༺❦༺✿༻❦༻
Никто из преподавателей не любит, когда что-то срывает урок. Но чей-то телефон настойчиво звонил, а точнее вибрировал с предусмотрительно отключенным звуком. Альфа оглянулся на класс, разглядывая сорванцов, записывающих за ним, но один все же замешкался между доской и телефоном. — Что-то срочное? — строго уточнил учитель. — Это родитель, — обеспокоенно выдохнул Юнхо. Он пальцем указал на выход. — Можно мне?.. — Иди, — мужчина качнул головой в сторону двери. Юноша в ту же секунду поднялся на ноги и выскочил в коридор, не замечая обеспокоенного взгляда Джеджуна. — Эй, у меня урок, — шепотом выдохнул он в трубку, но на том конце извиняться не планировали. — Ты был на кладбище? — строго уточнил Тенши в динамике. Парень от волнения едва не выронил телефон. Даже на расстоянии он осязал гнев родителя. Сегодня напросился по полной, и что-то Юнхо подсказывало, что терпение у того скоро лопнет. — Был, — выдохнул он и почувствовал, как его родитель облегченно вздохнул. — Мы были с Джеджуном вместе, — непонятно зачем добавил он. Это вызвало новую волну негодования родителя. — Что?! Юнхо помнил строгий приказ не приводить никого на кладбище, а сам взял и ослушался. Но в тот момент он чувствовал острую необходимость поступить так, как поступил, как бы родитель ни злился. — Прости, но… Мне хотелось познакомить его с отцом. — И ты вот так запросто взял и привел его сюда?! У меня чуть инфаркт не случился! — Я должен был тебе сказать, извини, — виновато протянул Юнхо. — Но зачем… зачем, вашу ж мать, вы поставили второй букет?! — Я должен был ему признаться? — грубее гаркнул Юнхо в трубку. О том, что были гости-земляки родителя, мальчишка решил умолчать — мало ли какой Кондратий снова того хватит. — Больше сюда не ходите. Я запрещаю вам! Слышишь? Больше ни ногой! — Зачем ты туда поехал? — игнорируя приказ, настоял юноша. — Чтобы почтить память твоего отца, — отчеканил Тенши. — Моего отца уже нет бессчетное количество лет, а ты там постоянный посетитель. Когда ты для себя жить будешь, а?! — Не указывай мне, как жить, — процедил Тенши. — Сегодня годовщина его смерти, и мы обязаны помнить об этом. — А кто тебя просит забывать? — вспыхнул Юнхо. — Но проводить у его могилы целые сутки — это выше моего понимания. — Как ты можешь говорить об отце такое?! — В отличие от него, я жив! У тебя есть супруг, который тоже жив! Мертвецу твои метания не нужны. Он бросил нас. Возможно, это было грубо и бесчеловечно, но Юнхо сбросил вызов. Он даже телефон отключил, чтобы к нему больше никто не мог дозвониться. Парень смотрел на свои дрожащие руки и хотел вопить во всю глотку. Он давно знал об этой ужасной привычке родителя: чуть что, сбегать на кладбище. Говорит, там ему спокойно. Только самому Юнхо от такого никогда спокойно не будет. И теперь он винил себя за то, что проболтался головорезу якудза о пристанище родителя. Юнхо утер лицо обеими ладонями в жалкой попытке отрезвить себя. Такая ссора может стать последней каплей в их отношениях с родителем. И даже его любовь к Юнхо не сможет смягчить разгневанное сердце. Не успел парень прийти в себя, как прозвенел звонок с урока. А спустя полминуты к нему уже выскочил Джеджун. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что это омега — мед липким коконом обвил все естество Юнхо. Парень положил руку ему на плечо и вопросительно заглянул в глаза. — Он узнал, что мы были в некрополе, — бесцветно выдал Юнхо ответ на невысказанный вопрос. — Да, это хуево. Это просто пиздецки хуево. Но если там еще будет вертеться тот японский хрен, то я лягу рядом с отцом. Притом порешит меня родитель. — Японский хрен — это васаби, — остроумно подметил Джеджун тихим голосом. — Слабоватое погонялово, тебе так не кажется? Юнхо на это ничего не ответил, только старался сдерживаться, чтобы дыхание не походило на рокот вулкана. А внимание омеги в этот момент привлек мимо проходящий альфа. Гаюн только лишь подмигнул Джеджуну, заметив его волнение в глазах. Но лезть не стал — весьма опасная задачка в присутствии неуправляемого братца.༺❦༺✿༻❦༻
