Crash Bandicoot: Good Nights

Пока Тавна слизала своим порванным языком говно с окна, которым и которое автор этого фика еще разукрашивал где-то в восьмой главе, Сраш, с лягушкой-быком, залипшем на его макушке, задумчиво вглядывался в дыру в полу в склепе, в которую впрыгнула оскорбленная и униженная попокака. "Дыра", - думал Сраш. - "Является ли проделанная дыра попокакой очередно ее метафорой - мол, спускайся за мной в эту дыру, в погонях за моей другой дырой?" Реальностью могло быть все, даже то, что ты не видишь. А в такой-то темноте бесконечного невиданного подземелья могло таиться во истину всё, что угодно. И нужен был очень сильный фонарь или освещенная смазкой Иисуса свечка, чтобы продержать свет как можно дольше в вероятно долгих поисках заблудившейся в самой себе сестре. Сложно было сказать, готов ли Сраш на столь отважный поступок. Его глаза апатично тонули в черноте дыры. Был ли он изнеможден глубокими раздумьями или ему просто следовало сейчас поспать? Это измерение хоть и собирало в себе "души" мертвых, но оно всё же было одним из многочисленных измерений всеми нами знакомой и ненавистной планеты Земля, которая на самом деле должна называться планетой Вода, потому что вода в ней является доминирующей стихией, а еще её жители имеют способность атаковать её струями даже непроизвольно. Однако Сранч больше не мог. В то время как Тавна хилила свою порванное тело, с жадностью поглощая фекалии, рана Сранча не могла быть залечена просто так. После того, как парализация спала, Сранч так не произнёс и звука - способный шевелиться, он ментально был всё еще парализован. Приближался Новый Год, а у Сранча отобрали красоту его тела. Кто теперь заменит его эксгибиционистский танец на столе с салатами? Кому будет приятно смотреть на его виляющий на этот раз уже точным образом хобот, головку которого сможет заменить лишь изображение Путина в экране? Поскольку у Сранча от глаз оставалось не так уж и много чего, Сраш решил отдать ему свой годный артефакт - глаза Грайи, который, кстати, по легендам должен был быть по сути один, но у нас бля почему-то два? Сраш вышел из склепа, увидев, как Тавна захилила уже почти все свои вагинальные ранения. Взгрустнул, но пошел дальше. Лягушка-бык, подобная зеленому желе, не слезала с макушки Сраша, а лишь болталась из стороны в сторону, пока тот шел вперёд. Мики Маус, читая эту главу, получил новый эпилептический приступ и наконец умер в самых ужасных муках *вставить сюда вашу самую ужасную фантазию о смерти мики мауса*. Тьма Самурай страдал три хороших ночи и три плохих дня, а потом кинул свою одногруппницу и пошел в столовку с Олегом. Интересно, а есть ли у автора вообще идеи, о чем писать дальше? Вам не кажется, что становится всё унылей и унылей? Хотя по моему изначально так и было, так что продолжаем. Иногда прыщавому суицидальному автору приходится долго думать, отчего задерживается выход главы на пару часов или минут. Например, он до сих пор не может понять, что подразумевало КаЛеЧкО тем своим комментарием с дрочащей шлюхой. Эта загадка с каждый разом делает написание главы всё трудней и невыносимей, это бремя нужно срочно снять, объясните, пожалуйста, что это за нахрен, чтобы автор прекратил дрочить на дрочащую шлюху на фанфик про дрочку мозга. Мы забыли написать (а автора много, потому что мы - не одно очко, а в очках), что случилось с любимой лопатой Сраша. И почему она любимая, ведь он же не использует ее в качестве дилды, спросите вы, на самом деле не зная всех подробностей. На самом деле ответ прост. После парализации, Сраш не совсем аккуратно вынул свою лопату из Сранча, отчего того расчленило напополам. Как сказал бы тьма самурай - бывает. А еще вы, наверное, не спросите, что случилось с кульком херни, который Сраш взял еще аж в самой первой главе (!!!). Ответ тоже вполне прост. Перед встречей с Ларочкой, Сраш обычно приносит кулёк херни в качестве жертвы на сатанистском алтаре Миктлантекутли. В кусочке херни обычно помещается кусочек Тавны, которая имеет в этом мире предрасположенность к регенерации при помощи поедания говна. Поэтому было не жалко в этот раз, например, выдрать у нее часть десны. В принципе её никогда не жалко. Сраш, закрыв окна своей комнаты и сделав глубокий вздох, прилег наконец поспать. Сразу же после того, как лягушку-быка ебнуло по спинке кровати, он тут же вспомнив о том, что лягушка-бык всё еще была прилеплена на голове. Отскочив вверх, она сделала в воздухе сальто-мортале и грохнулась обратно на Сраша, прямо своими уродливыми губищами в его седоватую бородку с глубоким засосом в придачу. Апатичные глаза Сраша посмотрели то влево, то вправо, ощущая как возмутимо длинный язык лягушки в страстном поцелуе деликатно обвивает его язык по самые глубины его нутра, по самый кончик его языка. Экстренные мысли заполонили голову Сраша - а кто эта лягушка, а можно ли считать это глубоким проникновением, а не порвалось ли у него что-нибудь внутри, а почему Тавна при поедании фекалий регенерирует??? Перманентно открытые глаза гипнотически погружали в себя все мысли Сраша вместе с самим же Срашем. В домик вошла полностью теперь уже целая Тавна, таща на своих плечах оголенные половинки расчлененного Сранча. Совершенно незаметно зайдя на секунду в комнату Сраша, Тавна замерла там на больше, чем секунду. На Сраше больше не было никакой уродливой быковой жабы. Теперь его органы изнутри лизала незнакомая сексопильная зеленокожая тёлка с фиолетовым ирокезом и свисающим из вагины пирсингом в форме Бабси.