиком бровями, потому что собеседник её немного достал, но она ни в коем случае не хочет, чтобы он перестал быть её собеседником и ушел. — Я просто рад, как твой друг, — он снова улыбнулся и наконец отпустил чужую руку. — Друг… — усмехнувшись, она тихо повторила его последнее слово, а затем, стреляя хищными глазами, снова проявила грубость, — ты скорее придурок, от которого я все никак не могу отцепиться, не обессудь. — Кто еще от кого не может отцепиться, детка, — Мер показала ему язык. — Вообще, малышам в люльку пора, мы тут с трех часов сидим. Тебя проводить до мамы за ручку? Миледи положила локти на колени и повернулась к парню с легкой улыбкой — она нашла новый ответ, только бы продолжать переговариваться. Ей нравилось спорить, она думала, что у неё довольно хорошо получается. «Друг» же обожал ее реакцию, её доводы и попытки дерзить, от такого сочетания и симпатии, они, вероятно, сближались при каждом новом слове всё сильнее, и сейчас прятались от посторонних на окраине города в тихом и уединенном от остальных месте. Второй этаж гаража, что принадлежит матери Мер. Продолжаем ярую дискуссию: — А если не послушаюсь и останусь? — бросая с неким вызовом и усмешкой. — Тогда тебя поймает страшный зверь, — парень поднял брови и перешел на шепот, будто припугивает младшую сестренку, дабы та перестала таскать конфеты. — Спасать не стану. — У тебя силенок просто не хватит, — вставая с пола и отряхивая одежду. Время близилось к девяти, вечерняя тьма уже успела целиком поглотить город, только благодаря фонарям и проезжающим машинам можно было нормально добраться до дома, иначе бы пришлось искать дорогу на ощупь. Мерелин быстро провела взглядом по деревьям за окном, темнота придавала ветвям и их теням человекоподобные образы, а это, в свою очередь, пугало. Стоило бы попросить собеседника все-таки проводить её, но, опять же, гордость и дерзость строго запретили ей даже упоминать о его возможной помощи. Она подняла валявшийся рядом рюкзак и подошла к двери, ухмыльнувшись, кинула: — До завтра, тупица. Ответ последовал мгновенно: — Отсоси.☾
— Какая прелесть, — игривый женский голос звонко раздавался в вечерней тишине. Создание делает глубокий вдох, закрыв глаза, медленно выдыхает, испытывая явное наслаждение от происходящего. Она не спешит открывать глаза или делать что-либо вообще, стоит и наслаждается моментом. Осенний ветер не был рад гостье, он попытался оттолкнуть её, выгнать прочь из леса, но не смог навредить больше, как поднять её чёрные шелковые волосы в воздух и сразу же опустить их. Миледи явно одета не по сезону — на дворе стоит холодный сентябрьский вечер, сухая листва под ногами вместо живой зеленой растительности, теплые краски повсюду, но при этом ни одного намека на само тепло, скорее, прощание с ним, а она стоит в темном обтягивающем платье и каблуках, прикрывая плечи полупрозрачной черной шалью. — Такая живописная местность… Давно я не выбиралась ради досуга, тем более со своим хозяином, — промурчало привлекательное создание, бросая кошачий взгляд куда-то назад. Плечом к плечу к ней подошел мужчина, смотря ровно вперед и не обращая ровно никакого внимания на свою приятную спутницу, также явно не желая поддерживать или начинать какой-либо диалог. Исключительная внешность — темные волнистые волосы до подбородка, загорелая кожа, прямой нос и сухие губы, голубые острые глаза, цвет которых плавно перетекал в синий, природная аномалия, наверное. Высокий и статный «господин» возраста состоявшегося мужчины, под тридцать пять-сорок лет, имел широкие плечи и крепкую фигуру, таких принято называть «папочками» — все хотят найти себе такого, но, кажется, их вовсе не существует в природе. Одет он был более, сказать, «земнее» — отблескивающая черная обувь, передающая солидность и причастность к преступной группировке, лидерству в ней, черные брюки и идеально выглаженная и рубашка, что прекрасно на нем сидела, сверху открытый черный плащ, только не кожаный, о нет. — Это не досуг, Анна, — грубо кинул низкий голос, обладатель которого даже не посмотрел на нее. Последовал шаг вглубь леса — в ту сторону, которая ведет к выходу в город. — Заберем ангела. Обратно, — на выдохе, причем на столь болезненном, будто воздух здесь не насыщал его легкие кислородом, а плавил ядом. — Андасар со своими гениальными идеями… — Но вы же прислушались к одной из них — и вот, мы здесь, — она попыталась заглянуть ему в глаза, попутно догоняя, но не смогла достичь желаемого. Мужчина тяжело выдохнул и наконец посмотрел на неё гнетущим взглядом, затем поднес правую ладонь к сердцу и… Раздался щелчок. Демон и его спутница оказались на одной из освещенных улиц города в мгновенье ока. Ему, видимо, и вправду не терпелось покончить со всем этим занятием и вернуться туда, откуда пришел: — Зачем только взял тебя? — окинув мрачным взглядом с вертикальным зрачком. — И оденься более подходяще для грешной земли. Если подохнуть не хочешь, — здесь он ухмыльнулся, — воители подобны упырям¹, когда им достается немного мяса.✴
