Мутанты: первая игра

Для Ирие прекрасным считалось то утро, когда в медкабинет не прибегали с разбитыми коленками, никто не поджигал библиотеку и не жаловался на тошноту после завтрака. Уже второй день его не беспокоили по пустякам, потому что все нарушители спокойствия снова отбыли, ни свет ни заря, на свои соревнования. — Хорошо-то как, — Ирие довольно потянулся в кресле. В этот момент к нему в дверь постучали. Обычно травмированные ученики не ждали приглашения и вламывались без стука, причём сразу толпой. — Да? — насторожился Ирие. — Это я, — донеслось от дверей. — Шуджи! Проходи, — поздоровался на свой манер Ирие, делая вид, что совсем не удивлён. — Каким ветром? — Практически все мои будущие пациенты заняты игрой с твоими, — ответил он. — А тебе ожидать их скучно? — Конечно. Поэтому я решил навестить старого друга с бутылочкой хорошего вина, — Танегашима потряс пакетом, который принёс с собой. — Хочешь меня напоить и соблазнить? — Ирие прищурился. — А тебя для этого спаивать нужно? — удивился Танегашима. — Ты можешь попробовать. Они весело засмеялись. Ирие встал из-за своего стола и открыл навесной ящик. — Только у меня нет бокалов, — предупредил он, — пластиковые стаканчики подойдут? — Конечно, — весело ответил Танегашима, — коллекционное вино из подвала Янаги нужно пить только из пластиковых стаканчиков. — Не умничай, а то будешь пить из горла, — Ирие убрал со стола бумаги и расставил стаканы. — Слышал, что вчера произошло после матча? — Танегашима, уже готовый делиться свежими сплетнями, достал бутылку. — Ты про каминг-аут Санады? — решил не разочаровывать его Ирие. — Ага, вчера я узнал много нового. Юкимура так злился. — Он умеет? — Я тоже не думал, что умеет, но вчера весь институт в этом убедился. — Как вообще такое произошло? — Не знаю, по каким причинам, но Санада и Тезука-сан вчера пошли играть. Сначала, говорят, никто и не знал про это, но потом каким-то образом Акая, Бунта и Джакал их нашли и привели туда за собой чуть ли не всю команду. И ваших там тоже было много. А потом такое началось, — Танегашима так активно махал руками, что почти выпустил драгоценную бутылку, за что получил неодобрительный взгляд от Ирие, — они играли, пока Санада мог стоять, а Тезука-сан держать ракетку. — Так как всё раскрылось? — Санада всегда говорил, что его мутация — это нечеловеческая выносливость. Как показал тот матч, это была не мутация, а результат долгих тренировок. Оказывается, Санада всегда уважал мутантов за силу, поэтому хотел стать одним их нас. Говорят, матч был настолько захватывающим, что признание сорвало настоящую овацию, а Янаги лично вышел на корт, чтобы помочь ему подняться. — А Юкумура-то чего взбесился? — Если подумать — Санада всю жизнь был его правой рукой и при этом скрывал, что он человек. Единственный человек на весь ИГА. — Ну, хоть не хомяк, — Ирие пожал плечами. — Знаешь, как тяжело ухаживать за хомяками? Когда я жил с Они в одной комнате… — Да помню я, — перебил его Танегашима. — И шрам твой помню, не нужно мне его показывать, — буркнул он. — Штопор дай. — Протолкни внутрь. — Ирие обиженно застегнул халат. — Это варварство, — сказал Танегашима, тут же превратил собственный указательный палец в алмаз и мастерски срезал бутылке горлышко. — Наливай, — Ирие протянул ему стакан, — и рассказывай, что там было дальше? — Ничего особенного, — ответил Танегашима, — Янаги, похоже, всё знал. Они там с Юкимурой отношения выясняли до полуночи. Или позже, просто потом детей всё-таки отправили спать, и я остался без информаторов. — Значит, мне ещё рано готовить Санаде комнату в нашей замечательной школе? — Ты занимаешься хозяйственными делами? Или намекаешь на угол в собственной спальне? — Нет, но мог бы. Я