***
— Корво?.. Наконец-то. Не от всех, как оказалось, скроют. — Я уже думал, случилось с Вами чего, — взволновано говорил Самуэль, встречая лорда-защитника на обрывистом скальном берегу, а затем оглядел его потрепанный внешний вид и исправился: — Видимо случилось… Корво, я понимаю, что не в ваших интересах задерживаться в этих местах, но нужно как можно скорее покинуть Город. Экипаж волнуется. Стараниями смотрителей люди теряют веру в Вас, но пока они замечают их сомнительную деятельность в городе, Ваше общество им предпочтительнее, хотя бы потому, что неприязнь к Вам им навязана и подкреплена только этим, — лодочник указал на плакат о розыске, висевший на стене особняка, такой же, какой Аттано видел утром у Прыткого Лари и добавил: — Сейчас экипаж чувствует угрозу со стороны смотрителей, если Вы к ним обратитесь — они прислушаются. — Почему? — Страх, Корво. Вчера был казнен кок. Его обвинили в содействии побегу еретической девчонки. Вина его доказана не была, просто до этого беднягу застали как-то возле ее камеры. Он же добрым был, когда узнал про пленницу — тайком приносил ей пищу, а затем она пропала. Кто-то открыл дверь ее камеры, но ключ оставался на месте у смотрителя. «Козни Чужого» — заявили они, и каждый попал под подозрение. Думаю, лучшего времени Вам больше не представится. Поговорите с экипажем. Все видели, как смотрители при полном вооружении отправились на материк, явно не цветы выращивать, Аббатство втягивает нас во что-то, за что отвечать будет уже Империя и это никому не нравится. Не упустите этот шанс. После того как Бечворт умолк, Аттано еще некоторое время переваривал полученную информацию, а затем с подозрением спросил: — Все смотрители покинули остров? — Да, — ответил лодочник и жестом указал на особняк. Флегматично стоять под ливнем и обсуждать важные вопросы, для лорда-защитника в порядке вещей, но Самуэль был более практичным человеком и если есть возможность не мокнуть, то, собственно, почему ею не воспользоваться? Направляясь к зданию, он уточнил: — Во всяком случае, после того как они отплыли, я не видел ни единого. Согласен — это странно. Обычно если они куда-то собирались, то одного или двоих оставляли, чтоб как минимум за вором приглядеть. Кстати. Вы ведь верно не в курсе? Смотрители поймали этого… Гаррета. Ну, как «поймали» — выманили. Дама какая-то несколько дней тому наведалась к ним. Говорила, что вор связан с каким-то камнем. Рассказала о девочке его и где ее искать, а затем смотрители нашли у нее костяной амулет и больше даму эту никто не видел. Девочка, которую они похитили для шантажа — исчезла, но, думаю, с острова вряд ли сбежала. А вор все еще в подвале. Сомневаюсь, правда, что живой, а то вряд ли бы они без присмотра его бросили. И, Корво, когда смотрители задавали вору вопросы, они не спрашивали, кому он передал целебное растение, они спрашивали, как добраться до камня. Мне кажется, они прибыли сюда с иной целью. Еще мне кажется, они знают, что я здесь шпионю для Вас. Будьте бдительны, эти лисы могут готовить Вам ловушку. — Самуэль, собери людей. Всем вам нужно покинуть остров и немедленно, — ровным голосом проговорил лорд-защитник, когда мужчины вошли внутрь особняка Мойры.***
После того, как конфликт с командой корабля был урегулирован и весь экипаж согласился покинуть остров и некоторое время, пока Корво будет разыскивать растение и Соколова, перекантоваться в таверне, подальше от спятивших смотрителей. После того, как Самуэль, получив от Аттано мокрую и местами смазанную карту Города, согласился проводить людей в Олдейл в отмеченное заведение, рядом с лавкой Прыткого Лари. После того, как все здание было обшарено в поисках пропавшей девочки, а найти удалось лишь руну, спрятанную под подушкой леди Мойры (не удивительно, что бедняжка вдова рехнулась, раз ее ненаглядный муженек пират такие сувениры ей возил…). Вот только после всего этого и после безрезультатного обыска кухни на предмет съестного, лорд-защитник все-таки решил проверить, как обстоят дела у вора. Но стоило ему лишь приоткрыть стальную дверь, ведущую в подвальные помещения, как резко перехотелось туда соваться. Тихая, раз за разом воспроизводимая музыка шарманки заполняла тьму, делая ее вязкой. Звук не был чистым, слегка искаженный он нейтрализовал