Уставая от вечернего мороза и безрезультатной ходьбы, как казалось созданию, она обнимала себя и тряслась, окидывая проезжающие машины грустными глазами. Они шли не так долго, но Анне это уже казалось вечностью, хотя она была и есть старшей — сильнейшим суккубом из подчиненных её «господина». Судя по жёлтому освещению янтарных лампочек, которые тянулись от фонаря до фонаря, выбритому, как голова солдата, газону и белым лавочкам вдоль дороги, они шли по парку, но куда они шли — было известно только одному демону. Этот факт явно удручал суккуба, но жалеть её, кроме её самой, никто не намеревался. Никто также не обращал внимание на обычную на первый взгляд парочку — если Анна кратко оглядывалась на прохожих, а с некоторыми и вовсе встречалась глазами, хоть немного запоминала их, то нечистый идет так, будто он один сейчас в этом городе. — А какой прок? Какие силы она вам даст, если она все еще в человеческом воплощении? — не сдержавшись, трясясь сильнее, создание пожелало разбавить обстановку какой-нибудь беседой. — Господин? — Анна, она последняя из воителей. В неё вложено столько сил, что хватило бы убить тебя. Или покалечить меня. Несерьезно, — важное уточнение и смеющийся змеиный взгляд. — Но она же не может просто взять и передать вам эти силы!.. — Именно, — она хотела было воскликнуть что-то еще, но он прервал её своим коротким ответом, — пока не может. Воители делают это неосознанно, как новый птенец, которого необходимо накормить, дабы выжил. Для нас же это свинья на убой, — Анна усмехнулась. — Вспомни — ни один из воителей не дожил и до тридцати человеческих лет. Когда её баланс будет переполнен, её гибель приблизится, и тогда я получу то, что хочу. Опустошу этот баланс, а им отдам уже бесполезного воителя, коими они все являются. — Какая прелесть, Господин. Но почему мы забираем ее так рано? — спутница все никак не может уняться со своими вопросами. По белым пятнам света от фонарей шагает маленькая фигура, молодая девушка, в столь поздний час спешащая домой. На вид — школьница, на вкус — малышка-девственница, но бойкость и готовность постоять за себя таки отдаются в атмосферу. Первая, на кого демон обратил внимание. Последняя, на ком он так долго задержал свой взгляд. Стоило ей приблизиться — и они сцепились взглядами, он изучал, а она противостояла этому наглому изучению. Её бордовая кофта распахнулась, смешанный запах пряностей, яблок и страниц, которые только-только были переработаны из древесины в бумагу, готовую для использования, ударился в чуткое обоняние. Мерелин, беги. Она почувствовала запах алкоголя, коньяка, который ей доводилось пробовать, и малины, что будто долго купали в этом коньяке. И запах костра. От незнакомца буквально веяло жаром костра или камина. Она не сбежала — отчаянно сопротивлялась, но быстро забила, потому что поняла, что в городе такое не в новинку, встречаться с кем-то впервые и терять того навсегда. Девочка посмела первой отвести взгляд вперед, пройдя мимо, и дальше почти бежать по белым пятнам света фонарей. Малышка запомнилась ему. — Потому что ей нужно успеть привязаться ко мне.☼
Так и протекало её семнадцатилетние — встречи с друзьями, то у себя, то в гостях, непонятные встречи со странными людьми, казалось, бесконечные уроки и особенно противные естественные науки, которые требуют математического склада ума. Мерелин не любила геометрию. Мерелин любила музыку, сон и еду, чтение книг от заката до рассвета, любила плакать под одни песни и подпевать другим. Она не любила прибираться, но обожала устраивать беспорядок. У малышки никогда не было серьезных отношений и откровенных вещей, по секрету — даже достойного поцелуя, но малышке постоянно приходилось выслушивать подруг и давать советы, которые, как ни странно, помогали в большинстве случаев. Конечно, за исключением Миса. Будь названный собакой, то повёл бы ухом, но не отвлёкся от своего дела, стену разглядывать. Как говорится — долго смотришь в бездну, она начнёт смотреть в тебя, Мерелин начала рассматривать спину товарища. Странно, что такой парень, красивый, спортивный, не тупой, знакомый почти с детства и преданный даже после пубертатного периода вообще не вызывал у малышки и капли симпатии. Родители с детского сада приговаривали, что эти двое — идеальные молодожёны, шуточки, но, иногда действительно