сейчас про хозяйственные дела, — Ирие довольно зажмурился, пробуя превосходное французское вино, посмотрел в открытое окно и произнёс, — но всё же, интересно, как они там? *** — Участников одиночного матча просим выйти на корт. Институт геномных адаптаций представляет Читосе Сенри, а школу святого Сейфуро — Тачибана Киппей. Матч в один сет, Читосе подаёт. — Вперёд! Чистосе, задай ему жару! Зрителей и болельщиков собралось больше, чем вчера, и пустых мест на трибунах не осталось, что для юниорского теннисного турнира было делом небывалым. Очевидно, слухи о волшебном теннисе уже успели разнестись по городу. — Нервничают, хотя по ним и не скажешь, — прокомментировал Рёма, опять занимая место рядом с Мизуки. Последнего такая расстановка сейчас полностью устраивала. — Жаль, что твой матч будет таким несерьёзным, — сказал он, изображая на лице задумчивость. — В ИГА ещё бы и не так занервничали, увидев твою игру, но увы... — Что Вы имеете в виду? — Ты списки читал? Рёма отрицательно покачал головой. — Так я и думал, — Мизуки улыбнулся. — Тебя поставили играть с их новичком, а самого сильного игрока выставили во второй одиночный. Наверное, посмотрели на твой возраст и посчитали, что против короля ты долго не продержишься. Хотя я бы поспорил. — Какого короля? — во взгляде Рёмы загорелся интерес. — Эчизен, если тебе нечем заняться… — Какого короля? — повторил он упрямо. Микузи показательно вздохнул. — Вон там, в отдельной ложе сидит, возле него ещё громила, похожий на зомби. — Вижу. — Эчизен, ты куда собрался? Матч только начался. — В туалет, Мизуки-сенсей, просто в туалет. Мизуки успел увидеть довольную ухмылку Рёмы и сам незаметно ухмыльнулся. Всё шло по плану. *** — Гейм — Читосе. Один — ноль. Ученики Сейфуро бросали нервные взгляды на противоположную трибуну, где сгрудилась толпа с плакатами: «Вперёд, Читосе!», «ИГА победит!» и «Хочу от тебя детей, милашка!» — Это же те самые, с которыми мы дрались, — первым признал Момоширо, одновременно с этим пытаясь спрятаться подальше от призывных взглядов Кохару. — Они нас точно узнали, — согласно кивнул Камио. И, осознав, что он едва не упустил шанс поспорить со своим соперником, быстро добавил, — тебя точно. После всего, что ты там натворил. — Эй, я же не один нападал! — А мы просто в стороне стояли. — Тачибана-семпай такой классный, — Сакуно заворожено наблюдала за игрой, не обращая внимания на всё остальное. — Это брат ещё экономит силы, — сказала Анн. — Он всегда сдерживается в первых геймах, чтобы оценить противника. — Твой брат так хорошо играет даже без мутации, он удивительный человек. — Я знаю. — Интересно, а какая мутация у этого парня из ИГА? — спросил Кацуо. — Жалко, что Рёма-кун так быстро ушёл, он всегда хорошо объясняет. Хорио прочистил горло, привлекая внимание к своей персоне. — Читосе Сенри может предсказать сколько раз мячик будет отбит, — со знанием дела ответил он, — если не ошибаюсь, это дар предвидения будущего. — Пфф, все знают, что в нашем поколении японских мутантов нет ни одного провидца, — фыркнула Томока. — Ты вообще новости не смотришь, да? — Так вы знаете, что он делает? — Качиро отодвинул Хорио, протискиваясь поближе к девочкам. — Рёма-сама тоже может видеть линии вероятностей, к вашему сведению. Он просто не превращает это в спектакль, да и линии ещё не означают, что мяч полетит куда нужно. — Второе зрение, как у Рёмы? — предположил Момоширо. — Это не совсем так, — тихо сказала Анн. — Читосе, конечно, не видит будущего или линий вероятности. Но он рисует их сам. — Рисует? — переспросила Сакуно. — Правым глазом. После каждого совершённого действия он может зрачком прописать траекторию движения предмета, и тот движется по заданному пути. Это работает только