На перемене Джеджун все же подошел к Гаюну. Омега отчетливо помнил приказ брата отказаться от сигарет и от публичных отношений с альфой в рамках условия пари. Да, он помнил это, даже старался блюсти. А в некоторых пунктах даже был рад проигрышу. Но только по некоторым пунктам. Гора мускулов, которая оберегала его ото всех, кроме самого себя, дымила сигаретой. И этот аромат жутко играл на нервах. Джеджун еще какое-то время поглядел на бейсболиста, делающего очередную затяжку, и шагнул к нему. Тот вопросительно посмотрел на омегу, но позволил ему подойти совсем близко, настолько, что можно было почувствовать жар тела. Своими хрупкими ладошками Джеджун уверенно скользнул под полы пиджака альфы. Тот даже забыл сделать вдох, так и замер на половине выдоха, а тонкие пальчики омеги тем временем уже скользнули к внутреннему карману пиджака, совсем по-хозяйски, и от этого интимного присутствия у Гаюна рвало крышу. В кои-то веки его омега проявил инициативу, пусть даже и такого рода: не вынимая пачки из кармана, открыл ее и извлек одну сигарету. Джеджун глазками стрельнул в сторону зажатой табачной палочки в пальцах альфы, а тот подчинился, делая затяжку. Совсем незнакомый ему Джеджун прикурил от его сигареты — считай непрямой поцелуй. От этого жеста у альфы едва не подкосились колени: неужели омега подобрел и потеплел? Ан, нет. Показалось. Стоило Гаюну потянуться за поцелуем, как Джеджун демонстративно отвернулся, делая глубокую затяжку. В стороне сидел его брат в компании своего худого дрыщавого дружка и, кажется, не замечал этой его выходки. Гаюн все же изловчился, чтобы обнять омегу, прижался к нему со спины всем своим телом и невольно зарылся носом в мягких волосах на макушке. — Господи, почему от тебя постоянно несет братом? — отфыркиваясь, выдохнул Гаюн, но из кольца своих рук так и не выпустил. Джеджун поглядел на него как на слабоумного, оглянувшись через плечо: — А ты что, не знал? У меня дом тесный — с братом в одной постели ночуем. Эффект это заявление произвело неописуемый. Гаюн почти минуту приходил в себя от услышанного, переваривал информацию. — Господи, не шути так — я почти поверил. — Что бы ты делал, если бы узнал, что я действительно сплю с ним? — как какая-то законченная стерва, омега внимательно посмотрел на парня, развернувшись к нему лицом. Он поднес сигарету к губам и, не отрывая взгляда от перекошенного лица альфы, вновь затянулся дымом. — Эй, — вынужденно ухмыльнулся тот, — ты же не опустишься до такого! — Лично я плачу твоим шлюхам. Самыми настоящими корейскими вонами. Теми, что шуршат. Я, можно сказать, покупаю тебя у них. Что будешь делать ты, если выяснится, что мой любовник это — Юнхо? — Джеджун бывает беспощадным. Он снова втянул в легкие дым, прожигая взглядом альфу. — Придется пересчитать ему кости. — Предлагаешь мне считать волосы на головах твоих подстилок? — скептически ухмыльнулся омега. — Или на давалке пинцетом? — Между прочим, у меня сухой закон уже почти месяц. — О, так они теперь и с тебя бабки берут? — без тени сочувствия иронично выдохнул Джеджун и снова отвернулся, делая затяжку. — У тебя кто-то есть? — серьезно уточнил