казалось, что мама говорит с надеждой, а не юмором. Мерелин не могла понять, почему она не влюбилась, как Аврора, почему даже коснуться Миса более нежно это всё равно что пытаться соблазнить родного брата, моментально хотелось скорчить моську и высунуть язык, парень не вызывал большего, чем любовь к другу. Да и он сам не особо стремился создать более близкие отношения, чем у них есть сейчас, как будто был слишком занят, слишком свободен, слишком серьёзен и чрезмерно шутлив. А еще, скрытен. Наверное, это основания причина отказа девушки от него — как бы давно Мер не была знакома с Мисэм, сколько бы они не прообщались, значимая часть друга скрыта под таким покровом, что даже его будущей жене, родной матери или родственной душе туда не пробиться и не узнать всех тайн названного. — Тебе не обязательно прожигать мне спину. Просто знаешь, такое чувство, — парень развернулся ради зрительного контакта, — нет, забудь, — встретив вопросительный взгляд. — Да говори уже, — малышка выдохнула. Он ещё несколько секунд смотрит на собеседницу с недоверием, точнее с осознанием того, что как бы он не старался и не объяснял, девушка не поймёт саму суть его опасений. — Будто меня водят за нос. — Кто? — Я сам не знаю. И снова пропасть, выкинутые в воздух слова, мало связи и никакого обоснования, парень вновь вернулся к разглядыванию стены. Он бы ещё час этим занимался, но в него влетела подушка, от нетерпения и раздражения малышки. — Мис, у тебя маразм возобновился или очко треснуло? — в итоге в парня прилетает брелок в виде маленькой плюшевой собаки, принудив-таки активнее участвовать в дискуссии, точнее, не игнорировать ее. — Девчонка не дала, планируешь изнасилование? Мер ухмыльнулась, возвращаясь обратно к столу, собеседник лишь нахмурился, но зато полностью перестал концентрироваться на чем-либо, кроме персоны, обидевшей его и которая сейчас довольствуется результатом своей сбывшейся затеи расшевелить гостя. Последний молча кладёт брелок на стол, опираясь на него, отчего у девушки моментально созрел гениальный план: острый карандаш воткнулся бы в мягкую кожу со сладким вскриком, но зашипела почему-то садистка: Мис резко перехватил ее руку, вырывая орудие и сжав запястье так, что нервы зашипели как от «крапинки» — она мяукнула, распахнув глаза, после сводя брови от непонимания: — Мер, не до шуток, — названная всхлипывает, потому как пальцы на ее руке сжались крепче, — я слышал, откинулся местный наркоман, который отдыхал в местах не столь отдавленных за два изнасилования, — отпуская, как откидывая пойманную кисть. — Давно ты в бабку у подъезда превратился?! — девушка зашипела, потирая раненное запястье. Его ловушка оказалась настолько сильной, что на ванильной коже торопливо выступили красные круги. — В следующий раз не трогай меня в разгар приступа, ментальный², — она встала, дабы покинуть комнату. У собеседника взгляд меняется из тёмного в острый, сам парень отстраняется от поверхности и, как будто следователь осознал кто есть маньяк и дело его жизни раскрыто: но загвоздка в том, что осознание не надевает автоматически на убийцу наручники, для начала — нужно поймать выродка: — Падаль, — отпускает на выдохе, целясь прочь из комнаты. Некто за домом Мерелин усмехается, смотря на второй этаж, радуются победе — демон почти мурчит, понимая, что план сработал деталь в деталь, предсказуемо и легко, и, удивительно, не скучно — основное блюдо впереди. — Вам по душе его гнев, Господин? Нечистый не смотрит на спутницу, продолжая разглядывать окно второго этажа дома, в котором ничего не видно, по сути, ведь шторы закрыты — но само осознание того, что дом, следовательно, и цель найдены, вправду не могут не удовлетворять: — Нет души, Анна, не забывай. Хотя да, — наконец посмотрев на нее, — сделать его жену своим питомцем приходится мне по душе. Брюнетка усмехнулась, заступая ему за спину.❤️
Прошло два дня как ровно ничего не изменилось: никто не кричал на улицах о помощи и спасении, никто не бегал нагим по улицам словив белку от спидов, никто не вводил комендантский час — Мерелин не могла сказать, что история с наркоманом-насильником впечатлила ее, но всетаки отдала кудато в инстинкт самосохранения. Это временно. Постепенно страх расслабится касательно данной темы, затем вовсе утихнет — если, разумеется, не произойдет знакомой истории с тем же наркоманом. Под глубокий вечер и темную ночь входная дверь отдала по всему дому громкий стуком, потому как гость решил не нажимать на звонок, а долбиться в железный перекрытый вход. Девушка торопливо спустилась со своей комнаты, не включив света, потому как он уже был включен на улице, и Мер могла видеть кто пришел, но зеркальное