магию Чужого, но ощутимого физического ущерба не приносил. Разве что чувство голода сменилось легкой тошнотой… и то к лучшему. Поскольку осветительных приборов у Корво не было, а математическая мелодия не давала использовать «темное зрение», единственным, хоть и скудным, светом был лишь тот, который проникал через оставленную открытой дверь. Источник звука был опознан не сразу, потому что являлся каким-то местным аналогом аудиографа совершенно непонятной конструкции: конический рупор, крепящийся к деревянной коробке на которой вертится какая-то пластинка, по которой, вдобавок ко всему, ездит игла? Этот странный механизм Аттано трогать не стал. Не хотел тревожить разум смотрителей лишними размышлениями или наоборот — хотел? Тем не менее, дважды обойдя полутемное помещение заполненное клетками различного предназначения и захламленного всякими ящиками, он никого не обнаружил и решил что смотрители не оставили дозорных именно потому, что с вором было покончено. Это почему-то угнетало. Корво чувствовал ответственность за действия братьев Аббатства… Еще раз осмотревшись, лорд-защитник решился покинуть это помещение ни с чем, но развернувшись к выходу замер на месте, уловив сквозь музыку шарманки чей-то кашель. Затаился, прислушался — ничего. Благо Корво не относился к тем людям, которые верят в «показалось», поэтому решительно прервал воспроизводимую мелодию, сняв пластинку с вращательной поверхности инструмента. Игла, жалобно заскрежетав, сломалась, оставив едва различимую борозду на деревянной поверхности. Активировав «темное зрение» он порядком удивился, обнаружив подсвеченный силуэт в камере, возле которой провозился куда больше времени, чем возле любой другой, в упор не замечая пленника. Что ж, когда-то он был в такой же безнадежной ситуации и ему протянули руку помощи. Пусть из корыстных побуждений, но подарили возможность хоть что-то исправить и теперь, вероятно, пришло время передать эту возможность кому-то еще. Кому-то, кто в ней нуждается. Не для вора, но для его девочки. Первое, что почувствовал Аттано подойдя к камере — сладкий запах свежей крови. Успешно задушенные звуком шарманки нюх и ненормальное чувство голода, вновь потянули сознание на себя, будоража воображение, и лорд-защитник задержался у порога. Приближаться к пленнику могло быть чревато последствиями, так как Корво не был уверен в своих способностях обуздать эту дикую жажду поживы. Хорошо, что он не ставил перед собой задачу вытаскивать вора собственноручно, только лишь открыть дверь, чтоб тот смог действовать самостоятельно, не более. Решетка отъехала в сторону, сразу после того как был опущен рычаг управления, но какой-либо реакции от пленного не последовало. Похоже, этот вор решил испытать на прочность его терпение и возможности, но бросить этого типа здесь, после того как была потрачена уйма времени которого и так не хватало, Корво себе не позволил. Затаив дыхание, все же переступил порог камеры. Мужчина, чей силуэт полностью скрадывала тьма, сидел, упираясь спиной в холодную сырую стену не подавая признаков жизни, но когда лорд-защитник приблизился к нему, все-таки соизволил слегка отшатнуться, приоткрыв один глаз. — А, лорд, — протянул он, чуть прищурившись, рассматривая маску в темноте. — Я все думал: когда ж ты появишься?.. Все самое интересное пропустил… — то, что Гаррет говорил с трудом и сквозь кашель, не помешало придать фразе издевательскую нотку. — Пора уходить, — сказал Аттано и все-таки вдохнул. Непростительная ошибка. Теперь он видел перед собой не вора, но живую плоть, в которой пусть и слабыми толчками, но билась в венах сладкая кровь. Видел выход этой пьянящей жидкости из резаных ран на обоих предплечьях. Видел истертые в кровь запястья перетянутые путами веревки. Чувствовал аромат… и был готов впиться в эти раны зубами и терзать пока не обглодает до кости, пока не сгрызет кости… Сглотнув, Корво наклоняется чуть вперед и Гаррет видит свет за голубыми линзами, в испуге зажмуривает глаза, ожидая неизбежного. — Нет сил подняться?.. — спрашивает лорд, а затем резким выпадом направляет клинок к вору, разрезая веревку, связывающую его руки, и тут же покидает камеру. Призвать стаю, чтоб утолить голод? Наверняка Чужой в восторге от такого способа применения его подарка. Но