Гаюн в затылок. Омега замер, но всего лишь на какую-то долю секунды, чтобы беззаботно выдохнуть тоненькую струйку дыма. — Грешу. С братом. Альфа крепче стиснул свои объятия и прижался губами к аккуратненькому ушку: — Может, перестанешь выебываться, и мы обзаведемся нормальными отношениями? — Имеешь в виду секс? — И это тоже. — А, так ты соблюдаешь целибат, чтобы меня знатно трахнуть? В крепких, но совершенно неуютных объятиях своего парня Джеджун поглубже затянулся сигаретным дымом. Издалека он наблюдал за своим братом, находящимся в компании друга. Мысли в голове омеги скакали от одной к другой, и все они твердили о том, что страшно. Бессонная ночь была насыщена эмоциями. И к новым ощущениям еще придется привыкать. К осознанию, что больше нет ни капли невинности. Не без толчка Юнхо, но Джеджун все же решился. Тело парня все еще ощущало некоторый дискомфорт, а сознание безжалостно вертело в голове напоминание о том, что неестественный секс — штука сомнительного удовольствия. Это жутко, это порочно. Альфам плевать, а некоторым омегам просто хочется удержать их возле себя. Они готовы раскрываться, чтобы быть бесстыдными. Или же нужно быть полным извращенцем. Какой-то неприятный укол ширнул в сердце, когда Джеджун увидел приближение к своему брату одного нелицеприятного омеги. Тот уселся напротив Юнхо и открыто принялся с ним флиртовать. И судя по тому, что альфа ответил взаимностью, ему не все равно. — Извини, — Джеджун выпорхнул из объятий Гаюна. Он стремительно подошел к брату, без запинок преодолевая разделяющие их метры заднего двора школы. Ослепленный лишь одним желанием — быть единственным в жизни Юнхо, Джеджун ласково погладил его по плечу, обращая на себя внимание омеги. — Эй, давалка! Выражение лица ненавистного юноши переменилось на обеспокоенное, глядя на собственнические замашки хрустального принца школы. Один раз уже удалось насолить Джеджуну, но он выглядит весьма свежо, нежно обнимая своего брата за шею. — Брысь отсюда! — скомандовал Джеджун, смачно выплюнув нескрываемое презрение. Заметив отсутствие какой-либо реакции на свое требование, он настоял со сквозящей брезгливостью в голосе: — Или мне дезинфектантом воспользоваться? — Омега лишь сглотнул ком, соображая, что ответить, а Джеджуна это только раззадорило еще больше: — Чего вылупился? Не отравляй воздух своим существованием вблизи моего брата. — Он едва сдерживался, чтобы не расплыться в ехидной ухмылке, пристально разглядывая замешательство на лице омеги. — Не собираешься исчезнуть? — Джеджун вынул из сумки баллончик и направил его на своего потенциального конкурента. — А так? Тот недовольно поджал губы, а Джеджун брызнул на него из флакончика. А затем еще раз и снова. Омега все же покинул общество альф, а Джеджун принялся вокруг брата распылять душистый дезодорант. Пока все содержимое не кончилось. — Не обижайся, — извиняющимся тоном попросил Джеджун. — Эта шалава сильно дорого берет за свои услуги. За его игры с Гаюном мне пришлось выложить все карманные деньги. Джеджун безжалостно вышвырнул опустевший баллон и направился к своему парню, который вопросительно развел руками в стороны.༺❦༺✿༻❦༻