стекло не позволяло гостю увидеть жителей дома, пока внутри не горит свет. Открыть было необходимо. — Ты не боялась идти сюда в такую темень? — мягко затягивая пришедшую внутрь, после запинаясь. За короткий промежуток времени девушка смогла осмотреть улицу, но под желтым светом уличных фонарей были различимы ели, кустарники, оставленные машины и забор — ни одного силуэта человека. — А почему я должна бояться в деревне? — считает город очень маленьким, потому называет именно таким образом. Мер осмотрела подругу еще раз. Аврора — красивая девушка по современным стандартам — невысокая ростом, миниатюрная, худая, со слегка загорелой кожей, кудрявыми черными волосами, пухлыми губами, которые она часто увлажняла помадой, маленьким носиком и большими серыми глазами, в уголках которых она каждый раз рисовала едва заметные точки. Она терпеть не могла то, как Мер рисует брови, но при этом обожала саму Мер целиком и полностью. У Авроры много поклонников и бывших, она часто объясняла, что «не может быть долгое время в одиночестве». Одиночество означало отсутствие партнера в личной жизни. Она любила себя, свои социальные сети и фотографии, Мерелин такой типаж людей никогда не нравился, наоборот, отталкивал, но они были вместе с начальной школы, Ави смеялась над всеми шутками подруги и всегда приходила мириться первая. — Недавно наркоман вышел, отсидевший за изнасилование, — ее вид слабо напрягся, — Мис сказал, — после этого тело Ави практически полностью расслабилось. — Мерелин, наш город не такой маленький, чтобы трепетаться о каждой краже каждого хулигана, но и не такой большой, чтобы такая история прошла мимо. — она прошла вглубь, наконец начав снимать верхнюю одежду. — Мис тебя запугивает, чтобы ты из дома не выходила. — Зачем ему? Ави повернулась к собеседнице с удрученным видом, как будто очень хотела закатить глаза на вопрос, но физически не способна воплотить задуманное: — Чтобы ты держалась подальше от возможных ухажеров и отношений. Конченный собственник, — от высказывания Мер поморщилась. Любые ухаживания, даже намек на то, что Мерелин якобы является не только подругой Миса, но и люовницей или предметом воздыхания вызывают чувство отвращения, словно с родственником иметь сексуальную связь. — Мы не испытываем друг к другу любовный интерес, — пропускает гостью вперед себя, еще раз оглянувшись в окно — ничего и никого. Ави остановилась, вздыхая и снова натягивая лицо максимального недовольства по отношению к выводам собеседницы касательно ее дорогого друга. — Говори за себя. Может он давно мечтает твою слюну по члену размазать, — Мерелин исказила гримасу, после усмехнувшись. Девушки засмеялись, проходя внутрь дома — к кухне, чтобы сесть на диван и просто расслабиться и поговорить, мини-девичник под красное полусладкое и какую-нибудь старую программу или фильм на фоне, не громче их голоса, разумеется. — Мис симпатичный, высокий парень, и не окончательно тупой, — глоток вина, как за тост. У девушки поднялись глаза к небу, она смотрела как вино медленно покидает бокал, скользя к пухлым губам Ави, после оборвав ее: — Началось, он мне как брат, и я ему — сестра, — она даже не представляет, насколько это является правдой, — к тому же, мне симпатизируют мужчины постарше. — Да-да, я помню, у тебя проблемы с отцом, — снова глоток, Мер усмехается над ее «памятью» касательно ее вкусов, — но тебе нравятся обеспеченные³. Но что насчет не постоянных отношений, а банальной потери девственности, — Мерелин тяжело вобрала воздух носом. Казалось, что никто кроме ее не должен волноваться касательно именно этого вопроса, но Ави шутила и тупо хотела сплетен об отношениях и интригах, которые ее собеседница предоставить не могла и не особо собиралась. Будем откровенны — Авроре хотелось драмы, Мерелин устраивало спокойствие. — Тот же ответ, — девушка делает маленький глоток, вкус вина ей откровенно не нравился. Ави вдруг усмехается, откидываясь на подлокотник дивана, окончательно отвернувшись от телевизора и начав удовлетворенно смотреть на подругу — по огоньку в глазах мой ребенок понимает, что новая гениальная идея или предложение родились в ее темной голове. — Опиши идеального кандидата. Представителя твоего вкуса, — цокает языком. Темная фигура демона скользнула под окном — он не мог ощутить ни запаха Мерелин, ни запаха кровавого вина, не войти насильно: дом также был под куполом. Он словно зверь, голодный и жадный донельзя, видел мясо в клетке, причем незримой, ходил вокруг да около, но не мог даже учуять, втянуть в легкие. Глаза приобрели черный оттенок. — Вилл Грэм. Темные кудряшки, любовь к собакам, страх к людям и ментальные проблемы, — Мерелин удовлетворена