Ван Ю: другая история

Гнедой конь несся по дороге с такой скоростью, что соперничал с ветром. Его жесткая грива развивалась на ветру, переплетаясь с распущенными волосами всадницы, жестко хлеставшей его по взмыленным бокам. Воздух свистел в ушах, и от дикой скорости перехватывало дыханье, но она не замечала этого, как и тонких веток на пути, хлеставших по лицу. Она торопилась. Ей нужно было успеть предупредить о предательстве, о подлой засаде, которую устроил император Тогон на пути в Коре, и спасти… Сердце колотилось как сумасшедшее, кровь отлила от лица, и теперь Батору больше напоминала бледную статую, чем пышущую здоровьем яркую хозяйку публичного дома. Лес редел, копыта коня грохотали по щебню и мелким камням, вдоволь рассыпанным по дороге. А вокруг стояла удивительная тишина. Ветер утих, птицы больше не пели, время словно остановилось и замерло, и это пугало больше всего, до оскомины в горле, до рези в животе. Ен Би Су на ходу спрыгнула с коня и прокралась к ближним соснам, которые росли прямо у ворот. А потом она закричала…Вернее, закричала бы, если б вовремя не закрыла рот руками, падая на колени и не смея отвести глаз от ужасной картины. Король Коре и его верные слуги лежали на земле под закатным небом и красные лучи заходящего солнца багровым светом заливали поляну, усеянную трупами людей. Опоздала! Она снова опоздала…Батору ухватилась за ствол дерева, но руки дрожали слишком сильно, глаза противно жгло, а потом свет на секунду померк. Оставив ее наедине с действительностью. «Как такое могло случиться? - Кричала она не разжимая губ. - Как всевышний мог допустить, чтоб такой благородный человек умер среди предателей и убийц, доверившись им? Это невозможно принять, я не могу смириться. Помоги мне, Будда, дай возможность доказать, что я не зря проделала такой тяжелый путь и спаси его». Она упала на колени прямо в дорожную пыль, прикрывая руками страшную рану на груди Ван Ю, принимая на себя его боль, пачкаясь в крови. Слезы ручьем текли по лицу, все расплывалось перед глазами. «Умоляю тебя, живи»!… И под ее ледяной ладонью слабо толкнуло сердце ...