другого выхода лорд-защитник не видел, кого-то сожрать он был обязан. Не было никаких сил терпеть дольше. Когда Аттано вновь вернулся в камеру, Гаррет уже успел перевести дыхание и слегка отойти от шока, но подняться все равно не получалось, раны все также сочились кровью норовя вновь разбудить голод зверя. — Дай сюда руки, — сдавленным голосом обратился Корво, и вор уставился на него, явно не понимая намерений. Зрительный контакт продлился долго, пока один из них не начал гневаться. Почувствовав это, а точнее увидев белый свет в линзах, Гаррет все же протянул руки лорду, ожидая, что их сейчас как минимум оторвут. Поэтому совершенно не понял, зачем Аттано срезал рукава рубахи и, достав из подсумка склянку с красной жидкостью, обработал ею его раны. — Эти два эликсира выпей, — все так же сдавленно, будто через силу, проговорил лорд, протягивая алую жидкость. — Зачем ты это делаешь? — использовав лекарство, спросил вор и тут же был поставлен на ноги. Эликсир Соколова действовал быстро, (Гаррет буквально чувствовал, как затягиваются порезы на руках), но недостаточно, чтоб он смог передвигаться самостоятельно. А Аттано явно не собирался оставаться здесь дольше необходимого, растрачивая время на беседы, поэтому подхватив мужчину, перекинул его левую руку через плечо и потащился к выходу. Когда двое покинули особняк, выйдя к обрывистому берегу, дождь все еще лил. Вор больше висел на плече Аттано, чем двигался самостоятельно, поэтому лишившись его поддержки, мешком рухнул на землю. «Невозможно», — думал Корво, не находя своей лодки на прежнем месте. Недолго побродив над уступом всматриваясь в окрестности, размышляя над тем, кто решился спрыгнуть с обрыва чтоб забрать лодку, он развернулся к Гаррету, все также сидящему на земле, упершись локтями в колени. — Если ты собрался нырять, то это не лучший выбор, — вяло прокомментировал он действия лорда, даже не пытаясь сдвинуться с места, и когда Аттано сам к нему приблизился, добавил: — Из той подсобки, — он слегка кивнул в сторону одноэтажной постройки, — есть спуск в подземелье. Там у пирата причал… Получив весьма важную информацию, Корво пару секунд держал зрительный контакт с вором, отметив что у того явные проблемы с правым глазом, а затем кивнул и растворился в пространстве. Гаррет как сидел так и не сдвинулся, в ужасе буравя взглядом то место, где вот только что находился лорд. — Тихого плаванья… — выдавил он и откинулся в мокрую от дождя траву, подставив изуродованное лицо холодным каплям.***
Наверно чувство голода настолько сильно затуманило разум, что лорд-защитник во время поисков пропавшей девочки даже не вспомнил о существовании на территории острова подсобного помещения. Теперь, зайдя внутрь постройки растущей из скалы, первым делом активировал «темное зрение». Несколько монет на полу подсветились зеленым и что-то совершенно непонятное в шкафу-гардеробе — белым. Белый — это что-то новое, но если Чужой на это указывает, то оно как минимум может быть интересным, если не крайне важным. Подобрав все до единой монетки, Аттано распахнул ветхие деревянные створки и едва не присел, напоровшись на взгляд золотой маски смотрителя. Там же на крючке висел форменный мундир с символикой ордена. Это было настолько неожиданно, что даже дыхание перехватило. И это было плохо. Не то чтоб Корво был пессимистом, но догадка: что эту одежду оставил здесь смотритель, который не хотел, чтоб кто-то знал, что он именно смотритель, имела право на существование. Исходя из нее, не сложно предположить, где теперь может быть этот представитель Аббатства Обывателей. Лиса приглашена в курятник. С досадой хлопнув створками закрыв шкаф, лорд-защитник некоторое время простоял упершись в него руками, раздумывая, в какую выгребную яму спустил весь свой безупречный план и в какой опасность теперь Самуэль. «Хуже быть не может», — думал он, спускаясь подземным тоннелем к пещерной пристани. А ведь его предупреждали… — Издевательство какое-то, — вслух прошипел Аттано, не обнаружив у причала ни одной моторной лодки. Ну да, смотрители на чем-то отплыли; команда на чем-то уплыла, а ему осталась трухлявая лодчонка с треснутым веслом. Еще и вора придется тащить с собой, потому что иным способом он с острова не выберется. Чужой, наверно, аплодирует стоя.