своим вкусом, улыбка растеклась по лицу. У ее оппонентки закатились глаза, раздался протяжный стон от ответа, который явно не понравился. — А кого-либо из существующих можно назвать? — Актер же жив. — Он низкий. — Нет, если я буду между его коленей, — Аврора в усмешке охнула. Наконец-то ответ вызвал у нее положительную реакцию. — Ты очень грязная извращенка, — поднимая бокал, — я горда тобой, моя девочка. — Это не твоя заслуга, — он чокнулась, вторым звоном был дверной. Они взглянули друг на друга, но ни у одной из девушек не пробудилось напряжение — цветы алкоголя уже во всю закрывали ясность разума Авроры, она не была в «бревна», но, я бы сказал, еще минут двадцать в тепле и разговорах довели бы ее до подобного состояния. Мерелин же знала, что родительница в командировке и телепорт пока не изобрели — ее рабочие поездки не обрывались, потому что это деньги. — Давай я открою, если это Мис? Пошлю его как следует, если ты не в состоянии, — Мер усмехнулась, но указала жестом, что гостья вольна делать все, что той вздумается. В пределах законного, конечно; Аврора, пускай и говорила много о возможности свести двух друзей и превратить их отношения в настоящий роман, но она никогда бы на стала подталкивать Мер в отношения, затаскивать туда, последняя знала это. Ави никогда бы не попыталась создать ситуацию, в которой образовалось бы интимная обстановка между Мерелин и Мисом — а, они итак часто находились вдвоем без уклона в любовную сферу, б, это мерзко лезть в отношения так прямо. Аврора запнулась об плед, вылезла из шерстяной ткани, подняла бокал, повернувшись к подруге, та отзеркалила ее действие; затем Ави допила остатки и поставила на стол, после походкой Наоми отправившись к двери. Девушка усмехнулась — грация кошки, которая как будто бы вот-вот упадет от градуса внутри, но продолжает идти так, словно все модельные агентства мира следят за ней и восхищаются. Дом был достаточно большим, чтобы Мерелин сначала потеряла силуэт девушки в темноте, когда она вышла во второй коридор, точнее первый, что ближе к входу внутрь, главной двери, прикрыв за собой разделяющую первый и второй коридоры, она перестала слышать разговор, только отголоски, как призрака — голос слышишь, но о чем именно идет речь, понять никто не способен⁴. Мерелин еще раз поморщилась от вина — ей больше симпатизировал бокал, нежели жидкость в нем, она не понимала всеобщей любви к данному напитку. Глинтвейн — отдельное, крайне вкусное и нежное дело, но простое вино это поцелуй спирта с виноградом, который явно оставлял желать лучшего. Малышка взглянула на фильм, который они включили, чуть прибавив звук — они не смотрели его и не слушали, Аврора потому что не поняла бы (фильм в оригинале, на старом английском), с актерами, которых уже давно нет в живых, снятых на камеры, которые давно считают раритетом. Но у «старых» актеров такие приятные голоса и то, они говорят, просто слушать есть приятное занятие. Мерелин совершает последний глоток, который тяжело назвать полноценным глотком, смотря на Джима Келли, после отставая бокал окончательно. Аврора достаточно «весела», дабы не заметить, что Мер уже некоторое время не станет трогать ее напиток. Честно сказать, девушка полагала, что Ави выбирает вино не потому, что оно так изумительно по вкусу, а потому, что его сейчас постит каждый паблик — «красное полусладкое под разбитое сердце» или подобный бред для подростков. Девушка встала с дивана, подойдя ближе к плите, дабы ткнуть на чайник, мятный чай прекрасно бы справился с послевкусием кислоты виноградного алкоголя. После она отошла к окну, убрать занавески и посмотреть на территорию за забором, в обычное время она бы этого не сделала — если бы свет был включен, он отражал ее в стекле окна, и, как и многие из нас, не хотелось бы выглянуть в окно и увидеть там незнакомую жуткую рожу, которая смотрит на тебя в ответ, этакий детский страх. Но все оказалось хуже — когда-то мама планировала сделать бассейн за домом, но откладывала эту идею из-за затрат на него, поэтому территория оставалась чистой от сорняков, но пустой. Посреди, Мерелин готова была клянуться, ей показалась высокая девушка с длинными волосами, одетая в короткое верное платье, настолько легкое, что ткань юбки то и дело вертелась из-за осеннего ветра. Она стояла к окну спиной — Мерелин не успела всмотреться, сначала она повернула голову влево, среагировав на звук чайника, который сообщил, что вода сделано кипятком, его работа выполнена, после повернулась вправо — смех Ави привлек ее. Женской фигуры на участке не было. Мерелин дернулась в сторону входа, направляясь забрать подругу от входа, ибо ее нет довольно долго, а у Мер нет