на небольших предметах, таких, как теннисный мячик. — Ничего не понял, — Хорио замотал головой. — Ты так много знаешь, Анн-чан. Анн грустно посмотрела в сторону корта. — Информация о противниках важна. *** — Говорят, ты сильный. Это были первые слова, которые один из наиболее одарённых мутантов ИГА — Атобе Кейго, гордо носящий звание «Король тенниса» — услышал от первогодки, посмевшего заявиться без приглашения в его собственную ложу. — Допустим. — Покажи мне. — С чего бы я стал показывать всяким… — речь Атобе прервал пролетевший мимо мячик, едва не задевший его волосы. — Следующий будет в лицо, — предупредил Рёма. — Хорошо, я сыграю с тобой, — согласился Атобе, приглаживая прическу. Наглость этого мелкого хулигана заинтриговала его, — и через пять минут ты поймёшь, что зря родился. — Я снимусь с матча, если проиграю тебе, — самоуверенно заявил Рёма. — Отлично, — Атобе принял ставку, — если вдруг случится странное стечение обстоятельств, и я проиграю, за меня выйдет играть… — Атобе огляделся по сторонам, и, заметив рыжую голову, выкрикнул: — Сенгоку! — А? — шедший по своим делам Сенгоку, обернулся на крик. — Если я проиграю этой козявке, выйдешь на следующий матч вместо меня, — торжественно объявил Атобе. — Я? Вот повезло! Лакки! — Не раскатывай губу, я управлюсь с ним быстрее, чем ты успеешь представить себя на корте. *** — Блин, где Эчизен ходит?! — Момоширо уже несколько раз внимательно оглядывался по сторонам в поисках белой кепки. — Он так пропустит весь матч. — Может поискать его? — предложила Томока. Она-то совсем не на матчи сюда приехала посмотреть. — Рёма-кун сказал, что пойдет в туалет, — вспомнил Качиро. — Но его уже долго нет. Может, съел что-то не то? — На кортах для тренировок, — сказал Мизуки, не отвлекаясь от обмена ударами между Тачибаной и Читосе. — Эчизен на кортах? — удивился Момоширо. — Скорее всего. — И что он там забыл? — Томока надула щеки. — Пойдем, Хорио. — Куда?! Не видишь, я наблюдаю за матчем!!! — Мы идём возвращать Рёму-сама! — заявила Томока и потянула его за руку. К упирающемуся Хорио и целенаправленной Томоке присоединился Момоширо, которой тоже хотел узнать на кого Рёма променял такой захватывающий матч. Добежав до кортов, они поняли, что всё намного серьезнее, чем им казалось. Тяжело дыша Рёма лежал на земле. — Четыре-ноль, — объявил Сенгоку, которому пришлось судить матч. — Уже всё? — высокомерно спросил Атобе. — Выдохся? — Эчизен! — Момоширо моментально бросился вперёд, чтобы помочь другу. — Не подходите! — откашливаясь, Рёма встал на ноги. — Всё только начинается. — Рёма-сама… *** — Тачибана-сан! — в который раз проорал Камио над ухом Мизуки. — Вы не должны проигрывать! Только вперёд! — Тачибана-сан! — Учимура уже почти перевалился через бетонное ограждение, которое отделяло корт от трибун, но Мизуки успел схватить его в самый последний момент. — Тебе мозги дарованы, чтобы думать, — назидательно сообщил он. — А не для того, чтобы расшибить их на глазах у любимого семпая. — Но Тачибана-сан!.. — Прости, как твой полёт вниз головой ему поможет? — Мизуки все ещё держал Учимуру за шиворот. — Тем более, если ты раздолбаешь, — перешел он на сленг для убедительности, — свою временно окаменевшую конечность, ещё и без руки останешься. Учимура пробормотал что-то похожее на «зачем рука, если Тачибана-сан проиграет» и, взбрыкнув, вырвался из захвата. — Четыре-два ещё не повод нервничать, — попыталась успокоить его, а заодно и всех остальных, Анн, — у брата полно времени, он отыграется. Давайте, как следует, болеть за него! — Кажется, пора мне всё-таки искать себе другое место. Здесь я уже сделал всё, что мог, — пробурчал себе под нос Мизуки, и окинул тревожным взглядом трибуны в поисках