В глазах - лис, в сердце - кот

В лесу шел промозглый дождь. Капли безперестанно барабанили по траве и топкой от воды почве. Дождь шел слишком долго. Долгие холодые капли можно было сравнить с плаксивыми детьми капризной тучи: они так настырно бились о землю, что смотреть жалко, будто туча плакала. В чем была причина столь резкой аномалии, никто и вовсе не ведал, но было то начало унылого сезона Листопада, зато яркого и пестрого. Несколько листьев уже успели побагроветь и пожелтеть, но зачастую сочные салатово-зеленые листья особо выделялись в лесу. Недалеко от леса, на самой границе между людским и диким миром, лежало упавшее дерево. Его кривоватые старые ветки вырисовывали узоры от ствола. Большой, толстый ствол грузно лежал на промокшей траве. Сейчас было слишком дождливо, чтобы заметить, что изнутри дерево было сделано, как логово. Поваленный ствол был прекрасно укрыт от чужих глаз травой, ветками, листьями и кустарничками. Вход в логово был забаррикадирован. - Что это было за логово?! - ахнула черненькая крупная кошечка, захлопав зелеными глазенками. - Скоро ты узнаешь, милая Смолушка, - проскрипел рассказчик, лохматый старейшина Остроух. Его седая шерсть клочками свисала с него, в усталом сердитом взгляде зажглись искры предвкушения и азарта. - Наверняка там жили какие-нибудь лисы! - поморщился Песочек, боевой песчано-золотистый котенок с янтарными глазками. - Ого, - охнул белый пушистый котенок с голубым лупоглазым взором. Он сразу притих. Малыш заметно отличался от брата и сестры: маленький, робкий, но сообразительный. - Лисы? - протянул, словно эхо, старик... Ни одна струйка прозрачной ледяной воды не проникла бы в это укрытие местечко. Внутри уютно и тепло, так хорошо, что не хотелось бы покидать мягкую подстилку. Запах молока... ассоциация с первым глотком жизни, с сладостно- манящим материнским запахом, молочным... - Вот так, мои маленькие котята. Спите сладким сном, - мелодичный нежный голос принадлежал кошке, матери, что родила малышей, и те ворочались у нее под животом, устраиваясь для сна. Ее ласковая колыбельная убаюкала котят. Они были такими маленькими, но одна луна им исполнилась, и они совсем недавно раскрыли свои большие глазенки, которые ничегошеньки не различали, только большую пушистую морду матери и темноту, а так же монотонный шум дождя и ощущение пуховой подстилки, мягкой, как материнский живот. Но вскоре, когда трое котят заснули крепким сном, мать осторожно приподнялась, и неуверенно убрала хвост от своего сокровища. Ей не хотелось покидать убежище, но она была вынуждена, ведь голод управлял ей, как никто другой. Она так устала от забот... это было ее второе потомство... слишком невыносимо. Но она не хотела бросить детей! Они бы подверглись страшной опасности, но дальнейшие события резко приняли другой оборот, исход которого был правильным решением. Не стоит винить кошку. Она поступила так, как посчитала нужным, и это сильно изменило ее жизнь и жизнь котят. - Она и правда ушла?! - воскликнул Песочек, вздыбив шерсть. - Ну и кто она после этого! - Эй, не кипятись, - фыркнула черная сестренка. - Остроух сказал, что ее решение было верным! Остроух хрипло и загадочно рассмеялся, глядя куда-то сквозь котят, но это не смутило их, пока они рьяно спорили. И лишь один Снежок задумчиво нахмурился и пробормотал под нос: - Здесь иной смысл... Само Звездное Племя наверняка машинально навеяло на нее желание уйти... Он ошибался, когда думал, что его никто не услышал. Старик сверкнул глазами. Выбравшись из логова и убедившись, что котята укрыты в теплый пух, она только тогда устремилась под ливень, слабо надеясь, что она зарыла дичь у «своего дерева».

***

Худощавая рыжая лисица повела кожано- черным носом, и, махнув растрепанным рыжим хвостом, порысила из своей лисьей пещеры. В тот день Листопада она оставила своих лисяток в пещере, укрыв ее несуразным камнем. Ливень уже стихал. Лиса упорно шла. Она то точно знала, что ей нужно. Недавно мать-лисица переняла обычаи котов прятать дичь в земле или в норе, либо в любом опредленном месте. Мать уже сто раз пожалела, что закопала в нору дичь слишком далеко от детского жилья ее лисят. Рыжая уже чувствовала, как по ней стекают струйки дождя, она промокла насквозь, но бесстрашно шла. Вскоре она достигла места, откуда вышла кошка-мать. У нее ослабился нюх из-за дождя и лиса приняла поваленное дерево за то, у которого она закопала добычу. Она бесстрастно зашла во внутрь, изрядно вырвав у себя пару клочков шерсти. Первоначально лиса не понимала, где рядом ее дичь, но вскоре она обнаружила, что это теплое укрытие, однако запах явно кошачий. Лиса невольно ощерилась, оголив пасть и настороженно подобралась к одной единственной подстилке. Сверху было наложено много пуха, что лиса даже заподозрила неладное. Отважившись разворошить гнездышко, ради поиска малейшей дичи, лисица нащупала носом что-то мягкое. Она ухватила зубами три неких тела. Держа в зубах трех котят, лиса опустила их у своих лап и ахнула. Котята, не дрогнув лежали у ее лап, бесшумно и бездыханно. Они были рыжими. Все до одного они были рыжими. Тогда еще не столь яркие, но уже с отливом рыжего. Поразительно сходство с лисой, считая пышные хвостики и большие ушки, шокировали лису. Ей пришло в голову, что если запах кошачий, то и это котята - но она до последнего понимала, что они копии лисьего рода. Сейчас еще малые, чтобы распознать их. А кошачий запах... - наверняка сюда заглядывала безмозглая бродяга-кошка, и отнюдь, не нашла «лисят» и оставила их, не ведая, нетронутыми. Лисица начала усиленно толкать и пихать тельца, фырча и стараясь понять, живы они или нет. Два тела не шевелились. Они были мертвым. Но одно слабо, хрипло дышало, вздымая и опуская бока. Лиса издала вздох облегчения... Хотя бы один малыш живой. Она усиленно думала, что делать дальше с мертвыми и тут же обхватила живое тело огромным пышным хвостом, тяжеловатым для котенка. Но он хорошо грел его. Быстро погрев котенка, лисица решила спешить к детям и забрать малыша, пока он не умер и дать ему шанс на жизнь:. как никак, он лис, а лисы своим помогают. В ней, кажется, проснулся материнский инстинкт. Лиса взяла котенка в пасть и зашагала к выходу, как вдруг... Воздух затрясся от резкого звука. Выстрел! Второй! Лиса чувствовала набегающие мурашки, холодный пот, и лихорадочно соображала. Ружье. Двуногий... Бежать. Бежать, пока не поздно! И, дернувшись, лисица рванула прочь. Сжав в зубах рыжий комок меха, лиса ободрала пару клочков шерсти в защитных кустарниках у входа, но она напуганно и молниеносно неслась, надеясь не подскользнуться на мокрой траве. И рыжая точка расплывчатым пятном удалялась прочь, пока человек шел к добыче. Он уже предвкушал лисицу, ее рыжий мех, о, это счастье бездушного Двуногого... Следом раздался крик ярости. Охотник рявкнул так сильно, что его эхо разнеслось по лесу. В мокрой, топкой почве, среди высокой травы лежало тело кошки.