Джеджун сдавленно охнул, когда альфа толкнул его в стену около лестницы. Но покорно раскрыл губы навстречу сухому поцелую. Его терзали шероховатые губы, и выделение слюны никак не могло смягчить ощущений. Горький от сигарет язык по-хозяйски шуровал туда-обратно, а на челюсти давили так, что создавалось впечатление, будто парень собирается проникнуть в недра всем своим телом. И Джеджун протестующе жмурился, продолжая принимать грязную грубость. Стоило ему цапнуть альфу зубами, как тот вновь обрушил на его губы нападки, неугомонно терзая их до боли, обшаривая скользким языком небо. А руки отдельно от сознания уже изучили рельеф торса и спустились ниже на упругие ягодицы. Наверняка останутся синяки от цепких пальцев, но омега подался вперед на призыв и уперся в каменную эрекцию Гаюна. А тот все еще поглощено упивался небывалой податливостью юноши. Ароматного юноши. Мягкого. Сочного. Гаюн вздрогнул, когда почувствовал неуверенное прикосновение к волосам. Он даже испугался, что его сейчас оттолкнут, как и раньше. Но этого не произошло: тонкие пальцы осторожно зарылись в его коротких, чуть жестких волосах, а губы раскрылись еще шире. И сквозь поцелуй даже вырвался тихий всхлип. Гаюн готов был поклясться, что это был именно возбужденный тихий стон, и это осознание прямо пропорционально усилило весь эффект. — Черт, — выдохнул он в жаркие губы и лизнул их скользким языком. Даже не ожидал, что они могут шевельнуться в ответ и поймать в мягкий захват. — Давай прогуляем? — почти простонал альфа, а сам до боли всосал мягкую губу Джеджуна, притягивая его за бедра к себе. Тот испуганно уперся рукой ему в грудь и отстранился, гневно сверкая глазами в помутневшие омуты. Гаюн тянулся за очередным поцелуем, а омега тщетно его отталкивал. — Нет, — строго объявил Джеджун. — У тебя стоит. — Нет, — омега остался непреклонным. — Будешь настаивать и обжимок не получишь. Но вместо ответа Гаюн впился в мягкий приоткрытый рот. Он сходил с ума от того, что Джеджун позволяет трогать себя, от того, что отвечает на поцелуи. От того, что возбуждается от этих действий. Раньше омега походил на цветущий кактус — весь в колючках, а сейчас как будто сбросил их все. И сам проникает своим языком по самые гланды. Тяжело и взволнованно дышит. И плевать, что все на это смотрят. А может, как раз на публику это и рассчитано? Как только Гаюн толкнулся бедрами, Джеджун протяжно застонал прямо ему в губы, обдавая обветренную кожу жарким дыханием. Но толкаться языком в безумном состязании не прекратил, и это просто срывало все тормоза. Юнхо знал, что творит омега. Знал, но со своей ревностью ничего не мог поделать. Он приостановился в холле, наблюдая, как его хрупкое чудовище поглощает верзила в лице бессменного капитана. Тихая ярость подогревала кровь, а Юнхо только и мог, что сжимать кулаки и челюсти от бессилия. Внезапно его толкнул в грудь мимо проходящий Джунсу. Тот заметил альфу еще из коридора, и оказался не обделен интеллектом, чтобы догадаться проследить за его взглядом. Омега напирал на Юнхо, придвигая его все ближе к колонне. Дразнящийся леденец на палочке делал свое дело безотказно то появляясь, то исчезая за пухлыми губами Джунсу. И этим удалось привлечь внимание альфы. Омега сумел зафиксировать в сознании тот момент, когда Юнхо попался на крючок и перестал отводить взгляд. Он превратил озорство в еще большее кокетство, откровенно соблазняя парня своим юрким языком, мелькающим по спирали вокруг леденца. Шоу только для одного зрителя, и по его взгляду было ясно, что тот в восторге. Приперев парня к колонне посреди холла, Джунсу с громким чмоком вынул конфету изо рта и поднес ее к губам альфы, а тот не мог отвести взгляд от чувственных приоткрытых лепестков, маняще пахнущих клубникой. Липкий леденец коснулся губ Юнхо, и тот поддался, поймав его в рот, но омега распробовать не дал, отобрав конфету и снова вложив ее себе. Но ненадолго — чтобы сладким клубничным нектаром приложиться устами к губам альфы, пожирающего его голодным взглядом. Удивленный всхлип все же вырвался