Юты. *** — Как долго они ещё будут играть? — Томоку уже начал нервировать этот бесконечный обмен ударами. — Разве им никуда не нужно? — Эчизен невероятен, — Момоширо словно прилип к сетке. — Играть столько времени. И против такого сильного мутанта. — Непохоже, что этот Атобе слишком напрягается, — прокомментировал Хорио, которому происходящее тоже уже начало надоедать. Он жалел, что позволил увести себя с трибун, но и вернуться в одиночку не решался. — Наоборот, — горячо возразил Момоширо, — он выкладывается полностью. Просто его стиль игры отличается от того, к которому мы привыкли. С такой концентрацией на удары уходит гораздо больше энергии. Как они оба до сих пор стоят на ногах? И, словно услышав эти слова, оба игрока без сил свалились на корт. *** В это время игра на арене подошла к концу: Тачибана поймал лицом одну из подач Читосе, но не похоже было, чтобы это его сильно расстроило, скорее наоборот. Он рассмеялся, указывая на свой подбитый глаз, и сказал что-то, чего не расслышал никто на трибунах. После этого мутация Читосе стала давать сбои, к великому разочарованию зрителей, которым понравилось отсчитывать удары, но и Тачибана начал допускать ошибки. В итоге матч закончился со счетом «семь-пять» в пользу ИГА, и это означало вторую победу из трёх. Игроки пожали друг другу руки, а комментатор объявил, что следующий матч начнётся через 15 минут. Зрителей попросили не расходиться и не обращать внимания на мелкий дождик, который начал накрапывать на последних минутах матча, — прогноз погоды на сегодня был куда более благоприятным. А пока болельщики высыпали на корт — встречать Тачибану. — Тачибана-сан! — рыдающий Исида первым повис у него на шее. — Мы так переживали! Почему? — Ну-ну, — Тачибана похлопал его по спине, — на проигрыше жизнь не заканчивается. — Тачибана-сан, — Мори и Сакурай обвили его правую руку, а Учимура захватил левую. Ибу же тихо обнял сзади, упираясь лбом в спину. Тачибана знал, что он тоже плачет, только незаметно для всех. — Ты хорошо постарался, — одними губами произнес Инуи, не подходя слишком близко. — Не переживайте, Тачибана-сан, — Камио тоже смахнул слёзы, — я отомщу за Вас в следующем матче! — Сделай это, — кивнул Тачибана. Только Анн не плакала. В глубине души она знала, что так всё и закончится. Она посмотрела в противоположную сторону: отражая Фудомине, словно фотоплёнка-негатив, друзья окружили Читосе и весело смеялись, поздравляя с победой, а один даже залез ему на плечи. Только сам Читосе почему-то был не рад — он печально смотрел в сторону Тачибаны, а тот улыбался в ответ. Значило ли это, что стена сломана, Анн не знала, но очень на это надеялась. — Трогательное зрелище, не так ли, — размышления Анн прервал голос Мизуки. Оглянувшись, она увидела, что их учитель опять подошёл к Юкимуре. — Такой проигрыш, конечно, вдохновит следующего игрока. — Боюсь разочаровать тебя, но и в следующем матче победа будет за нами, — Юкимура говорил громко, абсолютно не стесняясь невольных слушателей.— Использовать людей против мутантов — проигрышная тактика. — Однако вчера ваш человек, — Мизуки сделал ударение на последнем слове, — доказал обратное. На это Юкимура ничего не ответил, но Санада, который стоял неподалеку, заметно напрягся. *** — Сильного дождя сегодня не будет, — Фуджи смотрел в небо. — Скоро начнется четвертый матч, — кивнул Тезука, словно одна реплика была прямым ответом на другую. Но в реальности, которую делили эти двое, так оно и было. — У меня почему-то плохое предчувствие, — сказал Фуджи после небольшой паузы. — Что не так? — Наверное, тебе это покажется глупостью, но ветер неспокоен, — Фуджи поёжился. — Я доверяю твоим инстинктам. Прости, холодно, а я не могу обнять тебя при