шизофрении и психоза, чтобы видеть различных персонажей около своего дома. Согласитесь, это крайне жутко, думать, что ты находишься дома один, после замечать построенного человека на своем участке — ладно бы, она стояла около входа — но она зашла за дом, без приглашения. Виски и порно. Да, я садист, потому переключу ваше внимание на ранее представленного персонажа. Этими двумя короткими, но вполне яркими словами можно было описать его существование. Его устраивало практически всё до определенного момента — любовницы, сила, дом, власть — нужды в воителе просто не было. Но Андасар, упертая сволочь, так лепетал о появлении воителя (вообще он упоминал будущего пожирателя всего три раза, первый раз, когда новость о том, что она родилась разлетелась, (но подойди к новорожденному воителю даже высшему демону как сунуть шею в мясорубку) по всей Преисподней, второй, когда некоторые уже спустя достаточное количество лет начинали попытки похитить воителя — никогда не успешные, и в последний раз, Андасар задал простой вопрос, не собирается ли мой демон забирать девушку), что в итоге нечистый обратил свое внимание. Не было нужды. Но была определённая цель, которую раскрыть я пока не могу. Ради интриги, разумеется, и, как и было упомянуто — из-за садизма в качествах автора. Демон без труда проник за забор, на территорию дома, но войти в него, ворваться — открыто заявить пожирателям, мол вот он я, приходи и возьми: помирать от рук Артемиса, только благодаря тому, что с ним будет вся его компания (в одиночку этого скота запечатать легче чем придавить насекомое) низкая кончина. Ему нужно было приглашение в дом от того, кто там живет, старая традиция, но работающая. Потому, когда охраняющих собак отвлекли достаточно, нечистый действует: вход в коридор, который не является частью дома, больше крыльцом, если бы не стеклянное ограждение, которое спасало от ветра, но не от низкой температуры — железная дверь со стеклом посередине, звонок. Он закрыл глаза, нахмурившись, чтобы сменить вертикальный зрачок на круглый, человеческий: осмотрев потолок, метнулся к двери, когда она начала открываться. Запах черники и вина, первый, естественный, второй — приобретенный, симпатичная, маленькая и глупая, чуть наклонил голову, едва удержав зрачки от возвращения в их естественную форму, хорошенькая, на место ковра в его кабинете. Продать каждый ее орган, оставив себе шкуру — первая мысль. Хотя можно было и позабавиться, сломать ее разум так, чтобы она вела себя как собака, заставить выть и ходить на четвереньках, сидеть в ошейнике у двери и подобное, двум старшим суккубам точно понравится. — Кто вы, мистер? — мурчит последнюю букву, припав плечом к косяку. Демон вобрал воздух, сомневаясь, что у него достаточный уровень терпения, чтобы возиться с ней. Легче продать на органы. — Здравствуй, милая, — говорит низко и мягко, — твоя мама должна была отдать мне документы две недели назад, но до сих пор молчит. Могу ли я забрать их самостоятельно? Не к значению, пусти меня домой, сейчас я сам все сделаю, а в значении — если гора не идет… — Она в командировке, — проклятый знал, что взрослые дома отсутствуют, иначе бы воители были мягче, охраняли слабее, — так что увы, — ее голос расплывался от алкоголя. — И что же нам тогда делать? — ухмыльнулся. Хорошая актерская игра, к слову. Возится с этим созданием сейчас есть класть свои нервы в кипяток, блендер и ванну со льдом одновременно, но упорство дает результаты, его результат — похищенный ангел. — Понятия не имею, — ощутил запах вина, ярче, — но если документы такие важные, почему не приехали раньше, и если вы такой важный, почему не послали какого-нибудь работника? Он усмехнулся в сторону, туда же отведя глаза, спрятал руки за спиной и чуть наклонился к девушке, прежде чем дать ее искомую информацию. — Они столь важные, что требуют времени на их составление, и передаются в руки начальника, непосредственно. Аврора хмыкнула, покачав головой, ее поза говорила о ней больше любых слов — она расслаблена и заинтересована этим диалогом, вывести ее из него, все равно что оттаскивать кота от сметаны или сливок. Взгляд упал на воротник его пальто, к галстуку, после вернувшись на уровень челюсти, к губам: — Она запирает кабинет, когда уезжает, так что если бы я и хотела, все равно бы не смогла. — Боюсь, я не могу больше ждать, — продолжил также ласково и тихо. — Да ладно вам, — ее маленький носик сморщился в упреке, — идите домой, к жене, расслабьтесь и отдохните, потом свои документики заберете. — Супруги у меня нет, — улыбнулся, клыки блеснули. Ответ не привлек ее внимание, поскольку девушку итак была сосредоточена на незваном госте, но он