из груди омеги, когда Юнхо сам набросился, жадно выпивая его дыхание. Пальцы альфы нещадно разрушили идеальную укладку на затылке Джунсу, как будто срывая все барьеры. И тот придвинулся ближе, покорно расслабляя горло, приникая трепещущим телом. Он с сожалением оторвался от отзывчивого парня по звонку на урок — предательский сигнал не позволил им поцеловаться хотя бы с минуту. Рассоединив поцелуй, парни оглянулась на Джеджуна, все еще воюющего с языком Гаюна. Казалось, этой парочке звонки ни по чем. Пугало только то, что омега становится пластилиновым в его руках.༺❦༺✿༻❦༻
Монотонный урок длился мучительно долго. Особенно для Юнхо, оставившего брата в лапах альфы. Мучил парня до безумия спокойный взгляд Джеджуна, обратившийся на него. Омега даже не попытался отстраниться от Гаюна, а смиренно прикрыл глаза, подставившись очередным облизываниям. Юнхо едва не сломал карандаш от злости, но его внимание привлек хлопок двери. Преподаватель возмущенно уставился на опоздавшего, только омеге, казалось, все равно. Джеджун вошел спокойным шагом и невозмутимо принялся выкладывать на парту учебники с конспектами. К нему на парту прилетела пачка с жевательной резинкой, а взгляд Юнхо был красноречивей слов. Без сопротивлений Джеджун подчинился и взял себе в рот пару подушечек, старательно разминая их челюстями. Он не обращал внимания на пристальный взгляд учителя, когда тот закончил свою речь. Но как только их глаза встретились, мужчина потребовал: — А закон интерференции нам расскажет Джеджун. Омега недовольно вздохнул, дуя пузырь из жвачки, и откинулся на спинку стула. Он постучал по крышке стола, выбивая какой-то веселенький ритм. Стерва в Киме проснулась окончательно, и он с шумом отодвинул стул, поднимаясь на ноги. И если самодовольный учитель удивленно покосился на то, что парень готов выйти к доске и рассказать всем новую тему, то тут же впал в негодование, различив на милом юном личике кривую ухмылку. — Гаюн был прав — стоило прогулять, — протянул омега. — Так скучно мне еще не было на ваших уроках, учитель Со. Теряете привлекательность. Наградив мужчину снисходительным взглядом, Джеджун затолкал руки в карманы брюк и фривольной походкой направился вон из класса. Но пока тот не успел ничего сказать, он оглянулся и снова ухмыльнулся: — Интерференция света — это перераспределение его интенсивности в результате наложения нескольких когерентных световых волн. Закон первый гласит: усиление света происходит в случае, когда величина отставания преломленной волны от отраженной составляет целое число длин волн. Второй закон обратно пропорционален: ослабление света наблюдается в случае, когда величина отставания преломленной волны от отраженной составляет половину длины волны или нечётное число полуволн. Когерентными называют волны, имеющие одинаковые частоты, постоянную разность фаз, а колебания их происходят в одной плоскости, — на одном дыхании продекламировал мальчишка хорошо поставленным голосом само собой разумеющуюся истину. — Я же говорю, скучно. И я ведь не должен выполнять за вас вашу работу, правда? — он хмыкнул и с высоко поднятой головой покинул класс, оставляя атмосферу накаленной до безобразия. — Он что, темы заранее читает? — выдохнул один из одноклассников, несмотря на царящее напряжение в классной комнате. — Умные люди так и делают, — процедил Юнхо, раздраженно отбрасывая многострадальный карандаш. Выходка Джеджуна вынуждала беспокоиться. Сначала опоздание, а затем еще и прогул. Не нужно быть ясновидящим, чтобы понимать, что дома им обоим будет жарко. Каждому по своим деяниям устроят персональный ад.