всех. — Такой милый, — Фуджи улыбнулся. — Обнимешь, когда вернёмся. — Кхм, — кашлянул Инуи, стоящий рядом, — не стоит забывать, что вы тут не одни. *** — Матч начнётся через пять минут! — донеслось из громкоговорителей. — Просим участников приготовиться, а зрителей освободить корт и вернуться на свои места. — Наконец-то! — Камио взмахнул ракеткой. — Если не ошибаюсь, — Тачибана посмотрел на табло, — твой противник… — Рёма-кун! — испуганный голос Сакуно заставил всех обернуться. В проходе появился Момоширо, несший на руках бесчувственного Рёму. — Простите, я не остановил его, — Момоширо аккуратно опустил свою ношу на влажную от дождя лавочку. — Ему нужно в медпункт! — закричал Качиро. — Что вообще произошло? — Тачибана грозно нахмурился, показывая, что ждёт немедленного ответа. — Да он просто спит, — сообщил Мизуки, который уже успел осмотреть пострадавшего. — Он играл с королём из ИГА, — возбуждено затараторил Хорио, — с таким напыщенным чуваком, который делает вот так, а потом так, и Рёма отбивал все удары, а Момо-чан-семпай сказал, что они должны свалиться от усталости, и они ка-а-ак упадут, а потом... — Неофициальные матчи запрещёны, — перебил Тачибана. — Мы знаем, но их было не остановить, они играли в тай-брейке, а потом оба отключились, — Хорио принялся пересказывать всё заново, не теряя энтузиазма. — И каков результат? — уточнил Мизуки. — Эчизен… — Второй одиночный начинается, — громкоговорители снова ожили. — Прошу выйти на корт Камио Акиру из школы святого Сейфуро, и Сенгоку Киёсуми из Института геномных адаптаций. — Эчизен-то встал и даже смог подать! А вот Атобе тоже встал, но даже пошевелиться не смог, чтоб отбить! Так остался стоять на корте, — закончил Момоширо. Мизуки удовлетворенно выдохнул. Напротив, в секторе ИГА, творилась неразбериха и паника. Всё шло по плану. *** Проигрыш брата, который тот принял с улыбкой, не мог не повлиять на Анн. Она понимала, что и ей нужно сделать шаг навстречу примирению. — Ширайши-сан, — мало кто видел Анн такой смущённой. — Можно? — Да? — во взгляде Ширайши не было ничего похожего на ненависть. Он явно узнал её, но улыбнулся доброжелательно, словно старой знакомой. — Тачибана-чан, верно? — Я хотела извиниться, — девушка с трудом подняла взгляд. — Не то, чтобы я извинялась за сделанное. Если бы нужно было ещё, я бы сделала… Просто… Простите. — Я не осуждаю тебя, — ответил Ширайши. — Прекрасно понимаю твою позицию. Твои извинения приняты… — Кто это?! — из-за плеча Ширайши показалась растрепанная красная шевелюра. — Она признается тебе в любви, Ширайши? — Кин-чан, не глупи… — Знаешь, Ширайши такой клёвый, ты сделала правильный выбор, — Кинтаро уже стоял возле Анн. — Я сразу как его увидел, понял, что он хороший. Он меня даже кормил. А ещё у него есть прикольный жук. А ещё он… Ширайши вздохнул и так комично закатил глаза, что Анн не выдержала и улыбнулась. *** — Что-то не похож ты на короля, — подойдя к сетке для рукопожатия, Камио осмотрел Сенгоку с ног до головы, вспоминая, что где-то его уже видел. — Король в отключке, я за него, — подмигнул Сенгоку. — Повезло! — Пфф, мне сказали, что я буду играть с сильнейшим, а не с его шутом. — Сильнейший перед тобой, — Сенгоку развел руками, — и я выиграю этот матч, потому что удача на моей стороне. — Посмотрим. *** — Мизуки-сенсей, — протянул Кентаро. — Ну что на этот раз, Аой-кун? — сварливо поинтересовался Мизуки. — Хочешь узнать, какая мутация у Сенгоку? Кентаро довольно закивал головой. — Сам догадайся. А я пересаживаюсь. Мизуки встал и направился к Юте, который умело скрывался от брата в толпе болельщиков. — Камио-кун неплохо справляется, — будничным тоном заметил он, устраиваясь рядом и опираясь руками о бетонную