польстил ей, дав иную ветвь диалога: — Тогда с вами ясно что-то не так, — оговорилась от дурмана вина, — вы, наверное, изврат. Фут-фетишист или фурри, — не скажу, что это было конкретное утверждение или конкретно вопрос, нечто между. Демон слабо улыбнулся на ее догадки, хотя ему уже приличное количество их дискуссии хотелось отбросить девушку в стену с достаточной силой, чтобы она закричала от сломанной кости. Аврора его не раздражала, но потраченное время на нее — определенно. Он ожидал большего. — Занимался карьерой, милая, — обращение ей явно пришлось по вкусу, зрачки раздувались. Хотя они итак почти вышли за пределы от вина и симпатии к нему — внешность, голос и намеки льстили ей, словно он был заинтересован в этой бляди. По крайней мере, лучшим словом демон назвать ее не мог. — Некоторые и с карьерой имеют семейство. — Ты права, дорогая, — ее дыхание дрогнуло, — пора бы мне заняться этим вопросом. — Это намёк? Проклятый ухмыльнулся, показав клыки, на которое девушка не особо обратила внимание, поскольку не была такой пьяной, но была смущенной от игры со взрослым мужчиной, думая, что он посчитал ее достойной партией. Разумеется, бессмертный льстил ей, подыгрывая. — Я бы не посмел, — снова улыбнувшись, наклонился к ней. — Вы как раз из тех, кто посмели бы, — снова оговорка, благодаря градусу. Прежде чем доиграть эту партию, ему потребовалось взять еще немного воздуха, чтобы не открыть свои настоящие эмоции: — Я впечатлён, чудесное создание, — с тобой у воителей нет будущего, — за несколько минут нашего общения, ты раскрыла мои карты: мое семейное положение и карьеру, — я запомню тебя на несколько столетий из-за твоей тупости; девушка громко усмехнулась, — было бы интересно посмотреть, что ты сделаешь за час нашей коммуникации, — которого не будет, потребуется несколько минут, дабы отделить все органы, кожу, сосуды и кровь от остального. Не благодарите за авторский перевод. — Вы приглашаете меня на свидание? — посмотрел ей под ноги, рискнув предположить, что она сделает шаг навстречу, дабы он смог разодрать ее. — Снова, милая, вы читаете меня, как открытую книгу, — его глаза резко метнулись к персоне, что вышла из дверей за спиной, хотя улыбку не стёр. Аврора хихикала, пока не вздрогнула от появления подруги, демон выпрямляется по мере ее приближения, прежде чем раздается строгий наказ: — Ави, зайди в дом, пожалуйста, — несмотря на вежливость, тон не примет отказа. Нечистый не смог уловить ее запаха — мясо в невидимой клетке, к которому зверь так тянется, это она, драгоценный ангел, и будущий пожиратель детей падших — будущий воитель и истребитель восставших. Аврора, качнувшись, заступила за спину девушки, хмыкнув демону, прежде чем скрыться в темноте здания: больше нечистый не смотрел на нее. Нахмуренные брови, напряженная шея, руки, сложенные на груди в знаке защиты, на бледной коже, выглядывающей из-под пушистых рукавов кофты, видны были еще более белые следы царапин: он почти застонал, удовлетворившись находкой. Для идеальной картины ему не хватало лишь узнать, чем пахнет его девочка. — Извиняюсь за нее, как видите, она немного расслаблена, — пьяна, — заигрывать с школьницей в подобном состоянии, хм, мужчины, — шумно выдохнула. — Я могу закрыть дверь, или вы по делу? Клыки на месте жевательных зубов обострились — вот его питомец, та, что будет петь ему колыбельные, что будет разбавлять его виски своей кровью и слезами, та, что будет в ошейнике так часто, что аксессуар практически врастет в ее прелестную молочную шею, которой так пойдут укусы и синяки от удушья. Хорошая грудь, большие бедра — место для гематом, следы ремня будут идеальны. Красные глаза от слез, также. — Отчет о расходах за предыдущий месяц должен быть у твоей матери. Без него, я не могу выплатить людям их деньги, — она и не дрогнула. Уверенная, смелая. Ее крики станут его любимой композицией. — Мама предупреждает меня о таких вещах, она ничего не говорила ни про какие отчеты. Вы можете позвонить ей завтра и узнать, — темные глаза отражали свет улицы. Брови свелись. Восставший подметил, что ее самоуверенное раздражение льстит ему. — Дитя, ты осознаешь, что некоторые будут голодать, пока не получат эти деньги, — грозный низкий тон, атака в ответ. — Без данного документа я не имею права распоряжаться средствами компании. Ее челюсть напряглась, отчего выступили небольшие очаровательные ямки на щеках, шея также натянула мышцы; необходимо обязательно попробовать ее кровь, сладкая и нежная, приторная (что будет идеально для крепкого алкоголя) или отдающая иным вкусовым оттенком? Разумеется, прокус будет на шее, или ближе к сердцу — на груди. — Вы не понимаете, но мне ничего