перегородку. — Ага, неплохо, — Юта, которого уже больше недели не подпускали так близко, сглотнул, осматривая Мизуки сзади. — Помниться, ты играл с ним пару раз, — продолжил Мизуки. — Что скажешь? — Ну, он играет... неплохо, — рассеянно ответил Юта. — А конкретнее? — Неплохая... э-э-э... скорость? Мизуки обречённо вздохнул. — До твоего дня рождения ещё далеко, но я всё равно сделаю тебе подарок и куплю словарь. — Зачем? — искренне удивился Юта. — Тараканов давить. — Но у нас нет тараканов в общежитии, Мизуки-сан. — Иногда у меня такое чувство, что ты пытаешься шутить, но твой словарный запас не позволяет тебе… — Мизуки не успел договорить, как радостная толпа — Камио выиграл гейм — толкнула Юту прямо на него. — Юта-кун, — не слишком довольным тоном потребовал Мизуки, пытаясь отстраниться, — что это упирается мне в бедро? — Это… — Юта замялся, — это сникерс. — Допустим, пошутил. Следующее очко, взятое Камио, снова оживило толпу, и их ещё сильнее прижало к ограждению. — Чёрт, — внезапно накатившее возбуждение разозлило Мизуки. — Я так больше не могу. Недовольным взглядом и парой литературных выражений он расчистил себе путь к выходу, стараясь идти не слишком быстро, чтобы никто ничего не заподозрил. *** — Почему? Почему ты не сдаёшься?! — Сенгоку метался по всему корту, отбивая каждый мяч, который ему возвращал Камио. — Я не могу! Я должен защищать честь своей школы! И капитана! — Камио отбил на заднюю линию. — Как ты не поймешь, — в ответ крикнул Сенгоку, — моя удача помогает отбивать все твои мячи. — Значит, будем играть, пока один из нас не умрёт на этом корте! — Боюсь тебя разочаровать, но у меня хорошая выдержка. — Не лучше, чем у нашей Гадюки. Услышав неожиданно своё прозвище, Кайдо вздрогнул и напрягся — ему всё ещё не нравилось, что его так называют. — Это верно, — крикнул Момоширо где-то рядом, — с выносливостью Кайдо никто не сравниться! Шквал аплодисментов и выкриков был просто оглушительным — Камио опять сравнял счёт. — Он выиграет, — с полной уверенностью заявил Тачибана. — Эчизен уже проснулся? — Момоширо повернулся в сторону лавочки, где он оставил Рёму, заботливо укрытого спортивной курткой. — Пора бы готовиться. — Я всегда готов, — а Рёма уже сидел, спокойно попивая понту, словно длинный матч с королём всем привиделся. *** Добравшись до туалета, Мизуки поспешно закрылся в самой дальней кабинке. — Так не может дальше продолжаться, — прошептал он, приваливаясь спиной к двери. — Я не должен так реагировать на простые прикосновения. Я же взрослый! Сам того не замечая, Мизуки прикоснулся к ремню на брюках. Память услужливо воспроизвела перед его глазами недавнюю ситуацию, дорисовав при этом множество подробностей, которые… — Открывай, я знаю, что ты там! — прогремел голос Юты за дверью. — Отвали. — Если не откроешь, я выломаю эту чертову дверь. — Это порча государственного имущества, — Мизуки старался, чтобы его голос был ровным, хотя присутствие Юты и мысли о том что, судя по срывающемуся дыханию, он всю дорогу бежал, возбуждали ещё больше. — Мне пофиг, всё равно сломаю! Юта мог вынести дверь, Мизуки это прекрасно знал, и, чтобы не доводить дело до крайности, всё-таки открыл. Юта моментально залетел внутрь, толкая Мизуки к стенке и наваливаясь сверху. — И чем это ты тут занимаешься? — Умыться хотел. — Я вижу, — Юта многозначительно посмотрел вниз. — Отстань, — Мизуки попытался вырваться. — Я могу помочь, — Юта довольно улыбнулся, — если ты признаешь поражение. — Ни за что, — отрезал Мизуки. — В отличие от тебя, я самостоятельный взрослый человек и сам прекрасно могу справиться со своим возбуждением. — Уверен? — спросил Юта прямо в губы Мизуки, но не прикасаясь к ним. Это заводило его просто невероятно, и Юта это помнил. — Я тебя ненавижу, — прорычал Мизуки. Возможно, он и готов был сдаться, но в этот момент послышался звук открывающейся двери и шаги. Мизуки зажал рот Юты рукой и напрягся, ожидая чего угодно. Сначала они услышали, как полилась вода из крана в рукомойнк, потом дверь открылась ещё раз. — Ты не мог вечно побеждать, — сказал незнакомый мягкий голос. — Отстань. — Одно маленькое поражение теряется на фоне всех твоих побед. — Это поражение перечеркивает всё! — Не преувеличивай. У тебя ещё столько побед впереди. Зачем зацикливаться на одном маленьком пораже... — Вот именно! Маленьком! Этот ребенок сделал меня, Хагиноске! Что он за монстр?! Шум воды прекратился. В тишине раздался звук шагов, и хлопнула дверь. — Ах, Кейго, ты такой нервный. И опять удаляющиеся шаги, а потом дверь — но в этот раз уже аккуратно прикрытая. Почему-то от этого невольно подслушанного разговора возбуждение Мизуки спало. Он оттолкнул Юту, который всё пропустил и по-прежнему жаждал, чтобы Мизуки признал поражение. — Нужно возвращаться. — Мизуки-сан, а как же я? И всё это? — Там сейчас начнётся матч Эчизена, и я хочу его посмотреть. Тем более, что он играет с... *** — Кстати, у нас появился интересный новичок — Танегашима подлил ещё вина себе в стакан. — Не один, конечно, но этот особенный. — И чем же? — поинтересовался Ирие. — Он необычайно силен, хотя и ведет себя как самый настоящий ребёнок. Веселится весь день напролет и уже стал всеобщим любимцем. Но меня беспокоит другое: иногда он впадает в затяжные депрессии и почти не спит ночами. — Пытаешься разобраться, с чем это связано? Как-то зависит от мутации? — Нет, там скорее психологический фактор, а это — твоя парафия. Вот я и хотел спросить совета. — Спрашивай, — Ирие поднял стакан вверх. — Но ты помнишь, что за каждый мой ответ… — Я в долгу не останусь, — усмехнулся в ответ Танегашима. — Так что там? — Его мучают кошмары, в которых он не может пошевелиться, ничего не слышит и не видит. — Такое бывает, это распространенное последствие детской травмы или… если он в бодрствующем состоянии пытается что-то забыть. — Все было бы так, если бы в этот момент он не думает об убийстве людей. — Хм, звучит странно, — Ирие задумался. — И он помнит, что думал про убийства во сне? — Да, он говорит, что помнит всё так ярко, как наяву, и когда просыпается, то продолжает думать о смерти. Я помню, в самом начале он трое суток не спал, потому что боялся навредить другим. Пришлось выписать ему снотворное, но даже оно ему не помогает. — И нет реальной причины для ненависти к людям? Для многих мутантов это... в чём-то обоснованные мысли. — Да, и он тоже пострадал до того, как мы его забрали. Жил на улице, голодал, терпел побои, но, Каната, ты бы видел этого ребёнка! Он готов любить всех и не ждет ничего взамен. У меня чувство, что его сознание играет с ним: сначала доводит до истерики, а потом отпускает. Дает пару дней на передышку, а потом опять принимается за своё. — Занятный случай. Я бы хотел с ним встретиться. — Могу устроить. — И как зовут это чудо? Какая у него мутация? — Тояма Кинтаро. А что касается мутации... *** — Тояма Кинтаро, приятно познакомиться! — Ага. Соперник протянул Рёме руку, которую тот пожал без особого энтузиазма. — А я думал, со мной будет играть Кошимае, а ты тоже первогодка, — Кинтаро обиженно надулся. — Ширайши меня обманул! — Кошимае? — удивился Рёма. — Ну, такой огромный американец с тремя глазами, он ещё должен яд из пальцев пускать! Он приходил к нам в институт, когда меня не было! Так обидно, я хотел бы с ним сыграть! — Кин-чан, это он! — крикнул ему Кохару. — Это тот самый! — А где третий глаз?! Я хочу третий глаз!!! — Это была аллегория! — Что ты сказал, Кохару-чан? Але-что? — Мама мада дане.