не передавали, — ее тон быстро изменился, — у меня нет того, что вы требуете. — Ты уверена? Может она забыла сказать, или оставила на видном месте, но ты не заметила. Пойми, ангел, — ее дыхание двинулось, брови мягко изогнулись, — милый ангел, — пропел, дабы удвоить реакцию. Но он проиграл. Плечи чуть дернулись, зрачки уменьшились, сама она едва отодвинулась назад — это отрезвило девушку. Чудесно. Разум преобладает над чувствами, просто удивительно как такое создание способно вести дружбы с той, что была готова опустить и заглотить прямо в коридоре — демон бы довел ее до этого, если бы искренне захотел. Ему бы стоило это нескольких лишних нервов и слюны для слов. — У вас мания называть все милым, — ах, вот и причина. — Я проверю. Можете пока войти, — и она не представляла, что сделала. Хруст внутри нечистого прошёл сквозь все тело — сдерживать человеческий вид не было смысла; когда ребёнок сделал несколько шагов прочь, повернувшись, чтобы проверить гостя взглядом, то замер — пустое место, никого больше не было. Он гортанно зарычал, находясь в ее комнате — корица. Изумительно, она пахла корицей, запечёнными яблоками и страницами книг, запах был изумительным. Суккуб вышел из-за спины хозяина, осматривая тёмную комнату — способности позволяли обоим видеть все также ясно, как при свете для использования электричества. — Собери ее, — посмотрев на кровать, замечает игрушку лисы. — Аврора, мать твою, кто это был? — она почти рычит, когда находит подругу на кухне. — Коллега твоей мамы? Папочка, да? — Тебя что, не учили не открывать незнакомым людям? А если бы он вместо приветствия нож в тебя воткнул? — почти крик. — Ой, выключи свою паранойю, тот наркоша — выдумки Миса. — Иди спать! Она больше не могла выдерживать стресс — после пропажи мужчины, ребенок осмотрелся, но нигде следов пребывания постороннего не нашел: если бы он и дернулся спрятаться в подвале или на лестнице, она бы услышала шум, но незнакомец как в воздухе растворился — Мерелин закрыла входную дверь, смотря по сторонам, после возвращаясь к подруге. Последняя цокнула, забирая с собой бутылку вина и осуждающе смотря на ангела, якобы обида. Мер пыхтела от злости и нервов, она не знала на какую часть сознания повесить данный бред, не знала, как оправдать то, что видела, но долго ворчать у нее не получилось — стук стекла и вскрик дали знать о том, что вино закончилось. Девушка проругалась, схватив махровое полотенце и с характерным топотом помчалась на второй этаж, дабы начать убираться. Никакого больше вина. Поскольку коридор второго этажа был оформлен так, что свет включался только благодаря датчику движения — малышка поднялась в темноту, ойкнув, ощутив неприятный холод в носках — некая жидкость, разлитая не полу моментально впитывается в пушистую ткань. Свет включается, показывая вино и осколки — ей повезло не наступить, она обошла их, подходя к спальне родительницы — дверь в нее была приоткрыта. Зеркало. Пару лет назад в маминой спальне было поставлено огромное зеркало во всю стену — мама захотела, сказала, ей так будет удобно собираться. Сама малышка была не против — она тут не спит, так что можно было не бояться, что ночью за тобой будет наблюдать твое отражение. Да и полезно иногда было забежать с утра в комнату и оценить свой вид с головы до пят. Само зеркало состояло из трех частей, будто одно широкое поделили на три ровные части и прикрепили вместо обоев к стене. Аврора сидела на полу, припавши плечом и головой к средней, второй части зеркала, правильнее будет сказать — припечатана головой: по ее лбу, шее и правой руке тонкими струями медленно бежала кровь, сама девушка пыталась что-то прошептать, но нет, она могла лишь сухо приоткрывать губы и издавать непонятные звуки, стеклянными глазами вцепившись в Мер, которая оцепенела от увиденного. Малышка зажала себе рот рукой, повторно замечая ту же фигуру в том же проклятом платье с длинными волосами, Аврору — девушка начла отступать назад, ее ладонь, которой она хотела прикрыть громкий выдох, так и повисла в воздухе, а сердце отчаянно заколотилось от ужаса увиденного и незнания, что делать дальше. Вызвать скорую, отлепить её от зеркала, искать полотенце и попытаться устранить обильное кровотечение, буквально одна искра — и она начала бы метаться и совершать все это, чтобы спасти подругу, но ей не дала, опять же, новая порция оцепенения: демон вышел из ее комнаты, и рывком отбросил ее в сторону, из-за чего она хорошо припечаталась в стену. Не успев вобрать воздуха, ее шею придавили пальцами, поднимая с колен — последнее перед потерей сознания была клыкастая ухмылка и низкий голос, сообщивший: — Попалась, моя девочка. Сладких снов.